Подал ей команду жестом: исчезни. Её тень растаяла, а из воздуха осталось только слабое эхо присутствия. Гримуар сам адаптировался под рабочий режим. Больше никто не появится, пока сам не вызову.
Работа началась.
Первым делом – не касаться. Даже пинцетом. Сканеры работают в пассивном режиме. Минимальное энергетическое излучение, никаких активных волн. Сфера отвечает тонкими колебаниями в визуальном спектре. Меняет оттенки – от мягко-серого до электрически-синего, с вкраплениями фиолетового.
Реагирует на электромагнитную плотность. Значит, у неё есть внутреннее поле.
Подключаю спектральный анализатор. Пошёл медленный срез: внутренние пласты, структура. Никаких металлических соединений. Никаких кабелей. Только сплетения – будто оптические, но не стекло. Они реагируют на свет, но не проводят его. Поглощают. И перераспределяют.
И при этом – внутри них идёт перемещение. Микропотоки. Пульс.
Да. Эта штука живая.
Усилил воздействие. Камера пошла глубже – и тут случилось нечто.
Из центра сферы вспыхнул слабый луч – не в сторону сенсоров, а прямо мне в лицо.
Не лазер. Не пучёк. Что-то другое. Глаза не пострадали. Но в голове возникло воспоминание. Чужое.
…Город. Платформа. Стеклянные стены. По ним ползёт вода. Смотрю изнутри. Я – не я. У меня три руки. Не человек. Их голосов – семь. Они смеются. Потом тишина. Потом боль. Вспышка. И я – снова я.
Отключил питание с камер. Замер.
Чёрт!
Матричное эхо. Даже не полноценная нейросеть. Это хранилище опыта. Не данных. Не знаний. А именно восприятий. Слой за слоем. Каждый, кто с ней контактировал, что-то оставлял. Или – она забирала.
Мику снова проявилась.
- Это тебя тряхнуло?
- Скорее… показало.
- Я почувствовала. Это не память. Это как… эхо.
- Да. Как если бы сунуть руку в чью-то мечту.
Сохранил лог. Проверил целостность датчиков. Никаких повреждений. Но ощущение осталось. Как будто кто-то провёл лезвием по задней стенке сознания. Не больно. Просто – чётко. Не забудешь.
Вскрыл два защитных протокола. Дальше – только грубый разбор, или приглашение. Пока не рисковал. Перешёл к плану "Б": запустить внутри мастерской стабильное экранирование.
- Мику. Подключи барьер.
- Энергии уйдёт много.
- На эту ночь хватит. Потом подзарядим.
Она кивнула. Появилась проекция панели – нажал нужные зоны. Тонкая серая плёнка закрыла стены. Тишина. Теперь – никаких сигналов наружу. Даже если она вздумает позвать.
Вернулся к сфере.
- Если ты слышишь – можешь говорить. Но только здесь.
- ...
Пауза. Пульсация изменилась. На секунду – совпала с моим дыханием. А потом… звук. Просто короткий – как щелчок по металлу, но изнутри. Как если бы кто-то постучал. Один раз.
Даже не улыбнулся. Просто поставил второй таймер: двадцать три часа. До срока, когда Мартин вернётся. И до того момента – должен понять, что у меня в руках. Не вселенская воля. Не пророчество. Инструмент. Ломанная штука, которую нужно разобрать и собрать. То, что умею хорошо, да и "знание" в помощь.
А если она при этом сопротивляется – значит, в ней есть система.
А если есть система – значит, есть и ключ.
Глава 2
…и моё знание откликнулось.
Не пафосно. Не взрывом. Просто как щелчок – один переключатель в голове сменил положение. Даже не сразу осознал, что это не мысль – это реакция. Глубоко в спинном мозге, где не слова, а сигналы. Это был не доступ к чужой памяти. Не озарение. Это был навык интуитивной аптитуды.
Пальцы двинулись сами. Неуверенно, но точно. Без колебаний. Как если бы кто-то много раз до этого делал то же самое – и теперь передал мне эстафету. Тут же взял в руки инструмент, но уже не думал, как и зачем. Просто чувствовал правильный момент. Точность. Вес. Пластик рукояти и микровибрации от соприкосновения с поверхностью стола. Мелочи, на которые раньше не обращал внимания, теперь заговорили.
Сфера чуть изменила пульсацию. Будто почувствовала. Не агрессия. Не оборона. А… ожидание?
Сфокусировался. Вдохнул – и позволил знанию течь. Не по нейросхеме. Не как мыслям. Как воде в канале. Накопленный опыт, который теперь был моим. Не мой стиль, не моя техника – но мои руки знали, что делать. Касался защитных слоёв в обход – не нарушая, а скользя по структуре. Как если бы она ждала, что нарушу границу. Ан, нет. Я встраивался. Становился частью механизма, даже не войдя в него.
Каждое движение словно шло в такт не звуку, а некоему ритму, глубоко спрятанному в ткани устройства. Внутри сферы что-то отзывалось на касания. Не словами – вибрацией. Ударом света. Тенью на краю поля зрения. В голове – фраза, не моя: "Если ты слышишь – ты уже часть."
- Принято, – прошептал, сам не зная, кому это говорю.
Мику наблюдала молча. Сидела на краю рабочей зоны, не вмешиваясь, но камера на её плече включалась каждые семь секунд, фиксируя изменения. Она писала лог. Но не комментировала. Умница.
- Что ты видишь? – спросил, не отрываясь от работы.
- Параллельный сдвиг. Не физический. Топология поведения сферы перестроилась. В ответ на тебя. Это не реакция. Это... сонастройка.
Кивнул согласно. Уже знал. Даже если она не сказала бы – почувствовал это. Стало легче. Как если бы сфера сместила часть логики на меня. Протянула руку. И в этот момент – увидел следующий слой.
Голограмма. Без проектора. Без луча. Просто… возникла. Как если бы трёхмерная тень появилась в воздухе. Внутри мастерской. Тёмно-фиолетовая, с тонкими золотыми прожилками. Геометрия – нечеловеческая. Но интуитивная. Как снег, выпавший по спирали.
- Протокол Sigma активирован, – сказала Мику.
Не удивился.
Граф начался с простого: круг. За ним – линейные связи. Кластеры. Узлы. У каждого был свой ритм. Чувствовалось – это не схема. Это карта. Места? Люди? События? Нет. Это было что-то иное. Направления.
Тепло разлилось по груди. Не как эмоция. Как внутренний заряд. Никакой маны. Никакого астрала. Просто чёткое, животное ощущение: просто знаю, где следующий фрагмент. Где продолжение.
Сфера снова щёлкнула. Один раз. А потом…
Вспышка.
Город. Но не наш. Башни без окон. Люди в белом. Все – с повязками на глазах. Кто-то вёл меня за руку. Я был ниже. Ребёнок. Но с тем же знанием. Внутри зала – сфера, больше этой. Метра два в диаметре. Над ней – человек с голосом словно из меди. Говорил без звука, но я слышал. "Ты нужен ей. Она зовёт только тех, кто может вернуть".
…и снова в мастерской.
Сфера не изменилась. Но внутри – она ждала. Чувствовал это так же точно, как чувствовал гравитацию. Или собственную левую руку.
Это был не просто артефакт. Это был… компас.
- Мику. Ставим задачу. Упаковать. Защитить. Заблокировать связь. Завтра идём по следу.
- Координаты?
Посмотрел на голограмму. Вектор уже светился. Место – на карте города. Старый технопарк.
Кивнул.
- Туда. На рассвете.
Сфера была тиха. Но её пульс совпадал с моим сердцем.
Как будто она уже знала, что приду.
И тут вновь вспышка.
Но в этот раз всё по-другому. Не как раньше – не с намёком на чужую жизнь, не туманная картинка, а резкая, выжигающая ясность. Как если бы проснулся – внезапно, без подготовки. Резко, со сдавленным вдохом, с каплями пота на лбу. Каждая деталь: простыня под спиной, запах озона, металлический привкус на языке – всё до невозможности настоящее. Слишком настоящее.
Очнулся. В санитарном блоке. И сразу понял – что-то не так.
Тело… чужое. Огромное. Ломовое. Неповоротливое. Как бронетранспортёр, запертый в тесной кладовке. Попытался пошевелиться – мышцы отозвались болезненным рывком, как будто всё это мясо не мое. Кожа тянулась странно, слишком туго. Дыхание тяжёлое, будто кто-то поставил мне на грудь пару бетонных блоков.
А потом посмотрел на руки. Вернее, клешни. Тяжёлые, широкие, покрытые грубой кожей, с пальцами, напоминающими гидравлические поршни. Попробовал сжать кулаки – с хрустом. Сухожилия натянулись, как канаты. Натуральные пудовые гири. Мгновенно пришло осознание: это не моё тело. Совсем не моё.
Чужое. Слишком мощное, слишком массивное. Как блин так-то? Опять что ли попаданец? Сознание – моё, а всё остальное – нет. Словно кто-то запихнул меня в экзоскелет и забыл выдать инструкцию. Был попаданцем и теперь вновь?! Как матрёшка в матрёшке. Ей богу захотелось закрыть лицо рукой.
Дверь открылась. Зашёл человек в белом халате – врач, под халатом угадывались погоны. Лицо усталое, но не равнодушное. Он окинул меня взглядом и вздохнул.
- Эх, лейтенант, лейтенант… Что же вы так оступились-то, и головой, – проговорил он с мягким упрёком.
Вот так и узнал своё воинское звание, лейтенант. И получается, бывший владелец тела головой того и освободил место, так сказать. И если вон тот китель мой, то по ходу, не совсем рядовой – морпех, однозначно. А потом он добавил:
- Вас, Константин Золотарёв, со стенки, практически соскребли. В таком состоянии в мирное время даже не на учениях, а просто на входе в корабль – то ещё геройство, конечно.
Константин Золотарёв, значит. Лейтенант. Морская пехота. И судя по обстановке – не совсем Земля. А значит, в усиление космического планетарного флота СССР. Штурмовики… по-старому абордажники. Присмотрелся – стенки немного подрагивают. Лёгкая вибрация. Искусственная гравитация присутствует, но ниже нормы. Всё – от конструктива помещения до лёгкого гула в полу – говорило о том, что это либо орбитальная станция, либо платформа-крепость, либо крупная единица флота, типа линкор. Если понаблюдать, то примерно можно даже сказать, что же конкретно. Всё это вдруг всплыло, но при этом точно знал, что не мои воспоминания, но так, словно всю жизнь их помнил.
- Где я? – спросил хрипло.
Голос, чужой, как и тело. Бас с металлом. Как будто прожжённое радио.
Доктор кивнул.
- В лазарете, где же ещё-то, после столь неудачного падения. – потом он выдержал паузу и только потом сообразил, - Авианесущий линкор Советский Союз.