ементарной педагогики Иоганна Генриха Песталоцци, который считал: детей необходимо учить на элементарных, понятных примерах, а не на картинках из книги.
То есть, если мы, скажем, хотим объяснить, что 2 + 1 = 3, это лучше делать, не показывая картинку из учебника, а положив перед ребенком два яблока и потом прибавив к ним третье.
То, что Песталоцци ощутил, Монтессори объяснила, сделав одно из своих величайших открытий.
Она поняла разницу в том, как получают знания дети и взрослые.
У взрослого работает разум, который анализирует новую информацию. Мы научились здорово отсеивать нужные нам сведения, которые необходимо воспринять и запомнить, от лишней информации. И хотя ученые давно уже выясняли, что мозг фиксирует все, что видит, мы умеем использовать важную для нас информацию и отбрасывать иную.
Монтессори считала, что ребенок впитывает всей своей психикой. Она назвала этот феномен «абсорбирующий разум».
Маленький человек не отделяет важного от неважного. Для него значимо и необходимо все.
Например, Монтессори была убеждена, что когда малыш учится говорить, то он не запоминает звуки, а впитывает их, чтобы потом безошибочно воспроизвести. Владение языком становится, таким образом, частью личности человека, частью его психики.
Не надо специально учить ребенка говорить. Надо с ним разговаривать, и он научится всему сам.
Ребенок обладает абсорбирующим разумом, который впитывает все, что находится вокруг него и, соответственно, его формирует.
Понимаете? Нет ничего такого, что может не повлиять на юного человека – он все впитывает, и все влияет на его формирование.
Поэтому – какие буквари? Для чего? Какие «фронтальные» уроки, если, условно говоря, червяк на ветке может оказать на формирование юного человека куда больше влияния, чем пусть даже важная, но скучная учительская лекция?
Монтессори старалась создать такую школу, в которой все впечатления ребенка, все встречи, все разговоры и, разумеется, все знания позитивно скажутся на его формировании.
Итак.
Монтессори придумала школу, в которой учеников будут уважать не за то, что они хорошо учатся, и вообще не за что-то конкретное, а за то только, что они – люди.
Слова красивые. Слово «уважать» – прекрасно. А если прибавить к нему еще и слово «ребенка» – тогда получится: «уважать ребенка» – и вовсе – замечательное словосочетание.
Никто, главное, протестовать не будет: все за то, чтобы ребенка уважали. Против нет. Воздержавшихся нет.
Но тут возникает вопрос: а что, собственно говоря, это словосочетание означает конкретно? Уважать ребенка – это как?
В школе Марии Монтессори уважать ребенка означало в первую очередь предоставить ему возможность быть самим собой.
Уважать человека – значит не переделывать его под свой лад, но согласиться с тем, каким его создал Бог (Природа).
Если вдуматься – сложнейшая задача. Согласимся, нам, взрослым, так и хочется дать дитятке какой-нибудь совет, постелить соломку, чтобы упал мягко, а то и сделать за него некое важное, но трудное дело.
Монтессори едва ли не коллекционировала случаи, когда взрослые, из лучших побуждений, хотели помочь ребенку, а получалось, что вместо этого проявляли к нему неуважение.
Однажды в классе случилось такое событие.
Дети взяли большой таз, налили туда воды, запустили разные игрушки и смотрели, как те плавают. Такой «урок» не возбранялся, ведь дети удовлетворяли свое любопытство. Вообще в школе детям не запрещали делать ничего, если это было безопасно и интересно для них.
Двухлетнему (!!!) мальчику тоже было увлекательно поглядеть, что там творится в тазу. Но, маленький, он ничего не видел. Попробовал пробиться сквозь частокол ног – не вышло.
Тогда он сел и задумался, что надо делать. Взгляд ребенка упал на стул, и улыбка тут же появилась на его лице – родилось решение.
Поскольку мебель в школах Монтессори всегда была легкая, чтобы детям нетрудно было ее передвигать, мальчик без труда пододвинул стул к толпе любопытных, и уже собрался на него залезть, чтобы посмотреть, как плавают игрушки в воде…
Но тут его мучения заметила воспитательница, и – сугубо из лучших побуждений – подняла малыша на руки, чтобы он мог все разглядеть.
Ребенок не обрадовался – о нет! Он очень огорчился, с трудом сдержал слезы. Оказалось, что самое главное для него заключалось не в том, чтобы увидеть то, что видят другие, но в том, чтобы самостоятельно решить эту задачу.
«Малютка уже начал чувствовать себя победителем и вдруг ощутил бессилие в объятьях двух сковавших его рук»[66], – констатирует Монтессори.
Получается: уважение – не в том, чтобы помочь, а в том, чтобы дать возможность самостоятельно решить задачу. Даже двухлетнему человеку.
Уважить самостоятельное решение другого.
Еще одна история от Марии Монтессори.
Девочка собирала пазл. Долго, увлеченно, самостоятельно. Остался маленький фрагмент, а она никак не могла понять, как его вставить. Сидела, задумавшись.
Подошла тетя девочки и быстро вставила фрагмент на нужное место. Тетя, разумеется, ждала благодарности, – ведь она помогла!
Вместо этого девочка разрыдалась и воскликнула:
– О, тетя, ты все испортила! Все!
Уважать ребенка – это дать ему возможность самостоятельно победить самого себя, свое собственное неумение.
Впрочем, разве только к детям относится этот вывод? Разве не в любом возрасте уважение к человеку означает в первую очередь: предоставление ему возможности самому победить себя, вчерашнего?
Так рекомендации в воспитании детей вполне себе пересекаются с философией жизни взрослых людей.
«Помоги мне это сделать самому!» – не просто указание в направлении деятельности школы. Это призыв к конкретному движению в сторону уважения ребенка.
Такую школу она придумала и хотела сделать.
Конечно, все это, как и многое другое, о чем мы расскажем в свой черед, придумалось не сразу. Тут нужен был не только великий ум Монтессори, но и ее страстное желание и умение наблюдать за детьми. Не из воздуха, а из этих наблюдений и возникают ее выводы.
Именно первая ее школа дала толчок к этому всему.
Мария Монтессори понимала: она не просто открывает некое новое учебное заведение. И даже не просто – наконец-то! – начинает главное дело своей жизни.
Она прекрасно осознавала, что совершает переворот в педагогике, что ей предстоит сделать то, чего до нее ни в одной системе образования никто не делал.
Может показаться, что ее речь на открытии школы была довольно самонадеянна и, пожалуй, чересчур патетична. Но у этой самонадеянности были серьезные основания: Монтессори знала, что собиралась делать. Понимала, как это делать. Была уверена: сделает.
Что касается патетики…
Монтессори – повторим – не просто открывала школу. Она начинала свою миссию. И кто упрекнет ее за то, что педагог считала эту миссию великой?
Открывая школу, Монтессори сказала: «Необъяснимое чувство заставило меня торжественно объявить о начинании, которое будет обсуждать весь мир. – Начать она решила со слов из Евангелие, подчеркивая важность происходящего. – Ибо вот, тьма покроет землю… а над тобою воссияет Господь, и слава Его явится перед тобою. И придут народы к свету своему, и цари – к восходящему над тобою сиянию. Возведи очи твои и посмотри вокруг… Тогда увидишь и возрадуешься, и затрепещет и расширится сердце твое, потому что богатство Мое обратится к тебе»[67].
Представляете, такими словами начинает речь об открытии школы ее директор?
Вот эти самые, испуганные, не всегда чистые и ухоженные дети – это богатство. Сокровища, томящиеся под спудом.
Так и только так она подходила к делу.
Марии Монтессори – тридцать семь лет. Эзотерики называют этот возраст кармическим. Многие, как мы знаем, в этом возрасте умирают, а многие начинают новую жизнь: словно бы бывший человек погибает, а на его месте появляется новый.
В это можно верить, а можно – нет: выбор каждого. Но не могу не заметить, что именно, когда мне исполнилось тридцать семь лет, я стал постоянным ведущим программы «Времечко»: телевидение властно вторглось в мою жизнь, что, конечно, в корне ее изменило.
Итак, нашей героине – тридцать семь. Возраст серьезный. С одной стороны, – уже совсем не молодость. С другой – еще есть силы, чтобы делать что-то важное, может быть, самое главное.
Она долго готовилась к этому дню – дню открытия школы – о многом мечтала, многое старалась понять и переосмыслить.
Для Марии Монтессори очевидно: открытие школы – не просто очередной шаг в ее существовании. Но шаг по дороге, по которой она будет идти до конца дней своих.
Открытие нового, главного пути ее жизни.
Здравствуйте, не только новая школа, новая работа, новые радости и заботы!
Здравствуйте, госпожа Новая жизнь! Новые открытия, новые цели, новая дорога, которая пока неизвестно к чему точно приведет, но идти по которой очень интересно. И главное, по которой хочется идти.
Важнейшая дорога ее жизни. Дорога, по которой должно пойти человечество.
Вперед!
Действие шестоеНачало славы1907–1911
Как принято в нашем книжном театре, в начале каждого нового действия занавес закрыт.
Из-за занавеса на авансцену выходит Мария Монтессори.
Ее встречают аплодисментами. Они неслучайны. Ведь если читатель-зритель добрался до шестого действия, значит, наша героиня его заинтересовала.
Монтессори улыбается.
Современники отмечают, что она вообще была улыбчивым человеком и любое общение начинала именно с улыбки, словно посылая сигнал собеседнику: я рада вам, рада вас видеть, рада с вами поговорить.
Мария Монтессори. «Наставница всегда к услугам матерей… ибо она по обязанности живет в том же доме, соседкою семей всех своих маленьких питомцев. Это факт огромной важности. Среди полудиких людей в дом, где по ночам не всякий решился бы ходить без оружия, пришла не только учить, но и