Быт – это, если угодно, стартовая площадка, с который дети могли «улететь» в пространство бытия.
Маленький человек строит самого себя… Бытовая работа? Бытийная? Быт и бытие в детстве не просто связаны, но переплетены. Ровно так они тесно сплетены в природе, где одно от другого не вдруг отделишь.
Что такое быт? Понятная, ясная жизнь, которая награждает проблемами, и ум – главный помощник в их решении.
Не то – бытие. История сакральная, предлагающая для решения проблем не только ум использовать, но и душу.
Быт – то, что тянет человека вниз. Бытие – уносит в небо. Человек посередине. За чем устремится?
Когда конкретные сапоги конкретных солдат и конкретные гусеницы конкретных танков начинали утюжить мир, неся людям вполне конкретные страдания, – наша героиня все пыталась заставить людей опомниться, убедить их в том, что только правильное, по-настоящему гуманистическое образование – и есть единственная гарантия мира.
Она была истовым борцом за мир. И в этой борьбе бытийный подход помогал, а не мешал ей.
Без сомнения, существуют люди, для которых – условно говоря – жареная картошка и заплаты и составляют суть жизни. Причем таких большинство в любую эпоху. Все проблемы они решают на уровне быта, не понимая, что без отсвета бытия ничего не решить.
Мария Монтессори была не из их числа. Ей уготована судьба человека, летящего над бытом.
Монтессори – человек летящий.
Она умела подняться над бытом, чтобы лучше его разглядеть, понять, куда движется то, что другие называют «бытовые детали», разобраться в их истоках.
Может быть, поэтому она умела видеть и замечать то, что другие не обнаруживают, утыкаясь в бытовые детали.
Абсолютно конкретный организатор школьной жизни, она была одновременно возвышенным, летящим философом.
Уникальное, невероятное сочетание…
Тема мира всегда волновала Монтессори. Она понимала: кроме воспитания детей, нет иного способа сделать так, чтобы мир в мире сохранился надолго.
Если дети будут расти в ненависти к войне – войны и не случится.
«Человечество сегодня напоминает мне ребенка, который заблудился ночью в лесу, – писала она, – его пугают тени и таинственные звуки в ночи. Люди не вполне осознают, что это за силы, которые втягивают их в войну, и по этой причине они беззащитны перед ними»[109].
Какой выход из ситуации?
Объяснять. Рассказывать. И чем в более раннем возрасте это делать – тем лучше и эффективнее.
Я вспоминаю шутку своего детства: «Войны не случится. Но будет такая борьба за мир, что камня на камне не останется!»
Так вот, чтобы не понадобилось никакой борьбы за мир, детей надо воспитывать в миролюбивом духе.
Мы очень любим говорить, что, мол, будущее будет таким, какими вырастут наши дети. Увы, как правило, эти слова нас ни к чему не обязывают.
Мария Монтессори постаралась отнестись к этому тезису предельно конкретно. Она учила сама и других призывала воспитывать детей так, чтобы у них и мысли не возникало о том, будто какие-нибудь проблемы можно решать с помощью войн.
С 1932 по 1939 год она постоянно проводит конференции в защиту мира. Что еще может сделать пожилая учительница?
Говорить. Пытаться убедить. Доказывать.
В 1937 году был проведен Четвертый Международный Монтессори-конгресс. Тема звучала не просто актуально, а даже смело для этого времени «Образование для мира». По сути, образование против войны.
Естественно, с главным докладом выступила Монтессори.
– Нам не нравится общество, в котором мы живем? – спрашивала она. – Не нравится! Но нет иного способа реформировать общество, как только воспитать других детей, с другими, гуманистическими ценностями.
«Я не обсуждаю проблему вооружения, не вмешиваюсь в политические вопросы, я только говорю, что настоящая защита народов не может быть основана на оружии. ‹…› Так как именно образование является истинным спасением для человечества и для человечности, оно не может оставаться в тех формах и в тех границах, которые есть сегодня»[110], – настаивала Монтессори.
А в это время на площадях Берлина и Вены сжигали ее портреты и ее книги!
Вот до такой степени Монтессори, со всеми своими, замечу, педагогическими выводами, была ненавистна тиранам.
Значит, ее выводы не так уж абстрактны, если тираны считали их опасными?
Как и все прекраснейшие, мудрейшие борцы за мир того времени, – Монтессори проиграла.
Не желая видеть кровь; страшась, что новые битвы помешают строительству новых Монтессори-школ и новым исследованиям; наконец, поняв, что остановить войну невозможно, а участвовать в ней она категорически не желает, – Мария Монтессори уедет в Индию и проведет там все военные годы.
Так ее метод будет завоевывать новые территории и новых учеников.
Понимаете, да? Распространению учения Монтессори не в состоянии помешать ничто, даже мировая война. Оно будет продолжаться и после смерти нашей героини, длится до сих пор.
Это ведь не просто очередной метод воспитания и образования людей. В определенной мере – это новая вера. В первую очередь вера в то, что дети посылаются нам как учителя, а не только как ученики.
Господь добр: он постоянно хочет обновить наш мир, даруя нам детей. Но мы – из поколения в поколение – вычеркиваем их из серьезной, взрослой жизни. В лучшем случае мы с ними сюсюкаем и воспитываем по собственному образу и подобию. В худшем – не замечаем.
Замкнутый круг. Взрослые убеждены в своей непогрешимости, в том, что следующие поколения должны жить так, как живут они. Поэтому из века в век вершатся одни и те же ошибки. Мир не меняется, потому что, по сути, не обновляется.
Не видя в детях Божественных посланников, мы строим безбожный мир.
Монтессори была абсолютно убеждена: у человечества нет шанса измениться, если оно не начнет воспринимать детей как наставников.
Дети даны нам, в частности, для того, чтобы мы не забывали свое Божественное происхождение и не ориентировались только на социальные законы.
Дети – наши учителя Божественной естественности, с которой мы все рождаемся на свет и о которой постепенно забываем.
Мы, взрослые, существуем в твердой уверенности, что все знаем про эту жизнь и действуем абсолютно верно.
Согрешим? Покаемся. Не вопрос, как говорится. И дальше двинемся тем путем, который считаем верным.
Спаситель говорил, что детям открыты врата в Царствие Небесное. Значит, дети изначально ближе к Богу, чем взрослые. Может быть, хоть это заставит нас приблизиться к ним, хотя бы тех из нас, кто верит?
Куда там! Наоборот. Мы создали такой мир, в котором ребенок, едва достигнув трех… ну, может быть, пяти лет, больше всего на свете мечтает о том, чтобы стать взрослым.
Не мы хотим быть, как дети. А они мечтают вырасти такими, как мы.
Откуда, собственно говоря, такая мечта?
Да потому что дети убеждены: именно папы-мамы правят миром, ведь у них – свобода, деньги и вообще – масса всяких возможностей и привилегий.
Человека, который ведет себя по-детски честно и наивно, мы называем «идиотом».
И никогда – заметьте, никогда! – не берем пример с детей. Такое нам просто в голову не приходит. Они ведь маленькие. Надо дорастить их до нашего «прекрасного» взрослого уровня.
Вместо того чтобы с помощью детей обновить мир, мы занимаемся тем, что «устареваем» их, стараясь сделать более похожими на нас.
Младенец – воплощение Бога на Земле. Абсолютно естественное, совершенно доброжелательное создание, никогда не таящее своих желаний и отвечающее на улыбку только улыбкой.
Чем старше становится человек, тем он больше социализируется и удаляется от Создателя. Тем больше в его словах и делах логики и меньше интуиции. Тем реже он слушает себя, стараясь уловить сигналы социума.
Мы привычно удаляемся от детей – тех людей, которым открыто Царствие Небесное.
Ради чего?
Да полно придуманных ценностей! Ради карьеры, званий и наград. Мы забываем Божественные Ценности, упиваясь социальными.
Мы убедили себя, что быт важнее бытия. Нам всерьез кажется, что именно быт создает нашу жизнь, а бытие так – для умных разговоров…
Почему человеку хочется быть знаменитым? Что за странное желание: чтобы у тебя брали автографы и просили «сфоткаться»? Ни один ребенок не хочет прославиться в своем доме, дворе или деревне. Более того: подавляющее большинство детей стесняются, если на них смотрит много глаз.
Если вдруг маленький человек захотел славы – это верный признак того, что он перестал быть маленьким.
А мы, взрослые, почему хотим?
Что такое тщеславие, как не «тщетное славие», «тщетная слава». Тщета… Почему мы позволяем, чтобы именно она вела нас по жизни?
Человек, зачем тебе так нужно это всеобщее узнавание? Дай ответ!
Не дает ответа…
Есть чудесные существа – дети, которые могут помочь нам свернуть с этого странного, нелогичного пути нелепых ценностей.
Но мы их не замечаем. Мы живем в мире, где большое ценится, а маленькое – нет.
И не замечаем детей.
Великая Карен Хорни заметила: «Прошлое тем или иным образом всегда содержится в настоящем. Если попытаться вкратце сформулировать суть данного обсуждения, я должна сказать, что это не вопрос «настоящее или прошлое», а вопрос – процессы развития или повторения»[111].
Мы привычно говорим, что дети – наше будущее. В обобщенном, в социальном смысле так оно и есть. Однако для каждого отдельного человека детство – это как раз прошлое, будущее – это старость для всех нас.
И вот вопрос, который ставит Хорни: мы развиваем то, что было в нашем прошлом, или упорно повторяем те же ошибки в своем отношении к прошлому, которые делали другие?