– Все тут? – спросил Костян.
Костик был бледный. Очень бледный. Губы у него были тонкие-тонкие, а лицо совсем худое и костлявое.
– Кто что знает? Говорите, а то всех перебью, – сказал Костян.
Пацаны вокруг зашептались.
Я пихнул Санька локтем в бок и спросил, что происходит. Санек повернулся ко мне. Вид у него был напуганный. Я никогда не видел Санька напуганным. Даже Костяна видел, а Санька нет.
– Рому избили, – сказал тихо Санек.
– Как?
– Железной трубой. Час назад. Из-за угла дома по башке.
– Да ты гонишь?
– Нет. Скорая его увезла. Менты приезжали, что-то даже записали.
– Он жив?
– Да, вроде бы. Но пацаны говорят, в коме. Или череп треснул. Короче, серьезно приложили.
– А кто?
– Вот это Костян и хочет узнать тут.
Сердце опять у меня заколотилось в ушах. Если сейчас кто-нибудь из малышей проболтается, что я их подговаривал побить Костяна, то мне крышка. Быстрая крышка. Костян сразу смекнет, что это я его брата трубой отходил, и прибьет меня. Даже разбираться не станет. Костян никогда не разбирается. Кому я говорил про мой план с Арсеном против Костяна-то? Саньку говорил, Жирику говорил. Диман тоже знает. Трое. Да, больше никому не успел. Хоть бы пацаны промолчали. Тогда меня пронесет. И Арсена пронесет. Пацаны промолчали.
– Да туземец это! Этот… как его? Арсен, – сказал Таксист.
Все посмотрели на Таксиста, а Костян шагнул к нему поближе.
– Думаешь?
– Труба эта… – сказал Таксист и кивнул на трубу, которая лежала на шахматном столе. – Она это… – Таксист сбился и никак не мог продолжить говорить.
Труба была в метр длиной, с облупившейся белой краской. Кажется, газовая. С одной стороны она была спилена, а с другой – на ней был большой набалдашник, чтобы прикрутить к какому-то другому куску трубы.
– Она в подъезде у туземца стояла. Сто лет как стояла, – сказал Даня за Таксиста.
Да, мы все знали этот кусок трубы. Кто-то давным-давно делал ремонт и забыл старую батарею и эту самую трубу в подъезде Струковых и Арсена. Хотя, может, это была не та труба. Эта, кажется, подлиннее, чем в подъезде. Проверять никто не пошел.
– И он же это… – Таксист собрался с силами и продолжил говорить. – Вчера туземец крикнул, что убьет тебя. Вот.
– Так Костяну же крикнул, – сказал толстый Даня. – Причем тут Рома?
– А притом что я обычно утром хожу за сигаретами. Они… это… утром всегда кончаются, – сказал Костян. – А сегодня я спал. Ну, «дунул» после «Мадрида» и не пошел. Рома пошел. Трубой мне должно было попасть.
– Во как. Тебя, значит, – сказал Таксист, и еще двое старшаков закивали.
– Тогда точно это приезжая падла, – сказал кто-то из пацанов с задних рядов.
Мы со Струковыми молчали. Получалось, что это правда Арсен? Треснул Рому по черепу? Сделал, как и обещал? Не, ерунда какая-то. Арсен – малыш, хоть и постарше нас. Ему сил не хватит эту трубу поднять, а уж тем более расколоть череп Роме. Санек повернулся ко мне и сказал, что надо проверить, та ли это труба или нет. Да, я думал о том же самом.
– А менты трубу почему не забрали? – спросил Даня Костяна.
– Я ее спрятал.
– Ну там же отпечатки и все такое.
– Я все сам решу, – сказал Костян. – Где туземец? Кто видел? Говорите.
Пацаны опять зашептались.
– Вчера тут был. Я видел, – сказал кто-то. – За ним зайти просто надо.
– Маркуша, – сказал Костян и нашел меня глазами в толпе пацанов. – Шаг вперед давай.
Я подошел поближе. Ладони у меня вспотели, а сердце, ясный пень, колотилось как мотор у паровоза.
– Ты же дружок у него. Гоняете вместе. Рассказывай давай, – сказал толстый Даня.
– Да что я? Я не знаю, где он. И ничего я с ним не гоняю. Один раз только, да и то давно. И он не друг никакой, – сказал я.
– Да чего там знать?! Дома он сидит, за ним зайти надо просто, и все, – сказали сзади меня.
– Короче, Маркуша, ты идешь за Арсеном. Выводишь его. Тогда цел остаешься.
– Да я-то чего?
– Рот закрой! Я вас тут всех мелких перекрошу, если чучмека этого не найдете. Но ты первым будешь. Подойди ближе, – сказал Костян.
Я сделал еще шаг вперед. Костян тоже шагнул ко мне.
– Видишь эту трубу? Вот ею я тебя и убью, сука, если туземца не приведешь.
– Сюда?
– Нет, не сюда. В детский сад. Через полчаса.
Костян без размаха ударил меня кулаком в челюсть. Я устоял, но заболело все лицо, а губы как будто расплющились. Глаза у меня намокли.
– Иди, – сказал Костян. – А вы расходитесь все.
Я утерся и постарался успокоиться. Костян забрал трубу, и все пацаны ушли кто куда.
– Капец теперь Арсену, – сказал Диман. – Пойдешь за ним?
– Надо трубу проверить, – сказал Санек. – Может, и не та труба. Тогда мы все пойдем в детсад и расскажем Костяну, что это не Арсен Рому грохнул.
– А Рома сдохнет теперь? – спросил я.
– Да кто его знает, – ответил Диман. – Но его хорошо «погладили» по башке.
Мы зашли в подъезд Арсена и Струковых. Ржавая батарея лежала на месте. Трубы там не было. Мы с пацанами переглянулись.
– Надо его предупредить, – сказал Санек, – чтоб валил отсюда.
– В детсад не зовем? – спросил я.
– Дебил ты, что ли, Маркуша?! Его там Костик этой трубой так рихтанет, что Арсен больше не встанет. Никогда. Ты Костика видел? У него брата грохнули. Он без тормозов сейчас.
– Да уж, – произнес Диман.
Мы поднялись на четвертый этаж и постучались к Арсену. Сначала никто не открывал, но потом замок щелкнул и за дверью показалась женщина. Она была толстая, с темными волосами и с очень добрым лицом.
– Добрый день, ребята, – сказала она. Говорила она немного странно, как и Арсен. Вроде по-русски, но иначе.
– Здравствуйте, а Арсен дома? – спросил я.
Женщина слегка улыбнулась, оглянулась вглубь квартиры и сказала нам, что Арсен ушел гулять полчаса назад.
– Полчаса? – переспросил Санек.
– Да, около того.
– Спасибо, до свидания, – мы с пацанами дружно попрощались и вышли на улицу.
Там Диман почесал затылок, а Санек еще раз посмотрел на батарею в подъезде.
– Если полчаса назад, то, может, и не Арсен Рому хлопнул.
– Да, – согласился я.
– Где он может быть? – спросил Диман.
Я хорошенько задумался. Если Арсен и пошел гулять, то куда? И с кем?
– Он в Лётке. С Верой.
– Точно хана Арсену. Еще и Вера, – сказал Диман.
Санек посмотрел на часы на руке. Было десять минут десятого.
– Так, мы с Диманом пойдем пока Костяна отвлечем, скажем, что это не Арсен, – сказал Санек. – А ты, Маркуш, пойдешь в Лётку и скажешь Арсену спрятаться куда подальше. И вообще пока гулять не ходить.
– Послушает тебя Костян, как же, – хмыкнул Диман.
– Ну а что еще делать-то, умник? – сказал Санек. – Если мы Арсена не приведем, Костян сам сначала за ним домой зайдет, а потом в Лётку пойдет. Надо его задержать.
– Может, ментам позвонить? – сказал я.
– И что ты им скажешь? Арсена охранять до конца жизни? – спросил Санек. – Тут или Арсен, или Костян. Или пока не найдется тот, кто взаправду его брата хлопнул утром.
– Ладно. Пошли, – сказал я.
Пацаны побежали в детский садик, а я понесся в Лётку. Хоть бы Арсен был там. А то фиг знает, где его тогда искать.
Я вспомнил про бутылку с бензином и по пути заглянул в свой тайник. Бутылка была там. Я побежал дальше, перелез через забор Лётки и огляделся. Арсен был там. Он сидел возле вышки и как будто что-то стругал ножом.
– Арсен! – закричал я и побежал к нему.
Арсен поднял голову и посмотрел на меня. Он отложил перочинный нож и встал.
– Арсен! – сказал я, когда оказался совсем близко от него. – Тебе надо прятаться.
– Я с тобой не разговариваю, – сказал Арсен. – Уходи.
– Это ты приложил утром Рому газовой трубой? Костян тебя ищет.
– Уходи, – сказал Арсен и снова сел.
Рядом с ним лежали тонкие палочки: один конец у них был заточен, в другой – воткнуты перья. Это были стрелы. Арсен стругал стрелы. Чуть поодаль лежали два натянутых лука.
– Я не гоню. Кто-то треснул Рому трубой по башке, и теперь он при смерти в больнице. Все пацаны думают, что это ты его. И все ищут тебя, чтобы отомстить. Тебе надо спрятаться. Надолго. А то кранты. Совсем кранты, понимаешь?! Костян тебя прибьет. Он с этой трубой ждет тебя в детсаде, думает, что я тебя к нему приведу.
– Я Рому трубой не бил, – сказал Арсен. – Я не боюсь.
– Не бил? А кто тогда? – спросил я. – Короче, пофиг! Все думают, что это ты, и никто разбираться не будет. Валить тебе надо быстро. Домой, или на Урал, или еще куда.
– Я тут живу. Почему мне нужно уходить?
– Потому что тебя трубой этой прибьют, придурок! Можешь мне верить или не верить, но свали, пожалуйста, отсюда домой. Так чтобы тебя никто не видел из пацанов.
Арсен сел, потом снова встал на ноги и покрутил головой из стороны в сторону, как будто разминал ее. Потом он поправил «гипсовую» руку и пошевелил пальцами.
– Сейчас Вера придет. Мы из луков будем стрелять, – сказал он. – Как я уйду?
– Стрелять из луков? Одной рукой?
– Этой я могу стрелу держать. А другой натягивать, – ответил Арсен.
– Маркуша!
Я поднял глаза и увидел, что у забора, там, где все перелазили в Лётку, стоял Санек и шепотом что-то мне «кричал». Да, именно шепотом. Я кивнул ему и поднял одну руку. Мол, вижу тебя, что надо? Санек замахал на меня рукой. Так мы машем, когда надо уходить. Типа шухер.
– Сука! Сюда Костян идет, – сказал я. – Валим, Арсен!
Я побежал в другую сторону Лётки и на бегу оглянулся. Арсен бежал за мной. Видимо, до него дошло, что сейчас его будут бить и лучше дать деру. Молодец! Не все мозги ему отбили.
Мы успели. Арсен и я перемахнули через небольшую свалку и маленький забор и выбрались из Лётки. Костян со старшаками как раз перелез через забор с другой стороны.
– А Вера? – то ли спросил, то ли сказал Арсен.
– Ты давай дуй незаметно домой и никому не открывай. И матери скажи, чтобы не открывала. А я в «Мадрид». Я Верку предупрежу, чтобы не приходила. Какая у нее квартира?