С тех пор прошло без малого сорок лет и «брак» феминисток с учением Маркса так и не распался. Более того, «марксистский» феминизм проник в коммунистические и разного рода «левые» и троцкистские партии по всему миру, пустив в них прочные корни и проставив в их названиях на словах, производных от слова «коммунизм», кавычки. Американские Социалистическая партия США (SPUSA) и ССП (Freedom Socialist Party), шведская «Левая партия» (Vänsterpartiet), португальский «Левый блок» (Bloco de Esquerda), испанская Подемос (Podemos), норвежские «Красные» (Rødt), греческая СИРИЗА (ΣΥΡΙΖΑ) и т.д., и т.д. В России на сегодняшний день сколь бы то ни было значительной коммунистической или социалистической партии или организации, позиционирующей себя также и как феминистическую, нет (не считать же всерьез таковыми РРП или какое-нибудь РСД), но это пока… В России в последние тридцать лет все появляется с опозданием. Но вернемся к доктору Хартманн. У меня для вас приготовлено еще много замечательных цитат этой феминистки.
Вот очень символичное высказывание:
«Ранние марксисты верили (курсив мой, — Ю.С.), что именно частная собственность и капитал являются причиной угнетения женщин, точно также капитал является причиной эксплуатации рабочих вообще».
Можно подумать, что марксизм — это не целиком и полностью основанное на науке мировоззрение, а какой-то религиозный культ, как иногда утверждают наиболее дебильные поборники капитализма. Интересно, доктор Хартманн открывала работы, например, Ленина (например, «Развитие капитализма в России»)? И эти люди рассуждают о марксистской методологии!
«Хотя мы утверждаем», — далее пишет Хартманн, — «что социализм соответствует интересам как мужчин, так и женщин, мы совсем не убеждены ни в том, что боремся за один и тот же „гуманный социализм“, ни в том, что у нас одинаковое представление о борьбе, которую необходимо вести ради него, ни тем более в том, что единственный источник нашего угнетения — капитализм». Поразительно честное признание! Нынешним «тусовщицам» от «марксфема» стоило бы брать пример с бабушки Хайди и прямо говорить наивным левачкам: «у нас свои цели, отличные от классовых целей пролетариата; нам просто нравится марксистская фраза».
«Развитие капитализма создает места для иерархии рабочих, но традиционные марксистские категории не позволяют нам понять, по какому принципу они распределяются. Гендерные и расовые иерархии говорят нам, кто займет пустые места». В этом месте возникает желание спросить автора: зачем вам марксизм? У вас есть ваша «гендерная наука», объясняющая то, как развивается капитализм, вне классовой теории, вне классовой борьбы; вы явно незнакомы с диалектическим материализмом, и это нисколько не мешает вам заниматься вашей аналитикой, нарочито предвзятой; ваши политические цели расходятся с политическими целями рабочего класса (каковые диктует ему, классу, сама объективная реальность), и эти цели открыто-реваншистские и, по-вашему же определению, «сексистские»; так зачем же вам марксизм? Ясного ответа на этот вопрос в книге Хартманн я не нашел.
Чинция Арруцца — профессор Новой школы социальных исследований (Нью-Йорк), «специалистка по феминистской теории и марксизму» — выражается более прямо:
«Поскольку категории критики политэкономии работают с законами капиталистического развития, они не могут объяснить, кто попадет на какую ступень в разнообразных иерархиях. В этом смысле понятие класса само по себе недостаточно и должно быть объединено с понятиями гендера, расы, национальности и религии» [9]. Отличный «марксистский» подход! Не оттого ли либеральная буржуазия стран центра столь благосклонна к феминисткам и «борцам за социальную справедливость», что те своей интерсекциональной пропагандой нейтрализуют межклассовое напряжение? Расколоть класс по признаку пола надвое недостаточно, — армия разделенная на две, пусть и менее мощные армии все еще опасна, — а вот превратить его в «спектр» — вот это бесценно! Потому и заседает давно отказавшееся не только от классовой борьбы, но и от собственного пола (заменив его на «гендер») левачье по университетам в профессорских креслах. Их польза для буржуазии неоценима — одних они нейтрализуют, превращая в себе подобное поганое левачье, других отправляют прямиком в «правый» лагерь, в котором сегодня можно встретить не только отмороженных фашистов и нацистов, но и вполне неплохих, неглупых, порядочных людей, которым «посчастливилось» столкнуться не с теми левыми.
«Феминизм», — просвещает нас Чинция, — «выработал ключевые инструменты для понимания гендерной реальности, того, как она функционирует, ее механизмов. Феминизм […] пролил свет на психологический компонент женского угнетения и на роль семьи и семейных отношений как ключевого пункта воспроизводства сексуального разделения ролей, конструирования гендера, консолидации и сохранения нормативной гетеросексуальности». — Вот, что сегодня более всего волнует «марксистов»! — «Принимать эти аспекты — не значит отказываться от материалистического подхода и возвращаться в „облака идеализма“», — оправдывается «специалистка по марксизму». — «Это значит понимать, как интернализируется патриархальная власть, даже самими женщинами, на внеэкономическом уровне, понимать, что эта интернализация несет в себе ключевой политической смысл». — Эти слова Арруццы, написанные в 2013-м, буквально пересказывают слова Хартманн из 81-го: «Строгое разделение труда по половому признаку […] создает два абсолютно отдельных гендера и необходимость для мужчин и женщин объединиться ради решения экономических задач. Эта необходимость направляет их сексуальные желания в гетеросексуальное русло» [3]. — Там, разве что, «спектра» еще не было. Как тут не вспомнить классика с его иронией: «Guerre aux cons, paix aux trous-de-cul!» [10], ставшей сегодня повседневной реальностью…
И последняя цитата в этой главе:
«Формирование взгляда, способного задействовать интерсекциональность и вскрыть комплексные отношения между патриархальными пережитками, которые дрейфуют как бездомные призраки в глобализированном капиталистическом мире, и патриархальными структурами, которые, наоборот, интегрированы, использованы и трансформированы капитализмом, требует обновления марксизма. Оно необходимо, чтобы в дальнейшем избегать противопоставления культурных и экономических, материальных и идеологических категорий. Политический проект нового рабочего движения требует серьезной рефлексии по поводу того, каким образом гендер и раса влияют на композицию рабочей силы и процессы формирования субъективности. Более того, судя по всему, подходит к концу битва за то, какое угнетение главное» [9].
Помните, в начале очерка я сравнил феминизм с чудовищем похожим на осьминога, каждое щупальце которого — это одно из феминистических направлений? Феминистки разных течений используют разную риторику, размахивают разными флагами, но внутренняя их суть от этого не меняется. Феминизм, какую бы приставку вы не видели перед этим словом, остается в первую очередь феминизмом, и ключевые понятия и тезисы у всех феминизмов общие. Примеры: «гендерный подход»; «неоплаченный домашний труд»; «патриархат»; «интерсекциональность». Когда дело доходит до этих ключевых понятий, различия исчезают, и уже нет разницы между либеральной феминисткой, радикальной или «марксистской» — все они хуже.
5. «Кающийся грешник»
В числе основополагающих текстов «марксистского» феминизма, разумеется, после «Происхождения семьи…» Энгельса, книги Бебеля и работ Коллонтай (о них мы поговорим позже), часто упоминается статья фрейдомарксиста Герберта Маркузе 1974 г. «Марксизм и феминизм» [11]. Давайте же почитаем, что нам расскажет почтенный профессор.
«Во-первых, движение (имеется в виду женское освободительное движение, — прим. Ю.С.) вырастает и действует внутри патриархальной цивилизации; следовательно, оно должно быть сначала рассмотрено с точки зрения актуального положения женщин в обществе мужского доминирования».
О как! Оказывается, США образца 1974-го, где в Стэнфордском университете, что в штате Калифорния, респектабельный профессор читал приведенные слова на публичной лекции — это «патриархальная цивилизация»! Читаем дальше…
«Во-вторых, Движение действует внутри классового общества — с этим связана первая проблема: женщины не есть класс в марксистском смысле». «Все правильно!» — воскликнет здесь читатель-марксист, не заметивший подвоха выше, — там, где я назвал Маркузе фрейдомарксистом. Не спешите с выводами, дорогой читатель! Продолжим чтение.
«Отношения мужчин и женщин проходят поперек классового разделения, но непосредственные потребности и потенциальности женщин, безусловно, имеют в огромной степени классовое происхождение. Тем не менее, есть веские причины рассматривать „женщину“ как общую категорию, противоположную „мужчине“».
Ну, вот, почтенный представитель Франкфуртской школы уже «исправляется»…
«В патриархальной цивилизации женщины подвергались особому виду подавления, и их ментальное и физическое развитие проходило в особом русле. Поэтому движение за освобождение женщин не только оправдано, но и необходимо». — Казалось бы, все верно говорит, — что может быть благороднее освобождения женщин? Но тут следует вспомнить о том, что, отчасти стараниями феминисток «первой волны», но больше благодаря существованию СССР, где равенство полов было установлено уже как полвека назад, в странах «первого мира» на момент чтения лекции респектабельным профессором женщины имели все те же права, что и мужчины. О каком же «освобождении» говорил профессор студентам? О борьбе «за полное экономическое, социальное и культурное равенство».
Маркузе ставит вопрос: достижимо ли такое равенство в рамках капитализма? и отвечает:
«…не существует экономических причин, по которым такое равенство не может быть достигнуто в рамках капитализма, пусть и сколь угодно модифицированного».
Вот так вот! Оказывается, экономическое равенство вполне достижимо и при капитализме, — это вам всякий неомарксист скажет. А вот дальше потребуется «второй этап» борьбы, в котором: «вслед за достижением равенства, для освобождения потребуется построение общества, движимого другим Принципом Реальности, общество, в котором существующая дихотомия между мужским и женским преодолевается социальными и индивидуальными отношениями между людьми».