Двадцатишестилетний Нино стал отцом четырехлетнего мальчика Сантамарии, Доминика.
* * *
Никто никогда не сажал Доминика за стол и не объяснял, почему и чем Нино отличается от других мужчин. Ему оставалось только учиться на собственном опыте, читать между строк и держать рот на замке.
Косвенные уроки давались в виде колких замечаний - например, когда Доминик, вскоре после поступления в первый класс, сказал Нино, что хочет когда-нибудь стать полицейским. Каждое утро по дороге в государственную школу № 200 он дружески общался с полицейскими, сменявшимися в участке, расположенном напротив школы.
"Ненавижу копов", - хмыкнул Нино. "Никто в нашей семье никогда не был полицейским".
Когда Доминик, узнав в школе о Корейской войне, сказал, что хочет стать солдатом, Нино ответил, что люди глупы, если умирают за кого-то, кроме своей семьи. Поскольку дядя Нино был так уверен во всем, его племянник испытывал к нему благоговение.
Доминику было семь лет, когда в его дом впервые пришла полиция. Однажды ночью он проснулся в своей комнате от страшного шума. Он знал всего несколько слов по-сицилийски, но среди них было "Полиция!", которое неоднократно выкрикивал его дед. Затем он услышал, как хлопнула дверь, как кого-то швырнули в стену и как Нино громко ругался. Пришла мать и сидела с ним, пока он не перестал плакать; по ее словам, к дяде Нино пришли какие-то мужчины.
На самом деле Энтони Гаджи был арестован и увезен в наручниках не полицией, а ФБР; его обвинили в том, что он руководил международной группировкой по продаже краденых автомобилей из автосалона, который он открыл в соседнем районе, - несомненно, при поддержке Фрэнка Скализе, который стал человеком номер два или младшим боссом крупнейшей в городе мафиозной семьи.
Скализе жил в Бронксе, к северу от Манхэттена, но контролировал различные филиалы семьи, самый крупный из которых находился в Бруклине. Нино еще не был "сделанным" членом семьи и, по традиции, не станет им, пока не продемонстрирует, что умеет зарабатывать деньги и убивать.
Операция с автомобилем показала, что это так. В течение двух лет Нино и еще двое создавали фальшивые регистрационные документы на десятки несуществующих "Кадиллаков", а затем отправляли воров угонять те, которые подходили. Идентификационные номера машин заменялись, устанавливались новые номерные знаки, полученные с помощью фальшивых регистраций, и через несколько часов они оказывались на пути к какому-нибудь покупателю во Флориде, Джорджии, Техасе или Мексике.
Через несколько часов Нино выпустили под залог. На следующее утро никто в бункере не вспоминал о ночном рейде ФБР; все было нормально, хотя Доминик отправился в школу, впервые осознав, что мог иметь в виду Энтони Сантамария, когда говорил, что Нино хочет, чтобы он делал то, что ему противопоказано. Оправдав ожидания, он оставил это откровение при себе.
Дело об угоне автомобиля затянулось почти на три года, и все это было классическим признаком мафиозных махинаций. Свидетели внезапно теряли память; соучастники, признавшие себя виновными, либо отказывались давать показания против Нино, либо меняли свои версии от суда присяжных до суда. К началу 1956 года федеральный прокурор остался с пустым местом в деле, а присяжные признали Нино невиновным. Нино не стал выступать в суде, придерживаясь первой клятвы, которую должен дать потенциальный созданный человек, - абсолютного несотрудничества с официальными властями.
Пока дело рассматривалось, Нино дал еще один обет - любить и почитать Роуз Мэри Пеццеллу, сногсшибательную блондинку-телефонистку, на которой он женился незадолго до своего двадцать девятого дня рождения. Она была на восемь лет моложе, похожа на Бетти Грейбл и жила с родителями в мебельном магазине в нескольких шагах от его автосалона. Им с Нино пришлось ходатайствовать перед судьей по делу Нино, чтобы тот разрешил Нино покинуть штат на медовый месяц, после чего они заняли первый этаж бункера, вынудив Доминика и его мать перебраться на второй этаж. Первый ребенок пары, мальчик, родился через год.
Хотя главной нянькой Доминика стала соседка, Нино все равно присматривал за ним, если соседка была недоступна, а остальные взрослые находились на своих рабочих местах. Если у него были дела или люди, с которыми нужно было встретиться, он брал племянника с собой. На семейных торжествах мальчик не раз подпрыгивал на коленях Скализе, слушая народные истории о Сицилии и страданиях ее жителей, но теперь он начал знакомиться с теми, с кем Нино будет подниматься к власти, - с людьми, которых ему рекомендовали считать дядями.
Первым был Пол Кастеллано. По иронии судьбы, его отец владел мясной лавкой, в которой когда-то работал курьером жилец с верхнего этажа, Энтони Сантамария. Однако после развода с женой Энтони уволился и к тому времени, когда Доминик вернулся в лавку, чтобы навестить дядю Паули, его уже не было поблизости. Судя по всему, Пол последовал за своим отцом в мясной бизнес, но он также был главным помощником Карло Гамбино, который управлял семейным бизнесом Скализе в Бруклине. Карло, хитрый сицилиец, прибывший в Америку в 1922 году в качестве безбилетника на грузовом судне, и Пол были двоюродными братьями, а Пол женился на одной из сестер Карло. Карло был на пятнадцать лет старше Пола, который был на десять лет старше Нино.
Для Доминика Нино всегда называл Пола и Карло просто "важными людьми", с которыми он имел честь быть знакомым. Несколько раз Доминик присоединялся к ним и другим за послеобеденным эспрессо, и по тому, как мужчины, казалось, подчинялись дяде Карло, тихо говорящему человеку с необычайно большим клювом, он чувствовал, что Карло был почти таким же важным человеком, как Фрэнк Скализ.
Однажды, когда одна из таких бесед закончилась и Доминик прощался с Карло, Нино описал его как умного мальчика со скоростью оленя. Мальчик никогда не забудет ответ Карло: "Умный, как лиса, это хорошо. Лиса распознает ловушки. Но олень? Лучше быть львом, чем оленем. Лев отпугивает волков. Если ты и лев, и лиса, ничто тебя не победит".
Как и любой мальчишка, Доминик принял наблюдения Карло за оригинальные мысли и несколько лет цитировал их друзьям. Лишь много позже он узнал, что Карло черпал информацию из философии Никколо Макиавелли, итальянского государственного деятеля эпохи Возрождения. Карло нашел опору для своей жизни в знаменитом трактате Макиавелли "Князь": "Все, что правитель должен сделать, чтобы получить или удержать власть, он должен сделать".
К середине 1950-х годов на теле Нино стали проявляться последствия малоподвижного образа жизни. Единственной физической нагрузкой для него была прогулка с домашним боксером "Принцем"; он все еще был красив, но теперь круглолицый и упитанный; у него все еще была гладкая кожа и черные волосы его молодости, но его мышцы обвисли, и он раздулся до двухсот фунтов, что не очень хорошо ложилось на человека ростом пять футов восемь дюймов; он все еще пил только вино, но с многокомпонентным ужином.
Широкие плечи, темные волнистые волосы, карие глаза и высокие крепкие скулы делали юного Доминика похожим на Энтони Сантамарию - вплоть до небольшой щели между двумя верхними передними зубами. Несмотря на то что он был активным и спортивным, он был немного полноват.
В школе мальчик легко заводил друзей и быстро осваивался. Однажды в 1957 году, когда ему шел десятый год, он пришел домой весь взволнованный и надел синюю пуговицу с надписью "Президент". Он поспешил рассказать Нино, как его чествовали одноклассники.
"Угадайте, что случилось!" - спросил он, настолько нетерпеливый, что сам же и ответил: "Меня выбрали президентом класса!"
"Чем занимается президент класса?"
"Я присматриваю за классом, когда учитель выходит из комнаты. Если кто-то плохо себя ведет, я записываю его имя".
Нино нахмурился. "Это значит, что ты просто крыса".
"Крыса?"
"Крыса! Голубь! Ты не можешь быть голубем. Никто в нашей семье не может быть голубем. Вернись и скажи своему учителю, что ты не можешь быть президентом класса".
"Но меня избрали, - кротко сказал Доминик.
"Это не для нашей семьи. Скажите учителю, что вы не можете этого сделать".
На следующий день Доминик сделал все, как было приказано. Учитель много раз спрашивал его, почему, но он так и не дал прямого ответа. Его уклончивость была доказательством того, что уроки, которые он получал дома, возымели свое действие. Если бы он сказал правду, то стал бы голубем по отношению к дяде Нино.
В Бат-Бич, как и в Нижнем Ист-Сайде, клан Гаджи был прихожанами местного католического прихода, церкви Святого Финбара, но, как и прежде, только женщины и дети регулярно ходили на мессу. Как и мать Нино в детстве, мать Доминика знакомила его с церковной доктриной и ритуалами, но, как и в случае с Нино, без особого эффекта. Например, он так и не понял связи между своей фамилией Сантамария и праздником Успения, когда Мария, по преданию, была вознесена с земли прямо на небо.
Когда 5 мая 1957 года на церемонии конфирмации Доминик стал "солдатом Христа", этот день был скорее откровением семейных отношений, чем отражением какого-либо религиозного значения. Церемония началась с того, что его и других детей выстроили возле церкви вместе со взрослыми, которых они выбрали своими крестными отцами и крестными матерями - их защитниками в жизни, если с их родителями что-то случится. На домашних видеозаписях видно, что человек, которого выбрал Доминик, был одет в красивый угольный костюм, красный шелковый галстук и красную гвоздику, и что он судорожно поправлял темные очки, словно нервничая. Нино Гаджи уже давно не был в церкви Святого Финбара, но когда барабанный и горновой оркестр дал сигнал к началу церемонии, он по-крестному обнял Доминика Анджело Сантамарию и проследовал внутрь.
* * *
Хотя после того, как в семье появился первый телевизор, Доминик стал замечать, что дядя Нино всегда болеет за злодеев, его мысленное представление о крестном отце оставалось расплывчатым. Однако через несколько недель после церемонии конфирмации она была резко сфокусирована целым рядом событий. Однажды днем в июне 1957 года видный мужчина, щеголевато одетый в бледно-желтые брюки и рубашку в тон, покупал персики в своем районном гастрономе в Бронксе, когда сзади подошел убийца и выстрелил в него четыре раза. Жертве, Фрэнку Скализе, было шестьдесят два года.