В дом, охраняемый несколькими отрядами охотников, мы вернулись без проблем. Не считать же за таковые парочку небольших летающих демонов, которых я с легкостью разрубил мечом. Такое казалось ничем особенным после того, что продемонстрировала сегодня Руса.
Ну, и еще пришлось на последнем отрезке пути нести охотницу практически на себе. В конце она шла на одной силе воли, и было видно, что ни за что не попросит помощи. Поэтому я молча подставил плечо и подхватил Русу за руку так, чтобы она не упала.
Когда мы вместе вошли в дом, который все больше приобретал вид больницы, нас встретил Гарод. Целитель был сосредоточенно спокоен, но в его глазах промелькнуло беспокойство, стоило только мужчине посмотреть на охотницу. Ничего не говоря, он махнул мне, и я, подхватив на руки потерявшую сознание Русу, пошел за ним.
Неожиданно, но охотница оказалась очень легкой, что несколько выбивалось из сложенного мной образа. В таком состоянии она была мило-ранимой и совсем не походила на ту женщину, которую слушались охотники, являющиеся строгими индивидуалистами и не особо любящими подчиняться людьми.
Гарод привел меня на второй этаж и открыл дверь в помещение, являющееся чьей-то спальней. Ну, думаю, жильцы этого дома не будут против, если мы воспользуемся их комнатой. Тем более, город по-любому компенсирует эти неудобства.
Я аккуратно положил Русу на кровать и отошел в сторону, давая простор Гароду.
– Ох, девочка-девочка, – бормотал себе под нос целитель, осматривая охотницу. – Вечно ты суешься в самое пекло.
Мужчина сокрушенно покачал головой и зарылся в своей сумке, доставая из нее какие-то скляночки и мази.
– Умеешь ухаживать за больными? – неожиданно задал мне вопрос Гарод, заметив, что я не ушел и внимательно слежу за его действиями.
Я молча кивнул. Старик обучал меня полевой медицине и заставлял несколько месяцев помогать лекарям. Таким образом он хотел показать мне, насколько может быть опасной профессия охотника. Правда, так он добился только того, что я уверился в своем намерении да научился зашивать раны и не блевать при виде распотрошенного человека.
– Отлично, – довольно кивнул Гарод. – Помоги мне снять с нее броню, – указал мужчина на Русу и, заметив, что я замялся, заговорщически подмигнул: – Не бойся, я скажу, что все сделал я сам.
Пожав плечами, я обошел постель с другой стороны и, достав нож, стал срезать элементы доспеха. Сама броня была несколько оплавлена, так что снять ее не представлялось возможным. За время своей практики я не раз сталкивался с тем, что многие опасные раны оказываются не обнаружены как раз из-за того, что были скрыты элементами брони. Да и сам расплавленный металл мог принести много неудобств.
Срезая элемент за элементом, я ожидал увидеть как минимум следы ожогов, но кожа Русы была неповрежденной и очень мягкой на ощупь. Стараясь не пялиться на довольно пышную грудь женщины, я избавил ее от грудной пластины. Странно, но даже здесь не было никаких следов повреждений. Неужели у охотницы настолько сильный шайгар, что смог защитить ее и от ожогов?
Задумавшись, я и не заметил, как пролетело время, и вот уже последний элемент брони был срезан. На женщине осталось только нижнее белье, которое ни капли не пострадало в схватке.
Окинув тело охотницы внимательным и безэмоциональным взглядом, я наконец-то смог ухватить все это время ускользающую от меня мысль. Кожа женщины была невероятно гладкой, и, в принципе, тело охотницы не несло следов старения, а уж в этом я научился разбираться после того, как ассистировал в более чем нескольких сотнях операций различной сложности.
Многие шайгары позволяют заживлять раны, но и только. Пока никому не удавалось продлить свою жизнь за счет него.
При всем этом лицо Русы, руки и открытые части тела, которых, честно говоря, было не так уж и много, как раз соответствовали демонстрируемому ею образу. Она выглядела лет на тридцать пять, может, даже на сорок, но ее тело говорило об обратном, и это сбивало с толку.
– А сколько лет Нирван? – тихо спросил я у Гарода. В принципе, я не особо ожидал, что он ответит, но все же решил воспользоваться этой возможностью.
Мужчина едва слышно хмыкнул и, взяв чистую тряпочку, смочил ее в жидкости из одного из флаконов и начал протирать лицо охотницы. Чем больше он очищал лицо от копоти, тем в большее недоумение приходил я. Вместе со следами грязи с тряпкой стирались морщины, и кожа на лице Русы становилась такой же гладкой и молодой, как и ее тело.
– Нашей храброй воительнице всего двадцать два года, – нарушил молчание Гарод, не отрываясь от своего занятия.
– Так это косметика?! – дошло до меня. – Но зачем?..
– Руса обладает выдающимся потенциалом, но девушке мало кто предложит ведущую роль в среде охотников. Как-то сложилось, что во главе может быть только сильная личность, и чаще всего это мужчина. Вот Руса и додумалась визуально состарить себя, чтобы выглядеть как взрослая женщина, не раз побывавшая в схватках с шаугарами.
– Но разве такой обман не легко вскрыть?
– А тут и нет обмана, – посмотрев на меня, улыбнулся мужчина. – Руса и правда побывала в десятках схваток, где выходила победителем. Да ты и сам видел, как она расправилась с дрейками. Проблема как раз не в ее силе, а в ее возрасте. Просто остальные охотники не потерпят над собой «сопливую девчонку». Вот Руса и примерила на себя образ умудренной годами стервы и, как видишь, добилась определенного успеха.
– Почему вы мне все это рассказываете? – насторожился я от такой откровенности.
Что-то не верится мне в доброту намерений. Обычно держатели такого рода тайн не живут долго и счастливо.
– Тиренс Мор, ты же одиночка? – задал вопрос Гарод, но он оказался риторическим, так как мужчина не стал дожидаться ответа и заговорил сам: – В нашем мире очень сложно прожить без связей.
– Как-то выживал до этого, – пожал плечами я, не соглашаясь на навязываемую мужчиной линию.
– Я не о том, – покачал головой целитель, раздосадованный тем, что я его не понимаю. – Ты правильно сказал, что «выживал». Каждому из нас нужен кто-то близкий… – вздохнул Гарод. – Я уже живу достаточно долго, чтобы научиться разбираться в людях…
– И что же вы во мне увидели? – с вызовом спросил я.
Мужчина смешал несколько сыпучих веществ в одну колбу и, посмотрев на меня тяжелым взглядом, стал говорить:
– Ты недавно потерял цель в жизни, – он покачал головой, когда я попытался возразить. – Не отрицай этого! Может, ты и считаешь иначе, но я вижу, что у тебя потерян стержень, то, что тебя вело в этой жизни. Не ошибусь, если скажу, что это был кто-то близкий тебе, тот, кто все это время принимал решения за тебя и вел по лишь ему видимому пути. Возможно, ты пытаешься продолжить жить так же, как и раньше, но… так не получится. Такие вещи меняют все, и назад уже не повернуть, – Гарод с теплотой посмотрел на Русу и, немного помолчав, продолжил: – Девочке очень важно, чтобы ее ценили как охотницу, но без ученика и команды это сделать намного сложнее.
– Почему она стремится к этому? – глухо спросил я.
Говорить было тяжело. Что-то в словах мужчины было такое, что затронуло нити в моей душе. И пускай фразы были неловкими, так как Гарод, видимо, и сам не знал, как толком описать то, что он ощущает, но эффект они произвели. По крайней мере, я решил прислушаться к его словам.
– Руса идет вперед за образом своего отца и стремится превзойти его, – нежно проведя по волосам девушки (по-другому охотницу уже было сложно назвать после всего услышанного), ответил целитель. – Но если старший Нирван многого добился именно как командир, то девочке приходится бороться еще и с тем, что она ни разу не парень, и это закрывает перед ней многие возможности. Уже то, что она смогла стать главой охотников во время гона, говорит о том, что Руса умеет достигать поставленных перед собой целей и они, что немаловажно, достижимы.
– Допустим, вы правы и я соглашусь, – начал медленно говорить я. – Но зачем мне становиться ее учеником? Не факт, что Руса захочет этого, да и на меня такое решение накладывает определенные обязательства.
– Насчет согласия Русы не беспокойся, – отмахнулся Гарод, снова начав рыться в своей сумке.
Он достал еще парочку склянок и, смешав жидкости из них, стал растирать девушку. В это время я старался отвести взгляд от происходящего. Пускай мужчина и целитель и не обращает на некоторые вещи внимания, но я-то видел перед собой обнаженное тело красивой девушки, и это уводило мысли в не нужную мне сейчас сторону.
– Я видел, как ты внимательно смотрел на мои вытяжки, – не отрываясь от растирания, продолжил говорить мужчина. Я сначала не понял его, но потом сообразил, что Гарод говорит про свои склянки, и молча кивнул. – Интересует алхимия?
– Да, – кажется, я стал догадываться, куда ведет разговор целитель.
– Если согласишься на мое предложение, я обучу тебя тому, что знаю сам.
– Но разве для этого не надо быть алхимиком? – удивленно переспросил я. Не то чтобы я хотел отказаться от такого, но слишком уж сильно мужчина хочет, чтобы я принял навязанное им решение.
– Для того чтобы приготовить целебные мази, вовсе не обязательно обладать алхимическим пламенем, – пожал плечами Гарод.
Он взял из сумки какой-то предмет и, чему-то хмыкнув, бросил его в меня. Я схватил предмет раньше, чем сообразил, что это, а потом было уже поздно. В моей руке оказался релит – редкий минерал, который в руках алхимика начинает светиться изнутри мягким светом. В моем случае это был едва видимый свет, но в темной комнате было достаточно и такого, чтобы все понять.
– А уж с ним можно сделать куда больше, – ухмыльнулся мужчина.
– Зачем вам все это? – тяжело вздохнув, спросил я. Нам двоим было понятно, что я соглашусь, но мне хотелось понять причины.
– Я обязан жизнью отцу Русы, но не смог вернуть этот долг, когда он нуждался в моей помощи, – едва слышно ответил Гарод, отвернувшись от меня. – Да и не такое уж мое предложение плохое. Многие начинающие охотники мечтают присоединиться к сильной команде. А тебе так двойная выгода – еще и алхимии обучишься.