— Ты, придурок, видел здесь двух парней? Они, козлы, сюда пару минут назад рванули.
— Козлов не видел, — честно проинформировал Петр и повел плечами, пытаясь освободиться от хватки.
— Я тебя еще раз спрашиваю! Последний! — яростно взревел коренастый. — Отвечай, а то урою, падла! Таксист сказал, что они в сквер погнали. Видел или нет?
— Что ты с ним базаришь? — вмешался в беседу еще один и взял с лавочки пустую обертку от анальгина. — Кент явно не врубается. Глянь, он же на «колесах» сидит.
— А мне по хрену, на чем он, на колесах или на лыжах. Куда делись эти козлы? Отвечай, урод!
Цепкие пальцы, отпустив ворот куртки, перехватили сидящего за шею и сильно сдавили ее. Неожиданно третий из компании, видимо, самый наблюдательный, издал торжествующий крик, показывая пальцем на дальние кусты:
— Вон они, суки!!!
Может быть, если бы это произошло парой секунд раньше, все сложилось бы иначе, однако что случилось, то и случилось...
Радостный возглас смешался с одновременно прозвучавшим отчаянным воплем боли. Все удивленно обернулись на крик. Коренастый стоял на коленях у лавочки и громко вопил. Пальцы незнакомца, стальной хваткой перехватившие его руку на излом в запястье, в истовом поклоне гнули парня к земле.
Стоящий рядом «номер второй», специалист по «колесам», некоторое время пребывал в крайнем изумлении от совершавшегося безобразия. Наконец опомнившись, он энергично размахнулся нижней конечностью с целью решительно покарать обидчика своего товарища, по виду — явного лоха. К его крайнему изумлению, привычная к таким делам нога не достигла цели. Она почему-то пошла, влекомая чужой голенью, по совершенно неправильной траектории, задираясь круто вверх. В полном соответствии с разделами физики, в которых изучается понятие инерции, «номер второй» со всего размаха плюхнулся спиной на гравий рядышком с корчащимся от боли другом. Еще он успел разглядеть, как нога незнакомца пяткой, а точнее — рифленым каблуком армейского ботинка, аккуратно опустилась на его грудь, после чего жесточайший спазм до темноты в глазах перехватил дыхание.
Не только застывший в граните поручик наблюдал за полем битвы. Хотя какая там битва — два квадратных метра перед лавочкой, с которой победитель подняться так и не соизволил. Так, чуть-чуть, будто нехотя, передвинулся по ней да ногой махнул... Трое не менее, чем поручик, застывших и еще более оторопелых зрителей изумленно разглядывали картину. Двое — привстав на четвереньки за кустами, да еще один — самый наблюдательный из троицы и единственный из них неповерженный. Те, что за кустами, опомнились первыми. Увидев, что перевес благодаря нежданной помощи человека с лавочки на их стороне, они резво выломились через пыльные зеленые насаждения и кинулись к стоящему в нерешительности «быку».
Очумелый от случившегося парень все же сумел принять верное решение. Он поспешно ретировался из скверика, более чем энергично рванув на привокзальную площадь. Громко взревел двигатель, противно завизжала резина покрышек резко взявшей с места машины:
— Ушел, гад, — разочарованно-вдохновленно доложил тот, что был в камуфляже. — Немного не достали. А то бы мы... А как ты, мужик, их положил классно!
Второй, не говоря ни слова, подошел к глухо стонавшему от боли в вывернутом запястье коренастому и резким ударом в основание шеи поверг того в бессознательное состояние. Потом охлопал его, обыскивая, и, задрав сзади кожаную жилетку, вытянул из-за пояса пистолет.
«Тульский Токарева», «ТТ», — бессознательно и автоматически точно определил про себя тип оружия Петр. Он разжал пальцы, и коренастый, уже безвольно осевший всем телом на колени и поддерживаемый лишь его рукой, плюхнулся боком на гравий рядом с корчащимся в спазме товарищем.
— Линяем отсюда шустрее, — деловито сказал парень в джинсах, засовывая пистолет в сумку. — У нас в запасе максимум минут пятнадцать, чтобы убраться. Этот, что ушел на джипере, вряд ли сунется назад, а вот подмогу запросто вызовет. У этих ребятишек в округе все повязано. Даже если он без мобильника, позвонит или с заправки, или с поста от ментов. Это если они с ментами не в одной связке, а то и с ними может вернуться. В общем, берем мотор и дуем на трассу — там повоют еще до гаишного поста есть, думаю, успеем проскочить. А на трассе остановим попутку, и только они нас и видели... Все, погнали!
Свой монолог он произносил громко и внятно, кидая косые взгляды на страдающего от удушья парня. Тот, что в камуфляже, изумленно смотрел на товарища и уже было открыл рот, видимо, чтобы спросить о чем-то, но его товарищ, сделав зверское лицо, погрозил кулаком. Вопроса не последовало.
— Уходим! — махнув головой на выход из скверика, сказал он. — Слышишь, мужик, валим быстрее! Поднимайся, надо когти рвать! — эмоционально повторил он, глядя на человека, все так же спокойно сидящего на лавочке.
Тот безразлично пожал плечами, встал, подхватил свой пакет и двинулся следом за парнями. Они остановились у ступенек, ведущих на площадь, и тот, что в джинсах, взявший на себя роль лидера, шепотом дал указание:
— Никакого мотора не берем. Это я сказал, чтобы слышал астматик. Пускай нас ищут на трассе. Через три минуты должна подойти электричка — я глянул расписание, когда вылезал из такси. Садимся на нее и жмем до Минвод. Тебя как зовут, земеля? — обратился он к нежданному избавителю.
— Петр, — коротко сообщил тот. Альтернативы имени, данному дедушкой Джамалом, не было.
— Я Сергей, а он Санька, — представился парень и деловито констатировал: — В общем, тебе тоже деваться некуда. Останешься — замочат... Давай с нами в электричку, а там разберемся, что делать. Вон она уже на подходе, свистит на входной стрелке. Расходимся, чтобы нас вместе не видели, садимся в разные вагоны. А как немного отъедем от станции, встретимся в третьем от электровоза. Ходу, мужики!
Сбили они со следа преследователей или и не было за ними погони, можно было лишь гадать. Первые остановки ребята напряженно вглядывались в окна, ожидая увидеть на перроне встречающих братков, но чем дальше, тем спокойнее становились их лица. И головами уже не так крутили, осматривая очередную станцию, и Сергей уже не лез в сумку и не цеплялся за рубчатую рукоять «тэтэшки». До Минеральных Вод они добрались без происшествий и накладок, если не считать появления в вагоне хмурого контролера, которому безропотно заплатили штраф за безбилетный проезд. Сдались без боя: виноваты, дяденька, не успели взять билет, что, в принципе, было чистой правдой.
В Минводах, когда страх от погони отхлынул окончательно, Серега с Санькой, взяв последнему билет на поезд, потащили Петра в привокзальный ресторан. А там, после третьей рюмки — он-то сам не пил, а только пригубливал, зато ребята опрокидывали по полной, — рассказали, в какую историю влипли. Собственно, и не влипли, а попали в отработанную схему.
Они оба служили солдатами-контрактниками в Чечне. Когда уволились, им, как и многим другим, не заплатили «боевые», деньги, что положено начислять за участие в боевых операциях и рейдах. Подали в суд, выиграли, и им по исполнительным листам выплатили полагающиеся суммы. Худо-бедно, а вышло почти по двести тысяч на каждого. А дальше все просто. Кто-то из финансистов части стуканул, когда они деньги получали, а может, и не финансисты — мало ли кто мог знать об этом и в доле состоять? Видно, отлажена была схема проводов. «Богатеньких Буратино» уже ждали около проходной ребятишки на «Ниссане». Выручил прапорщик знакомый, дежурный по КПП. Подмигнул незаметно и глаза многозначительно скосил на джипер.
Поняли Серега с Санькой, что ситуация пиковая, наслышаны были о таких делах. Рванули назад, выбрались через хоздвор части и поймали машину. Но те ребята тоже не были лыком шиты. Просчитали пацанов и кинулись в погоню. Вот и достали их в скверике с бюстом поручика. Если бы не помощь Петра, кранты. Лишились бы они в лучшем случае денежек, риском и кровью заработанных, а при худом раскладе — так и лишние отверстия в черепушках могли приобрести — зря, что ли, «ТТ» за поясом тот парнишка таскал.
Вот такая история случилась. Кабы из ряда вон выходящая, так нет же, вполне обыденная в нашем Отечестве. И не за такие деньги нынче жмуров кладут.
О себе Петр не распространялся. Сказал только, что после травмы частично потерял память, сейчас лечится, пытаясь восстановить ее. Он помнил слова старого Джамала: «Не надо чужим рассказывать о своем горе, пытаясь вызвать интерес или сочувствие. Тебе от этого лучше не станет, а они могут почувствовать себя обязанными и возненавидеть...»
Ребята чуточку насупились, сопереживая, но ненадолго — не в том возрасте были, чтобы жалость задерживалась в их сердцах, да и застолье не располагало к унынию. Пошли дальше под водочку взахлеб воспоминания о службе, о былом житье-бытье на неспокойной земле горской, на чеченской войне...
На второй бутылке общение перешло в братание. Санька уже не ехал домой на курьерском, а двигался в гости к Сереге, который был почти что местным, жил в ста сорока километрах от Минеральных Вод. Через официанта они застолбили таксиста, который согласился за штуку целковых довезти ребят до Светлограда. Эта инициатива, надо думать, и избавила их от неприятностей, что имели облик местных правоохранителей. Два патрульных милиционера дозором, как тот батька Черномор со товарищи, пару раз заглядывали в ресторан, останавливая плотоядные взоры на разгулявшейся компании.
На третьем заходе у них случился диалог с водителем, уже получившим задаток и смирно ожидавшим у входа. Патрульные нахмурились несколько, однако перебивать клиентов не стали. Видимо, рвать кусок из чужого горла здесь было не принято, а может, и имели они с таксеров на кусочек черного хлебушка с маслицем. Куда тут денешься — интеграция мелкого бизнеса, корпоративные опять же интересы...
Когда Санька «после литры выпитой» совсем скис, Серега, еще не совсем потерявший ориентацию, дал команду на отчаливание из гостеприимной ресторации на историческую светлоградскую родину. Петр, хотя ребята во время распития упорно приглашали его с собой, от поездки отказался. Он не знал, что ему делать и куда идти после расставания с друзьями-однополчанами, однако «продолжения банкета» не хотел, не лежала к этому душа.