— Мама? — спросил он удивлённо.
— Здравствуй, сынок, — мягко произнесла Дарья. — Надеюсь, не отвлекаю тебя?
— Нет, всё в порядке. Что-то случилось?
— Мы с отцом хотели поблагодарить тебя за помощь в битве против Безруковых. Твоя поддержка бесценна для нас, — начала она осторожно. — Но есть один момент: нам нужна твоя помощь.
— Помощь? — Добрыня усмехнулся. — Сильно сомневаюсь, что вы захотите отозвать меня из академии, чтобы я сражался рядом с вами.
— Нет, этого не потребуется, — мягко сказала она. — Мы лишь просим тебя дождаться, пока Альфред поправится, если поправится… и провести с ним ещё одну дуэль.
— Ещё одну дуэль? — удивился Добрыня. — И какой в этом смысл?
— На этот раз ты должен проиграть ему и извиниться перед герцогом, — твердо произнесла она. — Ты должен отказаться от этой Виктории. Такова воля твоего отца!
— Жаль, что отец всё ещё не умеет думать головой, — холодно ответил сын. — Передай ему, что я отказываюсь.
— Добрыня, пожалуйста, пойми…
Но в ответ послышались гудки — связь оборвалась. Дарья опустила телефон, взгляд её помрачнел.
— Ну что? — нетерпеливо спросил Валерий.
— Он отказался, — призналась она, пытаясь скрыть разочарование. — Сказал, что не сделает этого.
Валерий вскочил, лицо его покраснело от гнева:
— Этот мальчишка совсем отбился от рук!
— Возможно, он просто стал самостоятельным. Не каждый день дети осмеливаются возразить своим родителям.
— Самостоятельным? — Валерий горько усмехнулся. — Он ставит под угрозу наше будущее!
Она подошла к нему, мягко положив руку на его плечо. — Дорогой, не принимай всё так близко к сердцу. Может, нам стоит пересмотреть нашу стратегию?
— Стратегию? — удивлённо взглянул он на неё. — Что ты предлагаешь?
— Иногда шахматная партия требует нестандартных ходов, — Дарья улыбнулась, и её глаза лукаво заискрились. — Дай Добрыне возможность самому разобраться в этой ситуации.
— Дорогая, похоже, ты с утра переборщила с вином. Поезжай-ка ты домой, отдохни и не лезь в мужские дела. Я очень настоятельно тебя об этом прошу, — его взгляд не терпел возражений.
— Мужские дела, говоришь? — она наклонилась ближе и взглянула ему в глаза. — Может, ты и глава Рода, дорогой, но рот затыкать мне не стоит. И вообще, не разговаривай со мной в таком тоне.
Дарья обиженно подхватила сумочку и направилась к выходу. Муж проводил её взглядом, думая о том, как устал и почему его не понимают близкие. Но в то же время он знал, что любит свою жену, даже когда она злится на него.
— В чём-то она всё таки права… — Валерий закурил сигару и погрузился в раздумья.
Я завершил разговор с родителями. Ничего нового, как и ожидалось, я не услышал. Но теперь мне стало ясно, что задумал отец: поистине «мужественный» поступок — сбежать из страны, пожертвовав интересами собственных детей. Ирония судьбы, не иначе.
Если вдуматься, они, похоже, убеждены, что у меня отношения с Викторией, и готовы продать нас обоих ради своих амбиций и сохранения Рода. Хотя о каком Роде вообще может идти речь в таком случае, если всем плевать друг на друга.
Маша тоже не желает выходить замуж в ближайшее время, и родители вряд ли будут этому рады. Они всю жизнь строили бизнес, налаживали связи, а теперь им придётся начинать всё с нуля в чужой стране, где они никого не знают и будут чужаками среди чужих. Даже выдать дочь замуж для установления контактов теперь не так просто.
В этот момент после лёгкого стука дверь открылась, и в комнату вошла Виктория. На ней был обтягивающий брючный костюм, подчёркивающий каждый изгиб её стройной фигуры. Она тепло улыбнулась и предложила прогуляться.
— Что с Машкой? — спросил я, пытаясь скрыть беспокойство.
— Маша сейчас на спаррингах, с моими людьми, — ответила она, слегка склонив голову. Её волосы каскадом спадали на плечи, мерцая в лунном свете.
Я довольно кивнул и, прихватив с собой две пачки с крекерами, мы отправились с ней на прогулку. Виктория предложила показать мне одно особенное место. Мы шли около часа, пока не добрались до вершины холма. Оттуда открывался потрясающий вид на город, раскинувшийся вдали и искрящийся огнями, словно россыпь драгоценных камней.
— Красиво, не правда ли? — прошептала она, стоя рядом.
— Ага, — пробормотал я.
Мы непринуждённо болтали о буднях в академии и жевали крекеры из упаковки.
Однако нашу идиллию внезапно нарушили незваные гости. Из непроглядной тьмы возникли фигуры. Около двадцати человек бесшумно окружили нас: их лица скрывали тени, но из-под капюшонов сверкали глаза, полные враждебности.
— Ну вот, романтика удалась на славу, — усмехнулся я. — Звёзды и убийцы. Что ещё нужно для идеального сви… вечера?
Вперёд вышел здоровяк, похожий на гору мышц, облечённую в человеческую кожу. Его голос был грубым и низким:
— Нам нужна только маркиза, а ты вали отсюда, если тебе дорога жизнь…
— Мой гость здесь ни при чём. Оставьте его, — Виктория заметно напряглась.
— Если он не вмешается, мы его не тронем, — произнёс другой, долговязый тип с мерзкой ухмылкой.
Я же высыпал остатки крекеров себе в рот и, жуя, сделал шаг вперёд, произнеся:
— Жнаете, парни, у ми-ня щегодня щкучный день. Шпашибо, что решили развешелить.
Пока они пытались осмыслить мои слова, я схватил лежащий под ногами камень и метнул его с такой силой, что он пробил доспех ближайшего нападавшего, отправив его без сознания на землю.
— Один есть, — сказал я с улыбкой. — Кто следующий?
Виктория попыталась вмешаться, но я отстранил её лёгким движением руки, сказав:
— Будь добра, постой в сторонке. Обещаю, это не займёт много времени.
Она взглянула на меня, и в её глазах мелькнула тень беспокойства, но она кивнула и отступила. Враги же бросились на меня все разом.
Первый замахнулся мечом, но я уклонился, почувствовав, как лезвие свистнуло у самого лица. Схватив его за запястье, я вывел его из равновесия и бросил через плечо, отправив в полёт с холма.
— Полёт нормальный! — прокричал ему вслед.
Следующий нападавший попытался атаковать меня сзади, но, услышав едва различимый шорох, я резко обернулся и нанёс удар в солнечное сплетение. Он согнулся пополам, и я добавил локтём по затылку.
— Третий пошёл, — прокомментировал я, бросая быстрый взгляд на противников.
Оставшиеся решили действовать более скоординированно. Четверо атаковали одновременно. Я почувствовал прилив адреналина. Первый замахнулся сверху — я заблокировал его меч предплечьем; благо, сейчас оружие казалось лёгким, как пёрышко. Второй попытался ударить снизу — я отпрыгнул назад, заставив их столкнуться друг с другом.
— Что же вы такие неуклюжие? — поддел их с ухмылкой.
Один из них разозлился и бросился на меня. Я присел, сделал подножку, опрокинув его на землю, и добавил удар по шее. Остальные, видя такой расклад, начали терять уверенность. Я воспользовался их замешательством и наносил быстрые и точные удары. Казалось, время замедлилось: каждый их выпад был предсказуем, каждое движение — будто по учебнику.
— Может, вам стоит поменять работу? — спросил я, отправляя очередного противника в нокаут. — Убийцы из вас так себе.
Остались лишь двое. Они стояли, тяжело дыша, глядя на своих поверженных товарищей. Один из них, кажется, собирался убежать, но я поднял меч поверженного и, подбросив его в руке, метнул, словно копьё. Клинок вонзился ему в шею.
Последний решил попробовать другой подход. Зарядив свою палицу синим магическим огнём, он начал кружить вокруг меня, размахивая оружием и готовясь к удару. Время уже близилось к ночи, и я не хотел задерживаться из-за какого-то подонка — ведь сон святое дело. Он сделал выпад, но я успешно перехватил его руку, заломив её с хрустом, а затем ударил его по горлу, сбив дыхание.
Поправив рукава на рубашке, я вернулся к Виктории. Она стояла неподвижно, её глаза блестели — то ли от страха, то ли от восхищения.
— Видишь, у моего Рода есть не только друзья, но и враги, — тихо сказала она.
— Враги — это хорошо, — ответил я. — Они делают нас сильнее. Без них жизнь была бы слишком пресной.
— Ты всегда так говоришь, — улыбнулась она, присев на траву. Я последовал её примеру, устроившись рядом.
— Жизнь слишком коротка, чтобы воспринимать её слишком серьёзно, — пожал я плечами. — К тому же с тобой рядом сложно не улыбаться.
Она посмотрела на меня, и в её взгляде появилось что-то новое, ранее неуловимое. Или, быть может, я наконец позволил себе это заметить.
— Ты… удивительный человек, — прошептала Виктория.
— Стараюсь соответствовать, — ответил я, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее.
Молчание повисло между нами, но оно было наполнено смыслом. Я больше не мог скрывать своих чувств. Она пленила меня, и я решил сдаться. Если это любовь, то почему бы не дать ей шанс? Осторожно протянув руку, я нежно приобнял её за плечи. Наши взгляды встретились, и в следующий миг мы уже тонули в поцелуе, забыв обо всём на свете.
Тем временем
Позади них
Телохранитель маркизы — мужчина средних лет с пронзительным взглядом и резко очерченными скулами — молча шагал по тропинке позади наследницы, Виктории. Его строгий чёрный костюм сидел безупречно, словно влитой. Шрам, пересекающий левую бровь, придавал лицу мрачную суровость, а холодные серые глаза не упускали ни одной детали вокруг.
Он наблюдал, как Виктория фон Адель поднималась на холм лёгкой, почти воздушной походкой, словно парила над землёй. Рядом с ней шёл её гость — высокий, атлетически сложенный молодой человек, который на первый взгляд мог показаться простым спортсменом.
Оставшись чуть позади, телохранитель остановился и вытащил из внутреннего кармана небольшой бинокль. Он привык быть тенью Виктории — незаметной, но всегда на страже. Его задача была проста: убедиться, что наследнице ничего не угрожает. Поднеся бинокль к глазам, он тщательно осмотрел окрестности.