Казалось, у более сильных Родов ещё была надежда добиться своего. В столице имелось всего три таких семьи: Распутины — и против них Мурины, объединившиеся с Дятловыми. Но даже с их силами задавить Распутиных не получилось. Это лишь усиливало панику среди остальных бунтовщиков. А когда на горизонте нарисовался ещё один Род, приближённый к Императору — Род Добрынина, недовольство поднялось до небес.
Такую угрозу никому не хотелось оставлять без внимания: все понимали, чем это может закончиться. Именно поэтому некоторые из Родов тайно собрались сегодня в крупном имении за городской чертой, в гостях у своего союзника.
Это трёхэтажное здание бордового цвета, и на его глубоком минус-втором уровне располагалась просторная зала, совмещённая с курительной комнатой. Здесь обычно в обстановке строгой секретности обсуждали самые важные дела, вдали от лишних глаз. Однако на сей раз не пришёл никто ни от Муриных, ни от Дятловых. Зато присутствовали главы множества средних и мелких Родов.
Они прибыли под покровом величайшей тайны — тема встречи была для всех критически важной. Ошибаться больше нельзя. Казалось, что это уже предел, и у заговорщиков словно в пистолете осталась последняя пуля.
Гости расселись за массивным столом в форме кольца, в центре которого пустовало пространство. Свободных мест не было вовсе. Уже битый час спор гремел и сменялся короткими перешёптываниями. Одни уверяли, что разбираются в ситуации лучше других, но каждый раз большинство аристократов лишь качало головой, отбрасывая все идеи. Ничто не могло привести их к общему решению, и собрание, казалось, заходило в тупик.
— А МОЖЕТ, ХВАТИТ ОРАТЬ⁈ — выдохнул наконец какой-то виконт в красном плаще и, перейдя на крик сам, стукнул кулаком по столу. — Мы ведь все прекрасно осознаём, для чего тут собрались! — его рука сжалась в кулак ещё сильнее. — Так что давайте высказываться по порядку и без хаоса, иначе мы ни к чему не придём!
— Хорошо, тогда я возьму слово первым! — поднял руку барон с седой бородой.
— Тогда говори, да побыстрее! — нетерпеливо потёр висок виконт и закинул ногу на ногу.
Барон пропустил это раздражение мимо ушей — все были измотаны, и никому уже не хотелось тратить силы на выяснение отношений. Кашлянув в кулак, он начал:
— Как вы все понимаете, эти войны могут продлиться ещё год или два. За это время Император так или иначе поможет Добрынину стать куда более сильным и властным. Он возьмёт его под себя, словно цепного пса, — барон быстро окинул всех взглядом. — Естественно, затем Император станет натравливать Добрынина на нас. А как вы могли уже заметить, этот подонок и не против подобной роли. Так что нам необходимо…
— ХА-ХА-ХА!! — вдруг залился безумным смехом граф со шрамом на виске.
Барон тут же умолк и заметно смутился, что его оборвали. Тем не менее он не рискнул грубить графу, равно как и все остальные. Дело в том, что этот старый граф — хозяин самого поместья, где они и устроили тайный сход. Он собрал их у себя под собственной защитой, а значит, владел неким правом голоса, которого никто не хотел оспаривать.
И дело было не только в том, что никто не хотел ему перечить, а граф и вправду был слишком влиятельной персоной. Его Род находился на грани того, чтобы получить статус великого, а многие аристократы уже поглядывали на него с надеждой на покровительство. Поэтому, когда старик вдруг разразился безумным и злобным хохотом, все ощутили нарастающее напряжение. Они недоумевали, что он такое выкидывает.
Граф поднялся, опираясь на стол обеими руками, затем сказал, что у него имеется важное объявление. Он словно придавал особый вес каждому слову, указывая пальцем на дверь:
— Сейчас… сюда зайдёт один человек. Вам придётся его выслушать… И вы его выслушаете, потому что выбора у вас нет!
Пока аристократы растерянно переглядывались, хозяин дома резким хлопком дал знак, и дверь распахнулась. Вслед за этим у многих отвисла челюсть, потому что в зал уверенно вошёл не кто иной, как Добрыня Добрынин, собственной персоной. На его лице играла самодовольная улыбка, будто он позирует для обложки модного мужского журнала.
— Ну что ж, вот мы и встретились, — проговорил Добрынин, останавливаясь на половине пути. Он смиренно сцепил пальцы и медленно обвёл взглядом присутствующих; с лица не сходило спокойствие, а в глазах плясало самодовольство.
Собравшиеся смотрели на него так, будто перед ними ожил умерший предок. Один из баронов даже внезапно схватился за сердце и, не удержавшись, рухнул на пол вместе со стулом. Остальные аристократы замерли без слов, утрамбованные в кресла своими же страхами.
Само собой, эти недоделанные заговорщики чуть не лишились дара речи, когда увидели меня. Одни побледнели, другие вспыхнули багровым румянцем. По их лицам было видно, что никто из них толком не понимал, каким образом я умудрился вычислить место их встречи. Времени же спросить я им не дал, а сам все объяснил.
— Не ломайте голову, как вас раскрыли, — сказал я, подходя к столу. — Вас попросту предали.
Я положил руку на спинку вращающегося кресла, в котором сидел старый граф, и продолжил:
— Граф Семенов любезно созвал вас всех по моей просьбе. Для того, чтобы у вас был шанс еще раз спасти свои шкуры, — в моем взгляде промелькнул тот ледяной блеск, от которого у многих кровь стынет в жилах. — Мне было лень гоняться за каждым из вас поодиночке.
Не успел я договорить, как кое-кто из аристократов повскакивал со стульев, и тут же раздался взбешенный ор:
— КРЫСА ТЫ, СЕМЕНОВ!!! — один виконт буквально чуть не задыхался от ярости.
— Я этого никогда не забуду! Можешь не сомневаться!!! Пи**** тебе! — тявкнул кто-то еще.
Все это выглядело смешно, хотя злость буквально сочилась из них. Меня это только забавляло. Семенов, напротив, оставался скорее спокойным. Он понимал, что такой исход был неизбежен, и если ему и есть кого опасаться, то точно не их, а меня.
— Простите, господа, но я проиграл… — и было видно, что ему искренне срать на их негодование.
— И ведь он действительно не врет, — вставил я, не переставая улыбаться. — Как-то я заглянул к Семенову в гости, и он мне впрямь проиграл. Откупился же всеми вами с поразительной легкостью.
Что ж… Мир меняется, а люди нет. Граф выдал этих «союзников», чтобы спасти своих близких. Логично и вполне предсказуемо.
— Так что теперь, — продолжил я, хлопнув в ладони, — у вас не так много вариантов. Или подписываете бумаги, которые я вам дам, или все сдохнете! — «обрадовал» я их еще больше.
Сегодня же будет подписан мирный договор, а мои должники, присутствующие здесь, подпишут еще и договор о выплатах. По-другому никак — никто не хочет отправиться к праотцам раньше времени.
Пускай в зале более пятидесяти представителей разных Родов и на улице стоят их личные гвардии — это ничего не меняет. Даже наоборот, упрощает достижение моей цели.
Разумеется, многие Рода не собирались выплачивать гигантские суммы, и я сразу понял, что кое-кто потянулся к телефонам под столами. А это значит, через пару минут попытаются меня прикончить.
Так и случилось. Никто не успел толком выразить недовольство условиями, когда в подземный этаж ворвалось около пяти тысяч вооруженных гвардейцев от разных Родов. Но я и не думал ломать себе голову, что с ними делать. Просто не подпускал их близко — ломал на месте. Кости хрустели так быстро, что пол буквально устилали штабеля из тел.
— О Господи, что это такое⁈ — воскликнул один из аристократов, глядя на разгром с расширенными от ужаса глазами. Такого они еще не видели.
Разве что какой-то особо могущественный лекарь из рода Распутиных смог бы воздействовать на столько людей одновременно, и то лишь на короткое время. Но я все это вытворял уже хрен знает сколько минут подряд.
Вдобавок, я усилил свой Дар, и новая волна вражеских гвардейцев разом прилипла к потолку, будто кто-то притянул их магнитом сверху. Они даже не дрыгали конечностями и никак не могли пошевелиться, словно их прижало невидимой силой. Чтобы показать им, с кем имеют дело, я решил усилить эффект… Воины стали проламывать своими телами перекрытие, вдавливаясь еще выше, крича от боли. А потом я щелкнул пальцами, и они дружно рухнули обратно на каменный пол.
— Добить вас? — поинтересовался я, с ленцой вытирая брызги крови со щек. — Почему бы и нет.
Я швырял их телами от стены к стене, пока от гвардии не остались одни безжизненные мешки. Последнему я свернул шею, и все стихло.
— Вот теперь, надеюсь, понимаете разницу между мной и вами? — спросил я, стараясь не зевать от скуки.
В ответ послышались лишь глухие стоны и испуганные всхлипы. Кто-то уже откровенно дрожал. Я снисходительно усмехнулся:
— Подписывайте документы, да пошевеливайтесь!
Граф Семенов тут же полез в чемодан и вытащил оттуда целую стопку бумаг, раздав их остальным аристократам вместе с ручками.
Теперь они станут моими заложниками… Был составлен договор, по которому на три года они не имели права объявлять мне войну и обязаны выплачивать все родовые долги. Если кто-то нарушит договор, то сам Император спустит на него всех псов.
Но даже сейчас они переглядывались с сомнением в глазах. Никто не решался поставить свою подпись первым. Мне это надоело:
— Какие-то вы медлительные! — я покачал головой и топнул ногой.
Силу гравитации я увеличил настолько, что их жестко потянуло вниз. Некоторые заорали от боли, а у нескольких уже затрещали кости. Не выдержал первым барон Никифоров, завизжал, что сдаётся и готов подписать всё, что угодно. С его примером дело пошло быстрее и дин за другим аристократы ставили подписи.
Так никто и не ушел, не расписавшись. Хоть они и были готовы воевать до последнего своего солдата, собственной шкурой рисковать явно не хотели. Меня же это уже не заботило — главное, что я обеспечил финансовую независимость своему Роду… Имение и гвардия требуют постоянного притока денег, а арена, где можно было зарабатывать, сейчас закрыта. Так что приспосабливаюсь, как умею. Ха!