Ну и понеслась — Гриша как начал трещать своим языком по этому поводу, что засиделся я там допоздна и решил поужинать быстро перед тем, как ехать во дворец. Распутин ел как не в себя, запивая каждый кусок своим янтарным пойлом. И конечно же мы во время этого еще успевали вести диалог о происходящем.
— Его Величество помешался слишком на порядках, — подметил вслух Распутин, вытирая рот салфеткой. — Будто если все сидят тихо, то и страна не развалится. Да, обнаглевшие аристо должны получить по роже, но надо было предвидеть и нынешнее обострение.
— Иногда говорят, когда корабль тонет, капитан особенно следит за чистотой палубы, — почесал я подбородок. — Но вот я не думаю, что он уйдет ко дну. Сила в пороховницах есть.
— Что это значит, про палубу? — Распутин не понял.
— То и значит, — вздохнул я. — Чтобы думали о палубе, а не о том, как утонуть. Паника никому не нужна, Гриша.
Я-то примерно знал, к чему всё идёт. Мы еще немного поговорили и я уже собирался уходить, как вдруг в комнату бесшумно вошёл слуга Степан, что-то прошептал Грише на ухо и так же тихо исчез.
— Извини, — Распутин встал, одёрнув кафтан. — Срочные вести от родственников. Я ненадолго.
— Конечно, Гриша, — кивнул я, подумав: "Родственники, как же. Небось, очередная графиня с просьбой о том, чтобы он помог излечить ее рану на сердце.
Пока я ждал, разглядывал восточные безделушки на каминной полке. Там был какой-то нефритовый дракон и я от нечего делать хотел его рассмотреть получше, но тут откуда-то вынырнул лакей.
— Наверное лучше не стоит, граф, — виновато произнес он. — Господин говорит, что этот дракон приносит несчастье тем, кто его трогает без разрешения. Одна служанка трогала его, когда занималась уборкой и потом развелась с мужем.
Я думаю развелась она не потому, что трогала дракона, а скорее трогала кое-что другое и явно не у своего мужа. Распутин тот еще соблазнитель и на него вешают все — от аристократок до простолюдинок.
— А я думал, это моя работа — приносить несчастья, — усмехнулся я, покрутив дракона все же в руках.
Гриша же вскоре вернулся, но будто подменённый. Его обычно уверенное лицо превратилось в восковую маску. Такое выражение я видел у него только раз — когда в ресторане ему подали его любимый суп без сметаны.
— Кажется, друг, — сказал он мертвым голосом, падая в кресло, как мешок с картошкой, — тебе уже нах** не нужно ехать к Императору.
— Чего это? Аудиенцию отменили? — я почесал затылок и усмехнулся. — Я же специально новый костюм купил и даже на стрижку заехал.
Распутин издал звук между смехом и стоном. Руки его тряслись, как у пьяницы, который три дня не мог опохмелиться.
— Двенадцать родов из аристократии официально подняли мятеж против императора.
— Двенадцать? — и здесь я тоже почувствовал, как холодеет затылок. — Кто именно?
Он начал перечислять фамилии как робот, отбивая ритм рукой по подлокотнику кресла.
— И Строгановы тоже? — удивился я. — Ты ведь всего месяц назад с молодым Строгановым в бане парился. Ты говорил, тот все хвастался, какой у нас император хороший. Вот двуличная сволочь! — не выдержав, я присвистнул. — И что дальше?
Друг посмотрел на меня как на призрака, молча опрокинул стакан крепкой настойки. Потом ещё один. И ещё…
— Эти мятежники контролируют приграничье с Эстонией и Австрией. Гарнизоны, арсеналы, железные дороги. Они открыли ворота империи, — выдавил он наконец.
— Предатели еба***, — процедил я и снова присвистнул, осознав масштаб пиз****.
Империя, казавшаяся вечной, оказалась хрупкой, как карточный домик. Ну ничего… Это только на первый взгляд, если честно.
— Знаешь, Гриша, — сказал я после паузы, — сейчас самое время смотаться домой и распорядиться насчет указаний…
Тут я немного задумался и с иронией в глазах посмотрел на нефритового дракона…
— Да, ты поезжай, конечно, — кивнул он в задумчивости. — Тебя там Вика ждет, да и нам самим тоже теперь надо готовиться к самому худшему.
— Ага, давай, брат, — я пожал ему руку. — Кстати откуда у тебя тот дракон на полке? Твой лакей сказал, что несчастья приносит, мол если без разрешения дотронуться.
— Да я в нем просто контрабандные артефакты кое-какие прячу, потому так и сказал, чтобы никто не трогал. Сам понимаешь, прятать надо на видном месте.
— Это хорошо, — похлопал я его по плечу и направился к выходу.
— Что хорошо? — он удивленно крикнул вслед, но я так ничего и не ответил…
Немногим позже
Новая тачка Добрынина неслась по шоссе. Двигатель ревел громче, чем пьяные в караоке, а шины визжали, оставляя след горелой резины.
— Вот тебе и тест-драйв, — пробормотал Добрынин, поглядывая на спидометр. — В автосалоне говорили «комфорт и безопасность», а не «идеально для крутых погонь».
Пятнадцать минут назад он покинул дом друга. Гриша все же оказался прав. Теперь небо над столицей превратилось в ад, и даже голуби, эти летающие крысы мегаполиса, куда-то попрятались.
Воздух кишел военными самолетами, а них сыпались десантники в чёрной форме, раскрывая парашюты. Все же те двенадцать родов предали правителя и всё государство. Открыли врагу не просто ворота — красную дорожку постелили, шампанское охладили и тапочки гостевые выдали.
«Крысы всегда первыми бегут с тонущего корабля, — пронеслось в голове у Добрынина, — но эти аристократические мрази умудрились нацепить капитанские фуражки и отсалютовать айсбергу.»
Добрынин вспомнил, как ещё утром его главной проблемой было то, что в кофемашине закончились зёрна, а шпиц опять нассал в доме на пол. «Эх, вернуться бы к тем проблемам,» — подумал он, объезжая перевёрнутый уже пустующий и полыхающий автобус.
Вдали виднелся Императорский дворец, похожий на торт, который уронили на пол во время свадьбы. Только вот вокруг него еще кружили боевые вертолёты и с неба падали бомбы, превращая мрамор в пыль.
У моста же гвардейские зенитки плевались огнём, сбивая вражеские машины. Те падали, оставляя шлейфы чёрного дыма.
Выстрелы и взрывы сливались в какофонию, от которой дрожали стёкла машины и зубные пломбы.
Он глянул на дворец, где сегодня должен был присутствовать на каком-то нудном разговоре с государем. Золотой купол уже обрушился, в стенах зияли чёрные дыры и Добрынин, глядя на это, вздёрнул бровь.
«Похоже, на встречу к государю точно не надо,» — подумал он, резко выворачивая руль к своему имению, как будто вспомнил, что забыл выключить утюг. — " Ну мне по правде сказать и не очень-то туда хотелось".
Предстояло многое сделать, а времени оставалось х** да маленько, как говорила его бабушка, когда опаздывала на сериал. История же, как обычно, не спрашивала разрешения, прежде чем перевернуть очередную страницу.
Глава 31
— Викуля, привет! — помахал я рукой, вернувшись домой.
Она стояла у окна, пялясь в небо, где вместо фейерверков виднелось пламя от взрывов.
— Я так понимаю, романтического ужина сегодня не светит? — крикнула она из дома.
— Это точно, детка!
Я собирался уже сразу двинуть в казарму к Дмитриевичу, но Вика выскочила наружу и вцепилась в мою руку как клещ.
— Что делать-то будем, Добрыня?
— Для начала не волноваться, — ответил я с каменной рожей.
И как по заказу в соседнем районе бабахнуло так, что стёкла задрожали. Вика пригнулась, но я удержал её и улыбнулся.
— Лучше не улыбайся так, — поморщилась она. — Ты похож на психа, который не знает, что такое страх.
С этим она попала в точку — страх я давно похоронил. Но за Вику все же беспокоился. Смогу ли я всегда быть рядом, чтобы защитить её?
Столицу бомбили по-взрослому, не как раньше. Даже моей элитной гвардии я бы не доверил её охрану на сто процентов. Хотя начальнику безопасности об этом лучше не знать — у Дмитриевича душа ранимая и он чертовски серьезно относится к своей работе.
В самой казарме никого не оказалось из бойцов, и мы двинули в штаб. Я пропустил Вику вперёд и тут же усмехнулся — Дмитриевич сидел в кресле с таким видом, будто за окном не война, а обычный вторник.
Этот чертяка рубился в футбол на приставке, запихивая в рот кукурузные палочки горстями.
— Ты что творишь? — возмутился я, подлетев к креслу. — Кто жрёт во время игры? Геймпад же заляпаешь. И какого хрена ты мне не сказал, что вышли новые кукурузные палочки со вкусом мандаринов? Я думал, у тебя от меня секретов нет?
— О, босс! — он чуть не подавился и вскочил. — Не хотите со мной сыграть? У меня и второй геймпад есть.
— Само собой, о чём спрашивать, — я хлопнул его по спине и плюхнулся в кресло.
Вика только разрушила нашу идиллию, всплеснув руками и почти взвизгнув:
— Да что здесь, вообще, происходит? Вы в своём уме? Столицу бомбят! Я думала, вы будете обсуждать нечто… понимаете, более насущное!
— Детка, ты ещё не знаешь нашего начальника безопасности так, как я, — усмехнулся я. — Дмитриевич уже всё спланировал и принял меры. Ведь так? — я ткнул его в плечо.
— Так точно, господин, — уверенно кивнул он.
Ещё бы иначе! Геннадий прекрасно знает — я, как и он, терпеть не могу разгильдяйство. Сиди он сейчас и просто играй, пока столицу фигачат — я бы его на месте прикончил. Его же спокойствие могло означать только одно… Он уже сделал все, что мог.
Следующие два часа я слушал его план. Стратегии, тактики на все случаи, гвардейцы на позициях — готовые косить врагов на подходе.
Часть плана я всё же скорректировал. Приказал срочно доставить оружие со складов и договориться насчёт госпиталя для раненых.
Пара целителей в имении не помешает. Продумали и транспорт — на случай если придётся быстро сваливать отсюда. Всё должно быть просчитано, ведь я отвечаю не только за себя.
Конечно, события могли пойти по пи***, и все наши планы стали бы бесполезны, но это лучше, чем сидеть и ждать, когда в твой дом заявятся враги. Сейчас начнётся настоящий беспредел — война уже на пороге, а вернее сказать уже в доме.