— Садись, — бросил ему правитель.
Министр послушно присел на безопасном расстоянии. Близко сесть боялся — от императорской ауры можно и сознание потерять, если тот разгневается.
— Моритц, ты же при такой должности и на всех заседаниях присутствуя, в курсе реального положения дел? — начал издалека Император.
— Так точно, государь, — у министра уже встал ком в горле. Его пугала неизвестность, к которой вёл этот разговор.
— Тогда выдай мне своё честное мнение обо всём этом. И учти, будешь пытаться лгать — я тебя мигом раскушу, — Император упёрся ладонями в стол и впился взглядом в министра. — Мне нужна правда, а не приукрашенная чепуха. Наберись смелости и выложи свои мысли, иначе голову с плеч!
Михаэль побледнел, а сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Ещё секунда — и он бы впал в ступор. Но за годы службы он научился одной полезной вещи — выстраивать словесный щит и уворачиваться от прямых вопросов.
— Государь, — поправив галстук, министр с трудом выдавил, — видите ли, гонцов с плохими новостями тоже часто обезглавливают. Но раз вам и так всё известно, я просто переформулирую это другими словами. Факты и будут моими мыслями. А поскольку эти факты вам и без того известны, я по сути озвучу ваши же мысли вслух.
— Смотрю, ты не просто так кресло на своей должности просиживаешь, — усмехнулся Император. — Язык у тебя подвешен, думаешь, это спасёт тебя от казни? Может, так и будет. Но хватит испытывать моё терпение! Говори уже! — он плюхнулся на стул и сцепил руки над столом.
— Непременно, Ваше Императорское Величество, — прохрипел Моритц, у которого рот пересох от волнения. — Не буду информировать вас цифрами — вы и так наслушались этого от военных. Короче говоря, мы в Москве на волоске от полного краха, а их Император до сих пор не в лапах наших союзников. В Российской Империи же такие Одаренные объявились — мы их совсем недооценили. Сражаются, как настоящие берсерки. Даже хвалёные эстонские маги уже начинают их побаиваться.
— Всё верно, — перебил его государь. — Нам устроили слишком жестокий прием, и это факт. Но что дальше? Выкладывай, Моритц, как ты видишь ситуацию.
— Дальше всё ещё хуже, — тяжело вздохнул министр. — Хотя мы и нахлобучили Российскую Империю знатно, но продолжать эту войну — чистое самоубийство. По крайней мере, сейчас. Армия у нас, конечно, здоровенная, но потери просто жуткие. И разбрасываться такими бойцами, как делают это эстонцы — это глупая затея. Наших беречь надо, а потому лучше притормозить и подготовиться как следует.
Закончив свою речь, Михаэль уставился на правителя с заискивающим выражением. И ждал, что ему будет за его слова. Государь же опустил глаза, задумавшись, но молчал он недолго.
— Я тоже считаю, что сворачивать все это — самое разумное решение, — произнёс Император, нахмурившись. — С таким раскладом русских нам не дожать, они скорее сдохнут, чем сдадутся. Но как только мы отступим, они начнут нам кровь пускать, и вот это уже проблема.
— Получается, — мозг министра заработал как турбина, — нам нужен сдерживающий фактор, чтобы мы могли выдвинуть свои условия и не получить удара в ответ.
— Я бы назвал это не фактором, а ультиматумом, — государь начал нервно сжимать и разжимать кулаки, словно душил невидимого врага. — Даже проигрывающий может так угрожать, что победитель сам сдуется.
— Дайте угадаю, государь, вы про нашу авиацию? — догадался Михаэль. — Но тогда не пойму, почему вызвали меня, а не министра по вооружению.
— Сейчас узнаешь, — Император ухмыльнулся.
Он всегда считал австрийскую авиацию самой мощной. На мировой арене тоже знают, что авиация Австрии одна из самых сильных. Поэтому он с гордостью объявил министру, что именно она станет их козырным ультиматумом.
— Это всё так, — промямлил Моритц. — Но Российская Империя славится лучшей противовоздушной защитой в мире.
— Пожалуй, ты прав, стоило другого министра выбрать, — Император усмехнулся над его тупостью. — Так было раньше. Сейчас, после всех этих атак и предательств, их ПВО в полном хаосе и ослаблена.
— Кажется, я начинаю понимать, — министр, с уставшим видом, откинулся на спинку стула. — Вы решили воспользоваться моментом, пока враги не успели заткнуть дыры в обороне и вычистить всех крыс-предателей.
— Хоть что-то радует, что до твоей черепушки это наконец дошло, Моритц, — с лица правителя мгновенно исчезла вся показная приветливость. — Теперь к твоей части работы. Найди мне способ связаться с Императором Российской Империи, и чтобы всё работало, как часы. Времени у тебя мало — я уже сегодня собираюсь сделать ему предложение, от которого он отказаться не сможет.
— Вы имеете в виду ультиматум? — министр с облегчением выдохнул, радуясь, что его попросили исполнить легкую задачу.
— Да, можно и так это назвать, — государь нервно постучал пальцами по подлокотнику и резко поднялся. — Либо он сам по-хорошему откажется от власти, либо… Либо будет править грудой дымящегося мусора…
— Как скажете, государь, — министр тоже вскочил. — Немедленно займусь организацией связи для вашего разговора. Разрешите идти?
Император молча кивнул, а Михаэль, направляясь к выходу, подумал: «Как бы нам потом этот ультиматум боком не вылез».
— Ладно, брат, отлеживайся давай, — я пожал руку Гришане, который уже отключался на ходу, как перебравший в кабаке мужик.
— Ты бы тоже прикорнул где-нибудь, — буркнул друг, еле ворочая языком.
— Да я ещё держусь. Сейчас главное — момент не профукать. Как что решим — маякну, — похлопал я его по плечу, и мы разошлись.
Распутины расползлись по машинам и потащились во временный лагерь неподалёку — зализывать раны и приходить в себя. Ещё бы, по ним так проехались, что мама не горюй! Потери в их рядах — как после хорошей мясорубки, и нужно время на восстановление. Это благодаря их помощи дворец уже не в осаде, и мы вместе откинули эстонцев с австрийцами на приличное расстояние. Теперь теми мудаками занимается подкрепление — войска местных аристократов и имперские солдаты.
Но если честно, враги меня удивили. Мы устроили такую мясорубку, что трупов накосили целую гору, а они всё равно лезут и лезут. Они же не только дворец штурмовали, но и другие цели брали. Сейчас известно, что они держат несколько наших регионов в Империи. А для такого им явно не пара тысяч солдат нужна, а целая армия.
Так что пока одни дрыхнут и латают дырки, другим надо решать, что с этим всем делать. Хорошо хоть во дворце появились слуги, и еду привезли в контейнерах. Пюрешка с подливой из свинины, хлеб, салатик с курочкой, супчик и прочие радости для моего измученного желудка.
Я, Пётр Александрович и Глеб Михайлович поползли есть всё это добро в один из уцелевших кабинетов. Хотя «уцелевший» — это громко сказано. Штукатурка с потолка сыпалась, стол был перевёрнут (мы его поставили), а стены в дырках от выстрелов. Короче, полный звиздец — здесь на каждом метре шла настоящая заруба. Бойцы постоянно перегруппировывались, и всем было пофиг, что это дворец — это была просто арена для убийства, где каждый творил, что хотел.
Кто-то ставил взрывные ловушки, кто-то прятался, чтобы потом зайти со спины — хитрили все как могли, лишь бы отправить на тот свет побольше врагов. Ну да ладно — это все пустое…
Ели мы, кстати, молча, за одним небольшим прямоугольным столом. Снаружи хотели встать стражники, но Император всех послал отдыхать. Даже своих родственников, с которыми наконец-то встретился после прорыва, отправил медитировать и набираться сил.
Нас он, видимо, не жалел, как и себя. Я тоже устал, как загнанная лошадь, но пюре, котлеты и кофе творили чудеса. К тому же я не просто ел, а прогонял энергию по магическим сосудам, распределяя силу внутри себя. От такой мощной подпитки восстановление идёт быстрее, и даже усталость немного отступает.
На моих же глазах тем временем государь почти молниеносно смёл подряд три больших контейнера с котлетами. А как только закончили трапезу, заметили, что Михайлович вырубился прямо за столом.
— Ну, перекусили нормально, — отхлебнул кофе государь, поглядывая на сопящего советника.
— Это да, — кивнул я. — Сейчас бы ещё в ванну залезть, смыть всё это, но рановато, — усмехнулся я.
— Само собой, крови еще будет много, — Петр Александрович махнул рукой. — Надо и врагов к границе откинуть, и предателей перерезать, чтоб под ногами не путались. Вот только этих крыс развелось как грязи. Будь их поменьше — натравил бы Одаренных и забыл, как страшный сон. А так что делать? Сильные аристо на передовой нужны, а слабаки с этой работенкой не справятся.
— Может, для начала разведку попросить списки нормально составить? Их явно надо пополнить, — предложил я. — А то упустят хоть одного гада, и плохо будет. Даже одна блоха может целый город чумой заразить.
— Думаешь, они своих не сдадут? — он с интересом уставился на меня.
— Может сдадут, а может и нет. Но тут вопрос времени, а не их скорости раскола.
— Умно, — кивнул Петр Александрович. — Прямо сейчас с начальником разведки переговорю. Пусть вкалывают как проклятые и прикрытие им выделю нормальное, чтобы враги не перерезали.
— Бдыщ-бдыщ, — в этот момент кто-то так долбанул в дверь, что та рухнула с петель, как подкошенная. Даже Михайлович, дремавший в углу, подскочил.
На пороге нарисовался один из министров с гвардейцами. Костюм на нем висел как на огородном пугале, а лицо было такое, будто неделю не спал.
— Простите, Ваше Императорское Величество, что потревожил, — затараторил он, сжимая планшет как спасательный круг. — И за дверь извиняюсь, но я уже совсем не соображаю. Мой дом два дня осаждали, еле отбился.
— Да черт с ней, с дверью, — отрезал государь. — Что там у тебя, Максимыч?
— На связь по старому секретному коду вышел министр Австрии, — ответил Максимыч. — Говорит, сам Император Австрии с вами потолковать хочет. Он на линии, — и протянул планшет.
Нас всех выпроводили и правители начали разговор. Говорили они почти час. Я всё это время ломал голову, что могло понадобиться австрийцам. С одной стороны, налаживать контакт сейчас нет смысла, а с другой — выбор у них как у утопающего: либо за соломинку хвататься, либо тонуть.