— Я думаю, что есть разные виды любви, — медленно ответил он. — Страстная любовь юности, тихая привязанность зрелости, глубокое уважение между партнёрами. Возможно, мы найдём что-то из этого.
— А если не найдём?
— То будем хорошими союзниками и достойными супругами. Этого вполне достаточно для счастливого брака.
Санса кивнула, принимая его слова.
— Я ценю вашу честность, лорд Бейлиш. Надеюсь, между нами всегда будет правда.
— Договорились, — согласился Мизинец. — Никакой лжи между супругами.
На следующий день они прибыли в Королевскую Гавань. Санса впервые за два года увидела столицу — и поразилась переменам. Город разросся, улицы стали чище, в воздухе пахло не только нечистотами, но и дымом от мануфактур.
— Как всё изменилось, — пробормотала она.
— И это только начало, — ответил Мизинец. — Через десять лет вы не узнаете этот город.
Их встречали как героев. Король Джоффри лично приветствовал невесту своего главного министра, а королева Серсея устроила приём в её честь.
— Какая красивая невеста! — восхищался Джоффри. — Лорд Бейлиш, вы сделали отличный выбор!
В своих новых покоях в Красном замке Санса стояла у окна, глядя на залив. Мизинец подошёл к ней.
— Что вы чувствуете? — спросил он.
— Странно, — ответила Санса. — Я думала, что буду бояться. Но почему-то не боюсь.
— Это хорошо. Страх — плохой советчик.
— А что вы чувствуете?
Мизинец задумался.
— Любопытство, — признался он. — Мне интересно, какими мы станем вместе.
Санса повернулась к нему и впервые улыбнулась — не вежливо, а искренне.
— Мне тоже интересно, — сказала она. — Очень интересно.
Ухаживания Мизинца начались на следующий день после их прибытия в Королевскую Гавань. Санса проснулась и обнаружила на своём столике букет редких цветов — белых роз из оранжерей Хайгардена и нежных фиалок с Летних островов.
К букету была приложена записка изящным почерком: «Для прекрасной леди, которая делает мой день ярче солнца. П.Б.»
— Милорд прислал это с рассветом, — сообщила служанка, улыбаясь. — Сказал, что леди должна просыпаться в окружении красоты.
Санса осторожно понюхала цветы. Они благоухали тонким ароматом, напоминавшим о лете. Такого внимания к деталям она не ожидала от прагматичного политика.
За завтраком Мизинец был сама учтивость. Он расспрашивал о её планах на день, предлагал показать ей новые части замка, интересовался её впечатлениями.
— Я подумал, вы могли бы посетить новую библиотеку, — предложил он. — Там собраны книги со всего известного мира. Включая редкие манускрипты из И-Ти.
— Это было бы замечательно, — ответила Санса, и в её голосе прозвучала искренняя радость. — Я так скучала по хорошим книгам.
— Тогда после завтрака я лично проведу вам экскурсию.
Новая библиотека Красного замка поразила Сансу своими размерами. Высокие стеллажи уходили под самый потолок, а между ними были расставлены удобные кресла для чтения.
— Здесь более тридцати тысяч томов, — объяснял Мизинец, ведя её между рядами. — История, философия, поэзия, науки. Мы собираем знания со всех концов мира.
Санса остановилась у полки с поэзией, проводя пальцами по корешкам книг.
— «Песни любви принца Элиона», — прочитала она. — Я думала, эта книга утеряна.
— Мы нашли экземпляр в частной коллекции в Волантисе, — объяснил Мизинец. — Стоил целое состояние, но некоторые вещи бесценны.
Он протянул ей книгу.
— Возьмите её к себе. Это мой подарок.
Санса бережно взяла том в руки. Кожаный переплёт был украшен золотыми узорами, а страницы пахли ванилью и старым пергаментом.
— Это слишком ценно, — попыталась возразить она.
— Для будущей леди Бейлиш — в самый раз, — мягко настоял он. — Красота должна принадлежать тем, кто способен её оценить.
В последующие дни ухаживания приобрели систематический характер. Каждое утро Санса находила какой-то небольшой подарок — то редкую брошь с сапфирами цвета её глаз, то кружевной платок тончайшей работы, то книгу стихов на дорнийском языке.
— Вы читаете по-дорнийски? — удивился Мизинец, застав её за чтением.
— Немного, — призналась Санса. — Септа Мордейн учила меня в детстве. Говорила, что образованная леди должна знать языки.
— Мудрая женщина. А что вы думаете о дорнийской поэзии?
— Она... страстная, — ответила Санса, слегка покраснев. — Очень откровенная. Не то, что северные баллады.
— Каждая культура выражает любовь по-своему, — заметил Мизинец. — Север — через верность и преданность. Дорн — через страсть и огонь. Что ближе вам?
Санса задумалась над вопросом.
— Думаю, истинная любовь должна включать и то, и другое, — ответила она. — Страсть без верности — это просто желание. А верность без страсти — долг.
Мизинец внимательно посмотрел на неё.
— Интересная философия. А где вы научились так думать?
— В Долине было много времени для размышлений, — объяснила Санса. — И много книг о любви.
Одним вечером Мизинец пригласил её на прогулку в новый сад, разбитый по и-тийским принципам. Извилистые дорожки вели между цветущими кустами и миниатюрными водопадами. В воздухе звучала тихая музыка — где-то в глубине сада играли невидимые музыканты.
— Как красиво, — восхищённо проговорила Санса. — Это как волшебный сон.
— Красота успокаивает душу, — ответил Мизинец. — А спокойная душа лучше принимает мудрые решения.
Они дошли до небольшой беседки, увитой розами. Внутри стоял столик с лёгким ужином и бутылкой дорнийского вина.
— Вы всё это устроили для меня? — спросила Санса.
— Разве прекрасная леди не заслуживает прекрасного окружения?
За ужином они говорили о книгах, музыке, путешествиях. Мизинец рассказывал о дальних странах, которые видел, о людях, которых встречал, о чудесах, которые наблюдал.
— В И-Ти есть сады, где растут деревья высотой с башню, — говорил он. — А их цветы светятся в темноте, как звёзды.
— Неужели это правда? — удивлялась Санса.
— Абсолютная правда. Когда-нибудь мы поедем туда вместе. Я покажу вам весь мир.
Санса почувствовала, как её сердце забилось быстрее. В его словах не было принуждения или расчёта — только искреннее желание поделиться красотой.
— А вы хотели бы увидеть Север? — спросила она. — Настоящий Север, не только Винтерфелл?
— Очень, — ответил Мизинец. — Особенно глазами того, кто его любит.
Он налил ей вина и поднял свой кубок.
— За красоту мира и тех, кто помогает её увидеть.
Санса робко коснулась своим кубком его кубка. В полумраке беседки, под звуки далёкой музыки, она впервые подумала, что этот брак может стать чем-то большим, чем союз по расчёту.
В другой раз Мизинец пригласил её на концерт в Малый зал. Музыканты из Браавоса исполняли сложные произведения на незнакомых инструментах.
— Музыка — это язык души, — шептал он ей на ухо во время особенно красивой мелодии. — Она говорит то, что слова выразить не могут.
Санса закрыла глаза, погружаясь в мелодию. Она чувствовала тепло его дыхания рядом с собой, слышала его тихое дыхание. Почему-то это не пугало её, а наоборот, дарило ощущение защищённости.
После концерта они медленно шли по коридорам замка.
— Спасибо за этот вечер, — сказала Санса. — Давно я не чувствовала себя так... живой.
— Живой? — переспросил Мизинец.
— В Долине было спокойно, но как-то... пусто. Словно я просто существовала, а не жила. А здесь, с вами... — Она запнулась, ища слова. — Всё кажется ярче, интереснее.
Мизинец остановился и повернулся к ней.
— Санса, — сказал он мягко, впервые назвав её по имени без титула. — Вы позволите мне быть с вами откровенным?
Она кивнула, глядя в его серо-зелёные глаза.
— Этот брак начинался как политическая необходимость. Но знакомство с вами... меняет всё. Вы не такая, какой я вас представлял.
— А какой вы меня представляли? — тихо спросила она.
— Сломленной девочкой, нуждающейся в защите. А оказалось — сильной женщиной, способной быть партнёром.
Санса почувствовала, как краска заливает её щёки.
— Я тоже думала о вас иначе, — призналась она. — Думала, что вы холодный расчётливый человек. А вы... добрый.
— Добрый? — удивился Мизинец.
— Вы заботитесь о моём комфорте, интересуетесь моими мыслями, показываете мне красивые вещи. Разве это не доброта?
Мизинец протянул руку и осторожно коснулся её щеки.
— Возможно, вы правы, — проговорил он. — Возможно, доброта — это то, что рождается рядом с вами.
В тот момент Санса поняла, что влюбляется. Не в принца из песен, а в этого сложного, умного, внимательного человека, который относился к ней как к равной.
— Петир, — прошептала она, тоже впервые назвав его по имени.
— Да?
— Я рада, что выйду за вас замуж.
И впервые он поцеловал её — нежно, осторожно, как бесценную драгоценность.
Санса поняла, что больше не боится свадьбы. Наоборот, она с нетерпением ждёт того дня, когда станет не просто леди Бейлиш, а женой человека, которого полюбила по-настоящему.
Подготовка к свадьбе началась за месяц до намеченной даты. Королева Серсея взяла на себя организацию торжества, видя в этом возможность продемонстрировать великолепие двора и собственную важность.
— Свадьба главного министра должна затмить все предыдущие торжества, — заявила она на совещании с распорядителями. — Пусть весь мир увидит, как король чествует своих верных слуг.
Санса каждый день проводила часы на примерках. Портные из Мира создавали для неё подвенечное платье из белого шёлка с серебряной вышивкой. Узор изображал переплетённые лютоволков и пересмешников — символическое единение домов Старк и Бейлиш.
— Мне кажется, рукава слишком широкие, — сомневалась Санса, рассматривая себя в зеркале.
— Напротив, миледи, — возражал главный портной. — Широкие рукава подчёркивают изящество ваших рук. А когда вы будете идти к алтарю, они создадут эффект парящей птицы.