Двинулись.
Ивен шел медленно, нащупывал дорогу своим шаманским посохом. Иногда останавливался, вслушиваясь в далекие всплески и принюхиваясь к чему-то. Поначалу воды было по колено, затем уровень поднялся до бедер. Веяло неведомой опасностью, источник которой я не мог определить. Рлок вел себя настороженно.
Спустя сотню шагов я понял, что вода обступила наш крохотный отряд со всех сторон. Берег сузился, отодвинулся от нас. Далеко впереди маячил кусочек суши, над которым высились едва различимые мегалитические сооружения. Там, у самого горизонта, дремал разрушенный древний город. Возможно, ему снились лучшие времена, богатые караваны, причаливающие к пирсу корабли, многолюдная рыночная площадь. Кто знает. Нынче в окрестностях Китограда царило запустение.
Сейчас мы жутко уязвимы. Люди, продвигающиеся наугад по пояс в воде, – разве не идеальная мишень? Если Посторонний решит напасть – он сделает это сейчас.
Так и случилось.
Предсказуемый поворот.
Слева водная гладь вспучилась, пошла рябью. Мы резко остановились, каждый выхватил оружие и замер в напряженной стойке. Единственный, кто не стал тратить время на размышления, был не человеком. Полярные рлоки несклонны к бесплотным философствованиям. Они – хищники.
Ударная волна привела затхлую воду в движение. Словно невидимый снаряд промчался у наших ног и врезался во что-то твердое, затаившееся и грозное. Нечто взревело. Гладь Лихого брода разверзлась, являя нам жуткую тварь, смахивающую на длинного червя с пастью, утыканной рядами длинных зубов. Трибор метнул копье. Я не помню, где он его добыл. Видимо, у порогов, там, где мы схлестнулись с волколаками. Эффект от броска получился что надо – копье наполовину вошло в пасть твари. Зверюга изогнулась в конвульсиях и со всего размаху обрушилась на нас. Туша ударила по воде в том месте, где мгновение назад стоял Грорг. Северянин не медлил. Слегка отступив, он рубанул мечом. С отвратительным чавканьем сталь вошла в шею чудовища.
Перерубить червя Гроргу не удалось. В обхвате тварь достигала размеров столетнего дуба, длину же ее оценить было сложно – большая часть туловища скрывалась под водой. Грорг достал меч и отодвинулся в сторону. Двигаться быстро у него не получалось – мешало сопротивление воды. Отвратительная зеленоватая жидкость толчками хлестала из раны чудовища.
Впрочем, умирать монстр не собирался. Зубы щелкнули, перекусив копейное древко. Я не видел глаз этого создания, но каким-то образом оно ориентировалось в пространстве. И реагировало на нас. Изогнувшись, отросток метнулся ко мне. Клинки тут бесполезны – меня учили сражаться с людьми, а не с порождениями больной фантазии.
Рлок вновь нанес акустический удар. Тварь потеряла ориентацию и промахнулась. Я отступил, наблюдая за скользящим туловищем. Движения сковывала вода – прямо как на одной из тренировочных площадок гильдии…
Спустя мгновение я начал выбрасывать руны. Небесные ступеньки, на которые можно опереться. Краем глаза увидел Вестаса, изумленно взиравшего на это зрелище. Пареньку не доводилось прежде встречаться с людьми, шагающими по воздуху. Этой техникой владели только мастера ножей. Далеко не все.
Я замер в пяти локтях от водной глади. Поколебавшись мгновение, достал метательные ножи. И стал ждать.
Червь развернулся для нового захода. И я отправил оба клинка ему в пасть – по винтовой траектории. Пришлось вспомнить подходящую руну – давно не пользовался такими приемами. Ножи скрылись в пасти. И тогда я вычертил руну шестиконечной звезды. Внутри монстра что-то забулькало и захлюпало – стальные жала делали свою страшную работу, кромсая внутренности чудовища. О происходящем в утробе червя я мог догадываться лишь по звукам.
Руна возврата.
Клинки изнутри вспороли чешую монстра и устремились ко мне. Слегка подкорректировав траекторию, я погрузил заляпанные зеленой мерзостью ножи в воду, промывая их. Еще миг, и руки ощутили приятную тяжесть.
Червь осел, подняв тучу брызг.
Спустя какое-то время восстановилась тишина. Я спрыгнул с невидимых ступенек. Почти без всплеска. И оказался в перекрестье взглядов. Не знаю, что они там себе вообразили. Стало не по себе как-то. Герой из меня неважный – делаю, чему научили, лишнее внимание не люблю.
Первым молчание нарушил Трибор:
– Что это за дрянь? Никогда в наших краях такого не водилось.
Взгляд Коэна стал задумчивым.
– Это речной хект.
– Погань. – Вестас сплюнул.
– Согласен. – Коэн почесал подбородок. – Удивительно, что мы выжили.
– Откуда взялся этот… хект? – Я приблизился к своему нанимателю и заглянул ему в глаза. – Я не слышал о них прежде. Никто, думаю, не слышал.
– Верно, – тихо выговорил Коэн. – Потому что они не из вашего мира. Кто-то перебросил тварь через Облака и выпустил здесь. Прежде такого не случалось. Посторонним не нравится наше присутствие. Сильно не нравится.
Развивать тему мы не стали. Просто двинулись дальше, стараясь не отвлекаться на бесплодные разговоры. Кто знает, что еще нам заготовил могущественный враг на подступах к источнику познания. Каждый хотел пересечь Лихой брод побыстрее – уж больно неприятные твари здесь водились.
Ивен безошибочно вел нас к противоположному берегу. Чем ближе громоздились руины древнего Китограда, тем явственнее ощущалось нависшее над этим местом проклятие. В небе еще с полудня клубились тучи. Сквозь прорехи в сером полотне иногда выглядывало солнце. Погромыхивало. Когда до берега оставалось с полсотни шагов, хлынул дождь. Остаток пути мы проделали в сгустившейся свинцовой пелене, поливаемые холодными струями.
Брод упирался в полузатопленную набережную. Странное зрелище – потрескавшиеся гранитные ступени, облепленные ракушечником, уходят в мутную, покрытую пузырями речную гладь. Поднявшись на берег, мы застыли на краю обширного пространства, некогда бывшего портовой площадью. Кое-где валялись истрескавшиеся фрагменты колонн. Стыки каменной плитки заросли мхом, сквозь них пробивалась поросль уродливых кривых деревьев.
– Прошли столетия, – сказал Трибор. – Лес должен скрыть эти развалины.
Коэн пожал плечами:
– Некоторое время жители Китограда пытались противостоять разрухе. Применяли магию. Когда последние колдуны покинули город, все закончилось.
Величие руин даже сейчас поражало. Площадь казалась необъятной – здесь уместились бы три квартала Ламморы. Слева я заметил очертания статуй – их фигуры уже давно перестали быть человеческими. Справа высилась ростральная колонна – исполинский столп с окаменевшими носами кораблей. Почему-то это сооружение прекрасно сохранилось, хоть его и увивал плющ. Постамент колонны утопал в разросшемся кустарнике, взломавшем гранитную брусчатку.
Площадь покрывали выбоины, в них скапливалась дождевая вода. Мы двинулись к сереющим вдали каменным нагромождениям – бывшим домам Китограда. Замшелые руины обступили нас, превратившись в каменное эхо городских улиц. Даже мертвый Китоград впечатлял своим размахом – дома неплохо сохранились, в них дремало забытое могущество. Стены позеленели, кое-где пошли трещинами, пару раз нам пришлось обогнуть фрагменты развалившейся колоннады. Всюду – буйство зелени. Хозяевами легендарной столицы сделались плющ и папоротник.
Коэн уверенно вел нас к центру мегалитического лабиринта. Масштабы нагромождений росли – над нашими головами вздымались исполинские стены и слепые глазницы оконных проемов. На крышах виднелись молодые деревья – они медленно разламывали черепицу, формируя дремучий частокол.
Храм возник перед нами внезапно.
Мы остановились в начале широкой улицы. Около сотни шагов отделяло нас от сооружения, абрис которого я не спутаю ни с чем.
По улице двигался силуэт.
Глава 14Заброшенный Храм
Силуэт оформился в человеческую фигуру – словно из дождя соткался. Незнакомец никуда не спешил, он просто двигался навстречу нашей группе. Присмотревшись, я понял, что это Посторонний. Тот, что вторгался в мои сны. Был он человеком, богом или пришельцем из другого мира, я не знал. Понимал лишь одно – этот противник крайне опасен.
Вперед выступил Коэн. Шепнул одними губами:
– Стой смирно.
Я замер. С дуэльными ножами в руках.
– Бесполезные железки, – хмыкнул Посторонний. – Сон ничему тебя не научил.
– Тебя тоже, – отрезал Коэн.
Мгновение они стояли, впившись друг в друга взглядами. Немой поединок. Костяшки пальцев Коэна, сжимавшие посох, побелели. Посторонний небрежно поигрывал тростью. Иногда казалось, что трость шевелится, выгибаясь змеиным туловищем. Лицо Постороннего, как и прежде, скрывал капюшон.
– И как расцениваешь свои шансы на выживание? – насмешливо поинтересовался у Коэна пришелец. – Я ведь еще не брался за тебя всерьез.
– Так попробуй. – В голосе моего нанимателя прозвучала угроза.
И человек в капюшоне попробовал. Трость превратилась в клинок и метнулась к горлу Коэна. Маг отбил удар посохом и ткнул противника в грудь. Вспышка отшвырнула Постороннего на несколько шагов, но он сумел устоять. Свободной рукой пришелец начертал в воздухе некий символ. Струи дождя сгруппировались, вытянулись острыми копьями и устремились к груди посредника. Широким взмахом Коэн сотворил светящийся круг и отбил атаку. Посторонний хмыкнул.
С обступивших улицу домов сорвались вороны. Это были крупные черные твари, я не встречал таких прежде. Казалось, дома ожили и начали рассыпаться.
И тогда мы вступили в схватку.
Воронов было много – целая стая. В дождливых сумерках они сливались с мрачными стенами домов, вычурными карнизами и коньками проваливающихся крыш. Сейчас они неслись к нам с единственной целью – убивать. Я это просто почувствовал. Не спрашивайте как.
Вестас успел выпустить одну стрелу, затем выхватил меч. Его примеру последовали Трибор и Грорг. Правда, здоровяк не понимал, что в этой рубке его тяжелый двуручник совершенно бесполезен. Твари, которых натравил на нас Посторонний, были слишком быстры. Я успел подумать, что такие птицы на Тверди не водятся, а потом…