– Я что, вслух спросил?
Девочка захихикала.
– Нет. – Она поставила передо мной тарелку с кашей и мясным рагу. – У нас об этом постоянно спрашивают.
Брин перехватил мой взгляд.
– Коэн, – пояснил он. – Жил у нас пару дней, пока не перебрался в гостиницу. Однажды Кьюсак переночевал.
Навсикая забралась на стул рядом со мной и принялась есть. Я последовал ее примеру. Было очень вкусно.
Рык тихонько коснулся моего разума.
Он был голоден.
«Прости. Я скоро приду».
Зверь понял.
– Тебя ждут, – внезапно сказала девочка.
Я нахмурился, затем вспомнил:
– Человек, который присматривает за тобой?
– Да.
Прогулка с Мерт заставила меня забыть о странном незнакомце. Но сейчас я снова не мог взять в толк, откуда меня знает кто-то с Облаков.
– Кто он?
Брин пожал плечами:
– Живет здесь около года. В крохотном домике неподалеку. Не знаю, как сестра с ним познакомилась, но он стал за ней присматривать. Таскает в дом продукты, пока меня нет. Чинит трубы, если нужно. Хороший мужик.
Я переварил услышанное.
Повеяло ли на меня опасностью? Думаю, нет. Вряд ли этот человек связан с оборотнями Скрира. Возможно, наши пути пересекались. Очень давно. Я помогал некоторым торговцам уладить их проблемы, сопровождал караваны, оберегал от вымогателей и разбойников. Небольшая подработка, если хотите. Назовем это так.
– Откуда он знает про меня?
– Я рассказала, – последовал ответ Навсикаи.
– Ты называла мое имя? – продолжил я допытываться.
– Да. И говорила о том, что ты мастер ножей.
Я вздохнул.
Устал повторять, что я больше не мастер ножей. Но ребенок есть ребенок. Грех обижаться.
– Когда идем?
Брин зевнул:
– Я никуда не иду. Хочу отдохнуть. Сестра тебя отведет.
Доев, я поднялся и поблагодарил девочку за вкусный завтрак. Попросил дать мне время покормить рлока. День близился к полудню.
Разум зверя блуждал по вершине плато, изредка набрасываясь на пролетающие браннеры. Я поставил перед другом ведро, до краев заполненное мясом. И стал терпеливо ждать, пока Рык поест.
«Прогуляться не хочешь?»
Меня накрыло волной благодарности.
Да, он хотел. Сутки в пещере вряд ли кого-то обрадуют. Это моя вина. Я слишком увлекся вчера Мерт и забыл о друге. Рык читал меня, словно открытую книгу. Он послал импульс: «Не волнуйся, я все понимаю, это человеческая самка. Вы должны спариваться, если есть возможность». Я попробовал объяснить, что в мире людей все гораздо сложнее, но не думаю, что зверь меня понял.
Нахлынули воспоминания.
Вчерашний вечер казался чем-то нереальным. Девушка мне нравилась. Нет, не так. Очень нравилась. Сложно разобраться. Мастера ножей привыкли подавлять чувства. Это многолетняя дисциплина, подчинение внутреннего мира единственной задаче. Похоже, вместе с задачей рухнула и дисциплина. Сегодня я пропустил медитацию, что вообще недопустимо.
Мысли постоянно возвращались к Мерт. Перед глазами прокручивалась сцена на площади. Что дальше? Что будет сегодня, завтра?
Я вывел рлока из пещеры.
Мы двинулись по узкому карнизу к двери черного хода. Затем – по винтовой лестнице наверх. Сытый зверь транслировал в пространство волны спокойствия и умиротворенности. Девочка ждала нас в гостиной. Она успела одеться по-походному. На плече – тканая сумка с причудливым орнаментом.
– Идем, – сказал я.
Покинув дом, мы двинулись по тропе, ведущей вниз. Девочка шла первой, рлок замыкал нашу процессию. Долго идти не пришлось. В нескольких метрах под нашим жилищем пристроилась крохотная деревянная терраса с однокомнатным строением. Эта коробка пробудила во мне дремлющие воспоминания об аскетичных домах гильдии.
Мы остановились у развилки. Передо мной начиналась лестница, сложенная из неровных гранитных блоков. Эта дорога вела прямиком к террасе отшельника.
– Я подожду здесь, – сказала Навсикая. – Он так попросил.
Чего-то подобного стоило ожидать.
Кивнув, я направился к лестнице. Не покидало ощущение чего-то знакомого. Словно за дверью меня ждал родной человек. Рлок был спокоен. Мысленно я поинтересовался, знает ли он, что таится за дверью. В ответ прилетел образ запечатанного замка. Тот, кто находился внутри, умел скрывать свои секреты.
Мы оказались на террасе.
«Отдыхай».
Рык неспешно приблизился к ветхой постройке и улегся напротив входа. Дремлющая сила, готовая в любой момент снести хлипкую преграду и освободить хозяина.
Улыбнувшись, я толкнул дверь.
Сразу признаюсь: я не был готов к встрече. Глаза быстро привыкли к полумраку. Голые стены, чаша очага. В дальнем углу расстелена циновка. Скрестив ноги, на ней сидел человек. Силуэт показался мне смутно знакомым. Да, эти контуры намертво врезались в мою память. Долгие годы совместных медитаций и бесед, затрагивающих философию гильдии.
Передо мной сидел брат Круга.
Наставник Вячеслав.
Я замер. Прошло мгновение, казавшееся вечностью. Когда я осознал увиденное, почтительно склонился перед человеком, превратившим меня в то, что я есть.
Вячеслав сделал приглашающий жест:
– Садись, Ольгерд.
Перед ним была расстелена вторая циновка. Возле очага дымились две чашки с травяным отваром. Наставник никуда не спешил, но умел подчинять себе время. Он знал, что чай не успеет остыть.
Я опустился на доски в трех шагах перед старейшиной гильдии. Вячеслав добродушно смотрел на меня. Я ожидал всего, но только не этой радости от встречи старых друзей. Учитель и ученик. Вячеслав не презирал меня за проступок в Ламморе. Но знал ли он о моем настоящем?
Доски террасы слегка поскрипывали на ветру.
Вячеслав взял чашку.
Я последовал его примеру. Старый и простой ритуал. Ученик принимает приглашение, но учитель должен испить отвар первым. Усы Наставника коснулись чашки. Я повторил движение.
Формальности соблюдены.
– Далеко же занесло тебя, мастер.
Я невольно вздрогнул.
Вячеслав поднял руку, останавливая предсказуемую реплику:
– Ты все еще мастер. Формально гильдия отвергла тебя, но это неправильно. Иногда стоит пересматривать старые догматы. Хотя бы раз в столетие.
Он издал сухой смешок.
Я мысленно послал рлоку сигнал: все в порядке. Вячеслав вскользь коснулся этого импульса – он умел перехватывать незащищенные мысли учеников.
– Как поживает старина Рык?
– Здоров и познает мир.
Я смотрел на своего учителя и понимал, что время не щадит никого. Вячеслав постарел. Борода стала полностью седой, но кольца по-прежнему сияли, а черные и красные нити были новыми. Крест Знающего-на-Перекрестках почти сросся с сетью морщин. Череп долговязый мастер идеально выбрил. Такие люди находятся вне времени. Постороннему сложно определить возраст Вячеслава, но я ощущал неуловимые перемены. Патриарх ступил на порог осени. Впрочем, я не думаю, что возраст ухудшил его боевые навыки.
– Ты редко выбираешься из Трордора, – сказал я. – Ищешь нового ученика?
Наставник медленно кивнул. Сделал глоток из кружки. После непродолжительного молчания он вновь заговорил:
– Уже нашел.
Меня поразила внезапная догадка.
– Навсикая?
Старик кивнул:
– Когда я встретил ее, девочка хорошо владела бытовыми рунами. Обращал внимание, как она моет посуду?
Я отрицательно покачал головой.
– Ты невнимателен, – упрекнул меня Вячеслав. – Она пользуется десятком рун, которые помогают ей выживать в одиночестве. Мне не доводилось прежде сталкиваться с чем-то подобным.
Это высшая степень похвалы. Вячеслав обучил несколько десятков мастеров, так что он всякого насмотрелся. Видимо, у девочки особенный дар, раз он явился на летающий Скит и поселился на краю обрыва, чтобы учить ее.
– Опять ошибаешься, – сказал Вячеслав. – Я просто наблюдаю. Сейчас мне интересно, в каком направлении будет развиваться девочка. Но учить ее будет другой.
Я вопросительно поднял бровь:
– Ты серьезно? Но кто способен лучше обучить Навсикаю, чем ты?
Наставник спрятал улыбку в разноцветной бороде.
– Сейчас – никто. Но вскоре все изменится.
Он любил говорить загадками. Мне стоило к этому привыкнуть со времен наших философских диспутов. Вытянуть из Вячеслава прямой ответ невозможно. Всякий, кого он брался обучать, должен сам проникать в суть вещей.
– Ты ей помогаешь, – вспомнил я. – Это не наблюдение.
– Верно. Это человечность.
Мне вспомнились дни скитаний по прибрежным территориям Трордора. Мы с Наставником забрели в рыбацкую деревушку и остановились на ночлег у старухи, потерявшей в пиратских войнах двоих сыновей. Утром я проснулся от звука топора – Вячеслав поднялся с первыми лучами солнца, чтобы нарубить дров одинокой женщине. Вы скажете, это смешно. Показная добродетель, демонстрация правильного пути перед учеником. Я всегда думал иначе. Потому что помню много подобных случаев, причем Наставник не заботился о том, чтобы кто-то видел и оценивал его поступки.
Сделал глоток.
– Вкусный отвар.
На террасах гильдии эта фраза означает, что гостю пора уходить. Я был рад встрече, но прошло много времени с той поры, когда я учился у этого человека. Нам не о чем было разговаривать.
Вячеслав грустно улыбнулся:
– Не спеши. – Он сделал медленный глоток. – Я хотел поговорить с тобой не о девочке.
– Тогда о чем?
Вячеслав посмотрел мне в глаза:
– Давно ты служишь Коэну?
Я вздрогнул.
– Откуда…
– Знаю, – перебил он. – Давно?
– Несколько месяцев.
– И ты уже сталкивался с Посторонними?
Вячеслав всегда мог удивлять. Осведомленность этого человека поражала даже братьев Круга.
– Да.
Он вздохнул:
– Послушай меня и постарайся запомнить одну вещь. Коэн на правильном пути. Близятся сложные времена для всех нас. Возможно, мы снова встретимся. Но не вздумай недооценивать силу Посторонних. Они действуют гораздо тоньше, чем тебе кажется. Все эти драки во сне – ничто. Тебя ждет противостояние более серьезное, чем все бои, которые довелось пережить. Это может тебя убить. Или научить чему-то новому. Я бы не хотел оказаться на