Я побежал к выходу, но было поздно, машина уже отъехала, а на улице воцарилась какая–то особая тишина. Когда я вернулся в комнату, тот, первый, уже умирал. Мне о многом хотелось расспросить его, но у меня не было такой возможности.
Он пробормотал, захлебываясь кровью:
—Ты свое получишь, кретин. Мне не хотелось оставлять его перед смертью в счастливом заблуждении.
—Нет,— сказал я.— Сегодня у меня все–таки день удачи.
Его лицо исказила гримаса ненависти, и это было последнее, на что он оказался способен.
«Из огня да в полымя,— подумал я.— Почему вокруг меня вечно эти трупы? Я вернулся, все вроде хорошо. Как в былые дни. Любовь и смерть идут рука об руку».
Присмотревшись к лицу мертвеца, я узнал его.
—Ты знаешь его?— спросила Вельда.
—Да. Его зовут Бэзил Левит. Одно время он был частным детективом, но как–то взялся за шантаж и потерял лицензию. Потом сидел за убийство второй степени.
—А другой?
—Высокого зовут Кид Хэнд. Он гангстер. Тоже сидел в тюрьме. Одно время работал на мелких букмекеров — угрожал тем, кто не хотел им платить.
На лице Вельды промелькнуло выражение, напоминающее взгляд загнанного зверя.
—Это гангстеры, Вельда,— сказал я,— а не наши постоянные противники. Им нужны были не политические тайны, а что–то другое. Кто та девушка, о которой говорил Левит?
—Майк…
Я указал на мертвеца на полу:
—Он пришел за девушкой. Он пришел сюда и готов был тебя убить. Итак, кто эта девушка?
Вельда все с тем же выражением муки и страха смотрела на меня.
—Это… это просто очень молоденькая девушка. Я нетерпеливо щелкнул пальцами.
—Ну же, рассказывай. Ты понимаешь, что это серьезное дело. Столько людей погибло из–за того, что тебе известно, и это не конец! Неужели ты позволишь застрелить себя неизвестно из–за чего?
—Ладно, Майк.— Отчаяние на ее лице сменилось выражением глубокой заботы и тревоги.— Эта девушка сейчас находится в пустой комнате на верхнем этаже.— Она посмотрела вверх.— Прямо над нами.
—Ладно. Кто же она такая?
—Я… я сама не знаю, Майк. Она пришла к этому дому на другой день после того, как я попала сюда. Я услышала, как она плакала на улице, и привела ее к себе.
—Не слишком умный поступок.
—Майк, бывали моменты, когда мне хотелось, чтобы кто–нибудь сделал то же самое для меня.
—Прости.
—Она очень молода и находилась в опасности. Это все равно что взять к себе испуганного кролика. Мне хотелось просто дать ей время прийти в себя. Потом я, может быть, сумела бы ей помочь.
—И как обстоят дела?
—Она запугана. Она страшно боится чего–то. Ее нервы напряжены, и я — единственный человек, которому она хоть как–то доверяет.
—Ну хорошо. Все это нужно обдумать. А теперь проводи меня к ней, пока в этот дом не набились полицейские. В нашем распоряжении всего пять минут — какой–нибудь любопытный обыватель наверняка уже поднял тревогу…
С третьего этажа до меня донеслось ритмичное постукивание каблуков. Казалось, та девушка репетирует какой–то танцевальный номер, бывший в моде еще в то время, как Элинор Пауэлл считалась «королевой чечетки» Я не слышал музыки, только перестук каблуков. Очевидно, музыка звучала в ее воображении.
Вельда постучала в дверь, но танец продолжался Тогда Вельда повернула ручку и открыла дверь. Девушка посреди комнаты обернулась с испуганным криком, и ее взгляд заметался между мной и Вельдой, а потом от нас к окну и обратно, но тут Вельда сказала:
—Все в порядке, Сью. Это наш друг.
У нас не было времени на долгие уговоры, поэтому я сказал:
—Меня зовут Майк Хаммер, Сью. Я хочу–помочь вам. Вы мне верите?
Эти слова, как обычно, подействовали. Испуганное выражение исчезло с лица девушки. Она слабо улыбнулась и кивнула:
—Вы правда хотите?..
—Правда.— Я повернулся к Вельде:
—Нельзя ли ее увести куда–нибудь?
—Можно.
—Куда?
—Помнишь ресторан Конни Льюис на углу Сорок первой улицы и Девятой авеню?
—Да.
—Мы поселимся там. Три верхних этажа в распоряжении Конни.
—Так было семь лет назад.
—Она будет там,— сказала Вельда.
—Ладно,— сказал я.— Отправляйся с девушкой туда, а я объяснюсь с полицией по поводу перестрелки. Мне придется, вероятно, около часа провести в офисе у Пата. Страшно глупо с моей стороны бросать тебя одну среди улицы, но что же делать?
Вельда пожала мне руку и улыбнулась:
—Все будет в порядке, Майк.
Девушка подошла ко мне ближе, и я увидел очаровательное полудетское личико — самое лучшее воплощение Лолиты <Лолита — героиня одноименного романа В Набокова>, какое мне доводилось видеть. Она была хрупкая, белокурая, с большими карими глазами и прелестным ротиком. Ее шелковистые волосы были распущены по плечам. Только ее походка говорила о том, что она уже перешла возрастной барьер, отделяющий девочку от женщины, так что мужчине нужно было следить за собой, чтобы просто восхищение ее красотой не переросло в нечто более серьезное.
Я был стреляным воробьем, немало повидавшим на своем веку, поэтому я спросил:
—Сколько вам лет? Улыбнувшись, она ответила:
—Двадцать один год. Я посмотрел на Вельду:
—Она не лжет. Однако ты наверняка не поверила ей, когда она назвала свой возраст, правда? Вельда кивнула.
—Ладно, об этом мы поговорим позже. А сейчас бери ее и исчезай.— Я посмотрел на девушку и погладил ее по голове:
—Не знаю, что за неприятности у тебя, малышка. Со временем мы займемся ими. Пока же должен сказать тебе вот что…
—Да?
—Внизу лежат двое убитых. Они погибли из–за тебя. И что произошло, то произошло, но скажу тебе одно: если ты рассчитываешь самостоятельно выбраться из этой истории, то число покойников может увеличиться. С меня их уже достаточно. Я помогу тебе, если ты будешь слушаться нас. Однако если ты решишь действовать самостоятельно, то мы умываем руки. Понятно? Очень может быть, что ты немало болванов поводишь за нос, но я к их числу не отношусь. Поэтому между нами все должно быть ясно как стеклышко. Согласна?
—Согласна, мистер Хаммер,— не задумываясь ответила она.
—Называй меня Майком.
—Хорошо, Майк.
—Уходите, Вельда.
С улицы с двух сторон донесся вой сирены. К дому одновременно подъехали две машины, свет красных прожекторов упал на крыльцо, и через секунду в комнату нижнего этажа ворвались полицейские, держа наготове свои револьверы тридцать восьмого калибра.
Я встретил их, открыв дверь и врубив полный свет. Когда полицейские вошли в комнату, я вытянул руки перед собой, чтобы показать, что у меня ничего нет, а потом, не дожидаясь приглашения, встал к стене и позволил себя обыскать. Я указал на свой пистолет, лежавший на столе рядом с другим оружием, и стал наблюдать, как они исследуют мой бумажник, в котором лежало удостоверение агента ФБР. Полицейские отреагировали не сразу. С двумя трупами на полу им не хотелось рисковать, но и сделать они ничего не могли. В конце концов старший вернул мне бумажник.
—Я знаю вас с давних времен, Майк,— сказал старший.
—Времена не слишком изменились.
—Ну уж не думаю.— Он указал на трупы.— Насколько я понимаю, вы не собираетесь объяснять нам, что произошло?
—Совершенно верно.
—У вас здесь довольно солидные документы. С каких это пор?
—Позвоните капитану Чемберсу. Это в его компетенции.
—Вполне возможно. Но в отделе новый инспектор, и ему это не очень понравится.
—Не страдайте, приятель. И не волнуйтесь.
—Я не волнуюсь. Я только напоминаю, что вы и капитан Чемберс были друзьями.
—Мы больше не друзья.
—Это я тоже слышал… Насколько я понимаю, это серьезное дело?
—Да. Можно мне позвонить?
—Позвольте сделать это за вас.
—Хорошо.
Я дал номер телефона и назвал знакомую ему фамилию. Он вышел из дома и вызвал номер по полицейской рации. Когда он вернулся, на его лице было написано почтение, и со мной стали обращаться, словно я обладал дипломатической неприкосновенностью.
Спустя пять минут приехал Пат. Дождавшись, пока сделают снимки и заберут трупы, он сделал знак всем уйти. Это не касалось только маленького человека в сером, действиями которого никто не мог распоряжаться. Тщательно осмотрев мой пистолет, он сказал:
—Все тот же, не правда ли?
—Я пользуюсь только им.
—Сколько человек ты из него убил?
—Девять,— ответил я и добавил:
—Из этого оружия — Хороший счет.
—А я еще жив.
—Иногда я спрашиваю себя: хорошо ли это? Я рассмеялся:
—Ты терпеть меня не можешь, дружище, но все–таки ты рад, правда?
—Тому, что ты еще жив?
—Ага.
Он медленно повернулся, и его взгляд, казалось, искал ответа на этот вопрос.
—Не знаю,— наконец сказал он — Не могу сказать, кому из нас было труднее рвать старую дружбу Иногда мне кажется, что я прав, но при мысли о стоящей между нами женщине я теряю уверенность. Ты чертов ублюдок. Я вижу, что ты делаешь, и вижу, как тебе достается, и задаю себе вопрос, почему это происходит? И я боюсь ответить на этот вопрос. Я знаю ответ, но просто не решаюсь его высказать.
—Скажи сейчас — Когда–нибудь потом.
—Ладно.
—Итак, что же здесь произошло?
Он посмотрел на Арта Рикерби, сидящего в кресле.
Я ответил ему:
—Здесь была Вельда. Я пришел к ней. Вдруг ворвались эти два парня. Сначала первый — вот этот, а потом второй, который стукнул его дверью по локтю как раз в тот момент, когда он собирался выстрелить в меня.
—Хороший рассказ.
—Но именно так и было.
—Для бывшего пьяницы неплохо проделано. Пат опять взглянул на Рикерби.
—У некоторых людей бывает шестое чувство,— пояснил я.
—Может быть, мне уйти?— спросил Пат.— Раз этим делом занялось ФБР, я здесь больше не нужен.
Впервые с момента своего пребывания в этой комнате Рикерби открыл рот. Он говорил, как всегда, спокойно, и я знал, что могу на него положиться.
—Бывают случаи, капитан,— сказал он,— когда сложно объяснить все до конца. Это вы поставили мистера Хаммера в невыносимо трудное положение. Мы поручили ему задание, мы вызвали к жизни этого демона из прошлого. Мы вернули в настоящее человека, которому следовало давно быть мертвым. В настоящем просто нет места для таких людей. Сегодня торжествуют компромиссы, нерешительность, страх… А мы бросили обществу на колени раскаленное железо. Мы вернули этого человека из прошлого, а теперь мы должны постараться — вы, я и общество — поладить с ним — Премного благодарен,