Мои руки привязали к столу ладонями вверх. Сегодня Вардиру помогала женщина-вальтайн, но основную работу делал он сам. Даже не видя игл, я знал, что последует дальше. И приготовился к боли.
– На нем уже места живого нет, – пробормотала женщина. – У него их и так много…
– Место найдется, – весело возразил Вардир и начал делать татуировки на моих ладонях.
В бесчисленный раз я убедился, что готовиться не имело особого смысла. Боль все равно настигла меня. Татуировки, выжженные магией вместо чернил, проникали в каждый слой кожи.
Множество вырисованных на теле стратаграмм надежно отрезали любую возможность дотянуться до моей силы. Каждый раз, когда удавалось каким-то чудом проскользнуть сквозь заслон, появлялась еще одна татуировка, закрывающая очередную лазейку. Я точно не знал, чем заслужил такую честь, но из обрывков разговоров понял: королева ужасно боится того, что я могу натворить, если верну хотя бы часть своей магии.
Во всяком случае, напрашивался только такой вывод из доступных мне сведений. Удивление окружающих подсказывало, что я оказался единственным, чье тело покрывало столько оков.
Но вот Вардир закончил свою работу. Даже когда иглы перестали втыкаться в кожу, я оставался в оцепенении, не в силах пошевелиться от пережитых мучений.
– Отлично. – Вардир похлопал меня по плечу. – А теперь перейдем к самому интересному.
– Жду с нетерпением, – процедил я сквозь зубы.
Я услышал, как закрылись двери. В комнате воцарилась темнота.
Помощница Вардира встала у изголовья, положив руки на стол по обе стороны от моего лица.
– Что мне нужно делать? – спросила она.
– Просто не дай ему умереть, – ответил Вардир.
Очень обнадеживающе. Я сосредоточился на ровном дыхании.
С тех пор как меня бросили в тюрьму, бесчисленное множество раз происходило одно и то же, хотя и с некоторыми вариациями. Я не понимал, чего именно добиваются мучители. Но мог предполагать, основываясь на своих скудных знаниях.
А знал я, что королеве необходимо оружие, достаточно мощное, чтобы выиграть текущую войну. Знал, что она каким-то образом рассчитывает получить его от меня. А теперь еще знал, что отчаяние заставляет королеву спешить и допускать оплошности. Заставляет рисковать.
Только недавно я осознал, что эксперименты, видимо, почти вышли из-под контроля королевы и ее приближенных. А то, что находилось за пределами их контроля, могло – лишь могло – оказаться в пределах моего.
И на этот раз…
Времени собраться с духом не осталось. Пропало все, кроме боли.
Я стиснул зубы, пытаясь выровнять ритм дыхания, сосредоточиться на холодящем кожу металле. Но эти последние ориентиры, привязывающие к реальности, почти сразу исчезли. В текущей по жилам крови разгорелся пожар; не находя выхода, он поглотил меня целиком.
Белые стены растворились, их место занял поток разрозненных образов.
Я видел красивый дом с золотыми колоннами и львом на воротах. Не успел я потянуться к дверной ручке, как кто-то прошептал на ухо: «Ты не хочешь возвращаться туда».
Затем каменный домик, окруженный цветами. Кто-то зовет меня голосом с сильным акцентом, который разбивает мое имя на два мелодичных слога. Мне хорошо знаком этот голос. Я слышал его много раз, на грани снов и воспоминаний, которые не мог уловить.
Я попытался обернуться, но изображение исчезло.
А потом я оказался в комнате – белой, белой, белой.
Комната сменилась полем боя, и я наблюдал, как мое оружие пронзает насквозь мальчика-подростка.
Я переместился в темное помещение, где от стен исходило теплое сияние. Заплетенные в косы белые волосы упали мне на лицо. Королева склонилась надо мной, ее губы искривились в усмешке.
«Надо тебе было меня убить».
Мир растворился, а затем еще раз и еще.
Несмотря на боль и дезориентацию, я пытался нащупать опору.
«У тебя есть план», – напоминал я себе. Да, вытатуированные стратаграммы лишили меня собственной силы – эта дверь захлопнулась. Но открылась другая: я превратился в сосуд для магии, которой, казалось, не понимали даже мои мучители.
И я просто обязан ею воспользоваться.
Магия бушевала вокруг меня, захлестывая, словно потоки воды. С огромным трудом я взял себя в руки. Попытался обратить силу вспять. Попытался уловить то, что нахлынуло на меня.
И чтоб вас всех, на самый краткий миг – получилось.
Магия больше не несла меня за собой. Наоборот, теперь я направлял ее. Контроль отнимал все оставшиеся силы, – без сомнения, мое физическое тело сейчас умирало. Только агония могла быть настолько болезненной.
Но все же один миг, один восхитительный миг я держал эту силу в руках.
Но потом…
Меня отвлекло что-то странное. Чье-то присутствие. Я знал его, и даже очень хорошо. Я ощутил порыв холодного воздуха и запах теплой крови. Человек упал на землю с перерезанным горлом.
Всепоглощающая, глубокая печаль. Печаль и ярость.
И узнавание. Проникающее до глубины души узнавание. «Я тебя знаю».
Видение поразило меня так сильно, что сердце замерло в груди.
Я отвлекся всего на миг, но его оказалось достаточно. Я потерял контроль. Накопившаяся энергия разом вырвалась наружу. От боли плоть сходила с костей.
«Надо же умереть именно так», – раздраженно подумал я, и сознание померкло.
– Макс…
«Ма-окс»…
Снова знакомый голос.
Все было в тумане. На мгновение из тумана выплыл цветной образ: белая кожа с золотистыми пятнами, один глаз зеленый, другой – серебристый.
– Макс.
На этот раз имя прозвучало резче.
Я моргнул. Образ исчез. Вместо него появилось лицо склонившейся надо мной королевы. Когда я открыл глаза, ее плечи дрогнули во вздохе облегчения.
– Хорошо, – пробормотала она. – Вот, выпей.
Я с трудом приподнялся на локтях, изо всех сил стараясь сдержать тошноту. Королева протянула мне чашку, но я ее демонстративно проигнорировал.
– Что? – Королева закатила глаза. – Неужели думаешь, что я хочу тебя отравить? Ошибаешься.
– Я потрясен внезапной заботой о моем благополучии.
– Ты слишком ценен, чтобы позволить тебе умереть. Выпей уже воды наконец.
Она раздраженно сунула чашку мне в руки, резко обернулась и бросила на Вардира испепеляющий взгляд:
– Это было неприемлемо.
– Я проверял теорию.
– Судя по всему, она не оправдала себя. Ты его чуть не убил.
– Я почти добился успеха, – раздраженно возразил Вардир. – Не моя вина, что что-то пошло не так.
– Да? И чья тогда?
От улыбки Вардира меня до костей пробрало холодом. Вознесенные над нами, как же я его ненавидел!
– Естественно, Максантариуса. – (Королева фыркнула.) – В нем скрыто так много. Но мы не можем подобраться к тому, к чему у него самого нет доступа.
Я украдкой опустил взгляд на свои руки, разглядывая покрывающие их татуировки. Должен признать, что в глубине души меня забавляла мрачная идея, что мои истязатели сами отрезали себе путь к успеху.
Королева проследила за моим взглядом.
– Когда имеешь дело с опасным преступником, приходится принимать меры предосторожности, – сухо произнесла она.
«Опасный преступник». Послушать ее – так я настоящий злодей.
– Вовсе нет, – рассмеялся Вардир, – я сейчас говорю не о стратаграммах. В нем скрывается что-то еще, на более глубоком уровне. Магия нашего подопытного черпает силы из его прошлого. И сейчас его разум не…
– Достаточно, – резко оборвала его королева.
Она бросила на меня быстрый взгляд, но тут же, словно одернув себя, отвела глаза.
Я выдавил хриплый смешок:
– Может, мне выйти, чтобы вы смогли спокойно обсудить меня наедине?
Не удостоив меня ответом, королева встала и отвернулась к окну:
– Вардир, о твоих промахах мы поговорим позже. Сиризены, отведите Максантариуса обратно в Илизат.
Не знаю, что со мной сделал Вардир, но я еще долго не мог прийти в себя. Потребовалось немало усилий, чтобы просто встать. Затем меня снова связали по рукам и ногам и вывели из Башни. День клонился к вечеру, снаружи заметно похолодало, а небо затянули облака. Сколько же я провалялся без сознания? Вполне возможно, что намного дольше, чем думал.
Я никак не мог выкинуть из головы случившееся.
Как правило, все видения, что навещали меня во время опытов Вардира, испарялись так же быстро, как обрывки снов после пробуждения. Но сейчас образы – и ощущения, – возникшие, пока я пытался перехватить контроль над магией, не желали отпускать. Как же они были знакомы… Такие неосязаемые и в то же время наиболее реальные из всего, что окружало меня уже долгое время.
Я даже не мог с уверенностью сказать, расстроен ли из-за того, что план не удался. Я не сомневался, что вскоре грядут новые опыты, так что шанс еще выпадет. И я обязательно попробую еще раз. При этом я старательно игнорировал назойливый вопрос, то и дело возникающий в мыслях: «А что потом?»
Мы уже прошли полпути к докам, когда Вивиан, одна из двух стражниц-сиризенов, резко остановилась, обратив лицо к горизонту.
– Что там? – спросила ее напарница.
– Мера, ты ничего не чувствуешь?
Мера нахмурилась, внимательно вслушиваясь, но затем помотала головой.
У меня же шевельнулись волосы на затылке. Что-то пронеслось в небе, и в воздухе начало сгущаться напряжение, как перед ударом молнии.
Наша группка замерла, напряженно прислушиваясь. Вокруг суетились солдаты, продолжая расчищать улицы. На деревьях пели птицы, ветерок нежно шелестел листьями.
Вивиан опустила голову:
– Мне показалось… – Слова с влажным хрустом оборвались.
В один миг Вивиан перестала существовать.
Ее разорвало пополам выступившее из тени ужасное существо. В одной конечности с тонкими пальцами оно, как в тисках, сжимало голову сиризена, а в другой – тело.
Чудовища появлялись повсюду, словно возникая из воздуха.