— Сколько я здесь? — спросил Арди.
— Вечер и ночь, — ответил капитан и, хлопая тыльной стороной ладони по газете, недовольно фыркнул. — Все первые полосы про Съезд. О том, каких пригласят поваров. Как пройдет церемония открытия. Будто это не политическое мероприятие, а фестиваль какой-то. Газетчики, демоны их заберы…
— Милар.
— Что? — капитан скосился в сторону напарника. — Будущей госпоже Эгобар мы сказали, что ты задержался в лаборатории. Она сделала вид, что поверила.
Тесс… Почему-то Арди чувствовал себя так, словно подвел невесту.
— Почему ты сразу не сказал, что вызвал подкрепление? — решил перевести тему Ард.
— Чтобы ты, — Милар свернул газету трубочкой и указал ей на голову юноши. — в следующий раз думал тем органом, который не только для сложения чисел предназначается. Ты же не в строительном, Вечные Ангелы, департаменте служишь, чтобы дома сносить.
— Там только входная группа обвалилась, — проворчал Арди.
— Ага. А вместе с ней мое уже не такое молодое либидо, когда мне пришлось, а мне, зараза ты клыкастая, таки пришлось же! Заполнять эти клятые бумажки, потому что ты очень ловко и удачно соизволил отключиться, — Милар, как и всегда, выдав в запале частично комичную, местами серьезную тираду, выдохнул и расслабился. — Ну а еще потому, что Инге нужно было видеть нашу неуверенность. Иначе бы она была начеку и не допустила ошибку.
Ошибку…
— Ты знал?
Арду не пришлось уточнять, о чем именно он спрашивал. Милар только пожал плечами.
— Догадывался, — ответил он. — Да, родственница Иригова помогала ему с детьми, но где-то она должна была их брать, правильно?
— Через Лорлову.
— Которая осталась без родных, без семьи, — кивнул Милар. — выброшенная на обочину жизни. Приехавшая в столицу, чтобы заработать. Ничего не напоминает?
— Думаешь она… работала на Красную Госпожу?
— Вполне вероятно, — снова кивнул капитан. — Только не ноги раздвигала, а помогала с Лей-генераторами или какими-нибудь печатями по мелочи. Так Кукловоды и Лея Моример поняли, что на неё можно воздействовать и использовать. Как ты и говоришь — они, Кукловоды, всегда работают так, чтобы одним действием получить максимальную выгоду. И, желательно, в разных направлениях.
Арди откинулся на подушки, а капитан продолжал.
— И, полагаю, не она сама устроилась нянькой в дом тех несчастных, — Милар говорил, а Арди вспоминал с какой жестокостью Лорлова разобралась с жильцами дома на Бальеро, в подвале которого обнаружился старый, замурованный проход в канализации.
Арди еще тогда подумал откуда столько ненависти к простым людям, а не Первородным. Ответ нашелся только сейчас…
— Скорее всего отец семейства был хорошо знаком с Красной Госпожой, — Милар встал со стула и, подойдя к стойке с одеждой, бросил ту Арду. — Видимо захотел удобства. Чтобы далеко не ездить. Молодая, симпатичная ведьма, всегда готовая по первому зову поработать не только головой, но и телом… А Лорлова могла согласиться ради высшей, справедливой цели. Теперь, правда, уже и не узнаем, как оно там на самом деле сложилось.
Ардан, натягивая штаны, тихо спросил. Тихо, потому что тоже заранее знал ответ:
— Почему никогда не делился своими подозрениями?
Милар, забирая посох напарника и его шляпу, молча передал те и выразительно посмотрел умным, неизменно слегка насмешливым взглядом. В этом они с Аверским тоже были похожи. Только если Гранд Магистр в целом считал себя самым умным в какой бы комнате не оказывался, то Милар полагал, что видит всех насквозь. А кого нет — на тех он пока еще просто не обратил своего пристального внимания.
И, как и в случае с Аверским, подобная уверенность в своих способностях возникла далеко не на безжизненной почве.
— Потому что я Первородный, — сам же, на свой вопрос ответил Арди.
— И да и нет, напарник, — капитан не стал отрицать очевидного. — Ты тогда, в моих глазах, выступал в роли простого балласта. Еще даже не проверенного в настоящем переплете. А потом все как-то завертелось в водовороте такого дерьма, что уже не о пространных размышлениях было. А сейчас, вот, снова на поверхность всплыло. Как дерьмо. Каламбур, однако…
Они замолчали.
Милара тоже можно было понять. Империя, испокон веков, имеет необычайно строгие законы, касающиеся всего, что связано с гражданами, не достигшими шестнадцати лет. Раньше, в эпоху восстания Темного Лорда, возраст, правда, был пониже — тринадцать лет. Но чем дальше шагал прогресс и чем большему должен был обучиться гражданин, чтобы стать самостоятельным винтиком в системе общества, тем дальше отодвигалась граница пресловутого детства.
Причем, в отличии от многих других ситуаций, данные законы спустились обществу не сверху. Вовсе нет. Их не издал какой-нибудь сердобольный Император, не написала многодетная Императрица-мать, и не сформулировал в припадке сентиментальной человечности Парламент.
Данные законы, даже не со строгостью, а с самой настоящей яростью карающие тех, кто вредил детям, были изданы только с одной целью — сохранить монополию государства на насилие. Когда количество самосудов над преступниками, задевшими благополучие детей, практически стало нормой, Империя и издала данные указы.
А все из-за политики Эктаса. Когда-то давно, до объединения княжеств под штандартами Галеса, Первородные буквально контролировали численность людской популяции. Все из-за простой природной прихоти.
Люди, в отличии от Первородных, жили под солнцем куда меньше. И детей рожали куда больше. Так что Первородные (совершенно обосновано, учитывая, как разросся человеческий мир всего за пять веков свободы) опасались возможного численного перевеса. Детей часто похищали. Угоняли в рабство на грязные работы, а иногда и для своего веселья и удовольствия. Стравливали их, как бойцовских псов в ямах. Порой проводили эксперименты отваров и чар — Первородные ведь далеко не волшебный, мифический народ, какими их иногда выставлял прадедушка в своих историях.
Каждому княжеству, царству и королевству Эктас выдавал разрешение, где довольно четко прописывалось сколько детей могли родить за год их жители.
Отсюда и беспощадность, как в случае со спаленной дотла церковью Светлоликого, где сожгли детей с их матерями (в последствии ставших известными как Святые Мученицы) давшей толчок к объединению княжеств. И именно в том огне и уцелел Святой Василий, будущий главный воевода Галесса.
Старые истории.
Страшные истории.
Ими часто в детстве пугали детей. В тех жутких сказках, разумеется, не было места политики Первородных и Эктаса. Нет. Вместо этого в них рассказывалось о коварстве и злодеяниях Первородных; о ведьмах, пожирающих детей; о бессмертных колдунах, ворующих розовощеких девственниц; о злых королях, насильничающих незамужних красавиц и еще много чего другого. Чтобы дети были начеку. Чтобы знали, что нельзя верить красивой обертке и что за прелестным ликом эльфа может скрываться совсем иного цвета нутро.
Дети вырастали, но истории не забывали. Рассказывали своим детям. А те своим. И так, в течении веков, любые преступления над детьми вселяли в толпу ужас повторения кошмаров власти Эктаса. А испуганная толпа страшна, сильна и почти неуправляема.
Так и появились законы, со всей строгостью карающие таких, как Красная Госпожа-Инга. И потому, как когда-то давно заметили братья Кенбиш, они все еще, несмотря на все реформы, не распространялись на детей Первородных…
— Подзатянулась пауза, да? — Милар открыл дверь и протянул руку в приглашающем жесте. — Прошу, господин маг, проходите пожалуйста в новый день, новый мир и новую задницу, в которую мы стремительно катимся.
Шагая по коридору, Арди поспешил спросить.
— А что со мной случилось?
— Доктор Гларкин сказал, что это просто обычный сон после сильного умственного истощения. На мои возражения о том, что в твоем уме я порой сильно сомневаюсь, он ответил согласием и парой капельниц, которые тебе поставили, — Милар снова вернулся к своей обычной, полушутливой манере общения. — Про сменную одежду тоже не переживай — Тесс выдала. Вместе с парой кусков вяленой оленины. Мы, правда, с Урским сперва подумали, что это такие странные подошвы. Как ты это только ешь?
Вместо ответа Арди лишь продемонстрировал свои клыки.
— Ах, ну да… — буркнул Милар. — В любом случае, у нас теперь новый вопрос.
— А именно?
— А сам не догадаешься, господин младший дознаватель третьего ранга?
Арди ненадолго задумался. В целом, учитывая тактику Кукловодов и то, как они постоянно то выносили что-то за скобки, то снова их открывали, то ответ лежал на поверхности.
— Луша.
— Продолжай, — подбодрил Милар.
— Мы не можем знать оставили ли его специально в том доме или у Кукловодов что-то где-то пошло не по плану.
— А почему? — капитан открыл им дверь, ведущую на лестницу.
— Потому что если что-то пошло не по плану, то возникает вопрос — что и почему, — Арди уже без боли и не сильно опираясь на посох, спускался по холодным ступеням. — А если так и было все спланировано, то Ингу подставили. Чтобы одним ударом убрать её и, при этом, создать пространство среди банд Метрополии.
— Верно, — чуть ли не крякнул Милар. — Теперь, когда её вотчина и сфера деятельности освободились, уверен, начнется грызня. Все захотят успеть занять свободную нишу. Что-нибудь напоминает?
— Прошлую зиму, — тут же отреагировал Ардан. — Попытку стравить Молотки с Пиджаками.
— Молотки… Пиджаки… как только среди них нет какого-нибудь Чайника, Топорика или, проклятье, Отхожего Местечка, — себе под нос просипел Милар, а громче добавил. — Все верно ты думаешь, напарник. Гляди-ка. Может Гларкин прав и у тебя действительно мозги способны не только над Звездной Магией думать… Только одна загвоздка. Если Кукловоды хотели чтобы мы навестили Ингу, то зачем тогда давать столько маневра в сторону Ночников и древнего вампира? Вряд ли последний просто рядовая для них фигура, как тот же Индгар.