Ардан аккуратно выбирал слова. Не потому, что де-юре не смог бы жить с Тесс без разрешения её отца. Вовсе нет. Подобные законы отменили еще даже до восстания Темного Лорда. Когда девушке требовалось письменное разрешение отца, одобряющее выбор жениха.
Традиция осталась — не более того.
Но Тесс любила свою семью и Ардан не хотел ставить её перед выбором. Это низко и бесчестно.
— Господин Орман, я понимаю, что я беден и у меня за душой, кроме звания младшего офицера второй канцелярии и учебы в Большом больше ничего нет, но, уверяю вас, у меня есть план как поправить материальное положение, — Ардан даже открыл гримуар на том месте, где максимально подробно расписал какие шаги, в какой последовательности и в каких временных рамках собирался предпринять. — Я уверяю вас, господин Орман, что даже при самом пессимистичном прогнозе, при прочих равных в уравнении, я смогу отвести Тесс сразу после свадьбы не на канал Маркова двадцать три, а в место, которое было никак не связано… с определенной группой орков и…
Рейш улыбнулся. Без злобы. Но и без особой радости. Так улыбаются те, кто стоят на границе обрыва и знают, что им придется спрыгнуть. Чтобы они не делали. Прыгнуть придется. Только желания от осознания данного факта у них совсем не прибавлялось.
— Я не сомневаюсь, Ард, что вы обладаете светлой головой и сможете обеспечить моей дочери достойный уровень жизни, — Рейш выпрямился и посмотрел на посох, а затем на верхнюю губу Арди, которой тот постоянно прикрывал свои нечеловеческие клыки. — Так же, как я не сомневаюсь в том факте, что вы сможете защитить мою дочь.
Ардан, так и не договорив, молча закрыл рот.
— Я говорю не о деньгах, Ард, а о том какой вы человек… матабар… представитель Империи с наследием Первородных или как там юридически верно называть полукровок, — Рейш выдвинул ящик и достал небольшую, изогнутую запятой, курительную трубку. С облетевшим лаком и… застрявшей в основании сплющенной, свинцовой пулей. Наверное, у этой трубки имелась своя, весьма занимательная история. — Я видел людей с вашими глазами, Ард. И я, разумеется, не про цвет. А про то, что за ними прячется.
Ардан, как и в случае с герцогом, хранил молчание.
— Такие люди не сидят на месте, Ард, — продолжил Рейш, набивая трубку Каргаамским табаком. Арди научился отличать листья по цвету и запаху — «спасибо» Милару. — Своей волей или ветрами судьбы, но… Да и сами подумайте. Капрал Второй Канцелярии. Потомок Арора Эгобара. Вы знакомы с Императором и работаете на Полковника. Учитесь в Большом, сражаетесь на дуэлях с Великими Князьями и еще Светлоликий знает, что происходит в вашей жизни помимо того, что известно широкой общественности. Вы думаете, что это нормально?
В голове Ардана прозвучал голос Артура Бельского, больше известного, как Пижон, сказанные бандитом в концертном зале.
«А вы думаете, что вы не странный?»
Тогда Арди не понял, что имел ввиду Пижон. Но если посмотреть на вещи с перспективы Рейша, то… да. Жизнь Ардана можно охарактеризовать какими угодно словами, включая вымышленные истории прадедушки, но только не понятием «нормальная»; даже по меркам Звездных Магов.
— Если вам повезет, вы не погибнете и моей дочери не придется вас хоронить и становиться вдовой прежде, чем поседеют её первые волосы, — генерал открыл окно, впуская внутрь полуденный, прогревший воздух. — А если не повезет, то в какой-то момент, может через пять лет, может через десять, вы поймете, что вы совершенно разные люди. Вернее — станете совершенно разными людьми. И пожалеете о своем решении.
Ардан привычным жестом хотел взяться за посох, чтобы, как в детстве, когда касался кровати родителей, найти в ветке дуба покой и храбрость для взбунтовавшегося сердца.
— Как я уже говорил, господин Орман, при всем моем к вам уважении, но даже предсказания мудрейших Эан’Хане не более, чем часть мифов и легенд. Никто не способен видеть будущее.
— Видеть — нет, — не стал спорить Рейш и закурил трубку. — Спрогнозировать, основываясь на жизненном опыте… надеюсь вы не будете отказывать мне в том, что мой жизненный опыт обширнее и глубже вашего.
— Разумеется. Это было бы глупо отрицать.
Они замолчали. Рейш курил, а Ардан смотрел в открытое окно. В саду качались вишни. В Дельпасе матушка, наверное, уже варила вкусный, сладкий компот. Арди не мог пить его слишком много, иначе потом с желудком произошло бы тоже самое, что при поедании говядины или свинины (вишня не росла в Алькаде), но хотя бы немного…
Этими мыслями он пытался отвлечь себя от того, что сказал Рейш. От сказанного и от воспоминаний об отце, которого тоже не назовешь «нормальным» и матушке. И о том, как закончилась их история.
— Я бы предложил вам отказаться, Ард, — Рейш выдохнул облако дыма. — Мы бы с вами придумали что-то лаконичнее и правдивее вашей прошлой идеи, но… вы ведь не откажитесь.
— Не откажусь, — твердо ответил Ардан.
Рейш повернулся к просящему руки его дочери и встретился взглядом с янтарными глазами.
— Позвольте спросить — почему?
В мыслях Арда всплыла сцена, в которой снежный барс сражался с бившей в него молнией, стойко встречая ярость горного, зимнего шторма. Битва, в которой барс не мог победить и потому все, что ему оставалось — умереть. Но только умереть так, как выберет он сам, а не сдавшись на милость природы или любого другого, кто придет за ним в роковой час.
Милар бы назвал такой взгляд на вещи романтичным юношеским максимализмом.
Арди же знал, что по-другому на тропах охотников не выжить.
— Чтобы, если ваши слова окажутся верными, господин Орман, и мне однажды не повезет, то… чтобы ни о чем не сожалеть, — честно, без применения науки Скасти, ответил Ардан. — И, я более чем уверен, что вы сейчас ведете со мной этот разговор только потому, что у вас не получилось переубедить Тесс. Вы даже сказали ей точно такие же слова, ну может с небольшими поправками. И, опять же, я более чем уверен, что она ответила вам так же. Что она не хочет ни о чем жалеть.
Рейш прикрыл глаза и покачал головой.
— Дознаватель… — проворчал он, после чего выпрямился и взял в руки календарь. — Какую дату вы предлагаете?
— Фестиваль Света в начале будущего года.
Рейш кивнул.
— Место?
— Церковь Светлоликого в Бальеро. Она нравится Тесс. На пересечении Второй Улицы и Улицы Музыкантов.
Генерал удивленно приподнял брови.
— Церковь? Вы, разве, представлены Свету?
Представление к Свету, Обращение к Свету, Осветление и еще несколько других терминов объясняли один и тот же обряд, когда маленького ребенка на мгновение помещали в ящик с горящей свечой. Так, по вере Светлоликого, бог касался своего дитя и оберегал того от зла и тьмы.
— Нет, но Тесс хотела свадьбу по обрядам Галеса. Я не имею ничего против.
— А как же традиции матабар?
— Вы же сами сказали, что я полукровка, — пожал плечами Ардан. — Половина моей крови Галесская, да и у Матабар почти не осталось святилищ, подходящих для такой церемонии.
— Почти?
Ардан вспомнил про Гору Памяти. Доме Атта’нха. Последнем пристанище памяти горного народа, исчезнувшего со страниц истории.
— Туда нельзя пригласить гостей, — ответил Ардан, все же воспользовавшись наукой бельчонка.
Рейш не был глупым или грубым человеком, так что кивнул и сменил тему для разговора.
— У вас есть мое благословение, молодой человек, и мое разрешение забрать с собой мою дочь, но не думайте, что я этому рад. И не думайте, что я не постараюсь сделать так, чтобы она вернулась обратно, — генерал закрыл календарь и выдохнул облачко дыма. — Как я уже сказал, у вас есть полгода, чтобы найти более подходящее место жительства. А также, раз вы сами упомянули о том, что занимаетесь вопросом поправления своего бедственного положения, то даю вам ровно год на то, чтобы предоставить мне банковскую выписку, на которой я увижу счет с суммой не меньше семисот эксов. И, добавлю, свободной сумой. Которую вы сможете в любой момент снять и потратить.
Семьсот эксов. Кто-то другой мог бы подумать, что генерал-губернатор просто не хочет позволять дочери выйти замуж за бедного студента, но нет. Рейш Орман не был человеком, который ставил бы во главу всей жизни материальное благосостояние. С другой стороны, с учетом сказанного герцогом Эркеровским, озвученная сума могла иметь совсем иное значение.
К примеру, столько могло бы потребоваться, чтобы переправить Тесс к Лазурному Морю, обеспечив той несколько лет спокойной и, в чем-то даже, безбедной жизни.
Иными словами.
Семьсот эксов достаточно, чтобы в экстренной ситуации переждать войну.
— На границе настолько беспокойно? — не смог сдержать извечное любопытство Ардан.
Рейш поперхнулся дымом и посмотрел на Арди… несколько иначе, чем парой мгновений прежде.
— Вечные Ангелы, Ард, одно дело знать, что вы дознаватель, другое дело, когда вы этого даже не скрываете, — генерал помахал рукой возле лица, отгоняя едкий дым. — Ничего такого, что могло бы беспокоить молодого юношу.
— А Звездного Мага и капрала Второй Канцелярии?
— Можете поинтересоваться у своего руководства, — легко парировал генерал. — И, предполагаю, если на этом наш с вами разговор касательно дорогого обоим человека закончен, то прогуляйтесь с Тесс по городу. Вряд ли в ближайшем будущем вы снова нас навестите.
— Да, конеч…
Ардана прервал стук каблуков и резко распахнувшаяся дверь. На пороге показался человек… одетый в черное.
— Капитан Мокрецкий? — с удивлением не то спросил, не то представил Орман.
— Господин губернатор, — запыхавшись, с придыханием, произнес коллега Арда. — По донесениям Кинжалов, к городу может пробираться группа Фатийских диверсантов, состоящая из Первородных.
— Отправьте четыре группы перехвата и передайте информацию всем командирам дозорных подразделений, чтобы усилили патрули. Я уже сейчас отправлю приказ о том, чтобы выделили несколько тысяч для усиления, — Рейш достал из ящика стола бланк для приказа. — Прожекторы с границы не сводить. Держать включенными круглые сутки.