— Мне кажется, нам это очень даже подходит, — ответил я.
— Очень, очень, очень подходит! — с непрекращающейся радостью прокомментировал Том.
— Хорошо. А кто ещё на корабле? Что за люди?
— Шесть моих земляков, тоже в основном инженеры, — ответил Летуччио. — Подчиняются только мне.
— Летуччио, а ты давно планировал предательство Империи? Или твоё желание угнать истребитель — это чистый экспромт? — внезапно спросила Крапива.
— На нашей планете не любят Империю. Мы долго были в изоляции. Но Империя по праву сильного присоединила нас к себе. И хотя нам обещали сохранить наши традиции, но я вижу, что постепенно мы ассимилируемся. Мне этот процесс не нравится. Многим он не нравится, но идти против Империи мы не готовы. Не выстоим. Бойцов, имеющих Ранги, у нас очень мало — это ключевой фактор. А против них мы ничего сделать не можем. Как бороться с противником, который, даже если ты его тело на кусочки разорвал, не нуждается в этом самом теле, чтобы тебя усыпить, расчленить или поджарить? Никак. Мы пытались, но быстро поняли, что шансов нет. Да, если честно, и без всяких Рангов Империя бы нас раздавила, как тапок таракана. Я лично никогда не был лоялен Империи до конца, как и большинство остальных каспийцев. Поэтому как появился шанс всерьёз ей навредить, я постарался им воспользоваться.
— Потеря двух истребителей всерьёз навредит Империи? Как-то мелко. Обидно, возможно, но несерьёзно.
— Потеря двух истребителей — несерьёзно. А вот потеря двух истребителей и сбежавший Чёрный с Золотым Ранги — это серьёзно. В любом случае даже такая несильная пощёчина — это больше, чем я мог планировать. Так что я даже рад, что ты победил в том поединке. Весь мой план я придумал, когда лежал и восстанавливался после твоего удара ногой.
— Чаку Норрису скажи спасибо — это его коронный приём. Если бы на моём месте был он, ты бы оторванной челюстью не отделался.
— Ах во оно что… Как я сразу не понял… Ты ученик человека, дважды досчитавшего до бесконечности!
— Который отжался все разы, — продолжил я.
— Который напугал космос так, что тот боится находиться с ним на одной планете, — подхватил Летуччио.
— Который может делить на ноль, — опять я.
Крапива и Том удивлённо переводили глаза с меня на Летуччио, пока мы делились основными фактами про Чака. А мы всё продолжали и продолжали. После того как каждый из нас выдал примерно по десять фактов, я решил остановиться.
— Откуда имперский инженер так много знает про Чака Норриса? — наконец остановился я.
— Это опасно — не знать таких вещей. Но если серьёзно, то персонал имперских баз смотрит ваши фильмы, ест вашу еду, отдыхает на ваших пляжах. Эта планета принадлежит Империи. Почему бы мне не знать и про Чака Норриса.
— Понятно…
«Маугли, что это за прикол с Чаком Норрисом?» — ожидаемо получил я вопрос от Крапивы.
«Я думал, ты знаешь. Потом расскажу.»
— Ладно, Летуччио, твои мотивы понятны. Пока летим к Луне, покажи нам корабль и расскажи, что вы там так активно грабили со складов. Том, позовёшь нас, когда мы подлетать будем?
— Позову! — не оборачиваясь ответил Том.
— Кстати! А почему нет невесомости? Мы же давно в космосе! — внезапно пришла мне в голову. — Тут что, искусственная гравитация?
— Пока нет. Мы просто всё ещё набираем скорость, и тебя придавливает ускорением. Я держу привычное. Линия нашего движения перпендикулярна полу, поэтому пока ощущается как отсутствие невесомости. Но как будем подлетать, то будет тебе невесомость. Уже недолго осталось. Но я её не люблю, поэтому будет тебе и искусственная гравитация. Её, правда, здесь заменяет магнитное поле, так что рекомендую переодеться в флотскую форму — в ней по кораблю проще перемещаться будет. Она тебя будет к полу прижимать.
— О как… — одно дело читать в научно-фантастических книгах про все эти штуки, другое — самому лететь на настоящем корабле. — Так, а искусственная гравитация возможна?
— Возможна, но не на нашем военном корабле. Чтобы создать совсем небольшую зону искусственной гравитации на корабле, надо оборудования минимум на несколько тысяч тонн. Так что смысла нет. На больших пассажирских кораблях или на орбитальных станциях ещё могут заморочиться, но и то там только пассажирская часть корабля с гравитацией, а команда по старинке на магнитиках у пола держится. В космосе же нет развлекательных рейсов. Между звёздными системами ты летишь в медкапсуле. Это только на некоторых больших станциях в этой гравитации есть насущная необходимость. А так это очень дорогое развлечение, чтобы устанавливать на корабли небольшой грузоподъёмности.
— Логично. Ладно, мы пошли.
За полчаса мы бегом заглянули во все важные места корабля, по пути слушая комментарии Летуччио. По итогам этой быстрой экскурсии мы с Крапивой, наконец, осознали, что за мощь теперь нам принадлежит. Отдельная благодарность, конечно, Летуччио за то, что набил трюмы самым ценным, что было на базе. Вернее, самым ценным из того, что можно было спереть по-быстрому. Но даже с пустыми трюмами при полном боекомплекте наш истребитель мог спокойно противостоять любому вооружению нашей планеты. Конечно, ядерный взрыв рядом с кораблем создал бы ему неприятности и вызвал механические поломки, но только в атмосфере. В открытом космосе корабль прекрасно бы справился с такой атакой. Защитные экраны отражали любое излучение, а сильной взрывной волны вне атмосферы попросту нет. Но ведь бомбу ещё надо как-то доставить к кораблю. За сканеры этого корабля все геологи мира перегрызли бы друг другу глотки. Мы могли просматривать поверхность земли на глубину до километра, определяя точный состав любых веществ с огромной точностью. Если бы мы решили заморочиться, то спокойно бы накопали золота или что там ещё можно в наших недрах накопать ценного. Также ИИ корабля прекрасно ориентировался в потенциально опасных механизмах и мог уничтожить ракету, торпеду или даже катапульту задолго до того, как они смогут навредить.
Также нам повезло с тем, что Летуччио имел админский доступ к ИИ корабля и убрал там из настроек запрет на поражение дружественных целей. Теперь любое транспортное средство Империи спокойно могло быть уничтожено защитными или атакующими системами корабля.
Корабль имел два бота с функцией выхода на орбиту. Все-таки гонять здоровенный истребитель на поверхность планеты с относительно плотной атмосферой достаточно затратное мероприятие. Поэтому боты могли использоваться для доставки к истребителю грузов с поверхности и для транспортировки команды или пассажиров. Они тоже имели неплохое вооружение и, несмотря на то что по размерам той же Баранке немного уступали, могли целое звено Баранок превратить в пыль не напрягаясь.
«Ка, что будем делать, когда всех покараем тут?» — этот вопрос долгое время не был актуален, так как не было уверенности, что у нас что-то получится. Мы в основном бежали и скрывались. Но сейчас на борту мощного боевого корабля его стоило обсудить. Мы как раз встали перед большим панорамным экраном в кают-компании и смотрели на Землю. Земля из космоса выглядела так же, как и на всех остальных спутниковых снимках. Гугл, ты всё испортил. Никой новизны впечатлений. Но всё равно круто.
«Не знаю. Придётся улетать, наверное, с Земли. Скрываться за пределами Империи.»
«То есть продолжать заниматься тем же самым, чем мы занимались тут, только в масштабах галактики».
«Я думаю, Том предложит безопасное место, куда можно убежать, чтобы перевести дух и спланировать дальнейшую стратегию выживания».
«Мне тоже это кажется вполне логичным, только на Земле мы знали немногим меньше, чем Том и имперцы, а за её пределами мы будем абсолютно зависимы от данных Тома. Это меня напрягает».
«У тебя есть план лучше?»
«Нет. Но и этот мне не очень нравится. Будем думать.»
— Маугли, Крапива, Летуччио, подтягивайтесь на мостик! Сейчас начнётся всё самое интересное, — раздался по громкой связи голос Тома. Жизнерадостный и весёлый.
— Летуччио, а Том ничего не употреблял веселящего? Чего его так штырит? — поинтересовался я у главного инженера.
— Употреблял. И немало. Он же без сна долго. Атаки на нас, значит, потом отладка всех систем перед взлётом, потом сам взлёт — он за эти дни в сумме только несколько часов спал. Так что он что-то из аптечки достал и употребил. Не раз и не два. А наши аптечки — мечта ваших наркоманов. У меня организм без проблем нагрузки переносит, а у Тома носитель практически никакой. Вот он и принимает — раскрыл нам тайну хорошего настроения пилота Летуччио.
— Теперь понятно. Ладно, пойдём смотреть, что там за шоу наш пилот-наркоман решил устроить.
Мы вернулись на мостик и расположились в своих креслах.
Том вывел на экраны изображение и стал комментировать:
— Вот на дне этого кратера вход. Сама установка намного ниже. В глубине спутника. Стрелять придётся главным калибром, иначе тут не пробить. Кроме того, что через грунт и плиты защиты долбить, так ещё и силовые щиты есть. Мы в стелсе, нас не видят. Через пять минут залп, потом проверяем, как всё получилось, и летим наводить шухер у доктора Ри, и затем угонять тачку для нашего каспийского друга!
— Мы чем-то помочь можем? — поинтересовалась Крапива.
— Не скупитесь на аплодисменты, когда всё кончится. Самое сложное было с ИИ корабля договориться, он брыкался до последнего. Мы с Летуччио повозились основательно. Сейчас же корабль идеально функционирует. В боевом контексте. Так-то ещё куча разных систем продолжает тестироваться. Для межзвёздного прыжка мы не готовы сейчас даже близко, но в пределах Солнечной системы мы самое страшное оружие, — Том проговорил последние фразы, повернувшись к нам, и теперь было заметно, что глаза у пилота блестят совсем нездорово.
— Ладно, похлопаем и «ура» покричим, давай только уже разберёмся с этой установкой, — ответила девушка и сосредоточенно уставилась в экран. Она заметно нервничала.
Да и мне было как-то совсем неспокойно.
«Не верится, что всё так просто. Я почему-то волнуюсь больше, чем когда мы базу захватывали».