— Да, — закричал он, найдя Конгре в пещере, — черт в конце концов зажег его, этот маяк! Так сам его и потушит!..
— Мы в нем не нуждаемся! — ответил Конгре, сделав угрожающий жест в сторону маяка.
Прошло несколько дней. В начале следующей недели Карканте, охотясь в окрестностях мыса Парри, ранил пулей гуанако. Как известно, животное убежало и упало замертво на том месте, где нашел его Морис, на краю буковой рощицы. С того дня Васкес и его товарищи, убедившись, что они не единственные обитатели острова, стали более пристально наблюдать за окрестностями залива Эль-Гор.
Настал день, когда Конгре решил покинуть убежище и вернуться на мыс Сан-Хуан. Бандиты оставили свое имущество в пещере, взяв провизию только на один день, поскольку рассчитывали поживиться запасами, хранившимися на маяке. Настало 22 декабря. Выйдя на рассвете по знакомой тропинке, ведущей через гористую часть острова, они преодолели половину пути, около пятнадцати миль, и собирались сделать остановку на ночь либо в роще, либо в лощине. Идти вдоль побережья означало удлинить путь, учитывая извилистую береговую линию. Кроме того, здесь они подвергали себя опасности быть замеченными с маяка сразу после того, как перейдут мыс Парри или мыс Ванкувер. При переходе же по центральному плато острова им нечего было бояться.
На следующий день еще до восхода солнца наступит второй этап пути, практически равный первому: Конгре направит своих головорезов к заливу Эль-Гор.
Пират полагал, что маяк обслуживают только два смотрителя, хотя на самом деле их было трое. Но в принципе это не имело особого значения. Васкес, Морис и Фелипе не смогли бы оказать сопротивление бандитам, о существовании которых даже не подозревали. Ночью смотрителей можно застать врасплох. Первыми погибнут двое, находящиеся в доме, а расправиться с вахтенным не составит большого труда.
Так Конгре станет полновластным хозяином маяка, и у бандитов окажется достаточно времени, чтобы перенести всё имущество от мыса Гомес, а в случае необходимости спрятать его в пещере у входа в залив Эль-Гор.
Вот какой план созрел в уме жестокого бандита. В том, что он выполним, не возникало ни малейших сомнений.
Действительно, отныне всё зависело только от Конгре. Требовалось, чтобы какой-нибудь корабль отдал якорь в заливе Эль-Гор, ведь вскоре после отплытия «Санта-Фе» мореплаватели узнают об этой стоянке. Кроме того, новый маяк будет освещать восточное побережье острова Эстадос. Застигнутый непогодой и будучи не в состоянии справиться со штормом, корабль, особенно если он небольшого водоизмещения, без колебаний укроется в бухте, а не станет спорить с разбушевавшимся морем. И тогда судно попадет в руки злоумышленников и даст им столь желанную возможность бежать в Тихий океан, где их преступления не повлекут никаких наказаний.
Но было важно, чтобы всё произошло до возвращения «Санта-Фе» со сменой смотрителей маяка, иначе обстоятельства могли измениться. Как только капитан Лафайате узнает об исчезновении трех смотрителей маяка, то, без сомнения, поймет, что они стали жертвами похищения или убийства, и организует поиски на всем острове. Сторожевой корабль не уйдет, прежде чем не обследует побережье от мыса Сан-Хуан до мыса Гомес. И как тогда банда сможет избежать преследования, как будет существовать? Если даже Конгре и удастся завладеть лодчонкой рыбников, что крайне маловероятно, то за проливом установят такое пристальное наблюдение, что никто не сможет его пересечь и найти убежище на Огненной Земле. Улыбнется ли удача бандитам, позволит ли им покинуть остров?
Вечером 31[91] декабря Конгре и Карканте, беседуя, прогуливались возле мыса Гомес и по привычке разглядывали небо и море.
Стояла обычная для этих дней погода. Горизонт окутывали облака. Легкий бриз дул с северо-востока, что не благоприятствовало кораблю, намеревавшемуся войти в пролив Ле-Мер с запада.
В половине седьмого Конгре и его спутник собрались было вернуться в свое убежище, как вдруг Карканте сказал:
— Значит, мы все добро оставим здесь?
— Пока да, — ответил Конгре. — Заберем его позже. Когда найдем надежное пристанище.
Он не закончил фразы и, остановившись, воскликнул:
— Карканте! Гляди… Там… На траверзе…[92]
Карканте посмотрел в указанном направлении.
— Да! — сказал он. — Это корабль!
— Который, похоже, направляется к острову, — продолжил Конгре, — то и дело меняя курс, поскольку дует встречный ветер.
Действительно, судно на всех парусах лавировало примерно в двух милях от мыса Гомес.
Несмотря на встречный ветер, корабль понемногу продвигался вперед. Если он направлялся в пролив, то должен был войти в него еще до наступления ночи.
— Это шхуна,[93] — сказал Карканте.
— Да… Водоизмещением от ста пятидесяти до двухсот тонн, — согласился Конгре.
Никаких сомнений: судно намеревалось, скорее, войти в пролив, а не пройти мимо мыса Гомес. Вопрос заключался лишь в том, доберется ли оно до пролива прежде, чем наступит кромешная тьма. Не подвергается ли оно опасности при стихающем ветре быть выброшенным течением на рифы?
На скале собралась вся шайка.
Уже не в первый раз за время пребывания пиратов на острове корабли проходили так близко от берега. Известно, что грабители направляли их на рифы, используя блуждающие огни.
Кто-то из команды предложил повторить фокус.
— Нет, — ответил Конгре, — нельзя допустить, чтобы шхуна разбилась… Постараемся сделать ее нашей добычей. Ветер дует встречный. Ночь будет темной. Она не сумеет попасть в пролив. Завтра мы увидим шхуну на траверзе мыса и решим, как поступить.
Через час корабль исчез в кромешной тьме. Не было видно ни огонька. Ничто не выдавало его присутствия в открытом море.
Ночью ветер переменился и зашел с юго-запада.
На рассвете следующего дня, когда Конгре и его спутники спустились на побережье, они обнаружили выброшенную на рифы мыса Гомес шхуну.
Глава пятаяШХУНА «МАУЛЕ»
Конгре, конечно, знал толк в морском деле. Но каким кораблем он командовал и где плавал? Только Карканте — помощник и в плаваниях, и на острове — мог рассказать об этом. Однако — молчал.
Наверное, эти люди не вправе обижаться на нас, если мы прямо назовем их пиратами. Вероятно, они занимались преступным промыслом в водах Соломоновых островов[94] и Новых Гебрид,[95] где в те времена корабли часто подвергались нападениям. Несомненно, разбойникам пришлось искать убежище на островах Магелланова архипелага, а затем на острове Эстадос, где они стали мародерами, после того как сумели ускользнуть от крейсеров, посланных в ту часть Тихого океана Соединенным Королевством, Францией и Америкой.
Пять-шесть сообщников Конгре и Каркаете раньше также плавали матросами на рыболовных и торговых судах и поэтому знали море. Что касается огнеземельцев, то они согласились пополнить экипаж, если бандитам удастся завладеть шхуной.
Судя по корпусу и рангоуту,[96] водоизмещение шхуны не превышало ста пятидесяти тонн. Налетевший ночью с запада шквал выбросил судно на песчаную отмель, усеянную скалами, о которые оно и разбилось. Однако не похоже было, что корпус сильно пострадал. Завалившись на левый борт, судно лежало правым бортом к океану, с форштевнем,[97] косо направленным в сторону суши. При таком положении палуба хорошо просматривалась от полубака до кормовой рубки. Рангоут не был поврежден: ни фок-мачта, ни грот-мачта, ни бушприт[98] со всеми их снастями, как и наполовину зарифленные паруса,[99] кроме фока, нижнего фор-бом-брамселя[100] и топселя,[101] которые были свернуты полностью.
Накануне вечером, когда шхуну заметили в виду мыса Гомес, она боролась с довольно сильным северо-восточным ветром и, идя правым галсом, пыталась добраться до входа в пролив Ле-Мер. Вот при таких обстоятельствах Конгре с сообщниками потеряли ее из виду в спустившихся сумерках. Ночью ветер с неожиданностью, свойственной этим краям, переменился и задул с юго-запада. Можно было предположить, что шхуна, слишком близко подошедшая к берегу, пыталась избежать крушения, о чем свидетельствовало обрасопление реев,[102] но в конце концов врезалась в песчаную отмель.
О судьбе капитана и команды можно было только догадываться. Вероятнее всего, они, видя, что ветер и течение несут их на опасный берег, ощетинившийся рифами, спустили на воду шлюпку, опасаясь, что если корабль разобьется о скалы, то все до одного погибнут. Но они ошиблись — шлюпка не замедлила перевернуться. А если бы команда осталась на борту, то могла бы выжить. Теперь же, без сомнения, все погибли и отлив унес тела в океан.
Пробраться на борт шхуны в час отлива не составляло особого труда. С мыса Гомес можно было, перепрыгивая с камня на камень, дойти до места крушения, отстоявшего от берега не больше чем на полмили. Что и сделали Конгре и Карканте в сопровождении еще двух бандитов. Другие остались у подножия утеса, чтобы наблюдать, не покажется ли кто-либо из уцелевших в кораблекрушении.
Когда Конгре с дружками добрались до песчаной отмели, шхуна полностью выступала из воды. Но, поскольку при скором приливе уровень должен был повыситься на семь-восемь футов, не приходилось сомневаться, что корабль вновь окажется на плаву, если только у него не пробито днище.
Конгре не ошибся, определив в сто шестьдесят тонн водоизмещение шхуны. Обойдя судно и оказавшись около таблички, прибитой на корме, он прочел: «„Мауле“, Вальпараисо».