ем знаю только я и он. И пока это тайна. Но уверяю, что если ты останешься, ты тоже узнаешь, тем более это касается тебя.
— Вы загнали меня в угол, — улыбнувшись, произнес Слав, — я достаточно любопытен и остался бы в любом случае. К тому же мне нравится ваше предложение. — Сказав это, он почувствовал, как незримо меняются его дороги, проложенные богами, он выбрал направление, и теперь сделал шаг.
— Вот и хорошо, — улыбнулся князь. — Если на постоялом дворе у тебя есть какие-то вещи, сходи и забери их, отныне ты будешь жить в моем тереме. Когда вернешься, слуги укажут тебе твою горницу.
Князь поднялся и вышел, следом за ним покинули залу Лют и Зимушка, бросившая на Слава какой-то странный и пока непонятный взгляд.
Слав же последовал за слугой который проводил его на крыльцо и направился прямиком на постоялый двор, где быстро упаковал свои нехитрые пожитки и расплатился с хозяином, который был необычайно удивлен внезапным отъездом постояльца. Забрав из конюшни лошадь и закрепив дорожный мешок, Слав взлетел в седло и направился на княжий двор. Когда впереди уже показались ворота княжеского терема, со стороны крепостной стены раздались крики и удар гонга, который отмерил начало ночной атаки, урмане второй день, не считаясь с потерями, настырно лезли на стены. Из ворот терема вылетел отряд всадников во главе с Лютом и Бореем. Слав едва успел убраться с их дороги. Повернувшись и посмотрев им вслед, он взвесил все «за» и «против» и поехал в ворота. В конце концов, князь не просил его стоять на стенах и кидать камни на головы настырных урман. На кой им вообще сдалась эта крепость?
Окна терема были ярко освещены, по княжескому двору сновали слуги. Слав спрыгнул на землю и снял с седла мешок.
— Эй ты, — он схватил за рукав пробегавшего мимо холопа.
— Чего тебе? — грубо огрызнулся парень.
— Отведи мою лошадь в конюшню, напои и накорми, — приказал Слав, бросая поводья в руки парня.
— С чего бы мне тебя слушаться? — еще больше окрысился парень.
— Не хочешь, не надо, — пожав плечами, сказал Слав, — только не обижайся на меня, когда тебя с утра на той самой конюшне пороть будут.
Парень смутился.
— Да кто ты такой, чтобы здесь приказывать?
— С сегодняшнего дня я охранник дочери князя, — сказал Слав и, прекращая разговор, направился к крыльцу.
У него за спиной стоял растерянный холоп, провожавший его пристальным взглядом. Поднявшись на крыльцо, Слав подошел к стоящему у дверей стражу. Не дожидаясь от ратника ненужных вопросов, Слав заговорил первым:
— Князь сказал, что мне укажут мою горницу.
— Ааа, охранник для княжны, — без малейшей неприязни сказал ратник. — Добро пожаловать в терем. Эй, Юлия проводи парня в горницу, отведенную ему князем.
Из-за двери вынырнула юркая девчонка с черными, как смоль, волосами и глазами цвета грецкого ореха. На шее у нее был рабский ошейник, которого она, впрочем, ничуть не стеснялась, предпочитая думать, что это украшение.
— Следуйте за мной, — улыбнувшись Славу, сказала она и направилась по ярко освещенному коридору.
Кивнув ратнику, Слав поспешил за девушкой.
— Откуда ты? — спросил он, когда она открыла дверь в горницу и остановилась на пороге.
— Я ромейка, жила в поселке недалеко от Константинополя, — отозвалась девушка с небольшой грустью в голосе.
— А как здесь оказалась? — спросил Слав, снимая пояс и сапоги.
— Пираты разорили наш поселок, меня захватили и продали росичам. Затем я жила в Кий-граде, потом прислуживала князю в Новом-граде, ну а год назад оказалась здесь. Я служанка дочери князя.
— Расскажи мне о ней? — полу попросив, полу приказав, сказал Слав.
— Зимушка — хорошая девушка, — начала Юлия. — Только нрав у нее беспокойный. Князь шутит, что ей надо было родится парнем. Месяц назад она начала тренироваться с мечами и луком, считая, что княжеская дочь обязана быть воином. Вчера ее поймали на городской стене с веревкой в руках, хотела спуститься к урманам и вызнать, что они замышляют.
«Да, достался мне подарочек», — подумал Слав, а в слух молвил:
— Спасибо тебе, можешь идти.
— Господин больше ничего не хочет? — призывно качнув бедрами, спросила гречанка.
Слав оглядел ее: тонкая талия, оттопыренный зад, средних размеров грудь, длинные черные волосы и озорной огонек в глазах.
— Нет, иди, — сказал он. — Ведь это княжна тебе приказала?
Юлия покраснела.
— Простите меня, господин, я человек подневольный, что скажут, то и делаю.
— Иди уж, — сказал Слав, почти жалея девчонку. — А если будет злиться, скажи ей, что я выпроваживал тебя силой. Кстати, во сколько княжна изволит вставать с постели?
— Не раньше девяти, — ответила Юлия. — Да, и еще, если господину что-нибудь понадобится, пускай он потянет за эту веревочку, и кто-нибудь из слуг тут же будет здесь. Спокойной ночи, господин, — и, развернувшись, девушка ушла, прикрыв за собой дверь.
Слав улегся на лавку. Прошлый день был богат на события, что принесет новый?
Глава третьяОхранник
Ровно в восемь парень был на ногах. Потянув за шнур, он натянул штаны и стал ждать обещанных слуг. Через минуту раздался неуверенный стук в дверь, а затем скрип. В комнату заглянула теремная девка среднего роста с пшеничными волосами, заплетенными в тугую косу, лисьим выражением лица и серыми глазами.
— Чего изволите? — спросила она.
— Принеси воды и таз для умывания, — попросил Слав, натягивая штаны.
— Сию минуту, — отозвалась девушка и исчезла, спустя несколько мгновений она вошла в комнату, держа в руках большой медный таз. Поставив его на специальный табурет, она застыла в ожидании дальнейших приказов.
— Как тебя звать, красавица? — спросил Слав, набирая пригоршню воды и выплескивая ее себе на лицо.
— Лисой, — последовал незамедлительный ответ. — Меня князь к вам приставил, если чего понадобится.
— Чего он еще сказал? — спросил Слав, вытирая чистой тряпицей мокрое лицо и шею.
— Сказал, что если вам чего понадобится, обращайтесь ко мне. Все, что потребуется, я принесу.
— Тогда слушай, — кивнул Слав, натягивая рубаху и берясь за кольчугу. — Раздобудь приличные штаны, рубаху и пару сапог? А то у меня только эти. Поняла?
— Будет сделано, — с готовностью отозвалась Лиса, выскальзывая из комнаты.
Через несколько минут она вернулась с полотняными штанами и расшитой рубахой. В другой руке у нее были нарядные сапожки. Слав быстро переоделся.
— Это, — он протянул ей свою одежду, — постирай, просуши и принести сюда.
— К обеду будет готово, — кивнула служанка, принимая изрядно запыленные вещи.
— Вот и хорошо, — улыбнулся ей Слав. — Тогда последний вопрос — где трапезная?
— Княжеская на втором этаже терема, ратники едят в отдельной, что дальше в конце коридора, челядь же на кухне.
— Я тут человек новый, — улыбнулся Слав, — и ничего не знаю, мне куда?
— Князь отвел вам место за своим столом, — немного удивленно ответила девушка, — и сказал, что там вы сможете дождаться пробуждения княжны.
— Ну тогда быстро отнеси прачкам вещи и проводи меня в нужном направлении.
Девушка кивнула и, точно ящерка, выскользнула за дверь. Спустя десять минут Слав сидел за длинным столом и налегал на большие блины со сметаной, запивая их ледяным квасом.
— Уже проснулся? — раздался у него за спиной голос Борея.
Слав вскочил и поклонился. Поклонился неумело, но искренне, вызвав на губах князя легкую улыбку.
— Я еще вчера тебе говорил, что кланяться ты не умеешь, — садись за стол, сказал он. — Но это к лучшему. Блинами поделишься?
— Конечно, княже, — пододвигая Борею тарелку с блинами, произнес Слав.
— Пока моя дочь спит, я хотел бы тебя предупредить, — беря блин и намазывая его медом, начал князь.
— Вы о ее непоседливом нраве? — ничуть не удивившись, спросил Слав.
— Верно, — улыбнулся Борей. — Я гляжу, ты быстро осваиваешься. В теле моей дочери живет мальчишка-головорез. Она доставляет мне больше хлопот, чем урмане, соседние князья и челядь вместе взятые. Вчера ее поймали на крепостной стене…
— С веревкой в руках, — смело перебивая князя, сказал Слав, — хотела спуститься к урманам и выяснить, что они затевают.
— Да, я в тебе не ошибся, — ничуть не обидевшись, что его перебили молвил князь. — Откуда сведения?
— Ее служанка рассказала?
— Понятно, — улыбнулся Борей. — У этой гречанки язык без костей, все про всех знает. Ты выбрал правильный источник для получения сведений. С Юлией в моем тереме никто не сравнится. В принципе, для этого ты мне и нужен, не должна моя дочь подвергать себя такой опасности.
— Княже, но что я смогу поделать, она ведь княжна, ее приказ для меня закон!
— Не совсем. Ты служишь мне, а не княжеству, а значит, Зимушка не может тебе приказывать — это раз, и я разрешаю применять к ней силу, если она затеет подобное или еще что-нибудь в этом же духе, — это два.
— Но, княже, допустим мне понадобится не пустить ее за стену, уговоры не помогают, тогда требуется сила. Можно взвалить на плечо и унести, можно слегка ошеломить. Но я не могу позволить себе такое поведение с княжной, я же через час на дыбе окажусь.
— Не окажешься. Только я имею право казнить или миловать, не она, а я уже дал тебе разрешение. Если у нее несколько дней будет болеть голова и появится синяк под глазом, ничего, мне спокойней будет. Мне не понравится, если ее голова будет отделена от тела или само тело окажется на урманской дыбе. Ты понял?
— Да, княже. Вчера я сам себя загнал в угол. Если бы знал раньше, что мне предстоит, то точно бы отказался.
— Именно поэтому я не рассказал тебе всего, когда предлагал охранять мою дочь. И еще она попробует тебя подчинить, уговорить, запугать. Не поддавайся, просто выполняй свою работу, и все.
— Но почему ваша дочь согласилась, чтобы я ее охранял?
— Может, она и не согласна, но считает, что сможет тобой управлять и вовлечь тебя в свои авантюры. Не поддавайся, и все у тебя получится.