Какие сессии проходил мой предшественник, я понятия не имею. Зато свои студенческие годы помню прекрасно. Зима была богата серьёзными экзаменами. Анатомия, гистология, микробиология, гигиена… До сих пор вспоминается, какой трепет я испытывал перед ними. Как и любой студент!
— Господин Разумовский, я вынужден отойти на час. У меня в Саратове осталось ещё одно дело, — объяснил я. — Если согласитесь, я передам вам часть своей маны, чтобы вы могли проследить за Кораблёвым, да и в целом перенести эту ночь.
— Стыдно это признать, но мне ваша помощь пригодится, — улыбнулся Разумовский. — Да, Алексей Александрович. Отсыпьте, сколько не жалко.
Мы схватили друг друга за руки, будто собирались обменяться рукопожатием, а затем я добровольно отдал Александру Ивановичу ровно половину своих запасов. Когда процесс завершился, он вздрогнул и отпрянул от меня, как от дикого зверя.
— Очень много маны… — прошептал он. — И, кажется, вы отдали мне далеко не всё. Хм… А вы не такой уж и новичок, каким кажетесь, господин Мечников. Благодарю вас за помощь!
В это мгновение я вновь испытал лёгкое жжение в груди и почувствовал, как мои запасы энергии пополнились.
Но что это было?
Видимо, я последовал заповедям клятвы. Дал ману коллеге, чтобы тот помог другим пациентам. И клятва меня вознаградила.
Не прощаясь, я вышел из здания госпиталя и направился к набережной, где меня должна ждать Соня Бахмутова. За этот день я успел заучить весь центр Саратова, хотя носился по нему, толком не обращая внимания на всё, что меня окружает.
А ведь Синицын ещё предлагал устроить кутёж! Попойку!
Смешно до слёз. Учитывая все обстоятельства, нам теперь точно не до развлечений.
Когда я подошёл к зданию бюро, меня сковало от шока. Полигон, который я видел ранее, разворотило к чёртовой матери. Забора нет, а на поле будто упала боеголовка. Но в Саратовской губернии, насколько мне известно, никаких войн сейчас не ведётся. Что тут случилось за последние четыре часа⁈
Я вбежал в здание через главный вход, и меня тут же встретил сотрудник бюро, с которым я договорился о защите Сони утром.
— Что у вас тут случилось? — спросил я. — Почему полигон разрушен?
— Господин Мечников! — воскликнул он, подошёл ко мне в упор и протянул мне пригоршню монет. — Возьмите свои деньги. Я не смогу выполнить ваше поручение.
А ведь я дал ему задание — проследить за безопасностью Сони. Проклятье… Если с ней что-то случилось, я по всему бюро обратным витком пройдусь! Я ведь дал обещание Андрею и старшим Бахмутовым, что верну девушку в целостности и сохранности!
Я схватил мужчину за грудки. Рубли посыпались на пол и звонко отскочили от кафеля.
— Что с Софьей Бахмутовой⁈ — рявкнул я.
— Г-господии Мечников, с ней всё хорошо! Клянусь! Девушка в полном порядке! — затараторил он.
— Тогда в чём проблема? — поинтересовался я и отпустил собеседника.
— Простите… А вы кем ей являетесь? Такую информацию я могу доложить только родственникам!
— Послушайте, — нахмурился я. — Старший брат Сони сейчас на войне. А её отец повредил себе ноги на предыдущих войнах! Я — единственный, кто мог проводить её сюда. Либо отчитывайтесь передо мной, либо я пойду к главе вашей организации с боем.
И я не шутил. Если не может показать мне девушку, то пусть хотя бы назовёт убедительные причины для этого. Иначе мне придётся немного прокачать свой навык владения обратным витком.
— Хорошо, господин Мечников, я вас понял, — кивнул мужчина, а затем перешёл на шёпот: — Восьмой ранг.
— Что? — не понял я.
— Ну… У неё восемь врождённых магических ядер! Что тут непонятного? — пожал плечами он. — Вы спрашивали, что случилось с полигоном? Это она его разворотила силой своего голоса. И нет, сама госпожа Бахмутова не пострадала. А вот несколько судей и другие испытуемые… Но, впрочем, это не её вина.
— Вы что, хотите сказать, что Соню обвиняют в том, что она причинила умышленный вред людям на полигоне? — уточнил я.
— Никаких обвинений! — замахал руками он. — На то и создан полигон — чтобы маги там себя не сдерживали. Но вывести её из бюро я не могу по другой причине.
— По какой же? — вновь надавил на него я.
— Да не могут наши сотрудники отпустить мага, у которого уже на момент инициации восемь ядер! Скорее всего, завтра утром девушку сразу же переведут в академию.
Как я уже понял, академия — это престижно. Особенно для девушки, родители которой давно перестали быть дворянами. Но обещание было дано. Я должен вернуть её в полночь.
— Нет, пусть Соня обсудит это с родителями. Захочет учиться — они сами её туда отправят. Не захочет — останется в Хопёрске, — произнёс я. — Вы не имеете права удерживать её здесь насильно. Нет таких законов!
Честно говоря, я понятия не имел о том, как регулируются законом права магов-стихийников, но решил рискнуть и предъявить собеседнику такой аргумент.
И это сработало. Сотрудник пропускного пункта дураком не был. Он побоялся, что я могу подать на бюро в суд. Я сразу понял это, заметив тревогу в его глазах.
— Хорошо, господин Мечников, — кивнул он. — Раз так — я дам вам временный пропуск. Сами поговорите с нашим директором. Если сможете его переубедить — пожалуйста! Я буду только рад. Просто поймите, лично я здесь совсем ничего не решаю.
Я молча протянул ему свой паспорт. Мужчина зафиксировал моё имя в журнале, после чего выдал жетон, который подразумевал собой пропуск.
И я, наконец, оказался внутри бюро регистрации стихийных магов. Судя по указателям, директор находился на третьем этаже здания. Я поспешно поднялся наверх и без стука ворвался в его кабинет.
Внутри было всего два человека. Сидящий за дубовым столом крепкий розовощёкий мужчина и зарёванная Соня, расположившаяся на диванчике в другом углу комнаты.
— Что это такое⁈ — буркнул директор. — Я оформляю нового стихийника, дождитесь своей очереди!
— Нет, никого вы не оформляете, — произнёс я и с грохотом захлопнул за собой дверь. — Я пришёл забрать Софью Бахмутову.
— Поздно, я оформляю её в академию, — нахмурился он. — А вы кто ещё такой? Кто вас впустил? Софья, вы его знаете?
— Это… — обрадовалась она. — Это мой официальный представитель!
— Вот как? — хмыкнул директор. — В таком случае давайте знакомиться. Моё имя — Куртасов Фёдор Валерьевич.
— Мечников Алексей Александрович, — сухо представился я.
— Господин Мечников, позвольте мне задать вам резонный вопрос. Вы — патриот? — прищурился он.
— Свою Родину я ни на что не променяю, — прямо ответил я. — Только не понимаю, каким боком патриотизм связан с незаконным удержанием в вашем кабинете юной дамы, которую я обязан сопроводить домой.
— Алексей Александрович, на фронте такие маги, как она, на вес золота, — заявил он. — Ваша юная Сонечка одним своим вскриком может целую роту солдат с лица земли стереть.
— А вы спросили её согласие? — поинтересовался я. — Хочется ли ей стирать кого-то с лица земли?
Теперь понятно, в какую академию её оформляют. Короткая переподготовка — и сразу на фронт! Хорошо придумали, господа стихийники.
— Её мнение может измениться, когда она поймёт, какую пользу может принести! — воскликнул Куртасов.
— Но пока что она этого не понимает, — ответил я. — А теперь встречный вопрос, Фёдор Валерьевич. У вас родители есть?
— Ну… Есть, разумеется! — воскликнул он. — И что?
Я подошёл к столу и хлопнул ладонями по бумажкам, которые он так старательно заполнял.
— А теперь представьте, что вы — не здоровый мужик, а молодая девчонка, которую чёрт знает кто без законного на то права решил отправить на убой. Как считаете, ваши родители легко примут такую новость?
У Куртасова аж перо из рук выпало. Однако спорить со мной он не стал. Возражений против моего аргумента у него не оказалось. Потому что я говорил с ним честно.
— У Сони брат уже вовсю воюет. Не первый год, — продолжил свой монолог я. — Он защищает империю и свою семью. Как думаете, одобрит ли солдат такое решение? Как он отреагирует, когда узнает, что его коллеги забрали на войну его младшую сестрёнку?
— Хорошо, — вздохнул он после короткой паузы. — Я понимаю, к чему вы ведёте. Правда! Допустим, я соглашусь временно отпустить мага воздуха восьмого ранга домой. Но скажите, Алексей Александрович, не будет ли, по-вашему, у Сони проблем, когда два барона и один граф узнают, что девушка довела их сыновей до критического состояния?
— Это произошло на полигоне… — попытался возразить я.
— Дворянам плевать, где это произошло, — процедил сквозь зубы он. — Парни лежат в нашем лазарете. И чувствуют они себя крайне паршиво. За этим последует месть. Скрыться Соня сможет только на войне.
— Да что вы? — усмехнулся я. — Раз проблема только в этом — ведите меня к больным, и я решу её прямо сейчас!
Вылечить трёх человек я смогу — сил у меня хватит. Вот только на часах уже почти что восемь вечера.
Время играет против нас. Обратный отсчёт до отбытия поезда в Хопёрск уже начался.
Глава 17
Фёдор Валерьевич Куртасов удивлённо вскинул брови и спросил:
— Так вы — лекарь, господин Мечников?
— Да, иначе помощь пострадавшим вряд ли стал бы предлагать, — пожал плечами я.
Розовощёкий директор тут же изменился в лице.
— Да это же в корне меняет дело! — улыбнулся он. — Нашего местного лекаря уволили. А те, что работают в госпитале, к нам не ходят. И, как назло, именно сегодня госпожа Бахмутова решила… случайно поранить сразу трёх важных господ!
— Я правда это сделала не специально! Меня попросили показать магию и… У меня это даже не с первой попытки получилось! — воскликнула Соня.
Да уж, зато потом так получилось, что теперь неизвестно, не придётся ли мне по кускам собирать пострадавших! Но вины Сони в этом нет. Восемь магических ядер… Похоже, это действительно крайне высокий уровень врождённой энергии. Как восемь витков у лекарей.
— Фёдор Валерьевич, — произнёс я, — тогда я предлагаю вам очень выгодную сделку. Я вылечу молодых людей, и денег за это не возьму. А взамен вы отдадите мне Софью Бахмутову. И дальше она сама будет решать свою судьбу. Вместе со своими родителями.