— Знаю, мы спешим на заседание Совета, но мне хотелось кое-что тебе показать… — Джем обвел вокруг рукой, — Уголок поэтов.
Конечно, Тесса читала об этом месте, где похоронены великие английские поэты и писатели. Вот гробница Чосера из серого камня, много других знакомых имен…
— Эдмунд Спенсер! Сэмюэл Джонсон! — ахнула Тесса. — И еще Кольридж, и Роберт Бернс, и даже Шекспир!..
— Шекспир похоронен не здесь, это только мемориальная плита, — вставил Джем. — Мильтон, кстати, тоже.
— Ну конечно, я знаю! И все же… — Тесса посмотрела юноше в глаза и вспыхнула от смущения. — Понимаешь, хоть и звучит глупо, но кажется, что здесь я будто среди добрых старых друзей.
— И совсем не глупо!
Она улыбнулась:
— Как ты догадался, что я мечтала здесь побывать?
— Когда тебя нет рядом, я представляю тебя с книгой в руках. Разве я мог не догадаться?
Джем поспешно отвернулся, но она успела увидеть краску на его щеках. Тесса с неожиданной нежностью подумала, что на такой бледной коже даже легкий румянец очень заметен.
За последние пару недель она сблизились с Джемом. Уилл подчеркнуто избегал ее, Шарлотте и Генри хватало своих забот — нужды Конклава и Совета, управление Институтом. Джессамина была вечно чем-то занята. А Джем всегда был рядом, и он всерьез взялся показать ей Лондон. Они прогулялись в Гайд-парке и ботаническом саду в Кью, посетили Национальную галерею и Британский музей, побывали у Ворот изменников, через которые заключенных отправляли в Тауэр, и обошли саму крепость. В парке Сент-Джеймс смотрели, как доят коров, глазели на уличных торговцев, громко расхваливавших овощи и фрукты на ковент-гарденском рынке. С набережной Темзы, искрящейся в лучах солнца, любовались парусными лодками и уплетали «кирпичики», оказавшиеся просто сладкими сэндвичами, несмотря на нелепое название. И хотя предательство Ната и внезапная холодность Уилла стали для Тессы тяжелым ударом, с каждым днем она понемногу оживала и наконец воспряла, как весенний росток, пробившийся из оттаявшей земли. Она даже смеялась иногда — и все благодаря Джему!
— Ты настоящий друг! — воскликнула Тесса. К ее удивлению, юноша промолчал. — Надеюсь, мы теперь друзья. Правда ведь, Джем?
Он обернулся, но ответить не успел — чей-то замогильный голос глухо произнес:
О смертный, узри и страшись!
Вокруг не спеша оглядись,
Осталась лишь груда костей
И прах от былых королей[2].
Из темного угла кто-то шагнул им навстречу. Тесса не успела испугаться, как Джем воскликнул:
— А вот и Уилл! Надумал удостоить нас своим обществом?
— А я и не говорил, что не приду. — Уилл подошел ближе и встал в лучах света, струившихся из окна-розетки.
Сердце заныло у Тессы в груди, стоило только взглянуть на него. Черные волосы, синие глаза, изящные скулы, длинные черные ресницы, капризные, чувственные губы — он просто неотразим, несмотря на слишком большой рост и чересчур развитую мускулатуру. Его плечи на ощупь твердые как сталь. А руки мягкие, хоть и мозолистые, — он так нежно и властно придерживал ее лицо во время того поцелуя… Тесса тряхнула головой, отгоняя назойливые воспоминания. Все это ни к чему; теперь она знает, каков он на самом деле. Да, Уилл чертовски красив, но он не для нее. Есть в нем какой-то надлом, какая-то червоточина. Он причиняет боль тем, кто любит его, и отталкивает их.
— Опаздываешь на заседание, — миролюбиво заметил Джем. Кажется, только на него не действовал скверный нрав Уилла.
— У меня было специальное поручение, — ответил он.
Взглянув на Уилла вблизи, Тесса поразилась, какой измученный у него вид: под красными глазами тени, волосы растрепаны, одежда измята — спал он в ней, что ли? «Ты здесь ни при чем, остынь! Кого касается, как он выглядит и что делает на досуге? Это больше не твое дело!» — сурово оборвала себя девушка, с трудом отводя взгляд от черных шелковистых волос, чуть вившихся на висках.
— Кстати, вы и сами опаздываете.
— Хотел показать Тессе Уголок поэтов, — объяснил Джем. — Думал, ей понравится.
Джем всегда говорил так откровенно и искренне, что никому и в голову не пришло бы усомниться в его словах. Обескураженный объяснением, Уилл не нашел что ответить, просто пожал плечами и быстрым шагом направился к восточному крылу аббатства.
Они миновали садик, по которому бродили примолкшие туристы, боявшиеся повысить голос, будто еще не вышли из храма. Никто и не заметил, как Тесса и юноши остановились у массивных дубовых дверей в стене монастырского сада. Уилл огляделся, достал стило, провел по створкам, вспыхнувшим синим светом, и распахнул их. Тесса вошла последней, едва не прищемив юбки — такой тугой оказалась дверная пружина. Внутри было темно, как в яме, и девушка испуганно позвала Джема.
Тут вспыхнул колдовской свет в руках Уилла и осветил просторный каменный зал со сводчатыми перекрытиями. Пол тоже был каменным, а в дальнем конце стоял алтарь.
— Мы в Палате дароносицы. Раньше здесь хранилась казна, вдоль стен рядами стояли ящики с золотом и серебром.
— Казна Сумеречных охотников? — изумленно спросила Тесса.
— Разумеется, нет! Английская государственная казна — потому-то здесь такие толстые стены и двери. Но у Сумеречных охотников всегда был в нее доступ, — улыбнулся Джем. — На протяжении веков нефилимы тайно охраняли монархов и их владения от демонов, за что и получали свою десятину.
— Только не в Америке! Ведь у нас нет никакой монархии…
— Кого охранять — всегда найдется, и есть секретная правительственная служба, которая именно этим и занимается. Так что не волнуйся, нефилимы у вас тоже без дела не сидят, — просветил ее Уилл, направившись прямо к алтарю. — Раньше эта служба находилась в ведении военного министерства, а теперь относится к министерству юстиции.
С протяжным скрипом алтарь отъехал в сторону, и под ним открылась темная шахта, в глубине которой метались тусклые отблески света. Уилл смело шагнул в темноту, освещая себе путь. Внутри был каменный коридор, плавно спускавшийся вниз. Оглядывая стены, пол и потолок, Тесса подумала, что ход вырублен прямо в скале, хотя камень и казался слишком гладким.
На стенах висели подсвечники в форме руки, сжимавшей пылающие сине-зеленым огнем камни, в свете которых Тесса разглядела высеченные повсюду изображения: из озера поднимается ангел в столпе огня, в одной руке меч, в другой — чаша. Этот мотив повторялся вновь и вновь, а коридор опускался все ниже.
Наконец они подошли к огромной серебряной двери с двумя створками. На каждой был уже знакомый Тессе символ — четыре переплетенные буквы «с» и «к».
— Соглашение и Совет, Конклав и Консул, — пояснил Джем.
— Консул — глава Конклава? Как король?
— Но только не такой вырожденец, как обычный монарх, — заявил Уилл. — Его выбирают, как президента или премьер-министра.
— А что такое Совет?
— Сейчас увидишь, — ответил Уилл, широко распахнув двери.
Тесса изумленно раскрыла рот, чем немало насмешила наблюдавшего за ней Джема. Зал оказался настолько громадным, что Тессе было просто не с чем его сравнить. Его венчал купол, расписанный созвездиями, а к самой высшей точке крепилась огромная люстра — ангел, державший в руках факелы. Изогнутые скамьи, располагавшиеся ступенчатыми кругами, словно в древнем амфитеатре, были на три четверти заняты пришедшими на Совет нефилимами. Тесса и юноши застыли на самом верху прохода, разделявшего амфитеатр пополам. Далеко внизу виднелся небольшой помост, на котором стояло несколько деревянных стульев с высокими спинками.
На одном из них сидела Шарлотта, рядом — изрядно нервничавший Генри. Жена его выглядела совершенно спокойной. Она аккуратно сложила руки на коленях, и лишь близкие друзья могли заметить, как напряжены ее плечи и сжаты губы.
Перед ними, за массивной кафедрой, возвышался статный нефилим со светлыми волосами и бородой. Широкие плечи облегали черные одежды, похожие на судейскую мантию, рукава расшиты серебряными рунами. Позади него в низком кресле сидел нефилим постарше, чисто выбритый, с проблесками седины в темных волосах. На нем была синяя мантия, а на пальцах сверкали перстни с драгоценными камнями. Тесса сразу узнала его — это был Инквизитор Вайтлоу, который уже допрашивал ее по поручению Анклава. Он вздрогнула, вспомнив его ледяной голос и пронзительный взгляд.
— Мистер Херондэйл, — улыбнулся светловолосый. — Как мило с вашей стороны почтить нас своим присутствием. И мистер Карстаирс тоже с вами. А ваша спутница, видимо, сама…
— Мисс Грей, — выкрикнула Тесса, перебив его. — Мисс Тереза Грей из Нью-Йорка.
По залу пролетел гул, напомнивший Тессе шум прибоя. Стоявший рядом с ней Уилл напряженно застыл, а Джем сделал глубокий вдох, будто собирался что-то сказать. «Перебивать самого Консула!» — услышала девушка чей-то шепот.
Стало быть, это Вайланд, Консул и глава Анклава. Оглядываясь в поисках знакомых лиц, Тесса увидела Бенедикта Лайтвуда, типа с наружностью хищника и жесткими манерами, и его сына Габриэля, высокомерно взиравшего на происходящее. Вон черноглазая Лилиан Хайсмит, добродушный Джордж Пенхоллоу и даже Каллида, грозная тетушка Шарлотты, с уложенными в сложную прическу седыми волосами.
Незнакомых лиц было намного больше. Как в детской книжке с картинками, где изображены люди со всех уголков мира: светловолосые и похожие на викингов, смуглые арабы, будто калифы, сошедшие со страниц «Тысячи и одной ночи», индианка в великолепном сари, расшитом серебряными рунами. Сидевшая рядом с ней женщина обернулась и пристально рассматривала опоздавших. Она была в элегантном шелковом платье и чем-то неуловимо напоминала Джема — те же тонкие, приятные черты лица, тот же разрез глаз и высокие скулы, только волосы черные, а не серебристые.
— Что ж, добро пожаловать, мисс Тесса Грей из Нью-Йорка, — серьезно проговорил Консул, пытаясь скрыть усмешку. — Весьма признательны, что вы решили к нам присоединиться. Вы ведь уже ответили на некоторые вопросы лондонского Анклава? Надеюсь, не откажетесь прояснить кое-что и для нас…