– Тут везде девушки? Во всей тысяче капсул?
– Да, – сглотнула она.
– Что с вами делают?
– Записывают наши эмоции на шлемы виртуальной реальности. Они… они очень ценятся.
Амдэ удивился. Что-то не укладывалось в его голове. Он попытался структурировать имеющуюся у него информацию:
– Люди ловят кайф с виртов, испытывают наслаждение. Так почему ты тогда трясешься?
9-6-9 вытерла рукой намокший от слез нос.
– Потому что для нас это кошмар! Они высасывают из нас все хорошее, забивая его место кошмарами. Как добыча сланцевой нефти, гидроразрыв. Нейроразрыв. Кошмары – лучший способ вытеснить красоту! Я слышала, техник так говорил.
Охотник за модулем тем временем продолжал открывать капсулы и изучать клейма на груди удивленных заложниц. Его силуэт почти не пробивался сквозь висящий в воздухе пар. Значит, и он не мог разглядеть засевших в укрытии.
– И часто сюда приходят техники? – пользуясь свободной минуткой, спросил следопыт.
– Каждый месяц… – задумалась девушка. – Как только записывается вирт.
– И что происходит потом?
– Нас меняют. В среднем девушка выдерживает три кошмара, три вирта. Иногда кто-то держится до пяти, не больше.
– И куда вас потом уводят?
– Отсюда один путь – на переработку.
– Но для андроида это то же самое, что для человека смерть, – медленно прошептал следопыт.
– Все так, – подтвердила 9-6-9.
Амдэ углубился в ее таинственный взгляд и увидел в нем ужас предсмертных минут и психическое истощение, больше подходящее старикам на смертном одре, чем молодой девушке. Но молодость эта была относительной. По количеству пережитых кошмаров она вполне могла дать фору самому безумному старику.
– Сколько с тебя записали?
– Три вирта. – Она обреченно опустила глаза.
В этот момент мерный шум в зале нарушили крики техников – кто-то наконец увидел взорванную дверь и объявил тревогу. Всюду замелькал прерывистый красный свет, и вдалеке показались фигуры, бегущие к капсулам через дымку охлаждения реактора. Охотник за модулями встретил их во всеоружии и вступил с ними в перестрелку. Следопыта со скорпионом и гиноидом никто пока не заметил, но их раскрытие было вопросом времени. Очень скорого времени. Деваться было некуда – везде раздавалась стрельба.
Звонкий грохот вернул 9-6-9 к жизни. Она перестроила оставшиеся эмоциональные системы и окончательно вышла из ночного кошмара капсулы. Ее прекрасное лицо приняло соответствующее ей уверенное и в хорошем смысле дерзкое выражение.
– Мы должны уходить, – прошептал Амдэ в паузе между выстрелами.
– Думаешь, ты первый, кто нас крадет? – фыркнула 9-6-9. – Тебя быстро убьют.
– Если меня убьют, ты вернешься в свой саркофаг.
– Ты не понял. – Она вздохнула и попыталась объяснить на пальцах. – Не то чтобы я желаю тебе смерти, хотя и впервые тебя вижу и вообще не знаю, кто ты такой, но я просто констатирую факт – живым отсюда ты точно не уйдешь. Просто прими это. А я в любом случае вернусь в саркофаг или отправлюсь на переработку.
Она говорила как прожженная жизнью женщина, не питающая особых иллюзий насчет своей судьбы. Словно в подтверждение ее слов по другую сторону от реактора появился еще один отряд техников с мощными лазерами. Они изрешетили стоявшего посреди зала охотника за модулями – тот в миг стал кучкой пепла. Еще одним соперником меньше.
Вопреки ожиданиям Амдэ гул у него в ушах не прошел, а наоборот, обзавелся режимом стерео. Светящийся туман в центре зала пронзили автоматные очереди других охотников. Определенно охотников, ведь у схематиков просто не было баллистического оружия, только лазеры. Пули разреза́ли густой воздух, словно трассирующие снаряды. В ответ на это выжигали пространство красные лучи смерти. Несколько защитников Хеля упали неподалеку от Амдэ и гиноида. Следопыт вздрогнул, а 9-6-9 даже не шелохнулась – в ее кошмарах все было гораздо жестче. Теперь она просто отдыхала, приходила в себя. Со всех сторон в зал сбегались другие охотники за модулями и защитники Хеля. Началась настоящая бойня. Несколько девушек с интересом следили за происходящим из открытых капсул, и индикаторы за их спинами продолжали медленно заполняться, словно девушки видели кошмар. Остальные девятьсот неподвижных кукол пребывали в своих инфернальных грезах, питая вирты выжимкой уходящего навсегда счастья.
Чтобы попасть в этот зал, охотники за модулем взорвали входы, и появился сильный сквозняк. Застоявшуюся дымку начало быстро сдувать. С каждой секундой видимость увеличивалась, и вскоре помещение очистилось от неонового тумана. Амдэ увидел своих врагов. Все наемники встретились лицом к лицу в окружении охранников Хеля и начали перестрелку друг с другом. Кто-то прятался за капсулой, кто-то за ручным щитом. Некоторые прибились к ребрам жесткости реактора и пытались укрыться за ними. Вместо ушедшего облака пара в зале возник настоящий свинцовый шторм, приправленный лазерным ливнем. Знающие свое дело схематики обступили стреляющую толпу, но их лазеры постоянно садились, и требовалось время, чтобы их зарядить. Огромные аккумуляторы тянули за собой питающие провода из каждой открытой двери.
– Что происходит? – не выдержала 9-6-9.
Ей приходилось орать прямо в ухо следопыту, который закрывал ее от огня, ловил град пуль своей кевриковой броней и одновременно вел отчаянную стрельбу. Несмотря на защиту сверхпрочных растительных тканей, его собственные человеческие ткани очень страдали от ударов свинца. Каждый раз словно кувалда била в руки и грудь.
– Что тут творится? – продолжала кричать гиноид. – Что им всем нужно? Вирты?
– Нет! Им нужна ты! – прокричал Амдэ, слегка повернув голову назад, чтобы слова долетели до сидящей за ним девушки.
Она опешила.
– Я? Почему именно я?
– В тебе есть важный модуль. Ты разве не знаешь?
– Только поверхностно. С нами тут не церемонятся. Ничего не объясняют.
– Ага. Как и с нами. – Следопыт намекал на всех нанятых Каспером охотников за модулем. – Ну так что, можно его забрать?
9-6-9 широко раскрыла глаза, превратившись в героиню древнего комикса для совершеннолетних.
– Что значит забрать? Я же тогда умру.
– Ты и так умрешь. Тебе осталось записать максимум два вирта.
В критические моменты мозг начинает работать шустрее, даже у андроидов. Девушка вспомнила спасительную для себя информацию.
– Модуль без меня сработает, – сказала она. – У него квантовая связь с контроллером управления в мозге.
– Ну да, конечно, – не поверил ей следопыт.
9-6-9 пошла ва-банк.
– Ну ладно, убей меня, достань модуль. Рискни. Если он тебе действительно так сильно нужен, ты должен поверить мне.
Выхода не было. Тем более после восьми неудачных попыток построения отношений с гиноидами Амдэ знал, как раскусить их вранье. Он повернулся спиной к охотникам и посмотрел ей в глаза – дикая, необузданная свирепость и вызов, ответить на который не в силах ни один земной муж. Никакой хитрости в бездонной, как небо, голубизне. Возможно, она не врала. Прилетевшая сзади автоматная очередь пересчитала все позвонки на спине следопыта и прервала его наслаждение первозданно прекрасным взглядом. Еще одной очереди кевриковая броня могла просто не выдержать. Лишь дополнительный слой плаща удерживал защитную систему Амдэ от полного краха.
– Хорошо, уходим. – Он подумал и решил выложить козырь. – Ты можешь спасти мир.
Следопыт крепко схватил девушку и кувыркнулся с ней к соседнему ребру жесткости реактора. Скорпион все это время нервно метался из стороны в сторону, пытаясь не словить шальную пулю или пучок лазера.
– Как спасти?
– Не знаю! Может быть, своим модулем! – Следопыт стрелял из револьверов в разных направлениях. – Что он делает?
– Я… – задумалась 9-6-9, – не знаю. Центральный модуль каждой из нас работает на своей особенной частоте и, наверное, способен что-то сделать. Где-нибудь. С чем-нибудь. А может, и нет.
Не совсем исчерпывающий ответ, но дело хотя бы сдвинулось с мертвой точки… А потом опять встало. Гиноид вдруг решила показать характер.
– Я пойду, если ты поможешь моим сестрам. Вирты убийственны! Спаси их от кошмарной смерти, как спас меня!
– Не лучшая обстановка для торга, детка, – включил всю свою брутальность Амдэ.
– Я не шучу! И не надо тут мужлана из себя строить!
И без того неудачный план грозил теперь закончиться тотальным фиаско. У следопыта не оставалось выбора.
– Ну ладно. Где они? В каких капсулах?
– Ты не понял. – Она сделала выразительную паузу. – Мы все сестры. Нас штампуют на одном конвейере, помещают в капсулы, высасывают все наше счастье, а потом отправляют на переработку, чтобы создать новых из общей массы. Мы все очень близки.
Амдэ опешил и опять дал себя подстрелить. На этот раз горячий свинец пробил кевриковую броню и застрял между ребер. Он вытащил пулю пальцами, как впившуюся в тело болотную рад-пиявку.
– Так… это будет сложнее.
– Никуда не сдвинусь. – 9-6-9 нашла слабые стороны следопыта и взяла его в оборот. – Все равно мне нечего терять.
Она демонстративно поднялась на всеобщее обозрение.
– Ладно, погоди, – запротестовал Амдэ. – Кажется, у меня есть идея.
У любого мужчины всегда, абсолютно всегда начинает варить котелок, когда подопечная ему девушка попадает в опасность. Следопыт тоже встал во весь рост и загородил своей сбитой фигурой стройное тело гиноида. Он обратился к оставшимся в живых охотникам.
– Хорош убивать друг друга! Надо действовать заодно, иначе нам всем конец!
Лазерные разряды засевших вдалеке схематиков подтверждали его слова. В этой безумной ситуации у всех охотников был общий враг – Хель.
– Как вы не понимаете! – продолжал Амдэ. – Нас же просто расстреливают, как в тире!
Закончив эту фразу, он повалил девушку на пол, снова укрывшись с ней за ребрами безопасности реактора. Его слова были услышаны.
– Парень с уродливым носом прав! – послышалось вдалеке. – Я объявляю перемирие.