Менеджер Нагибко, вы робот? — страница 16 из 48

Трясущимися руками Благонадёжин развернул экран вижулика, воровато огляделся, хотя в мастерской никого не было, и открыл канал с кодовым названием БОЧ рВФ 260602. Там сегодня было тихо, но стоило Фоме начать писать, как имена пользователей позагорались зелёными огоньками.

Неверующий2120: У меня на работе взбесился ЧОР.

Он поведал обо всех ужасах, что ему пришлось пережить в последние дни, и сидел, вглядываясь в надпись "Гуру пишет ответ…"

Гуру: И они ещё не верят, что оцифрованные люди существуют, – наконец написал Гуру. – Повезло ещё тем, кого вставили в биоробота, они хотя бы сами себе кажутся людьми. Неверующий2120, следи в оба, наверняка этому роботу приказано вас всех убить.

Фома Вадимович сглотнул на сухую и тут же приложился к своему липкому бутыльку.

Неверующий2120: Как думаете, имеет смысл предупредить начальство?

Гуру:Тебя не станут слушать, но всё же предупреди. Хотя бы для того, чтобы когда их всех поработят машины, они знали, что могли это предотвратить, но не прислушались к тем, кто знает правду.

Благонадёжин вытер пот со лба заскорузлым платком с пятнами машинного масла и развернул форму служебной записки.

А ведь когда-то родители Благонадёжина бежали с гораздо более цивилизованной планеты как раз из-за насаждения биороботов. Там, где они жили, незадолго до рождения Фомы ввели новый закон: на естественные роды теперь нужно было получать разрешение на основании медкомиссии. Справок для неё требовалось собрать столько, что проще вообще не рожать. Однако мать Фомы была настроена решительно и пошла собирать справки.

Но государство не могло позволить себе упустить возможность превратить очередного человека в биоробота. Поэтому в одной из справок дейсдарыне Благонадёжиной ловко отказали на основании какой-то чуши о плохой свёртываемости крови. Её мать рожала дома! Её бабка рожала дома! Однако беременную на середине срока женщину жестоко поставили перед фактом: рожать она будет в роддоме, а если попытается откосить – то в тюремном роддоме в то время, как все соучастники будут отрабатывать свою вину общественно-полезным трудом.

Понятное дело, такой произвол семья терпеть не собиралась. И позволять коварному государству в его оплоте злодейства подменить живого младенца на биоробота с оцифрованным сознанием и встроенным контролем тирании и диктатуры, тоже. Поэтому Вадим Благонадёжин вывез жену в контейнере для рыбы товарным рейсом на Эрешкигаль, куда загребущие лапы корпораций зла ещё не добрались. Не потому, что тут все такие милые и пушистые, а потому, что здешние корпорации сдерживают диктаторские порывы друг друга встречными нападками.

В итоге Марфа Благонадёжина счастливо родила Фому дома в ванне. Правда, она потеряла столько крови, что потом всё-таки пришлось срочно везти её в больницу, где ей попытались заменить некоторые внутренние органы на искусственные. Старший Благонадёжин отбивался, как мог. В итоге всё же удалось отстоять свою человечность, но с тех самых пор Марфа мучается почечной недостаточность, жестокими мигренями и нарушениями памяти, из-за которых она больше не могла работать. Рожать ещё ей тоже не рекомендовали, да она и сама, натерпевшись ужасов этого мира, больше не рисковала. Благонадёжин-отец был твёрдо уверен: даже здесь, на Эрешкигали, есть госзаказ на истребление людей, а потому врачей заставляют навязывать подлинным людям искусственные органы, которые в случае чего запустят в мозг нужные гормоны.

И вот теперь чудом избежавший превращения в биоробота Фома Вадимович, который для конспирации нарочно выбрал себе профессию ремонтника МАРов, сидел и смотрел на чистый лист.

Докладываю о чрезвычайном происшествии, – написал он. – Один из приобретённых через аукцион ЧОРов ведёт себя деструктивно. А именно: кричит, сыплет угрозами, охотится на МАРов по всему складу и устрашающе хохочет. Инциденты зафиксированы в следующие временные отрезки…

Дальше Фома перечислил все даты с указанием времени, когда видел творящиеся на складе ужасы. На всякий случай осенил себя ещё тремя защитными знаками, как учила мама, и отправил письмо.


***

Саша немало видел увольнений: какие-то сам организовывал, какие-то пытался предотвратить, иногда выставляли и его, – и никакой трагедии в них не видел. Однако так же он прекрасно знал, как порой не вовремя подобное случается. Обстоятельства, из-за которых человек боится потерять работу, бывают разные, но они почти всегда неприятные. Да и сам факт, что тебе указали на дверь, отвратительно влияет на самооценку. Особенно если человек молод, и его уверенность не подкреплена ни опытом, ни знаниями.

Сейчас Сашу интересовало прежде всего то, как реагируют окружающие. Наблюдательный пункт он устроил себе в главном холле офиса, ведь уволенной девушке никак не избежать этого места: пропуск можно сдать только здесь. Именно для этого её ждал тут все ещё мокрый Денис из службы безопасности.

В холле было удивительно многолюдно, что легко объяснялось бесплатным кофейным аппаратом весьма приличного качества и ресепшеном с двумя симпатичными секретарями: девушкой с короткими зелёными волосами и юношей с длинными красными. Разумеется, с совиными ушками.

Ту, кого Саша поджидал, он вычислил сразу. Нет, никакой коробки в руках, как показывают в фильмах, да и слез на лице не наблюдалось. Но с её появлением сразу изменилась атмосфера в холле. Неуловимо менялись выражения лиц, взгляды, улыбки и позы. Все это разом ставило между ней и остальными непреодолимую черту.

Саша внимательно оглядывал людей. Кто-то нарочно делал вид, что не замечает, а кто-то и вовсе отходил, будто боялся заразиться. Разве что Денис выглядел сочувствующе, да ребята с ресепшена явно наговорили чего-то хорошего.

Если до этого уволенная сотрудница ещё делала вид, что ей наплевать, но после такого уже явственно кусала губы в попытках сдержать эмоции.

Стоило двери за её спиной захлопнуться, голоса в холле зазвучали громче. Саша не сомневался, кого сейчас обсуждают. Сам же вышел вслед за девушкой. Догнать её удалось метров через сто, с такой скоростью она двигалась, а вот разговорить только обещанием «устроить им всем весёлую жизнь».

– Я вам не верю, – ответила Лера, как звали уволенную девушку, но тем не менее согласилась выпить кофе и поговорить.

Саша предусмотрительно заказал кофе с коньяком.

– Они даже не сказали мне за что, понимаете? Не сказали. Я просто пришла как обычно, проработала до двенадцати, а потом мне приходит сообщение от Клины, что я с утра уволена! С утра!

– Клина – это Лина Коржакова?

– А кто ж еще?! Клина и есть!

– В двенадцать сообщили? И уволена с утра?

– Да!

– Разве такое возможно?

– Добро пожаловать в «ЭкзоТех»! Господи, – Лера шмякнула стаканчик на стол, и только крышка не дала кофе вылиться, – да она даже не сама мне это сказала! Послала сообщение в мессенджере! Вот скажите, разве так поступают?!

Саша совершенно искренне согласился, что это неправильно.

– А потом этот Давид выдал мне бугами и сказал сдать пропуск. И всё! Всё!

– А по деньгам?

– Расчет мне сделали по вчера!

– Жмоты. А давно вы в «ЭкзоТех» устроились?

– Даже трёх месяцев не прошло!

«Не повезло», – подумал Саша. Он надеялся, если на такое можно надеяться, что уволят кого-то из давно работающих в компании сотрудников. У них куда больше важных знаний, чем у девочки, которую только взяли. «Старички» точно должны ещё остаться. Хотя бы на производстве, – пока он не встречал жалоб на ухудшение качества товаров, только сервиса. – «Надо проанализировать списки. Иначе придётся искать уволенных по всей галактике». «ЭкзоТех» предоставлял жильё своим сотрудникам, что позволяло им не тратить много времени на дорогу, но после увольнения человек лишался и квартиры. Хороших специалистов быстро разбирали другие компании, зачастую находящиеся не на этой планете.

Лера залпом допила свой кофе, вновь хлопнула стаканчиком по столу и вдруг скривилась.

– Я сама во всём виновата, – девушка закрыла лицо руками и заплакала.

Саша вздохнул, но не стал её утешать. По его опыту, это только ухудшало ситуацию. Он спокойно сидел рядом, почти не глядя на Леру, и пил кофе. Лишь когда она начала успокаиваться, протянул ей пакетик бумажных салфеток. И, когда она взяла их, мягко подтолкнул:

– Расскажите мне.

– Что рассказать? – пробурчала девушка, вытирая лицо. Ей явно было стыдно за собственную реакцию.

– Да все, с собеседования до сегодня. Я уверен, мозг сам выберет самое важное. Главное, не сдерживаетесь.

Он, конечно, рисковал. Лера запросто могла засыпать его ворохом второстепенных мелочей, мало отражающих истинное положение дел. Но он не собирался выпускать из рук такой ценный источник информации.

Девушка ещё какое-то время всхлипывала, рассказывала рвано, то путаясь, то перескакивая с одного на другое, но постепенно картинка складывалась.

Глава 9


Валерия Пронина не совсем понимала, как так произошло, но к взрослой жизни она оказалась не готова. Родители вышли на пенсию, старшие сестры обзавелись детьми, учёба в институте закончилась, и содержание великовозрастной младшей дочери изрядно сократили. Сначала это мало огорчало Леру, ведь на руках был диплом с неплохими оценками. Однако скоро выяснилось, что никто не спешит предлагать работу свежеисчённой выпускнице без капли практического опыта. Полгода она металась между собеседованиями, пока наконец мамина знакомая не пристроила её в банк администратором, который только приносил кофе начальству, делал какие-то бесконечные отчёты и выполнял поручения всех и вся. На её жалобы мама сказала терпеть и ждать, рано или поздно шанс представится.

Для вида Лера согласилась, но втайне продолжала отправлять своё резюме на разные интересные вакансии. В какой-то момент она поняла, что в масштабах их аграрной планетки вариантов практически уже не осталось: здесь предпочитали проверенные кадры от проверенных людей, проще говоря, блат. Но ведь в наше время перед любым человеком открыта целая галактика. Куда хочешь, туда и лети, куда хочешь, туда и отправляй резюме.