Да, всегда иметь определенный уровень остроты, дабы в силах пронзить весь рассматриваемый спектр света. Разбить его, как линза, разрезать и поделить на доли, чтобы нащупать необходимую длину света, которая имеет смысл для конкретного события, которое жаждёт, когда в него вступишь. Да, жизнь тоже проживается, но и мыслить о ней также необходимо. Рассуждать, как и что она оставляет главенствующим звеном в истории, которая должно быть важной частью, а что играет последнюю роль. Всегда важно знать, какие значения принимает в голове думаемая часть сюжета, и в зависимости от этого, строится реальность, ведь она исходит прежде из отношения к ней, нежели увиденного глазами. Всегда главенствует разум в вопросах о субъектах, которые видишь, на которые нацелился, чтобы разобрать на составные части. И начинаешь осознавать весь мир мысленным островом, в котором начинаешь жить. Невозможно остановиться хоть на день. Остановка смерть.
Жизнь также нуждается в движении, потому продвигаюсь вглубь разума, чтобы познать, какое значение принимает прожитые явления, недавно выкинутые в утиль памяти. Не всё можно вспомнить, восполнив тягу к знаниям, уже забытым и отданные догорать. Но хотел вновь увидеть и пройти по уже отжившим, истлевшим и пепельным тропам рассудка, которые не возжелал иметь такое же, как у меня, желание. Собственное суждение, но это означает покорение новых вершин собственного «Я», распадающийся на границы осознания. Рассудок имеет понятие рассудительности и значения распределяет в соответствии со значимостью реальной, а не мысленной, которой будет впоследствии. Потому он был против обратного хода, не хотел вновь окунаться в уже пройденное и оттого неинтересное дело, которое известно. Также рассуждал, что никакие уроки невозможно извлечь в прежней воде, которая, скорее всего, уже стухла и превратилась в зелёную, болотную тину. Остается выкинуть, а не цепляться вновь, пытаясь вернуть. Но думал по-иному.
Потому спрятал рассудок в дальние уголки мозга, не став спорить или уговаривать на повторное прохождение проторенных троп, либо маршрутов жизни, а начал идти туда, куда мне было интересно вернуться. Понятно, что здравая часть отрицает любую повторяемость событий, ибо жизнь одна, и надо открывать новое, а не тот же самый вожделенный и необходимый сундук воспоминаний. Но уже нацелился и стал идти к выполнению, как описал выше, а именно начал идти в мозг, ища путь, который приведет к конкретному воплощению в реальности, и, может, предоставит доступ к воспоминаниям, в которые желал окунуться. Ибо забыл прошлую жизнь, и возвращение означает заново их прожить, изначально не ведая, какие сюжеты и проблемы вложены, ибо не помню, стерлась та тропа, которая вьется в мозгу, маня красной ниткой. Возьмись за неё и начни спускаться вниз.
По тонкой нитке, ведущей вглубь разума, иду и проникаю в чертоги утлого сознания, испещренного символами и стертыми архетипами, которые несли какие-то важные, но забытые сведения, каким следовало быть, а не являться. Но не суть, прохожу мимо них, и следую дальше, ибо цель ещё далеко и надо дойти до конца, не стушеваться, не побояться неизвестности, коробящей неизвестностью и трагическими нотками. А, если не дойду, или рухну на середине пути, так и не достигнув начала? А что, если пойду по неверному маршруту, который подсказал разум, чтобы запутать? Сколько шагов, столько сомнений они давали, и никак не мог от них избавиться, либо удалиться прочь, дабы не видеть зудящее беспокойство, гудящее и зудящее. И спасения нет от таких эмоций, ибо берут начало из мозга, в который продвигаюсь! О, если бы знал, как избавиться от потока мыслей. Мешают.
Надо сосредоточиться и начать думать, как событие, которого желаю увидеть и достигнуть. Начать смотреть глазами другого человека, ибо зрение не может смотреть вглубь, а вдаль. Или включить внутреннее зрение, дабы не оступиться и не упасть в пропасть, которая уже была изведана. Зажигаю огонь, теперь двигаюсь не на ощупь, а твердо осознаю, где прохожу, и что вижу, а это главное, ибо можно удариться о свод пещеры, и тогда сознание покинет разум, и будет лежать тело внутри собственной головы. Объяснить довольно трудно, если читатель не знает, что такое направленный гипноз. Пытаюсь описывать, исходя из чувств, а не терминами, которые затопили бы текст непонятностью и иносказательностью, которая послужит во вред, а не на пользу, ибо научность необходима тогда, когда заканчивается запас собственной фантазии. А её предостаточно, поэтому продолжаю описывать.
Иду вглубь головы, видя внутренним зрением внутри, а не извне, мысли, зарождающиеся в голове, куясь и преобразуясь в реальные, твердые, имеющие вес суждения. Вот, берется заготовка впечатлений и её обрабатывают, нанося удары молотом мозга, превращая в другую форму, меняя в корне, оставляя примерный внешний вид, который не имеет общего с изначальной формой. Измененная и независимая по своей сути мысль, кристаллом прошедшей весь путь от минерала и ставшей светоносной, озаряющей и прогоняющей невежество. Любое заблуждение при виде неё исчезало, увидя свет, имеющий мощное и поглощающее сопротивление могущество. А мысли, которые наполнены такой силой, ничем не остановить. Подобные мысли способны изменить мир и для начала человека, их породившего, в корне поменявшего мнение на исходное событие, которое рождает впечатления, уже не похожие на прежние облики. И до неузнаваемости меняется взгляд.
Где найти исходное значение суждение по какому-либо творению или событию? Отсечь лишнее и мысленно преобразовать слова в выжимку и краткий пересказ того, что необходимо понять, уследив взаимосвязь. Если остается понятен смысл, то на верном пути, и смогли проследить движение разума на холсте размышлений. Какими бы они не были замысловатыми или сложными, сплетенными воедино или наоборот, отдельными линиями, можно увидеть конкретную мысль в разрезе мнений, поменявших в корне. Отсечь и суждение других людей, либо впечатление на него, и тогда смысл предстанет, каким он был до вмешательства и изменения, давшие новый вид, более непонятный и изощренный. Начать этот процесс и можно понять любое видение конкретно себя, а не примешанные суждения людей. Взгляд внутри в кузнице разума, а не коллективного знания. А закончив процесс, поймёшь, имеешь собственную точку зрения, не зависимую от мира, видимого в собственном или ином спектре.
Начать проводить вышеописанный процесс, дабы отсечь лишние боль, страх и прочие переживания, которые заставляют стоять на одном месте, не двигаясь и не сдвигаясь с мертвой точки. Голова стала свободной и пустой от всяких суждений, которые усложняли бег мозга на дорожке нового мира, что открыть и сможешь увидеть, но внутренний монолог мешает, и всегда не даёт достаточное желание и железную волю для дальнейших действий. Либо рассуждать, молчать и стоять. Либо не думая, начать действовать, и шагать вовнутрь разума, расчищая путь от мусора, который мешается на пути к познанию себя и открытию пути к памяти. А это очень сложная дорога, не вмещающаяся на привычной для разума стезе восприятия. Надо отринуть не имеющего смысла, либо достаточного заряда для движения вглубь или вперёд, в зависимости от того, какие отделы мозга достижимы.
Выбираю память и начинаю продвигаться всё глубже, отдаляясь в рамках познания, иначе могут вернуть обратно страх, накинув лассо предубеждений и раскаяния, какие поступки совершаю, в угоду личного интереса, а не здравого смысла, что должен пойти на пользу. Но отвергаю всякие пути для отступления, ибо при их предоставлении, мозг обязательно пойдёт по наиболее легкому пути, который не нуждается в таких жертвах и нагрузках сил. Легкий путь не для тех, кто решил познать своё прошлое, потому смело продвигаюсь назад по спиральному течению часов, но стараюсь не замотать, а то так просто не приведешь в порядок время. Оно при данных ошибках может нарушить бег, а также расстроить пространство, а тогда при развитии сюжета мир примет другой облик, более ужасный, нежели сейчас наблюдаю.
Всегда наблюдатель будет главенствующим звеном, ибо событию нужна прорисовка, без кисти нет картины, которая видится глазами рисуемого, его взгляда. Конечно, художник тоже является важной частью, но мы говорим о взгляде внутрь, а не на что-то, представляющее интерес, как нарисовать, а не обдумать. Итак, продолжаю дальше подниматься по спиралям времени, уводящие всё выше, в верхние отделы мозга. Это уже ближе к искомому бытию, которое должно терять следы в уме. Память. Это цель, а не путь. Начал щупать и взывать к отжившей жизни, что так просто не придёт, если постараться не в полную силу, или не так, как надо. Поэтому стараюсь вспомнить технику, которой обучал кто-то, но тщетно. Буду делать по наитию, если не получится, значит, надо по-иному шагнуть, либо быть настойчивее в достижении цели. Начать приближать её, а не себя к ней. Притягивать, а не идти. Стать стрелой и мишенью, выбранной путем. Смотреть вглубь и видеть сквозь толщу лет. Быть прожитым бытом, событием, быть вместе с бытием, которое манит светом, скоро достигну и вступлю в сады, покинутые мной. Да, ради этого и шагал туда.
И окидываю мысленным взором текущее событие, которое разливается вокруг, жаждет того, чтобы его прорисовали, и зацепились за идею, породившей данное действие. Вижу, разливается в своей работе неутомимый мозг, решающий тысячу задач, и не устающий от этого. Неутомимый орган в поисках истины или нужных слов для выхода из конфликтных ситуаций, всегда пребывает в работе, даже во сне не прекращает поиска выхода из, казалось бы, неразрешимых перипетий. Неугомонный поиск истины и дороги к достижению того, что является недостижимым, в противном случае, будет маячить на горизонте и светится, презрительно намекая, что тут оступился, не смогу дойти до конца, и обнулил тем самым прогресс, не пытаясь хоть как-то решить задачу. Вечно будет жалить в больное место мстительным укором, вновь окуная в прошедшее событие со словами: «А помнишь это?»
Увидя этого стража, который постоянно намекает на нереализуемый потенциал и тем мешает идти или продвинуться по заданному маршруту, решаю, что надо отключить разум, ибо он губителен при постоянном взывании к моментам, которые не смог решить и пройти до конца. Не смог, сдался, отступился, но всегда есть понятие текущего течения, когда забрался далеко в сознание, и не можешь выйти, выбраться обратно, повернуть или сказать: «Стоп, довольно». Отношение к событию такого не терпит. Если есть дело, то надо решать, а не слабовольно опускать руки из-за обвинений мозга, только и ждущий момента для удара обвинений, которые могут выбить почву из-под ног, и тогда встать, либо продолжить идти, будет в разы сложнее. И