— Слышал я про этих Зубастых Куниц, — подал голос Зунга.
— Да, эти так просто не сдадутся, — сказал Тружа с легким восхищением, — Драм как-то задумался ограбить их деревню…
Я с интересом повернулся к парню.
— И что тогда?
— Да еле ноги унесли. Говорят, они бьются до последнего.
— Вот и я думаю, — влез в разговор Губа, — Надо идти сразу до Куниц. Отряды могут обломаться прямо там.
— Или обойдут Куниц, — кивнул Зунга, — Этому Морицу надо же просто укусить побольнее. А Пантеры-то повкуснее будут, да поближе к приору.
— Решено, — кивнул я, вспомнив, как жена вождя расправилась с противником, — Идем к Куницам.
Такие воины мне бы не помешали в отряде. Да и наличие с нами Гарея, сына Куницы, облегчит переговоры. Если, конечно, деревня Куниц осталась целой — все же и Кабаны, и Волки тоже воины не промах. Тем более, в отряде командор, а человек может сильно повлиять на баланс сил.
— Объясним ситуацию, попросим присоединиться, — продолжил я.
— Можно было бы подождать этого Керта, — задумчиво сказал Зунга.
— Нет времени, — я покачал головой, — Быть может, отряды Морица засели, ждут удачного момента. Если поспешим, мы можем успеть предупредить, да и Керт рано или поздно догонит нас.
— Тоже верно.
Послышался треск веток — к нам приближались Алб с сыном. За ними шли девять хмурых зверей. Я вздохнул — маловато, конечно, будет, но мне неизвестно, сколько воинов у Бобров погибло при нападении Морица.
Так что, дареному бобру в зубы не смотрят.
Когда они подошли, я озвучил свой план насчет Куниц. Сын вождя сразу радостно закивал — деревня матери была для него в приоритете.
— Гарей пойдет с вами, — сказал Алб, потом сунул сыну в руки печать, — Я сейчас дал слово Небу, что все именно так, как говорят, наш оракул заверил это.
То, что у Бобров был свой оракул, вызвало мое восхищение. Уж не знаю, насколько он был силен.
Я узнал дощечку, так похожую на ту, ради которой мне пришлось столько побегать в Землях Серых Волков. Печать — материально запечатленное Слово. Которое, если окажется неправдой, убьет вождя и того оракула, который заверил сказанное.
***
Земли Черных Пантер, по которым мы двигались, в основном были равниной. Поля, разделенные лесными чащами, казались однообразными и бесконечными, но Гарей вел нас вперед уверенным шагом.
В отряде Бобров нашелся еще один следопыт — немолодой зверь в охотничьей одежде с капюшоном. Они на пару с Губой давали более точные прогнозы. Перетирая землю в пальцах, обнюхивали ее, и рассказывали, что здесь прошли отряды.
— Осы твои здесь проходили, — кивнул Губа, обращаясь к Зунге, — Ваша вонь.
— Слышь, Пчела, помолчал бы уж. Как твои воняют, я бы мог рассказать, — огрызнулся тот, и Губа засмеялся.
Потом посерьезнел, посмотрел на второго следопыта. Тот тоже принюхивался, морщил брови, и в его взгляде читалось тревожное сомнение.
— Человек?
Тот кивнул, и Губа подтвердил:
— Тоже чую. Сильная мера шла здесь. Вот только…
Что «вот только», сразу узнать не удалось. Десятник со вторым следопытом горячо обсуждали свои ощущения, и не сразу мне удалось привлечь их внимание:
— Что там? Так-то, тут с вами куча народу, и всем интересно узнать.
— Тут запах еще, — Губа с сомнением нюхал пальцы, — Вот только не пойму, чудеса какие-то.
Бобер-следопыт тоже кивнул:
— Пахнет тобой, мастер.
У меня глаза округлились:
— Чего?!
— Да, еще раньше тут прошел небольшой отряд зверей. И, мастер Белый Волк, от тебя идет тот же запах.
Глава 9. Побоище
Взволнованные взгляды зверей скрестились на мне, и в глазах Гарея появилось недоверие. Сына старейшины можно было понять — они сейчас действуют без ведома своего приора, и Бобрам ой как не хочется стать участником в каком-нибудь заговоре.
— То есть, мной пахнет? — я с сомнением смотрел на перетертую в пальцах Губы пыль.
— Не прямо тобой, мастер, но ты носишь этот запах.
Голова лихорадочно работала, и после слов Пчелы что-то вдруг перемкнуло. А ведь уже было такое, что меня находили по чужому запаху. Нахмурившись, я вытащил талисман, и Губа глянул на него лишь один раз.
— Да, этот запах, — а потом покачал головой, — Только точно не скажешь, от какого именно волоса, тут все давно переплелось.
У меня гулко забилось сердце. Я дал команду двигаться вдвое быстрее — под ногами шелестело травянистое поле, а мысли мои были далеко.
Кто? Хильда? Кицунэ? Моя рука вдруг сжала талисман… Рычок?!
Так, Марк, задвигаем на заднюю сцену свои мечты, и мыслим логично. Явно не Рычок, при мне еще подобных чудес не происходило.
Кицунэ? Если верить карте, что мне показывала Лисица, ей до своего острова пилить и пилить, причем это прогулка не по парку. Территория вроде как захвачена врагом. Я, конечно, не сомневаюсь в способностях зверя седьмой ступени, но даже в магическом мире надо быть реалистом.
Хильда… Вспомнив эту валькирию с черной косой, я непроизвольно прибавил шаг и догнал ведущего нас сына вождя.
— Гарей, — окликнул я его, — А сколько идти до Куниц?
— Обычным шагом? — на бегу было трудно показать задумчивый вид, но Гарею это удалось, — Ну, полдня точно. Обычно утром выходишь, и к полудню уже там.
Я кивнул. Расстояния тут тоже вполне себе адекватные, если вспомнить те же земли Серых Волков.
Наш отряд стремительно продолжал продвигаться вперед по полям и лесам, но спустя некоторое время Губа поднял руку. Пришлось остановиться.
—Что? — я подошел к нему, когда тот советовался со вторым следопытом.
— Следы делятся. Один отряд ушел левее, а два вперед, — Губа повел рукой.
— Куда пошел человек?
Губа ткнул прямо. Затем я похлопал по нагруднику, спрашивая про запах талисмана, и следопыты все равно ткнули вперед. Мои зубы заскрипели — я даже не ожидал, что буду так волноваться за Хильду.
— Этот чертов Мориц, — сев на корточки, я прижал ладони к земле, — Он будто все время на шаг впереди…
Впитывая силу стихии, я пытался заставить ее помочь принять решение. Недолго думая, я просто направил эту энергию в голову — мозги подзарядить.
— Мастер? — послышалось от замерших в ожидании зверей.
— Так, Губа, Зунга, — я встал, — Вы следуете за своими по запаху, вас они послушают. Со мной идут Бобры.
Губа покачал головой:
— Нам бы пару Бобров в отряде на случай, если местных встретим.
— Тоже верно. Гарей? — я глянул на сына вождя, и тот жестом отрядил двоих воинов.
Губа же махнул Труже, еще одному Шмелю, и они отошли к нам. Равноценный обмен.
Вот десятники махнули руками своим зверям, и пятнадцать воинов удалились. На поле я еще некоторое время видел их спины, но вот они вступили в небольшую чащу, островком лежащую посреди равнины, и исчезли.
Нас осталось одиннадцать. Стоять было некогда, и мы снова двинулись вперед. Мне надоело строить предположения, и хотелось уже встретиться хотя бы с одним зверем, который был в курсе всех дел.
Я усмехнулся. Лишь бы с человеком не встретиться — не уверен я, что мы даже целым отрядом выстоим против одного командора.
***
Продолжая бежать в сторону Куниц, я не сразу понял, какую ошибку допустил. Звери Шмелиного леса воспринимали меня командиром, теперь же вокруг были в основном Бобры, и чувствовалась их отчужденность. Я не был уверен, что мой приказ бросятся выполнять.
Мое слово чужака не было для них законом, но я не стал ломать ситуацию нахрапом — могло выйти только хуже. Осталось только ждать подходящего момента, и взять хитростью.
На небе уже появилось едва уловимое зарево, когда впереди показалась деревня Куниц. Она расположилась на берегу озерца, и домики чернели на фоне серебристой глади. Гарей, несущий в жилах их кровь, заметно разволновался и прибавил ходу.
В коротком рывке я догнал его и схватил за плечо.
— Стоять!
Парень грубо отмахнулся — сын вождя не привык к такому обращению. Вот тут и случилось то, чего я боялся. Сзади послышались возмущенные возгласы, зашелестели вынимаемые клинки.
— Руку убери, зверь! — грозный взгляд Гарея пронзил меня, он положил руку на рукоять меча, — Это — не твои земли.
Я усмехнулся, оглядывая остальных Бобров — они все вытащили оружие и, нахмурившись, сверлили меня взглядами. В руках у них были в основном топоры и копья, у двоих были мечи. Как и у сына вождя.
Тружа со Шмелем встали рядом со мной, приготовившись к бою. Но в моих планах резни не было.
— Вы чего рты разинули, а?! — я рявкнул на Бобров, и слегка тряхнул Гарея, — Сейчас сын вождя убежит, а ему там горло перережут! Так вы храните ему жизнь?
Во взглядах воинов появилось сомнение, и они стали переглядываться. Об этом они как-то не подумали.
— Кто там сейчас?! Куницы или враг? — я не унимался, — Вы знаете?
Некоторые Бобры покачали головой. А я рванул Гарея к себе и проорал уже ему:
— Кто там?! Отвечай, сын вождя!
Тот совсем по-детски отклячил нижнюю губу и процедил сквозь зубы:
— Не знаю.
Я отпустил его, а потом продолжил:
— Идите на хрен все, — потом махнул двум верным мне воинам, и мы отошли в сторону.
Замершие Бобры во главе с Гареем смотрели на нас, округлив глаза. Пройдя несколько шагов, я развернулся и сел на землю. Прикосновение ставшей уже родной стихии к пятой точке добавило уверенности. Тружа со Шмелем устало присели рядом.
— Давайте-давайте, а я посмотрю, — я великодушно указал на деревню зубастых Куниц, — Вперед.
Как я и ожидал, никто не сдвинулся с места.
— Мастер Белый Волк, — с сомнением сказал Гарей, — Зачем все это?
Мне пришлось сдержать улыбку. Прогресс есть, я уже «мастер Белый Волк».
— Ты воевода? — с наездом спросил я, — Вот и командуй. Только советую оставить тут пару воинов, чтобы хоть тело твое, если что, вытащили.
Наша перепалка долго не продлилась. Если молодой и горячий Гарей еще мог бы поспорить, но среди его воинов нашлись довольно зрелые звери. Тот же следопыт присел на корточки, потом глянул на своих снизу вверх, и проворчал: