— Можно нам поговорить минуточку с глазу на глаз? Мне надо на совещание.
Доктора вышли.
Рой прижался щекой к щеке Клио, осторожно положил ладонь ей на живот. Страх породил в нем чувство ужасной неадекватности. Быть годным для борьбы с преступниками и абсолютно негодным для помощи любимой женщине и будущему ребенку. Что может быть хуже этой ситуации?
— Я люблю тебя. Очень люблю.
По щеке скользнули ее пальцы.
— И я тебя. Весь мокрый… Дождь не кончился?
— Нет.
— Смотрел машину? «Альфу»?
— Мельком. Не уверен, что она практичная… — Рой прикусил язык, не договорив «для ребенка».
Кивнул, держа Клио за руку, коснулся губами обручального кольца на пальце. Всякий раз при виде его испытывает неудержимую радость, хотя и окрашенную неким дурным предчувствием. На пути к настоящей женитьбе по-прежнему стоит существенное препятствие — минное поле формальностей, связанных с официальным признанием смерти его жены Сэнди, бесследно пропавшей десять лет назад.
Он изо всех сил старается учесть каждую мелочь. По указаниям службы регистрации актов гражданского состояния недавно разместил объявления в местных суссекских и общенациональных газетах с просьбой к Сэнди и тем, кто ее видел за прошедшие десять лет, связаться с ним. До сих пор никто не объявился.
Друг-полицейский и его жена абсолютно уверены, что в прошлом году видели Сэнди в Мюнхене, когда проводили там летний отпуск, но, хотя Рой туда лично отправился, задействовав свои контакты в германской полиции, ничего из этого не вышло. Только укрепилась уверенность, что супружеская пара обозналась. Тем не менее он сообщил об этом службе регистрации, попросив разместить соответствующие объявления и в германских газетах, что уже сделано.
Рой письменно под присягой перечислил всех опрошенных им в ходе поисков, вплоть до последнего, кто видел Сэнди живой, — ее коллеги по работе в медицинском центре, который заметил, как она в час дня вышла из офиса, после чего пропала. Представил полицейские протоколы о беседах со всеми сотрудниками медицинского центра, а также друзьями и знакомыми Сэнди. Подтвердил под присягой, что осмотрел весь дом после ее исчезновения, не обнаружив никаких пропаж, кроме сумочки и машины.
Маленький «фольксваген-гольф» отыскали через двадцать четыре часа на краткосрочной стоянке в лондонском аэропорту Гатуик. В тот день Сэнди дважды воспользовалась кредиткой, заплатив 7.50 в аптеке «Бутс» и 16.42 за бензин на местной заправке «Теско». Она не взяла с собой одежду и прочие личные вещи. Автомобиль не засекла ни одна камера наблюдения в городе.
В определенном смысле нудный процесс заполнения разнообразных бланков оказал терапевтическое воздействие. Уже виден какой-то конец. Если повезет, дело закончится вовремя, чтобы успеть жениться до рождения ребенка.
Рой тяжело вздохнул, снова сжал руку Клио. «Умоляю, пусть все будет хорошо, дорогая. Не переживу, если что-нибудь с тобой случится. Правда не переживу».
12
Прослужив восемь лет в дорожной полиции, констебль Дэн Пейтон усвоил, что первого прибывшего на место аварии ждет хаос. Тем более в дождь. Хуже того — из-за срезанного бюджета он в двойной меланхолии едет по Портленд-Роуд один.
На монитор и по рации поступает хаотичная информация. Первым свидетельством серьезности происшествия стало количество сообщений о нем — в диспетчерскую уже поступило восемь звонков.
Автопоезд, велосипед, легковушка.
Автопоезд с велосипедом всегда плохо.
Дэн приблизился к пункту назначения и действительно увидел сквозь залитое дождем лобовое стекло тот самый хаос: скособоченный рефрижератор, сразу за ним машина скорой помощи, валяющийся на дороге искореженный велосипед, битое стекло, бейсболка, кроссовка, тьма людей… Одни ошарашены, другие щелкают фотокамерами и мобильниками. Небольшая толпа сгрудилась позади автопоезда. С другой стороны дороги черная легковушка «ауди» с откидным верхом воткнулась в стену кафе.
Дэн остановил под углом казенный БМВ с броскими опознавательными знаками, ограждая место происшествия, до чертиков надеясь на скорое прибытие помощи — тут потребуется не меньше двадцати рук сразу. Для уверенности он запросил по радио дополнительную бригаду, натянул фуражку и флуоресцентный жилет, выскочил из машины, прихватив оперативный блокнот. Постарался быстро оценить ситуацию, припоминая инструкции, которые ему вдолбили во время учебы и переподготовки, а также усвоенные на собственном опыте.
К нему бросился юнец в промокшем плаще.
— Слушайте, это белый фургон проскочил на красный свет, сбил его и уехал!..
— Номер заметили?
Парень затряс головой.
— Нет… извините… все произошло слишком быстро.
— Что скажете о фургоне?
— По-моему, «форд-транзит»… Вроде на нем ничего не написано…
Пейтон сделал пометку и снова взглянул на юнца. Свидетели часто торопятся смыться, особенно в такой дождь.
— Будьте добры, назовите ваше имя, фамилию, номер телефона, — попросил он и записал в блокнот. — Можете сесть в мою машину и чуть обождать?
Парень кивнул.
Рассудив, что свидетель, пожалуй, предпочтет остаться в сухости и тепле, Дэн передал в диспетчерскую информацию и направился к рефрижератору. Заметив на дороге оторванную ногу, проигнорировал пока данный факт, опустился на колени рядом с парамедиками. Бросил быстрый взгляд на бесчувственного раздавленного велосипедиста, на кольца кишок в луже крови и снова не отреагировал, слишком занятый делом.
— Что скажете? — спросил, понимая ненужность вопроса.
Парамедик из скорой — знакомый — тряхнул головой:
— Похоже, ничего хорошего. Мы его теряем.
Исчерпывающий ответ. Любое дорожное происшествие чревато потенциальным убийством, пока не подтвердится обратное. Как единственный полицейский, находящийся в данный момент на данном месте, констебль первым делом должен был обозначить и оградить участок и проследить, чтобы транспорт не двигался, а свидетели не разбежались. С облегчением услышав сирену, Дэн вернулся к патрульному автомобилю и крикнул:
— Прошу свидетелей происшествия подойти, назвать имя, фамилию и номер телефона!..
Затем открыл багажник, вытащил шест с табличкой «Проезд закрыт. Полиция», установил позади патрульной машины, одновременно сообщая по рации о предполагаемом наезде и бегстве с места происшествия, вызывая пожарных, следственную бригаду, волонтеров из общества содействия полиции и штатных сотрудников.
Один конец сине-белой ленты ограждения он привязал к фонарному столбу, а другой к знаку стоянки на противоположном тротуаре. Закончив, увидел двух бежавших навстречу сотрудников своей бригады. Им он велел оградить дорогу с другой стороны и переписать потенциальных свидетелей, находившихся за рефрижератором.
Когда территория была оцеплена, Дэн Пейтон сорвал с себя флуоресцентный жилет и набросил его на оторванную ногу, чтобы люди не пугались, а олух в непромокаемой куртке перестал фотографировать.
— Выйди за ограждение! — прокричал он ему. — Если ты свидетель, подойди к патрульной машине, если нет, то прошу удалиться!
Прибыли еще «скорые» и машина реанимации. Теперь следовало отыскать в толпе зевак и возможных свидетелей водителей рефрижератора и «ауди».
Хорошо одетая женщина с размокшими под дождем волосами, стоявшая у открытой передней дверцы «ауди», слепо глядела на автопоезд как загипнотизированная. Дэн бросился к ней.
— Это ваша машина? — выпалил он.
Она кивнула, глядя мимо него пустыми глазами.
— Пострадали? Нужна медицинская помощь?
— Он выскочил неизвестно откуда… вон из того переулка… прямо на меня… Пришлось свернуть, чтоб не сбить…
— Кого? — Дэн осторожно подался вперед, принюхался к дыханию, уловил слабый душок перегара.
— Велосипедиста, — беззвучно пробормотала женщина.
— А белый фургон видели?
— Он сидел у меня на хвосте.
Констебль бросил взгляд на «ауди». Хотя капот смят, подушки безопасности сработали, салон с виду не поврежден.
— Хорошо, мадам… Пожалуйста, посидите в своей машине, если не возражаете. — Он осторожно обхватил женщину за плечи, развернул спиной к рефрижератору. Известно, что попавшие в аварию водители, слишком долго присутствуя на месте серьезного ДТП, получают тяжелую психологическую травму. Эта несчастная уже достаточно нагляделась. Дэн подвел ее к «ауди», усадил, с трудом закрыл дверцу с покосившейся петлей.
К нему подскочил волонтер.
— Есть еще кто-нибудь из ваших? — спросил Пейтон.
— Да, сэр. — Мужчина кивнул на двоих своих коллег.
— Хорошо. Стойте здесь и смотрите, чтобы дама не вышла.
Он расставил волонтеров по краям огороженной площадки, приказав за ленту никого не пускать. И тут с облегчением увидел тощую фигуру дежурного сержанта Пола Тимбера, который с мрачным видом спешил к нему под дождем, зажав под мышками катушку ленты ограждения и конусные указатели дорожной полиции.
Наконец пришла подмога, констебль Пейтон был уже не один.
13
Карли тупо сидела в своей «ауди», благодарная дождю, залившему окна. Стекла стали матовыми, ее не видно снаружи, она в одиночестве. Помнит о темном силуэте волонтера, маячащего у машины на страже. В груди молотом бьется сердце. Радио включено, как обычно, передает местные новости Южных графств. Слышен бодрый голос Нила Прингла, но слов не понять.
Мысли без конца крутятся вокруг того, что находится под днищем рефрижератора. Бодрый голос Нила Прингла внезапно перебило сообщение о закрытии Портленд-Роуд в Хоуве в связи с серьезным ДТП.
С тем самым, в которое она попала.
Часы на приборной панели показывают 9:21.
Проклятье. Карли набрала номер офиса, предупредила свою веселую секретаршу Сюзанну, что будет неизвестно когда, попросила позвонить педикюрше. Разъединившись, задумалась, кому звонить сначала — матери или Саре Эллис, лучшей подруге. Сара, служащая адвокатской конторы в Кроли, остается надежной опорой после гибели Кеса, попавшего пять лет назад под лавину во время катания на лыжах в Канаде. Набрала ее номер, отчаянно надеясь, что та ответит.