почти что со стопроцентной вероятностью ответить на вопрос — можно ли доверять клиенту. Такого не мог сделать никто. Американцы еще только подбирались к подобным методикам и нащупывали тропинки. Математик же выявлял агентов противника, внедряющихся в «Малую контору». И сейчас он был уверен, что Лунев к таковым не принадлежал…
— Об одном мечтаю, — устало произнес Лунев. — Вернуться туда. И поговорить со всеми по душам.
— Не ты один, — кивнул Одиссей…
Зевс нажал на кнопку переговорного устройства. В соседней комнате раздался телефонный звонок. Одиссей поднял трубку.
— Парень чист, — сказал Зевс.
— Понял, — Одиссей повесил трубку и повернулся к Луневу, — Значит, посчитаться хочешь?
— Хочу:
— Мы успели кое-что разузнать о тебе, Валера. Мастер спорта по десятиборью. Хороший рукопашник. Стрелок. Опыт боевых операций. Орден за Ичкерию. Коэффициент выживаемости, по предварительным оценкам наших экспертов, — двести единиц.
— Это много или мало?
— Слишком много… Для замкомроты танковых войск. Для нас маловато. Но ты быстро можешь войти в форму.
— Для кого — для нас?
— Все по порядку, — Одиссей потушил сигарету. — Чем займешься дальше, Везунчик? Вернешься в свой полк на Дальний Восток?
— А куда денусь?
— Охота служить?
— После того, как чеченцам войну продали, — неохота.
— Для всех ты умер. Тебя нет. Ты можешь писать судьбу заново. А мы поможем.
— Кто "мы"?
— Узнаешь. Потом.
— Почему я должен писать судьбу заново?
— Чтобы Родине послужить. Чтобы с теми подонками посчитаться…
— А мама? Для нее я буду мертв?
— Тут что-нибудь придумаем.
— Надо подумать.
— Так подумай. Не тороплю.
— Чего думать? Согласный…
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Одиссей и Зевс расположились в обставленном современной — сталь и кожа — мебелью кабинете на втором этаже виллы. За окнами открывался вид на ухоженный сад.
— Ну что с новобранцем? — спросил Одиссей, отхлебывая из бокала тоник с небольшой примесью джина.
— На обкатку его в учебный центр — в «Чистилище». — Зевс пригубил коньяк из его любимой серебряной, с позолотой, с эмалевым изображением Кёльнского собора рюмки. У него было пониженное давление, и он предпочитал спасаться коньяком. — А потом в группу к Муромцу. Будет работать в проекте «Гиппократ»… Он знает врага. И его питает ненависть.
— Принято.
— Теперь доложи обстановку по «Гиппократу»…
— Люди продолжают исчезать. По нашим данным и данным Агентства внешней разведки на Западе, падают цены на внутренние органы, похоже, начинается затоваривание. Преимущественно за счет России. Мы начинаем обгонять традиционных поставщиков из Юго-Восточной Азии.
— Всё на продажу. Ничего не жалко. Нефть, газ, заводы. А теперь — своих сограждан. В разобранном виде, по частям. — Зевс нахмурился и сжал кулак.
— Живой товар. Точно такой же, как и другие, — мрачно усмехнулся Одиссей. — Наши аналитики сходятся на том, что тут в основном действует какая-то одна организация. Построенная на таких же принципах, что и наша — отлаженная оперативная работа, высочайшая конспирация. Умеют прятать концы в воду. И обрубать их в случае чего.
— Можно попытаться прощупать моих бывших и действующих коллег, — предложил Зевс. — Такую систему мог создать достаточно компетентный в нашей области человек.
— Занимаемся.
При таких «объемах производства» они должны где-то высвечиваться.
— Высвечиваются. В Москве, например, видели машины «скорой помощи» — они увозили пропадающих потом с концами людей. В местах межнациональных конфликтов угоняют из сел людей, как домашний скот. Да еще пленные…
— И держат в лагерях, как Лунева.
— Скорее всего такой лагерь у них не один, — предположил Одиссей. — Что-то неладное с некоторыми фирмами, нанимающими людей для работы за границей. Московская налоговая полиция взяла на днях одну такую контору. Фирма «Гейша». Ее босс, некто Иосиф Немцович, в прошлом известный артист, сейчас в изоляторе в Бутырках.
— Надо попытаться выцарапать его оттуда.
— Сделаем.
— И еще, — Зевс вынул мундштук изо рта и раздраженно положил его на стол. — Что ты слышал о препарате ти-тропазин?
«Черная фармакология». Ти-тропазин появился на нелегальном западном рынке год назад. Точнее, не один препарат, а целая группа на его основе. Официально не разрешен. Ни в одной стране не распространяется легально, Но результаты по диабету, опухолям, геронтологии — потрясающие.
— И тоже концы ведут в Россию.
— Одна из версий.
Ведут. Ти-тропазин имеет отношение к программе «Гиппократ». Сто процентов… Завтра мне на утверждение план мероприятий.
— Есть, — усмехнулся Одиссей, подумав, что бюрократия пробилась и сюда.
— Последний вопрос — что по Ратоборцу? — осведомился Зевс.
— Проверка завершена. Чист. Безупречен.
— Ты уверен, что он действительно нам нужен?
— Индекс выживаемости — под тысячу!
— Что-то наши эксперты напутали. Такого не бывает.
— Бывает. Я видел его в деле. Он обучался у Лесовика.
— Лесовик — просто легенда, — возразил Зевс.
— Нет, не легенда… Вообще наши проверки — это формальность. Одно то, что он ученик Лесовика, — само по себе рекомендация.
— Ладно. Кто с ним выйдет на контакт?
— Я, — уверенно произнес Одиссей. — Кто же еще?
Когда?
— В ближайшие дни. Надо только тщательно продумать — как…
⠀⠀ ⠀⠀*⠀⠀ *⠀⠀ *
С работой в последнее время у Глеба было туговато. Знание немецкого и еще двух европейских языков по нынешним временам — большое богатство. Можно зарабатывать неплохие деньги. Два месяца Глеб проработал в фирме у надутого индюка — бывшего секретаря одного из подмосковных райкомов ВЛКСМ. Эти два месяца оказались, пожалуй, самыми тяжелыми в его жизни. Служить толмачом на переговорах с немцами, участвовать в последующих за переговорами гульбищах. Кроме того, все в душе протестовало против участия во всеобщей растащиловке нажитого поколениями русских людей имущества (а кроме растащиловки да пускания пыли в глаза бывшие комсомольцы обычно мало что умеют). Да еще там все пропахло липой. Глеб чуял опасность — когда-нибудь офис фирмы «Рюйтель» или взорвут бандиты, или разгромит налоговая полиция.
— Приедет эта жирная немецкая свинья — Густав из Франкфурта, — заявил однажды бывший «комсомолец». — Наклевывается крутой контракт. Надо напрячься. И жопу ему отлизать по первому классу.
— У меня хорошая идея, — сказал Глеб.
— Какая? — заинтересовался «комсомолец».
— Ты ему жену свою — Люську в постель подложи. Немцы блондинок обожают.
— Что? — возопил «комсомолец». Слова Глеба поразили его. Обычно переводчик был исключительно вежлив и не позволял себе ни единого лишнего слова.
— А что? Родину-то ведь им продаешь. Почему бы и жену не отдать?
— Ты… Ты… — «Комсомолец» налился багровой краской. — Да я тебя…
— Уволишь? Подавись, — Глеб вынул из нагрудного кармана пропуск в здание, смял его и бросил на стол.
— Пробросаешься! Без пособия вылетишь!
— Подавись своими деньгами… С комсомольским приветом. — Глеб похлопал «комсомольца» по лысине.
— Выкиньте его взашей! — завизжал босс заскочившим в кабинет охранникам.
— Не напрягайся, Лех, — кивнул Глеб охраннику в камуфляже, и тот только пожал плечами.
— Выкинуть, я сказал!
— Так он уже ушел, — развел руками второй охранник.
— Вот гад… Кто бы мог подумать, — «Комсомолец» протер лысину ладонью. — Тихоня.
Так Глеб остался без зарплаты. Да и вообще без денег. И еще — понял, что для отечественного бизнеса человек он конченый. Поэтому сразу же отверг предложение своего знакомого торговать турецкими джинсами на барахолке на Северо-Западе. Взял газету «Ищу работу» и начал обзванивать работодателей.
Вам нужны шоферы? — спрашивал он.
— Со своими машинами.
— А без?
— В ладах со спортом?.. Да… Можем предложить должность телохранителя.
— И какие тела хранить?
— Прекрасные. Фирма по оказанию интимных услуг.
— Спасибо, но я чемпион по шашкам…
В пивной к нему притерся хорошо одетый хлипкий мужичонка.
— Офицер? — спросил он, разглядывая высокого, широкого в плечах, с русой бородой, ясными глазами Глеба, чем-то похожего на русского богатыря.
— Вроде того.
— Здоров… А нож бросать можешь?
— А чего не бросить?
Они вышли во дворик, и Глеб, почти не глядя, вогнал предоставленный ему мужичонкой нож прямо в десятку чуть ли не по рукоятку.
Мужичонка присвистнул и сказал:
— Вижу — на мели. Есть очень высокооплачиваемая работа.
— Если связана с убийством людей — я пас.
Мужичонка сразу поскучнел, и они тут же расстались…
Продавать таблетки для похудения, авторучки и калькуляторы — спасибо, не надо. Что еще?.. Не хотелось ничего. Глеб ощущал себя выброшенным не только с работы, но и из современной жизни. Не нужен обществу Глеб. Не нужна его профессия — химик с университетским образованием и дипломом с отличием. Разве если только наладить производство героина.
Между тем в кошельке осталась последняя сотня долларов. Обменять их сегодня просто необходимо.
Сегодня праздник. Пожалуй, самый радостный в его жизни.
Глеб поднялся по лестнице и прошел мимо хмурого охранника с эмблемой на рукаве «Охранное агентство «Алоис» в обменный пункт. Очередь была небольшая, но двигалась медленно. Когда Глеб наклонился к окошку, за ним успело выстроиться несколько человек — пожилой мужчина, два пацана в кожаных куртках, наманикюренная, крашеная-перекрашеная девушка в такой откровенной мини-юбке и с таким вырезом на кофте, что сомнений о способе приобретения нескольких пятидесятидолларовых бумажек, которые она сжимала крепко, до белизны в пальцах, не возникало.
Глеб подождал, пока отойдет хорошо одетый господин в бежевом костюме, и сказал кассирше:
— Пожалуйста, если можно…
— He двигаться, падлы! — истошный вопль прервал Глеба. — Молчать, падлы! К стене, падлы!