После крепкого кофе самочувствие постепенно улучшилось. К несказанному удивлению, Карлсен ощутил вдруг такой голод, какого не испытывал с самого возвращения на Землю.
—Где бы мне разжиться сэндвичами?— спросил он.— Есть охота, спасу нет.
—Организуем,— сказал Буковский.— Давай дальше. Что там было после того, как ты мне позвонил?
—Я видел его смерть, по телемонитору. Затем помчался вниз.
—Она была все еще там?
—Да.
—Почему ты дал ей уйти?
—Я не мог ее остановить.
Вошел врач. Он велел Карлсену снять плащ и рубашку, затем измерил давление, пульс.
—Вроде, все в полном порядке,— заключил он.— Недомогание — видимо, от шока; нервное истощение.
—У вас есть лямбдометр?
—Есть,— ответил врач несколько удивленно.
—Вы бы мне не замерили показатель поля? Врач нацепил гальванометр на левое запястье Карлсена, поместив другой электрод под сердце.
—Показатель выше обычного. Ого, да намного!
—Выше?— Карлсен сел.— Вы правильно подсоединили? Не наоборот?
—Абсолютно точно. Здесь иначе и не подсоединишь.
Выше… Действительно, несмотря на утомление, внутри чувствовалась странная, теплая лучезарность. Вместе с тем Карлсен был уверен, что девица на какую-то часть убавила в нем запас жизненных сил. Припомнилось и то, каким измотанным он себя чувствовал после высадки на реликт. И Стайнберг с Айвсом — оба тогда проспали двенадцать часов. Эти существа высосали их жизненную энергию, в этом Карлсен был теперь уверен. А показатель «лямбда» все же оказался выше. Эта девица каким-то образом не только брала, но и давала энергию.
Принесли сэндвичи. Карлсен быстро уплел их, запивая пивом; вроде, голод унялся. На телеэкране появился Харлоу.
—На этом этаже ее точно нет; может, и вообще в здании. Мы все прочесали.
—Быть не может. Она не могла пройти через первый этаж без пропуска.
—У нее был мой пропуск,— тихо сказал Карлсен.
—Господи, и он мне теперь об этом говорит!— Буковский повернулся к Харлоу спиной.— Так она может проникнуть и на другие этажи. Но не из здания. Черт побери, Роберт, куда она денется, голая баба? Как же, е-мое, к ней попал твой пропуск?
—Сама взяла.
—А как она сообразила?
—Прочла мои мысли.
—Ты серьезно?
—Абсолютно.
—Это уже не шутки. Получается, то же самое она может проделать и с охраной?
—Не исключено…
Буковский подошел к бару и нервно плеснул себе в стакан шотландского виски; вопросительно вскинул глаза на Карлсена — тот кивнул. Добавив содовой и кинув льда, Буковский возвратился со стаканом. Карлсен медленно глотнул, размазав обжигающий напиток языком по небу — благодать!
Буковский сел.
—Слушай, Олоф, я хочу спросить тебя напрямую, и услышать прямой ответ. Эта девица, по-твоему, опасна?
—А ты сам не понимаешь?— огрызнулся Карлсен.— Она же убила человека!
—Я не это имею в виду. Я хочу знать: в ней есть зло?
Карлсен вдруг ощутил в себе некую раздвоенность. Сильнее всего хотелось рубануть: «Нет»,— но рассудок твердил, что это будет ложью. Как ни странно, Карлсен не чувствовал к девице ненависти, хотя и понимал, что та собиралась и из него высосать жизнь. Есть ли в ней зло? Можно ли считать злым тигра-людоеда?
Напрягая ум в поисках ответа, он скользил взглядом по ковру на полу. Подал голос Буковский:
—Ты понимаешь, о чем я? У того человека на уме было ее изнасиловать, и она его уничтожила. Ведь это могла быть просто самооборона?
Ответ Карлсену был известен.
—Нет,— произнес он устало.— Самообороны здесь не было. Ей нужна была человеческая жизнь — и она ее взяла.
—Намеренно?— пока Карлсен колебался, Буковский заметил,— она была без сознания. Я видел ее десяток раз. Лямбда-поле у нее было ноль целых четыре тысячных — такое же низкое, как у вмерзшей в лед рыбы. Может, она действовала не вполне осознанно?
—Нет,— помедлив, сказал Карлсен,— вполне осознанно. Все это было намеренно.
—Ладно.— Буковский, поднявшись, подошел к телемонитору.— Дайте мне Джорджа Эша. Джордж, в зале экспонатов два гуманоида… Уничтожить! Сегодня же. Сейчас! И сразу приказ на «Вегу»: к «Страннику» не приближаться, держаться, по крайней мере, километрах в двухстах.
Эш состоял в службе безопасности ИКИ и был вторым человеком после Харлоу.
—Сегодня кремируем.
—Все,— выдохнул Буковский, снова усаживаясь.— Теперь только остается отыскать ту красотку. Эх, была б она все еще в здании. От общей тревоги, боюсь, поднимется паника.— Он ткнулся лицом в ладони.— Слава Богу, что хоть одна.
—Добрый вечер, сэр. Инспектор Кэйн. Это был секретарь Буковского. Что-то в нем напоминало полицейского: статный, седовласый, с унылым лицом. Буковский поочередно представил Олофа и секретаря друг другу.
—Точно, сэр, я вас узнал,— сказал Кейн.— Это ведь вы первый их нашли?
—Кажется, да…— кивнув, ухмыльнулся Карлсен. Кэйн собирался еще что-то сказать, но Буковский перебил:
—Как тебя понимать?
Карлсен, пожав плечами, кисло улыбнулся.
—Кто кого нашел? Мы их или они нас? Действительно ли «Странник» летал там миллион лет? Или его специально туда воткнули, чтобы мы клюнули?
Кэйн, очевидно, не воспринял этих слов всерьез.
—Извините, сэр,— мягко сказал он,— но я бы хотел от вас услышать, что здесь нынче произошло.
Карлсен пересказал все еще раз, Кэйн записывал. Он слушал не перебивая, пока Карлсен не дошел до того, как забежал в зал экспонатов и наткнулся там на бездыханное тело.
—Вы говорите, она открыла глаза. Дальше что?
—Она села… вытянула руки… вот так. Как ребенок, который просится на руки.
—И как вы отреагировали?
Карлсен покачал головой. Было бы глупо брякнуть сейчас: «Я в нее влюбился». Буковский так и впился в него глазами.
—Да никак не отреагировал. Просто глазел.
—Понимаю, вы были сильно потрясены. А затем?
—Затем она поднялась, очень легко. И попыталась обнять меня за шею.
—Она хотела высосать жизнь и из вас?
—Думаю, да.— Карлсен отвечал на вопросы с невероятным трудом: что-то в нем словно силой приказывало молчать.
Издал трель телеэкран. Появился Эш.
—Те существа, сэр…— доложил он,— уже мертвы.
—Как? Откуда ты знаешь?
—Придите, посмотрите сами.
Буковский молча двинулся к двери, Карлсен и Кэйн — следом.
В зале экспонатов орудовали трое полицейских. Один измерял пол рулеткой, другой делал снимки. Тело Эдамса лежало все там же. Возле него согнулся на коленях полицейский врач. Ящики с инопланетянами были открыты. Карлсен сразу же понял, что имел в виду Эш. Насчет того, что существа эти мертвы, он, безусловно, был прав: от ящиков исходил слабый запах разложения.
При взгляде на тело Сета Эдамса Карлсена охватил немой ужас. Теперь оно напоминало мумию, кожа плотно обтягивала кости.
—Вы говорите, погибшему было двадцать с небольшим?!— спросил Кэйн, не веря своим глазам.
Карлсен молча кивнул, на душе была свинцовая тяжесть.
—Его матери, наверное, еще не сообщали?— спросил он у Буковского.
—Нет, мы же не знаем адреса.
—Думаю, будет лучше, если это сделаю я. Я вам понадоблюсь сегодня вечером?— спросил он, повернувшись к Кэйну.
—Пожалуй, нет. Ваш номер есть в книге абонентов?
—Нет. Надо пройти перерегистрацию.— Он оставил Кэйну свой номер.
Буковский с полицейским врачом тем временем рассматривали инопланетян.
—Ну что ж,— вздохнул Буковский,— тогда остается только одна.
Карлсен открыл рот… но промолчал. Мелькнувшую мысль он предпочел оставить при себе.
Из глубокого, тяжелого сна Карлсена вырвал зуммер телесвязи. Слышно было, как Джелка тихонько спрашивает в трубку:
—Кто это?… Он, знаете ли, спит…
—Кто там?— спросил Карлсен хрипловатым со сна голосом.
—Полиция.
—Дай-ка сюда,— он взял у жены трубку.— Алло!
—Мистер Карлсен, это сержант сыскной службы Тулли. Меня просил позвонить инспектор Кэйн. Он бы хотел, чтобы вы немедленно приехали.
—Что-то срочное?
—Да, сэр. Если вы соберетесь минут за пять, мы к вам подгоним «шершень».
Когда он одевался, Джелка спросила:
—Куда они тебя опять? Им что, не ясно, что ты совсем не спал?
—Говорят, что-то срочное.
Джелка включила между кроватями бра. На щеке у нее обозначился красноватый рубчик от подушки. Карлсен, натянув штаны поверх рейтуз, влез в шерстяной свитер. Игриво взъерошив жене волосы, с шутливой строгостью сказал:
—Спи давай. Дверь на замок, и никого не впускай. На подходе к дороге он включил приводное устройство. Очень скоро в небе показались синие просверки аэрокрафта. Через полминуты «шершень», заложив бесшумный вираж, на секунду завис в воздухе, вслед за чем стремглав опустился на дорогу. Дверь сместилась в сторону. Карлсену помог подняться по ступенькам полицейский в форме. Из трех кресел свободно было только одно. У пилотской кабины сидел мужчина в выходном костюме. Повернувшись к Карлсену, он представился:
—Ганс Фаллада. Рад познакомиться.
Карлсен пожал протянутую через плечо полицейского руку. Несмотря на немецкое имя, у Фаллады был аристократический английский выговор: голос звучный, густой.
—Очень приятно,— сказал Карлсен.
—Мне тоже,— отозвался Фаллада.— Жаль, что встретиться пришлось по делу.
Карлсен смотрел, как внизу растворяется в темноте Темза. На востоке уже светлела серая полоска рассвета; внизу изливались желтым и оранжевым огни пригорода.
Оба подали голос одновременно. Фаллада, с полуслова поняв вопрос, заговорил:
—Я только что из Парижа. Надо же, сцапали… Послали за мной, когда я был на традиционном банкете европейских криминалистов. Он у нас раз в год. Сорвали с места, а похоже, зря.
—Почему зря?
—А вам не сообщили? Полагают, что нашли ее тело. Карлсен ощущал себя таким разбитым, что даже не встрепенулся.
—Откуда такая уверенность?— услышал он свой голос как бы со стороны.
—В том-то и дело, что полной уверенности нет. Потому они и хотят, чтобы вы ее опознали.