Метла системы — страница 73 из 89

– Я ничего не оскорбляю, Минди.

– Смотри, я не просто вижу, что происходит, – у меня есть преимущество: я вижу еще и почему.

– Эй, Энди даже не особо в Линорином вкусе, если честно.

– Откровенно говоря, Линор меня не интересует. Мой муж, да, интересует. И я вижу, почему он делает то, что делает.

– Он делает – что?

– Ты не видишь, почему? Да, у нас скверный период, но, знаешь, во всех отношениях бывают скверные периоды. Все отношения проходят через скверные периоды. Но, да, период был скверный. И вот Энди видит твою маленькую подружку Линор, посреди очевидно скверного периода, и вдруг чувствует, что может вернуться на ветку дерева своей жизни, ту ветку девять лет назад, когда он встретил меня, и влюбился в меня, и начал отношения со мной, но на той же самой ветке, видишь ли, он встретил Линор, которая сидела в этом фиолетовом платьице, вела себя антисоциально, швырялась в людей туфлями, и внезапно Энди чувствует, что, может быть, стоит вернуться и отправиться с той ветки в другую сторону, прямиком…

– Она швырялась туфлями?

– Энди видит в этой самой Линор шанс изменить прошлое. Энди всегда пытается изменить то, чего не изменишь. Он глупый. И не забывай, у каждой монеты две стороны.

– …

– На одном и том же дереве отношений всегда полно веток.

– Минди, я не думаю, что насчет веток ты права.

– Ты ясно дала мне это понять.

– У Линор такой серьезный роман с мистером Кипучем, вот поэтому.

– О, мистер Кипуч.

– Который ведь был твоим соседом, в Нью-Йорке, когда был женат?

– В Скарсдейле – был, да.

– Мне от всего этого как-то чудновато.

– Ветки и деревья, дорогая.

– Но у них роман, Минди. Они в нем по уши уже полтора года. Реально роман.

– Энди порой тоже нравится бить наотмашь, когда он сам не свой.

– Я о том, что они реально близки. Линор более-менее живет с ним кучу времени. Мистер Кипуч невероятно ревнив.

– Бедняжка.

– Он даже купил Линор попугая, который снимается сейчас в «Клубе партнеров с Богом».

– «Клуб партнеров с Богом»? По евангелическому каналу?

– Ты разве не видела, когда пошла в «Островок Гиллигана» повидать Энди?

– Я видела только его. Зашла, чтобы поздороваться, как выяснилось. Пробыла там секунды две.

– Что он сказал?

– Он сказал, я запомнила, он сказал: «Знала б ты, как херово я тебя хочу, Мелинда Сью». Он порой это говорит.

– Ничоси.

– Он зовет меня Мелиндой Сью.

– …

– Говоришь, ее попугай в этом шоу?

– Ее попугай теперь более-менее и есть это шоу. Попугай Влад Колосажатель, только в передаче у него какое-то стремное итальянское имя, преподобный Псикк сказал, Влад Колосажатель выбрал его в момент экстаза…

– Харт Ли Псикк?

– Да. Влад Колосажатель – корелла, он типа говорит, ну или повторяет за другими так убедительно, что сдается, будто он правда говорит, и преподобный через попугая просит убогих зрителей христианского ТВ слать ему деньги, и они шлют. Наша домовладелица с ним в Атланте, и наш домовладелец говорит, что она говорит, что деньги типа хлещут струей.

– Надо и мне посмотреть.

– Каждый вечер по кабелю в восемь, кажись, на девяностом канале, ну, кабельном.

– Хм-м-м.

– Только, Линор говорит, Рик какой-то стремный насчет попугая. У него чек из зоомагазина «Пятачки и перья», если будешь работать на коммутаторе «Че и Ка», сразу все про них узнаешь, у нас же линии все типа вконец запутались и мы принимаем кучу их звонков, ну, в общем, у него этот чек, и он говорит, раз Линор не подарила ему на Рождество, чего он хотел, Влад Колосажатель юридически и психологически его. Так, Линор говорит, он говорит.

– …

– И, может, он реально пытается заполучить гонорар, потому что Влад явно гребет гонорары лопатой, из хлещущей-то струи, но только на Рика это не похоже. Рик неимоверно стремный, но не насчет денег. Как раз деньги для него не так уж важны.

– Но юридически попугай его, потому что Линор ему чего-то недодала?

– Да.

– Чего?

– Ну, не могу об этом говорить.

– Я заплачу за обед. Включая десерт.

– Битья. Рик вроде как хотел, чтоб его побили.

– Битья?

– Ну, это всё, что я могу сказать.

– И он владеет попугаем, в этом шоу.

– Как бы сложно принимать всерьез мужика, который хочет, чтоб его побили на Рождество.

– Вот таким я его не помню. Я помню его милым человеком в беретике, он все время маячил в окне своей берлоги и помогал отодрать папочку от газона, иногда. Ну, поглядим.

– Твой папочка валялся на газоне?

– …

– Думаю, ты зря так насчет Линор.

– Я так вижу.

– Думаю, ты зря так и насчет Энди тоже, прости, что я так говорю. Думаю, ты вряд ли его вернешь, прикинувшись другой фиолетовой веткой на том же дереве.

– Ну, пошли уже?

– Вот счет, спасибо огромное, здесь у Маврадяна все как-то дороговато.

– Господи, а ты права. Счет просто непристойный.

– Думаю, вам с Энди надо просто сесть и поговорить по душам. Тебе надо постараться из кожи вон, найти его сегодня же вечером и все уладить.

– Сегодня вечером Эндрю Зэ Ланг пригласил Линор Бидсман на какое-то гимнастическое шоу.

– Нет.

– Я понимаю, как это символично, смею тебя заверить.

– Думаю, это все какая-то ошибка. Думаю, может, ты ослышалась.

– Посмотрим.

/д/

– Ну говнище! – сказал коротышка азиатской наружности, стоявший впереди Линор.

Повернулся к ней и опять сказал:

– Ну говнище!

С ним был другой мужчина и две женщины, все в искусственных кожанках. Все они кивали, соглашаясь, что да, говнище. Линор решила, что они, видимо, вьетнамцы. Она знала, что у вьетнамцев часто реально высокие скулы. Соседка Линор по комнате в Оберлине, курсом ниже, была вьетнамкой.

– Простите? – сказала Линор коротышке.

Тот вынул руки из карманов куртки.

– Ну говнище же – сколько можно нас тут морозить. Мы в этой очереди уже три часа стоим.

– Старая добрая милая толкучка, чего тут, – сказал Ланг Встанг-Шланг. Звякнул ключами от машины.

Линор отвернулась от коротышки и глянула назад. В очереди стояли две девочки, явно старшеклассницы, с короткими прическами, насколько видела Линор, очень странного цвета, даже учитывая освещение от Центра и шатра. На обеих были зимние пуховики, сшитые как бы не из блестящих лоскутных одеял. Девочки говорили о чем-то, во что в жизни бы не поверили.

– Я б в жизни не поверила, – сказала девочка, из ушей которой, видела Линор, торчали канцелярские скрепки.

– Какой говнюк, – сказала другая.

– Нет, я б реально в жизни не поверила. Когда он мне это сказал, меня всю выбесило. Выбесило всю. Я такая, – девочка жестами показала, какая.

– Мудак гнойный.

В сентябре бывало и теплее. Линор была в серой тканевой куртке. Ланг – в куртке из овчины, с каким-то искусственным мехом на воротнике. Они стояли близко от билетной кассы уже где-то полчаса.

– Очень мило, что пригласил меня, Энди, – сказала Линор. – Так вот моментально, хотя Минди в городе, работа эт цетера.

Ланг улыбался сверху вниз и поигрывал ключами.

– Рик как-то совсем не горел желанием идти, – продолжила Линор, – и более-менее велел мне попросить пойти тебя.

– Ну круто, значит, это чуток даже и приказ.

– Кэнди вечером работает в «Альянсе» – вот в чем дело.

– Я смотрю на это не как на работу, Линор, – сказал Ланг. – Жду с нетерпением.

– Копейка Спасова вроде как реально великая.

– И твой папочка велел тебе на нее сходить?

– Папа ничего мне не велит. Он сказал, что будет признателен, ну и всё. Если б я не хотела, не пошла бы.

Ланг ухмыльнулся.

– Ты вот так в этом уверена.

– Конечно, уверена. Если б я решила, что это будет, как тут выражаются, говнище, я бы не пошла.

– Мой личный папочка велит мне что-то сделать – я, как правило, делаю.

Линор глянула на него. Ее дыхание чуть воспарило к Лангу и растворилось.

– Только он велел тебе не жениться на Минди Металман, как ты в машине сказал.

Ланг рассмеялся.

– Ладно, обычно я делаю, что он говорит. – Он казался серьезным. – Просто видимся мы с папочкой не то чтоб часто.

Эривью-Плаза вся сияла. Шатер разбили перед холлом Башни Эривью, у окошка кассы. На шатре электрическая девочка пульсировала вокруг бруса, соединенного с ее ногами. По соседству мерцал ярко-белый силуэт младенца с ложкой в руке. Желтый свет из окон Центра Бомбардини на той стороне Плазы освещал зады очереди в холл башни.

– Позволь выразиться абсолютно прямо, для протокола и так далее, – сказал Ланг, следя за своим дыханием. – Ты здесь, потому что этого хочешь. Ин тото.[152]

– Мне нравится гимнастика. В прошлом месяце, когда шел мировой чемпионат, я не отлипала от телика.

– Только, я так понимаю, девочка помогает этим Герберам начать типа Тетское наступление [153] против компании твоего папочки. Так Нил сказал.

– Это дела не касается. Я не папа и не папина Компания.

– Тогда что мы тут вообще делаем? Я так и вижу нас в тысяче мест куда приятнее.

– А ты, брат, парень серьезный, – сказал стоящий впереди вьетнамский коротышка; его группа как раз перебиралась к окошку кассы. Он и одна из женщин стали быстро переговариваться с человеком в окошке.

– Боже правый, это же мистер Биберлинг, сам билеты продает, – сказала Линор.

Ланг зыркнул на окошко кассы и снова стал изучать очередь.

– Он реально правая рука Боба Гербера, – сказала Линор. – Вроде как именно он придумал этот ингредиент в детском питании Гербера, вроде как помогающий младенцам жевать.

– Вместо чтоб чирикать как птички?

– В смысле?

У окошка определенно намечался скандал. Вьетнамский коротышка тыкал пальцем в сторону дверей в холл Эривью. Мистеру Биберлингу говорили, что он говнище.