– Гляди-ка, – сказал Ланг, нависая над ухом так, чтобы Линор услышала его, невзирая на гвалт вокруг окошка. Челюсть Ланга сбоку была гладкая и вкусно пахла даже на холоде.
– Гляди-ка, – сказал он. – Если мы сейчас уйдем, там идет «Даллас» [154]. Можем глянуть «Даллас». Улетный сериал. У меня новый телик с огромной хренью. И вино есть. Всяко больше веселья, чем от барреля циркачек с цепкими пальцами ног. – Он запнулся, глянул на Линор. – Я, понятно, подразумеваю, что ты делаешь только то, что хочешь, а не то, что велит тебе папочка или кто-то там еще.
– Ну гляди… – успела сказать Линор Лангу снизу вверх, когда очередь сзади всей мощью впечатала их в стекло кассового окошка. С Ланга сбили ковбойскую шляпу. Линор уронила сумочку, лотерейные билеты выскользнули и разлетелись. Она опустилась на колени, стала их подбирать. Часть упорхнула.
– Придержите лошадей, в бога-душу-мать! – заорал Ланг на очередь. Две девочки с оранжевыми и розовыми в свете шатра волосами ответили жестами.
– Здрасте, мистер Биберлинг, – сказала Линор, запихивая последние яркие билеты в сумочку. – Два, я думаю, спасибо.
– Линор, – сказал мистер Биберлинг. – Линор Бидсман.
– Эндрю Земновондер Ланг, к вашим услугам, – сказал Ланг рассеянно, оглядываясь в поисках шляпы.
– Два так два, – улыбнулся мистер Биберлинг. Открыл ящик и стал в нем рыться. На мистере Биберлинге была шляпа порк-пай с надписью «ГЕРБЕР» на одном из полей. – Вы чуток разминулись с Пенносвистом и парнем из Банок, как его, Гоггинсом, – сказал он. – Только что зашли.
– Бланшаром или Сигурдом? – спросил Ланг.
Линор обернулась и уставилась на Ланга.
– Ну что, вот, держите, – сказал мистер Биберлинг. Сбил шляпу на затылок и улыбнулся. – Четыреста долларов, спасибо большое.
– Простите?
– Особая цена для «Камношифеко», – сказал мистер Биберлинг. – Раз вы шпионите, извольте хотя бы отбить издержки.
– Ну только я здесь не из-за «Камношифеко», – сказала Линор, пока Ланг сдерживал еще один наплыв очереди сзади. – Я здесь просто потому, что мне реально нравится Копейка Спасова.
– Ну разумеется, – сказал мистер Биберлинг. – Вот вы и насладитесь по полной, и поможете отбить, всё разом. – Он указал на длинную очередь и бледное колечко выдоха, которое вплелось в себя и там же исчезло. – Сами видите, за билеты идет бой. Уж конечно, вы поможете отбить.
– Не может такого быть, чтобы, как вы говорите, два билета стоили четыреста долларов, – сказала Линор.
– Ну что, это реально большие билеты, извольте сами поглядеть, – сказал мистер Биберлинг, демонстрируя в окошко два больших черных билета и двусмысленно замеряя их большим и указательным пальцами.
– Вы навозное жучище, – сказала Линор Биберлингу, а тот улыбнулся и отвесил небольшой поклон.
– У меня с собой столько и близко нет, – сказала Линор.
– Какая жопа! – завизжали в унисон девочки за Ланговой спиной.
– Линор, нам пора валить. Кому это нужно, если мы делаем то, что хотим?
– Мистер Биберлинг, я здесь не из-за «Камношифеко».
Мистер Биберлинг ухмыльнулся и почесал голову под шляпой. Электронный образ Копейки Спасовой осветлял и затемнял сегменты улицы.
– Вот говнище, а, – сказала Линор.
– Он же над тобой изгаляется, Линор. Шли его на хер. Пора валить. – Ланг покрутил ключи от машины на забинтованном пальце.
– Дерьмецо на веточке.
– Думаю, должна. Надеюсь, будешь.
– Должна ли я, Рик? Упс, можно звать вас Рик? А можно на ты?
– Конечно. Теперь-то мы оба взрослые. Зови, как хочешь.
– Должна ли я, Рик?
– Как я это вижу, ты оказала бы всем большую услугу. Нам нужна помощь. Мы некоторым образом зашиваемся, хотя, само собой, не так чтобы ужасно. Ты кратко насладишься вкусом воспоминаний о колледже, надо думать. А я… официант, благодарю.
– Всегда рад.
– Нам не помешает еще винца.
– Еще вина, пожалуйста.
– Один момент, сэр.
– Я буду рад возможности видеть тебя рядом, каждый день, по работе. Это было бы прекрасно. И, конечно, у тебя была бы возможность сблизиться… с персоналом «Част и Кипуч», с которым ты желала бы сблизиться.
– С кем бы я ни хотела сблизиться?
– В каком смысле?
– Ой, какая вкусняшка.
– Эклеры здесь хороши, на мой вкус. Мы с Линор попробовали эклеры здесь же, чуть дальше от двери, с Норманом Бомбардини, нашим товарищем по Центру, и…
– Отличные.
– Я думаю, ты должна. И так надеюсь, что ты согласишься, Минди. Можно называть тебя Минди?
– Глупенький.
– Минди, это было бы очень весело. Все, что я хочу сказать. А на какое время можно рассчитывать?
– Хороший вопрос.
– Что?
– Можно мне еще этого винца?
– …
– И потом, что подумает Линор?
– …
– Рик, что насчет Линор?
– Что насчет Линор?
– Как она ко мне отнесется, если я займу ее место у коммутатора, пусть временно? Я видела, там вокруг по-прежнему валяются ее личные вещи. Как она ко мне отнесется, если я буду сидеть среди ее личных вещей?
– Ее вещи легче легкого куда-нибудь переложить.
– Я не совсем об этом говорю, Рик.
– Если не возражаешь, не могла бы ты уточнить?
– Скажем так, все дело в моем муже и твоей невесте.
– Линор не совсем прямо вот моя невеста.
– А Энди может недолго оставаться моим мужем.
– Что?
– Ты знал, что он вечером пригласил Линор сходить на эту гимнастку? Я понимаю, как это символично, смею тебя заверить.
– Тут я отвечу, что, боюсь, это я сказал Линор попросить Ланга сходить с ней на мероприятие. Утром мы поссорились, и я ей это сказал. Я вел себя инфантильно.
– Но Энди вчера сам сказал мне, что ее пригласит. Он сказал, что не хочет, чтобы я… бурчала по этому поводу. Это было вчера вечером, а не сегодня утром.
– Еще вина?
– Рик, а можно вопрос, ты реально владелец этого фантастического попугая, зажигающего на религиозном ТВ?
– Если ты имеешь в виду Влада Колосажателя, это корелла Линор.
– Я слышала другую версию, в психологическом смысле.
– Что Линор тебе сказала?
– Рик, могу я быть откровенна?
– Конечно, ты можешь откровенно сказать все, что сказала тебе Линор.
– Ты мне очень нравишься. Ты только не обижайся, но ты мне всегда нравился, реально, по-своему, с самого детства, когда вы с папочкой прогуливались по газону в теннисной форме, высматривали сорняки и пили всякое такое, капельки чего я потом допивала на кухне.
– …
– Помню, какие мокрые были стаканы летом, вода прям текла по бокам. Я это помню. И тебя, на газоне, в теннисной одежде. Я в тебя тогда втюрилась.
– …Уборную, извини, одна нога здесь, другая там, я быстро…
– И достаточно, чтобы Линор или ты сказали одно слово ХВС, и меня сделают голосом «Клуба партнеров с Богом». Рик, ты бы мог абсолютно колоссально мне помочь.
– Что насчет Энди? Что он подумает?
– Что насчет Энди? Что насчет Линор?
– Боюсь, я не понимаю, что тут происходит.
– Гляди. Я профессиональный голос. На сегодня я лучший юный корпоративный голос на рынке. Ты только послушай. В эфире ХВС. Это «Клуб партнеров с Богом» и ваш ведущий, отец Харт Ли Псикк, с попугаем Владом. Оставайтесь с нами.
– Это реально великолепно.
– Ты чертовски прав, это великолепно. Я профессионал.
– Но сценическое имя попугая – Уголино, а не Влад.
– Уголино?
– Да. Псикк утверждает, что Влад Колосажатель явил собственное сценическое имя, пока они летели в Атланту, в божественно наведенном ореоле цвета синей глазури. Псикк утверждает, что Уголино – какой-то библейский герой, ну или где-то рядом. Он все еще пытается понять, где [155].
– С попугаем Уголино. Оставайтесь с нами.
– Как по мне, Минди, безупречнейшее качество.
– Ты мог бы позвонить этим христианам завтра.
– У нас с Линор завтра весь день неотменяемая встреча.
– Встреча?
– Можно сказать, что мы отправляемся к дантисту.
– Вы отправляетесь в Огайскую пустыню, мистер. Я все знаю. Энди мне все рассказал. Он едет тоже.
– Нет, не тоже. Это невозможно. Едем только мы с Линор. Это факт.
– Расслабься. Ну, может, он едет сам по себе. Может, он едет с этим чокнутым из фирмы детского питания, который помогал ему с Пустыней давным-давно. Я знаю только, что он сказал, что едет бродить и приобщаться.
– Просто мы с Линор едем друг с другом, вот что.
– Как скажешь.
– …
– Ну ладно. Я у вас поработаю.
– Хорошо. Хорошо. Отлично.
– Будет весело, и, как ты сказал, я смогу быть рядом с тем, с кем хочу, кто бы он ни был.
– Да.
– Только остается вопрос обучения.
– Вообще не проблема.
– Меня потребуется обучить. Хотя, думаю, ты увидишь, я запомню все, что ты хочешь, чтоб я помнила. У меня отличная память.
– Ну конечно. Миз Пава… выдала мне для тебя кое-какие вводные материалы, которые у меня очень кстати с собой… где-то. Валинда готова временно принять тебя на работу по первому моему слову.
– Обучи меня.
– Ну вот послушай: «У коммутатора „Центрекс 28 Фаза III“ с матричным переключателем модели 5 имеются функции, благодаря которым оператор может эффективно выполнять свои обязанности».
– Рик, я все-таки о другом.
– Извини?
– У меня идея. Давай обсудим обучение. Я остановилась рядышком, в «Мариотте».
– …
– Будет весело и обучительно. Доверься мне. Счет, пожалуйста!
– Не вполне уверен, что я вообще…
– А что это за всполохи на улице, Рик? Гляди, вон там, на углу. Уличные огни то вспыхнут, то погаснут. Что происходит?
– Неон. Гимнастический неон, я думаю.
– Неон. Миленько. Так, эдак. Раз-два.
– Тебя это нисколько не пугает?
– Да ни капельки.
– Не знаю я, – сказал Ланг. – Ну не знаю я, что с этими бляцкими замками.