Давным-давно
жил-был маленький добрый волк,
с которым плохо обращались
все ягнята.
А еще был
плохой принц,
прекрасная ведьма
и честный пират.
Все эти вещи
были на свете когда-то давно,
когда я мечтал
о перевернутом мире.
Вот об этом я и говорю. В некотором смысле стоит освободить место для парадокса, чтобы проникнуть в него с помощью персонажей, которые «переворачивают его с ног на голову» и позволяют нам увидеть все под другим углом.
Мы с Сеском начали нашу совместную работу как сценаристы, когда Марта Эстебан поручила Сеску написать сценарий по пьесе Хорди Санчеса и Жоэля Жоана «Крампак». Пьеса имела большой успех, и у нескольких сценаристов уже не получилось сделать из нее фильм. Сеск изучал кино в Школе аудиовизуальных искусств, в Барселоне, а я изучал режиссуру и драматургию в Институте театра, также в Барселоне. Сеск подумал, что, поскольку я изучал театральные искусства, я смогу помочь ему. Так и вышло. В пьесе задействованы четверо молодых людей в возрасте около двадцати лет, которые разговаривают о своей сексуальной жизни. И когда мы получили это задание и захотели перевести пьесу на киноязык, перенеся место действия истории из квартиры и переосмыслив ее для кино, решение, которое действительно помогло во время рабочего процесса и дало нам подсказку, заключалось в применении одного из тех самых сдвигов, о которых я говорю. Мы решили сильно снизить возраст главных героев и поместить историю в самое начало исследования жизни двух молодых людей в контексте лета на пляже, которое всегда захватывающее. Иногда, изменив взгляд или характеристики персонажа, мы раскрываем множество увлекательных возможностей. Так было и с фильмом «Крампак».
Теперь неизбежно я вспоминаю фильм «Тутси» (режиссер Сидни Поллак, 1982). История об актере, который, не добившись того успеха, которого, по его мнению, он заслуживает, выдает себя за женщину и добивается триумфа в телевизионном сериале. Восхитительный фильм, очень в духе восьмидесятых, с одним из самых замечательных и трогательных финальных монологов из всех когда-либо написанных. Классический сдвиг, который успешно применял Шекспир и который сочетает в себе все преимущества и повороты, возможные благодаря этому сдвигу.
Все всегда надо усложнять
Этот основной принцип необходимо постоянно держать в голове, но он работает и в обратную сторону, если мы делаем все слишком простым.
Когда мы говорим, что должны усложнить жизнь персонажам, мы на самом деле говорим, что должны усложнить жизнь себе как писателю: да, трудности стимулируют воображение и заставляют нас искать новые пути, трудности побуждают нас исследовать неизвестные пространства и, следовательно, позволяют нам открывать неочевидные возможности, уникальных персонажей и нестандартные ситуации.
Ставя перед собой сложные задачи, мы не повторяемся и больше не рассказываем одну и ту же историю одним и тем же способом и с одними и теми же героями.
Сложности могут быть связаны с внешними факторами: несчастный случай, смерть близкого, кража, болезнь, забывчивость и недопонимание. Или с внутренними конфликтами, возникающими из-за крайностей характера персонажа, неспособного сделать то или иное: физические особенности, застенчивость, неудачливость, лень, желание бунтовать или искупить вину, и множество других вариантов более контекстуального или социально-исторического характера, таких как политические репрессии, классовая борьба или завоевание Запада, и это лишь несколько примеров.
Суть в том, что перед лицом трудностей мы начинаем действовать. Мы становимся активными, начинаем что-то делать или прекращаем что-то делать, определяем и преобразуем себя. Но если мы не обратим внимания на сущность трудностей, которые мы описываем, все это не будет служить никакой цели или просто отвлечет нас. Здесь мы должны помнить: то, что мы ставим на карту, должно быть чем-то ценным. Нужна мощная этическая ценность, которая важна для персонажа и для зрителя. И следовательно, трудности, какими бы они ни были, должны работать в связи с этим. Чем определеннее и трагичнее последствия для героя, тем больше ценности для истории. Нужно достичь точного баланса между персонажем, его мотивацией и последствиями его действия/бездействия. Иногда из самой маленькой проблемы мы можем создать изысканные перипетии и рассказать о значимых ценностях.
Мстители, герои и солдаты, любовники и полицейские, адвокаты или демоны, написанные с банальной точки зрения борьбы добра и зла, из дешевого и примитивного идеологического дискурса, неспособного поставить вопрос без бинарных оппозиций[26] всех видов, позволят нам создать лишь плоских, неискренних и картонных персонажей. Но если все они вступят в действие, построенное на внятном и четком конфликте, то герои уже будут действовать совсем иначе, у них появится больше внутреннего напряжения.
Прекрасным примером, где сплелись внешние обстоятельства, неблагоприятный контекст и личные переживания героев, и вера в судьбу, является опыт главных героев фильма «Вдаль уплывают облака» (режиссер Аки Каурисмяки, 1996), двух хрупких существ перед лицом враждебного мира.
В этом фильме пара главных героев, находясь в трудном положении, без работы и будущего, начинает новый бизнес – открывает ресторан в неблагоустроенном районе, без малейшего представления о работе в ресторанном бизнесе. И ко всем этим препятствиям режиссер и сценарист этого фильма добавляет то, что оба главных героя чувствуют, что невезение – это их судьба, что они – два неудачника, слабые и всегда побеждаемые жестокой судьбой. Фильм, полный нежности, наконец дает этим двум хрупким существам некоторую надежду, когда первые клиенты входят в ресторан и садятся есть.
Глубокая человечность персонажа проявляется, пока мы способны понять, что, сталкиваясь с любой проблемой, каждый персонаж будет сомневаться, испытывать неуверенность и страх, искать пути, способы защиты и оправдания, страдать от неизбежной необходимости принимать решения, ужасающей возможности совершить ошибку или доказательств бессмысленности всего этого.
Персонажи, которых мы называем неудачниками, заслуживают особого внимания. Вряд ли стоит сильно усложнять им жизнь, ведь они уже все потеряли. И все же мы знаем, что нет предела бездны. Проигравшие (возможно, потому что все мы в той или иной степени проигравшие) вызывают огромное сочувствие у зрителей.
Прекрасным примером неудачников и их глобальной способности вызывать узрителей нежность и улыбку, являются главный герой и его друзья в фильме «Большой Лебовски» (режиссеры Джоэл и Итан Коэны, 1998). Все они далеки от образа успешного человека, принятого в обществе. Чувак и его компания каждый по-своему отказались от этих стереотипов. Чувак, в частности, выступает за другой образ жизни, который отрицает все эти банальные ценности, и предпочитает беззаботную, ленивую жизнь, полагаясь на волю судьбы. И конечно же, к его большому сожалению, по нелепой ошибке (ошибка – всегда отличная брешь в реальности) он ввязывается в авантюру, которая ставит на карту его жизнь и жизнь его друзей. Но Чувак, как и любой стоящий персонаж, реагирует на незыблемые ценности, которые, несмотря ни на что, разделяет, и как только он чувствует несправедливость, не может не ввязаться в дело.
Пласидо – также яркое тому подтверждение. Хороший человек, честный до безобразия, настоящий неудачник, он ведет себя всегда просто со взрывоопасной честностью. В трудной ситуации, с семьей, которую почти невозможно прокормить, с долгами за мотороллер и таким количеством работы, что он не может ее осилить, он сталкивается со всеми возможными препятствиями на протяжении фильма, чтобы оплатить счет. И сделать это надо срочно, до Рождества. И Пласидо, вместо того чтобы искать легкие пути, обманывать, бунтовать или вступать в конфликт с экономической системой, которая окончательно его задушила, руководствуясь непоколебимыми этическими ценностями, ведет себя достойно и умудряется в экстремальной ситуации доставить деньги, которые он должен, причем по иронии судьбы (сценаристы сообщают нам это в финале) можно было бы и не торопиться.
О персонаже-зрителе
Мы хорошо знаем аудиторию, к которой собираемся обратиться. Наше сообщество единомышленников, их достоинства, недостатки и особенности. Мы разделяем с ними общий «нарративный дом» и систему этических и моральных ценностей, которые лежат в основе заданной нами общей конструкции. И мы собираемся создать для них таких персонажей, каждый из которых будет находиться в определенной позиции близости по отношению к поставленному нами вопросу. Что ж, внутри этой группы персонажей хорошей стратегией, особенно в «ансамблевых» фильмах, будет оставить местечко для того, кого я называю персонажем-зрителем. Мы могли бы определить его как среднего персонажа, того, кто находится между двумя наиболее контрастными крайностями в спектре ответов на вопрос. Разумный персонаж, «со здравым смыслом», воплощающий сбалансированный и в некотором смысле банальный ответ. Персонаж, близкий среднему ответу, который зрители дали бы на этот вопрос. В фильме он будет действовать как зеркало и усиливать те взгляды, которые наиболее удалены от этого «центра», что, очевидно, породит самые необычные ситуации и реакции, которые нам будет интересно воплотить в жизнь. На самом деле его присутствие парадоксальным образом позволит нам расширить границы правдоподобия в сторону возможных крайностей. Ведь этот персонаж будет свидетельствовать, что есть кто-то, кто ведет себя так, как должен вести себя среднестатистический человек, и поможет нам очертить понятные рамки для предложенного конфликта. Конечно, этот персонаж-«термометр» может быть одним из главных героев фильма, но может и не быть им.
Мой хороший друг, философ Жорди Кларамонте, профессор эстетики, объясняет, что жизнь – это непрерывное движение между хаосом и порядком. Этот образ кажется мне очень верным применительно к созданию персонажей в фильме. Персонаж-зритель будет находиться в центре этого маятника, который постоянно перемещает реальность между хаосом и порядком, и мы можем представить его как упорядоченный баланс сил. Положение, которого, теоретически, мы все желаем и которое указывает на благополучие, на стабильность. Как справедливо отмечает Кларамонте, реальность и жизнь абсолютно динамичны и находятся в постоянном движении и дисбалансе. Следовательно, и наши характеры тоже. И двигаясь от этого «идеала равновесия», который воплощен в персонаже-зрителе, мы сможем создать как персонажей, которые действуют под влиянием сил хаоса, так и тех, кто действует соответственно жесткому порядку.