— Что привело к тому, что у его сердца появилось много электростатики, — добавила я, широко улыбаясь впервые с тех пор, как вошла в тот туннель этим утром. Последние две недели после разряда электричества в сердце Джин Ён накапливал много статического электричества, но до сих пор это означало только то, что он наносил себе серию небольших разрядов, когда оно разряжалось, что было забавно для меня и не очень весело для него, когда он пытался занять слишком много места на нашем диване.
Зул сказал с некоторым уважением:
— Никогда не видел ничего подобного.
— Ты переправил кучку людей из кафе в безопасную место по электронной почте, — напомнила я.
— Да, но до того момента я и не представлял, что такое возможно.
— Теперь-то ты в курсе, — сказала я. — Это может пригодиться.
— Да, — сказал он, но звучал с сомнением. — Очень… пригодиться.
— Не суть, мы пришли не по этому поводу. Мы пришли по поводу этой флэшки.
— Что на ней?
— Мы не знаем, — сказала я, всё ещё размахивая перед ним стеклянной флешкой. Я получила её от Северного Ветра и была почти уверена, что на ней содержится информация о матери Зеро или об убийстве моей семьи, а может, и о том, и о другом. Именно для этого ты мне и нужен — я не знаю пароля и не знаю, как получить доступ к файлам без него.
Он кивнул.
— У меня есть небольшая программа для заклинаний такого рода, она работает лучше, чем всё остальное, что я использовал. Это работа для Лорда Сэро?
— Не-а, — сказала я. — Честно говоря, мне бы не хотелось, чтобы ты вообще упоминал о ней при нём.
Зул стал выглядеть не здоровым.
— Пэт…
— Не боись, — сказала я, ободряюще улыбаясь. — Я не скажу ему, если ты не скажешь.
В отражении стекла я увидела, как Джин Ён приоткрыл рот, и бросил на него прищуренный взгляд, который он встретил с вызовом в глазах. Собирался ли он всё-таки рассказать Зеро? Я могла бы оставить его здесь. Я могла бы пойти одна в другой день, но сегодня, несмотря ни на что, я взяла его с собой. Какая-то часть меня хотела понять, действительно ли я могу доверять ему в том, что он не расскажет Зеро ничего важного для меня. Часть меня хотела верить, что Джин Ён, дважды встававший между мной и мечом могущественного фейри, был таким же надёжным, каким я его когда-то считала.
— Джин Ён тоже будет держать рот на замке, — сказала я. — Если знает, что трепаться будет вредно для здоровья.
— Я буду делать, что хочу, — сказал Джин Ёна, но он сказал это по-корейски без обычного перевода, предоставляемого магией Между. Другими словами, только для моих ушей. Он добавил: — Ты не мой питомец, а я не твой.
— Ты что, брал уроки Загадочных Словечек у Атиласа? — спросила я вместо ответа и повернулась к Маразулу. — Оно не вернётся, чтобы укусить тебя. Я прослежу.
— Ты не можешь этого обещать, — сказал он, и на его лице появилась полуулыбка, которая выглядела явно печальной.
Джин Ён презрительно фыркнул, что можно было принять за смех, когда он пытался оскорбить меня. Я прищурилась, глядя на него.
— Не могу обещать, — сказала я Зулу. — Но я сделаю всё сто в моих силах. Поверь мне, я не горю желанием, чтобы Зеро узнал о ней также сильно, как и ты.
— Меня пугает, что ты считаешь это утешением, — сказал он, но теперь его глаза тоже улыбались, хотя улыбка была такой же печальной, как и на его губах. — Я дам тебе знать, когда что-нибудь узнаю.
***
Мы не задержались надолго, несмотря на моё обещание Джин Ёну, что он может посидеть и отдохнуть, и мы спокойно вернулись домой. Я была задумчива и молчалива, и, к моему удивлению, Джин Ён тоже. В целом, его одеколон был достаточно сильным, чтобы подчеркнуть индивидуальность, но даже он казался разбавленным и мягким теперь, когда мы снова оказались на свежем воздухе.
Только когда мы вернулись в туннель, я увидела гибкие, погнутые остатки зонта, которым воспользовалась ранее, и произнесла, почти не задумываясь.
— Ой, — сказала я. — Ну вот он снова. Зонтик.
Однако, когда я вернулась домой после того, как некоторое время назад воспользовалась им в своём приключении с падающими медведями, он всё ещё лежал дома на подставке для зонтов в коридоре, где ему и полагалось быть, и всё ещё в форме зонта. Хотя Зеро не упоминал, что он пропадал, и я была почти уверена, что он бы это заметил.
Я чуть было не подняла его снова, но не знала точно, что с ним делать, потому что он был похож на сломанный зонтик. В смысле, я могу выглядеть так, будто знаю, что делаю и что происходит, но большую часть времени я нифига не знаю, что происходит и почему всё работает так, как работает. В основном я просто пытаюсь не умереть и разобраться во всем по ходу дела.
Моя проблема в том, что мои хозяева убеждены, что есть только один способ, который работает в Между, а у меня он не всегда получается. Не знаю, пытались ли вы когда-нибудь убедить трёх Запредельных в том, что они неправы, но это непросто. Отчасти это объяснимо: я человек, а не Запредельная, и у меня нет ничего похожего на их опыт, когда речь заходит о том, что находится в За и Между. Мой единственный опыт — мой собственный, и, хотя я могу понять, почему они всегда так быстро меня от меня отмахиваются, никогда не перестаёт бесить, когда вам говорят, что то, что вы только что сделали, или увидели, или вызвали, невозможно и не могло произойти.
Этому не так-то просто научиться, когда эти учителя сами должны кое-чему научиться.
Они говорили мне, что Между работает определённым образом, и то, как меч вёл себя сегодня, расходилось с тем, что они рассказывали мне. Конечно, в том случае, если они рассказывали мне всё, но у них был очень плохой послужной список того, что они не рассказывали. Кроме того, у них была дурная привычка заявлять, что что-то не может быть правильным, пока не будет доказано, что это так, и сейчас именно эта привычка беспокоила меня больше всего.
— Он грязный, — сказал Джин Ён. — Не прикасайся к нему. Сегодня ты уже и так много натворила.
— Не притворяйся, что ты не устареваешь пакости, когда дело доходит до Зеро, — парировала я. — В общем, я всё равно не собиралась его поднимать.
Джин Ён повернулся на цыпочках и встал передо мной, наклонив голову, чтобы оказаться со мной нос к носу.
— Я мог бы напакостничать…
— Если ты пытаешься меня шантажировать, — сказала я, протягивая руку, чтобы схватить его за галстук, — тебе, наверное, лучше помнить, что твой галстучек в пределах досягаемости, и я могу завести ещё одного приятеля для галстука-лягушечки, которая околачивается где-то в Хобарте.
Его рука обхватила мою, крепко, но не ломая, и его глаза увлажнились.
— Не смей снова превращать мой галстук в лягушку.
— Но это ж так весело.
— Не для меня, — сказал он. — И мы не должны обсуждать оплату.
— Не-а, — сказала я, отпустив его галстук. Он не отпустил мою руку, поэтому я осторожно убрала её, чтобы не задеть его травмированный торс. Вместо этого я сунула её в карман и добавила: — Говорила же: я не собираюсь тебе платить. Ты либо это делаешь, либо нет.
Я стояла там и смотрела на него снизу вверх, задаваясь вопросом, существовал ли на самом деле тот Джин Ён: тот, который мог что-то сделать для меня, без всякой преданности стоящему за ним Зеро. Просто потому, что я попросила его об этом.
Джин Ён оглядел туннель, избегая моего взгляда.
— Моё молчание ценно, — пробормотал он.
— Если мы говорим о том, что люди должны другим людям, то ты всё ещё должен мне за то, что притворялся моим другом, — сказала я ему. Я не хотела этого говорить, и было не совсем честно упоминать об этом в том же туннеле, который всё ещё был залит его кровью после недавно случившегося. Но я хотела знать, что могу ему доверять.
Он раздражённо вздохнул, глядя на потолок туннеля, затем перевёл взгляд обратно на меня, обнажив клыки.
— Ya. Я думал, ты не хочешь говорить об оплате.
— Ты первым начал, — заметила я. — И я не позволю тебе чуть не умереть из-за меня, а потом снова ударить меня в спину, так что не пытайся расположить меня к себе, лады?
Последовало короткое молчание, пока Джин Ён что-то бормотал себе под нос по-корейски, не переводя мне. Наконец он сказал раздражённым голосом:
— Я последовал за тобой в дом зомби не потому, что Хайион приказал. Он отдал приказ, когда я уже был в доме. Я последовал за тобой, потому что мы стали… стали союзниками, и я хотел этого. Я остался с тобой, потому что доверяю тебе прикрывать мою спину в бою.
Я уставилась на него и, наконец, повторила:
— Он отдал приказ после того, как ты пошёл со мной? Почему он сказал… почему он сказал мне… почему он заставил меня думать, что всё было не так?
В глазах Джин Ёна на вспыхнул гнев, и он сказал:
— Сам удивляюсь, — он обиженно добавил: — Я даже однажды доверился тебе и не стал драться.
— Когда это ты доверился мне и не подрался? — спросила я, недоумевая, почему это было обидой или вообще имело значение. Я всё ещё хотела знать, почему Зеро намеренно пытался вбить клин между мной и Джин Ёном — потому что он не мог не сделать этого намеренно или, по крайней мере, не осознавая, что из этого выйдет.
— В вон тем, — сказал Джин Ён, точно указывая на холмик, который в мире людей выглядел как мох, но, если смотреть сквозь Между, был телом золотого фейри.
Я нахмурилась, но вспомнила, что однажды пыталась помешать ему вцепиться в горло золотого фейри, когда мы были в доме. Должно быть, он говорил об этом, но, хоть убей, я не могла понять, почему это было так важно для него. И это, очевидно, было очень важно: его взгляд был неотрывно, почти нервирующе устремлён на меня. Я была первой, кто отвёл взгляд, мои мысли путались и перепрыгивали одна через другую.
Он сказал:
— Если бы я тогда подрался, у меня были бы проблемы. Я уже говорил тебе, что во мне очень много эмоций.
— Оу, — сказала я. Внутри меня был какой-то дисбаланс, который привёл к возвращению чувства товарищества и доверия, которые я когда-то испытывала к Джин Ёну, и я не была уверена, хочу ли я это допустить