— Можно сказать, своё маленькое графство.
— Да, что-то типа того. Формально, подчиняются императору, но всё решают внутри себя.
Ситуация примерно была ясна. Всё, что в пределах города под надзором империи, однако там, где не проследишь, всё решают они. По факту, это похоже на мирное соглашение — они платят налоги и хотя бы для виду следуют законам, но там в тундре решат всё сами без вмешательства.
— Они будут препятствовать нам расследовать исчезновение целой деревни? — спросил Кондрат.
— Не должны. Но лучше держать уши востро, мистер Брилль. Поэтому нас и трое человек. Кстати, вот мы и приехали.
Экипаж очень мягко затормозил перед каким-то не самым опрятным кабаком. Выпрыгнув прямо в грязь, Гибсдек повёл его прямиком ко входу.
Внутри было не просто тепло, а жарко. Камин, стоявший у стены по левую руку, каменный, массивный, весело трещал, освещая добрую половину зала. Само помещение было украшено в лучших традициях охотничьего стиля: головы животных на стенах, над камином крест-накрест ружья, вместо привычных ламп козьи рога, и ими была украшена люстра по центру.
Людей пока было немного, всего одна пятая зала была занята трудягами. От них веяло жёсткостью закалённой на работе. Суровые, сгорбленные жизнью и работой, они лишь бросили на них взгляд, после чего вернулись к своим кружкам.
Гибсдек сразу повёл Кондрата в угол зала, где сидела одинокая фигура в плаще, скрывавшая своё лицо капюшоном. Он не поднял голову, даже когда они подошли у нему. И лишь заняв одно из мест у круглого стола Кондрат наконец смог его рассмотреть.
Мужчина лет тридцати пяти с лёгкой щетиной и в круглых несуразных очках. Худой, чистый, явно не работающий в поте лица, его никак нельзя было назвать угрожающим. Скорее библиотечный червь, который по какой-то причине стал членом группы расследований.
— Феликс, долго ждал? — спросил Гибсдек, садясь рядом.
— А? — тот как-то совсем растерянно посмотрел на своего товарища, будто был погружён в свои мысли. — Что? Нет, нет-нет, я минут десять назад пришёл.
Голос был тихим, слабым, даже слегка болезненным, как и его внешний вид. Он был похож на скромного нерадивого студента, который вечно витает в облаках.
— Так, сразу представимся. Мистер Брилль, это мистер Феликс Тресмин, сыщик и маг. Феликс, это Кондрат Брилль, частный сыщик и консультант отдела стражей в городе Эдельвейс.
— Очень приятно, — слабо поздоровался Феликс.
— Мне тоже, — ответил Кондрат рукопожатием.
— Чтобы не иметь мозги, обращаемся друг к другу по именам. Итак, Феликс, что нашёл?
— Да не то, чтобы много, Рай. Я изучил отчёты тех, кто прибыл тогда в деревню. Всё как и в первый раз, ни сопротивления, ничего. Они будто взяли и пропали. Никто их не видел, никаких банд рядом не наблюдали. Нападения животных тоже не было. Но местные поговаривают о древнем зле, которое иногда уносит людей в пургу, что это он их забрал.
— Дух Ледяного Ветра, — уточнил Кондрат.
— Что-то такое, да, — кивнул он.
— Ты что-то знаешь об этом? — посмотрел на него Рай.
— У меня работает один уборщик, жил на севере. Он рассказывал, что однажды сестра вышла проверить курятник и исчезла. При этом территория была огорожена, и она её якобы не покидала, — пояснил он. — Похоже на то, что рассказывает Феликс.
— А калитка была открыта или закрыта? — уточнил Феликс.
— Не знаю, не уточнял. Вы верите в злых духов?
— Мы верим в то, что в любом событии замешан человек, — твёрдо и чётко ответил Рай. — К тому же, как поговаривают городские, те, кто живут в степях, практикуют жертвоприношения, так что есть и такая вероятность, что ту девочку родители пустили в пургу, чтобы там маслить своих духов.
— А деревня? — спросил Кондрат.
— Могут быть просто схожие ситуации. На месте будет видно. Получается, — он обвёл их взглядом, — у нас толком ничего нет. Пропала вся деревня. Подозреваемых нет, борьбы нет, банд, которые могли бы сделать набег ради порабощения тоже нет. Местные считают это происками злого духа. Раньше подобное происходило лишь в единичных случаях, реже пропадали семьи. Чаще всего, глубоко в снегах, но там подозревают, что ни просто замёрзли.
— Ещё они могли знать то, чего знать не стоит, — добавил Кондрат. — И от них избавились.
— Каким образом?
— Как ты сказал, это будет видно на месте.
— Возможно, отравленная вода, — предположил Феликс. — Они выпили воды, отравились, умерли, тела выволокли глубоко в тундру. Только если так. Надо взять анализы и проверить воду.
Но это всё были предположения. Было только два факта факт — все исчезли и раньше это происходило, но куда в более маленьких масштабах. Всё остальное — догадки чистой воды на кофейной гуще. И всё усложняло удаление от цивилизации, плюс прошедшее время, которое само по себе заметёт следы во всех смыслах слова.
— Когда мы выдвигаемся? — спросил Кондрат.
— Сейчас. Если выйдем из города, завтра к вечеру, возможно, уже прибудем к месту, — ответил Рай. — Нас будут ждать сани и проводник.
— Кушать будем? — спросил Феликс. По его внешнему виду казалось, что он реально недоедает.
— Да, на дорогу сразу пообедаем, чтобы не тратить на это время, — согласился тот и взмахом подозвал официантку.
Девушка была явно не местная. Не из империи. Азиатский разрез глаз, но не узкий, высокие скулы, чёрные волосы она походила чем-то на народы севера у него на родине, типа эвенков или кого-то в этом духе. С лёгким акцентом и каким-то неунывающим видом она приняла заказы, и минут через десять они уже обедали.
Всё было нескромно, и жаренная рыба, и картошка с луком, и морс, — алкоголь, понятное дело, исключался, — и какие-то пельмени. Они набрали много, но даже не всё доели. Казна оплачивала и Рай с Феликсом не видели причин экономить. Рай заплатил и за Кондрата, на его попытки оставить деньги, сказав, что всё полечивается за счёт государства.
— Это не лёгкая прогулка, и мы рискуем, поэтому за это всё платят, — пояснил он.
— Насколько это нелёгкая прогулка? — уточнил Кондрат, вставая из-за стола.
— Коренные народы относятся с подозрением и лёгкой враждой к нам, — заместо него ответил Феликс. — Это были их земли и ихними остаются, а мы чужаки, поэтому к нам могу относиться в лучшем случае с подозрением.
— А в худшем враждебно, верно?
— Именно. Но первыми они не полезут, если мы не будем провоцировать их. Они ценят нейтралитет, по которому им не указывают, как жить, и не станут его нарушать.
— У тебя есть пистолет? — спросил у него Рай.
Кондрат честно отвечать не стал, понимая, что ношение оружия без разрешения чревато последствиями. Даже сейчас, когда они в одной группе, неизвестно, как потом это скажется, и потому соврал с чистой совестью:
— Не ношу.
— Значит, с этого момента придётся, — он протянул ему ремень, на одной стороне которого была кобура, а на другой с патронажем. — Носи с собой, но без разрешения не используй. На всякий случай.
— Принял.
Снаружи их ждал экипаж, который отвёз троих в самый конец города. Как и в Эдельвейсе, районы переходили из одного в другой, пока не оставались отдельные дома. Только в отличие от Эдельвейса, здесь они выглядели куда более презентабельно и ухожено, а не как трущобы. Там их и ждало двое саней с двумя проводниками.
Это были типичные северные сани с большими собаками, больше похожими на волков, в упряжи. Проводники были с ружьями за спиной, один из империи, а второй метис, видимо, имевший одного из родителей из местного народа.
Они были рослыми, сильными и молчаливыми мужчинами, которые не обронили ни единого слова, когда Кондрат, Рай и Феликс устраивались в санях, после чего они поехали прочь от города.
Протоптанные дороги заканчивались почти сразу. Дальше шли снежные просторы, которые нарушали лишь снежные барханы, как волны, поднимающиеся то тут, то там. Из-за того, что здесь негде было укрыться, ветер бросал в лицо острую, как битое стекло позёмку прямо в лицо, иногда налетая так сильно, что едва не сдувал их. А иногда было совсем тихо и спокойно, будто они остались в этом мире одни.
Кондрат почувствовал, что даже его одежды было для этого путешествия мало. Он подготовился, услышав слово «север», купил тёплую одежду, ботинки и нательное бельё, но едва они покинули Колдберг, как они уже и не сильно спасали. В городе ещё было тепло, здания спасали от ветра, но здесь от него было негде спрятаться.
— Здесь снег тает? — негромко спросил Кондрат Феликса, который ехал с ним в одной упряжи.
— Да, первые два месяца, весенних, всё тает, потом два месяца полноценное лето с ужасной жарой, а затем, будто по сигналу, всё полностью заметает снегом.
— А дороги? Их совсем нет?
— Летом есть. Зимой есть лишь направления, куда надо ехать. Дальше города их протаптывать не имеет смысла, так как за одну снежную бурю придётся делать их заново. Ты замерзаешь?
— Немного прохладно, да.
— Мне тоже, — вздохнул он. — Сколько не готовься, а всё равно будет холодно.
Они ехали через заснеженные равнины, и лишь единожды Кондрат заметил изменение пейзажа по правую сторону. Какие-то строения, возвышавшиеся вдали, отдавали чернотой на фоне неба и снега.
— Это шахты? — прищурился Кондрат, силясь разглядеть получше.
— Да, одна из шахт, — подтвердил Феликс, пытаясь полностью спрятаться в своей одежде.
— Много таких здесь?
— Около десятка то тут, то там.
— Рядом с деревней есть шахта?
— Нет, нету, — негромко ответил он. — Вокруг неё на многие километры нет вообще ничего
.
— Как же они тогда выживают?
— Торгуют с кочевыми семьями, что перегоняют оленей. Кто-то работает на шахтах сменами. Точно не помню, сколько конкретно работает там. Летом они занимаются охотой и продают добычу в город.
— У них были проблемы с местными? — спросил Кондрат.
— Они сами местные, поэтому я сомневаюсь в этом.
Вскоре на округу начал спускаться вечер. Ветер почти стих, вокруг было ничего кроме снега. Сколько не смотри, глазу было не за что зацепиться. Только за ними оставалась лыжня от саней, которая убегала за горизонт. Зрелище по-своему удивительное и даже немного пугающее, когда ты не видишь совсем ничего, сколько не иди в любую из сторон.