— А я?
Мы глянули на Моргану и одновременно сказали:
— А ты в это не влезаешь.
— Не честно! — возопила она, но не похоже было, что она удивилась, — ладно, считайте меня базой. Звоните, если нужно будет что-то выяснить. Могу в интернете искать и всякое такое.
Детектива Туату на месте не оказалаось, так что я оставила на его столе записку и пошла в Макдональдс за бургером. Отличное место, чтобы ждать. Вскоре ко мне уже шёл сам детектив с хмурой миной на лице.
Я улыбнулась: приятно было снова его увидеть.
— А ты здесь зачем?
— Пэт, я тебе днями напролёт сообщения писал! Почему не отвечала?
— Чего? — я полезла за телефоном, но экран был блестяще-чёрным, как и все дни после того, как я ушла из дома.
Погодьте.
Погодьте.
На следующий день после того, как я ушла, Джин Ён сидел на диване в гостиной Морганы рядом со мной, затем испепелял взглядом Дэниела, а потом пялился в потолок, будто пытался разглядеть едва уловимые шорохи на втором этаже. Я пошла заваривать для всех кофе — привычка, все дела — а когда понесла чашку Моргане, оставила трубку внизу.
Теперь я внимательнее уставилась на телефон.
— Грёбанный кровохлюб! — взорвалась я и хлопнула бургер об обёртку, — что-то гадкое с телефоном сделал!
— Думал ты мертва! — сказал Туату и сел на стул с красной обивкой напротив.
— Оу, — ошарашено ответила я. Его лицо выражало смесь злости и разочарования, которую я знала слишком хорошо. Когда-то очень давно частенько видела это выражение у папы, и если уж на то пошло, и на лице Зеро, правда распознать эти эмоции было сложней. Кажется я должна извиниться, но это казалось не совсем правильным.
— Слушай, если хочешь на кого-то злиться, то иди разбирайся с вампиром! Скорее всего это он напортачил!
— Я не злюсь, — очень вкрадчиво ответил он, — я волнуюсь.
— Да, ну…, - желая оправдаться начала я, но поняла, что тут и сказать нечего, — спасибо, наверное. Для чего я тебе понадобилась?
Брови Туату поползли вверх, будто он пытался понять, издеваюсь я или нет.
— Я волновался, — повторил он, — этот… Зеро… меня выгнал, затем я услышал, как ты кричала, а потом стало тихо. Последние пару дней всё пытался вернуться в дом, но даже приблизиться к нему не смог. Также звонил и писал сообщения тебе. Неужели вампир действительно что-то сделал с твоим телефоном?
— Скорее всего нет, — нехотя проговорила я. Чего уж таить, если что-то шло не так, я всегда в первую очередь винила Джин Ёна, и в основном, кстати, интуиция не подводила. Но ведь он единственный из психов пошёл за мной, и даже если так он хотел досадить Зеро, в чём я была уверена практически на все сто, вряд ли бы он испортил мою трубку, чтобы я не могла связаться с детективом. Это больше походило на попытку Зеро сделать так, чтобы меня не прикончили или вроде того.
Только ведь Зеро на меня плевать, или нет? Всё никак не могла разобраться. Он присматривал за мной пока я выполняла условия договора, и во многом я никогда не чувствовала себя в такой безопасности. Но забота эта была безжалостна к остальным, и даже если он искренне хотел оберегать меня, я не могла позволить, чтобы обо мне заботились так. И я не забыла, что меня выгнал именно Зеро. Даже Атилас позволил бы мне остаться. Совсем не похоже на заботу: скорее ледяная решимость навязать свою волю остальным.
Да, скорее всего Зеро.
— Так кто тогда?
— Без понятия, — ответила я, — хотя из злости мог что-то сделать Зеро, чтобы я с тобой не связалась.
— Похоже на правду, — сказал он, — он очень ясно дал понять, что не хочет, чтобы я с тобой общался.
— Но вот ты здесь.
— Хотел убедиться в том, что твой труп не лежит где-то там.
— Как ты меня вообще нашёл-то? В записке я не писала где буду.
— И не находил. Пришёл перекусить.
— Ну, зато вовремя, — ответила я, — хотела с тобой кое-что обсудить.
— Это для тех троих? — сжав челюсть спросил он, — если да, то нет. Тебе не следует помогать им… да и быть их питомцем тоже незачем.
— Не для них, — ответила я, — тем вечером я ушла. Выгнали, ушла сама или, как угодно. Сама пока не поняла.
Плоский островитянский нос Туату стал ещё площе, его ноздри раздулись:
— Выгнали? Тебе есть где жить?
— Да, да, всё нормально. Живу у друга.
Его взгляд скользнул по моему лицу:
— Друг? Тот оборотень?
— Людоволк. Не, у меня есть друг человек.
— Хорошо. Друзья люди тебе нужны.
— У меня ты есть, — ответила я, — сколько ещё надо?
— Тебе нужны люди друзья, которые не работают в полиции.
— Какой в них толк, — ухмыльнулась я, хотя и сама так же думала. — Ой, что если я тебе бургер куплю, а ты для меня кое-что поищешь?
Детектив ухмыльнулся в ответ:
— Пытаешься подкупить офицера полиции?
— Если это сработает, то да. Ну так вот, значит я помогаю одной даме… точнее ребёнку.
— Что с ребёнком?
— Запредельные хотят отобрать её у родителей. Мне нужно узнать всё как о родителях, так и о девочке: всё, что сможешь нарыть. Мне нужно понять, зачем им нужны родители, девочка или все вместе. Её зовут Сара Палмер.
Туату нахмурился:
— Кажется ты говорила, что дело не связано с той троицей.
— Так и есть.
— Тогда почему ты пытаешься заключать сделки с Запредельными?
— Потому что они к людям пристают, — сказала я, — а они понятия не имеют, что им угрожает. Да и вообще, я не заключаю сделку, а как раз пытаюсь её разорвать.
— Ты не знаешь, с чем имеешь дело — чёрт, а я тем более! Я гоняюсь за неземными тварями с деревцем на камешке, потому что меня не спрашивали, а просто втянули во всё это. Разве больше некому помочь девочке?
Я подумала о Северном, её живых ветрах и упрямом подбородке.
— Нет, только я. Если не хочешь, можешь не помогать — скорее всего дело будет очень опасным.
— Если помогаешь ты, то и я в стороне стоять не буду, — Туату выпрямился, — просто… просто не справедливо, что всё это свалилось на тебя. Теперь ты должна отдыхать. Жить нормальной жизнью.
— Вряд ли я вообще когда-то была нормальной, — ответила я, — теперь и начинать нечего. Вот тебе половина бургера, давай кое-что обмозгуем.
Глава третья
— Так в этом и был твой грандиозный план? — спросила я Дэниела. — Такой, да? И между прочим, ты сам просил не рассказывать ничего Моргане!
И если кажется, будто я перегибаю, то послушайте, что я увидела, когда вернулась со встречи с детективом:
— Оборотни! Ничего лучше не придумал, чем заселять весь первый этаж оборотнями?
— Мы людоволки, дорогуша, — поправил меня один из сидящих возле телека.
— Не называй меня дорогушей!
— Так не называй нас оборотнями!
— Ладно, справедливо. Но как, блин, это вписывается в «не высовываться?»
— Никак, — ответил Дэниел, — это как раз наоборот. Но сама подумай, Пэт, неужто Песочный человек попрётся в дом, заполненный людоволками? Мы защитим Моргану, а если расследование пойдёт плохо, у нас и подкрепление будет.
— Что-то не припомню, чтобы тебе прям так уж легко было, когда мы с ним в прошлый раз дрались, — оглядывая заполненную людоволками, в основном в человеческом обличии, комнату, подметила я. Те же, которые перекинулись в волков, не очень-то заботились, где им это стоит делать, поэтому комната уже слегка пованивала. К тому же, они были ну очень шумными. Даже более взрослые, которые казались спокойнее двадцатилетних или около того, занимали много места, потягивались и шумно зевали.
— Это потому, что до этого мне с ними драться не приходилось, — возмутился Дэниел, — да и ты сама убегала!
— Но и двухдюймовых клыков и убийственной улыбки у меня тоже нет, — возразила я, — и вообще, мог бы и предупредить, а то меня чуть кондратий не хватил.
— Ты первая начала, — не унимался он, — надо же, додумалась Северный Ветер в дом пригласить, не говоря уже о вечере, когда ты пришла! Думал, ты Моргане вообще всё расскажешь.
— Не, — ответила я, — но она должна была знать, что я не коп. По-честному.
— А неплохо же она всё перенесла?
— Пожалуй, она догадывалась — в конце концов меня вряд ли можно было назвать копом. Восемнадцать мне исполнилось лишь неделю назад: худая как палка, с вездесущими тёмными волосами, а карие глаза, наверное, всё ещё были широко распахнуты и смотрели на мир с надеждой — да и думаю ей понравилось, что я рассказала правду.
— Ага, — слегка неуверенно ответил он.
Интересно, думает ли он о том, что никогда не сможет быть с ней до конца откровенным, либо представляет, как она отреагирует, если он расскажет годы спустя, когда дела настолько запутаются и станут опасными, что ему не останется другого выхода, как только выйти на чистую воду или потерять её дружбу. Он довольно быстро к ней привязался.
— Не собираешься же ей всё рассказать? — спросила я.
— Нет! — слишком быстро ответил он. — Нет, просто… она наш друг и мне не нравится ей врать.
— И мне не нравится, — согласилась я, — но мне нравится, что она жива. А если она узнает всё, как думаешь, сколько так будет продолжаться?
— Знаю, — хмуро отозвался Дэниел.
Чтобы отвлечь его от этих мыслей, я спросила:
— Э, а почему здесь только мужики?
— Девочки на отдыхе, — ответил он, — вроде как в Алис-Спрингс. Но телефоны выключены, так что связаться с ними никак.
— А разве у вас нет там какой-нибудь мысленной связи?
Он скептически зыркнул на меня:
— Мы не телепаты.
— А как же эта альфа-штука? — возразила я. Однажды я чуть сама не стала людоволком и отлично помню желание слушаться альфу, пусть даже другой зов в конце концов оказался сильней.
— Это скорее чувство. И да, если я издам достаточно сильную волну призыва, то они, скорее всего, прибегут. Но тут достаточно и тех, кто есть, а девочкам нужен отдых.
Пожалуй, если им приходится выносить запахи шерсти и всего такого, то да. Вот чудесно. Будто мне не хватало вездесущей вони Джин Ёновского одеколона, придётся ещё и людоволков нюхать. И тут в голову пришла мысль, которая заставила меня простонать.