«Ити, ити, ити». Как сказано в Евангелии от Фомы, «Царство Отца простерлось на земле, и люди не видят его». Когда вы его видите, оно уже здесь. Когда вы его не видите, это не ити, не то, оно не здесь.
И единственный способ добиться этого – стать внутри себя Христом или Буддой?
Вот почему в дзене говорится: «Если увидишь идущего по дороге Будду, убей его». Значит, вы думаете, что он где-то там. Вот в чем весь смысл. Если вы отождествили символ с тем, что он символизирует, уничтожьте его.
В этом вся сложность образа Христа. Видите ли, христиане настолько конкретизировали образ Христа, связав его с Иисусом из Назарета, что уже не могут отделить Христа от Иисуса. Как можно иметь Христа в себе, если он «где-то там»?
Я вступил в перепалку с одним священником, который написал в мой адрес ругательное письмо, опубликованное в журнале Parabola. Он говорил, что фундаментальной доктриной церкви является абсолютное тождество Христа и Иисуса. А я спросил его в ответ, что он думает об апостоле Павле, который утверждал: «Уже не я живу, но живет во мне Христос». Согласно всем известному учению, Иисус уже вознесся на небеса. Неужели апостол Павел воображал, что он снова сошел на землю и поселился сам в себе? Этому противоречит сама доктрина. Поэтому, если вы увидите Иисуса, идущего по дороге, убейте его, и тогда вы сможете принять Христа.
Очень жаль, что у нас создан целый религиозный жаргон для обозначения двух очень простых вещей: первая – это мое временное существование, а вторая – та вечная жизнь и сознание, которые есть во всех временных существованиях. Во мне она тоже есть. И самое значимое мистическое переживание – освобождение вашей личности от полного отождествления с физическим телом и отождествление ее с сознанием, которое принимает существование бренного тела. Как только вы это сделаете, тело сможет исчезнуть. Более того, как только вы это сделаете, все тела смогут исчезнуть. А сознание останется.
Мейстер Экхарт сказал: «Окончательный уход – это уход от Бога к Богу». Если мы зациклились на Иисусе, который физически умер на Кресте, чтобы вернуться к Отцу и стать с ним единым целым, значит, мы недостаточно серьезно отнеслись Крестному пути.
Именно это подразумевалось в загадочном изречении Иисуса «Царство Божие внутри вас есть». Заглянув внутрь себя, вы погружаетесь в самые недра своей души, в пределы, за которыми, выражаясь теологическими терминами, живет Бог. И Он говорит с вами изнутри вас самих. Если вы отбросите образ Бога, как это делается в буддизме и в конечном счете в индуизме, то сразу поймете: какой бы ни была божественная сила, она бьет изнутри, как источник. И тогда вы сможете обрести веру в свою собственную природу.
Итак, мы возвращаемся к мысли о том, что Бог должен быть «прозрачен для трансцендентного».
Не только божество должно стать прозрачным для трансцендентного, но и вы сами.
Великий немецкий философ и учитель, а также целитель и психиатр Карлфрид Дюркгейм сказал: «Разум уводит нас от нашей природы – одна из функций психиатрии и психотерапии заключается в том, чтобы привести Божественное в соответствие с нашей природой, – и источник энергий нашей природы находится за пределами земных знаний; мы не осознаем, откуда он проистекает». Ваша жизнь – это опыт соприкосновения с трансцендентными энергиями. Мы впервые узнаем о них, почувствовав их внутри себя. Человек не знает, откуда появилась его жизнь, но способен ощутить эти энергии. Мы чувствуем их прямо здесь и сейчас, просто сидя и наблюдая, как они вырываются из глубины. Нам следует быть проводниками энергий наших тел: упорядочить их и привести в состояние гармонии. Таким образом, мы станем проявлением сияющих трансцендентных тайн этих энергий – они откроются нам, – и в этом смысле мы станем «прозрачны для трансцендентного».
Недавно я беседовал с Ричардом Боллесом[37], который написал несколько работ по психологическому консультированию (одна из его книг в течение нескольких лет была бестселлером). Боллес использовал почти ту же терминологию. Он сказал, что мы должны стать «светоносными для света Вселенной». Иными словами, нужно жить – задействуя органы чувств, разум и рациональные способности – в согласии с нашей глубинной природой, которая, выражаясь теологическим термином, имеет божественную основу. Все это фундаментально, все это находится за гранью нашего понимания и за пределами прикладной причинно-следственной ориентации наук.
Религия: различия во взглядах
Разве греки не пришли к мысли, что вы вправе самоутверждаться как личность, говорить «я есть»?
Думаю, вы вправе делать все, на что, по вашему мнению, у вас хватает смелости. Теперь представьте, что вы увековечили свою феноменальность. В этом нет ничего плохого, но феномен не вечен, это лишь временное явление. А вечность – это таинственный источник, который порождает и снова поглощает формы.
Можно ли найти в этом некое значение?
Вам вовсе не нужно этого делать. Просто наслаждайтесь моментом.
Оказывает ли греческая мифология такое же влияние на формирование Западного мира, как иудео-христианская?
Мне кажется, один из самых интересных контрастов в области религиозной литературы – это контраст между Иовом и Прометеем. Бог ужасно обошелся с Иовом. Это совершенно очевидно. Он заключил пари со своим «приятелем» – Сатаной.
Все начинается с того, что Бог говорит: «Обратил ли ты внимание, какой замечательный человек Мой слуга Иов и как он предан Мне?» Сатана отвечает: «Ну а почему бы ему не быть преданным Тебе? Ты был очень, очень добр к нему. Будь с ним жесток и посмотри, что из этого выйдет». Бог говорит: «Давай заключим пари!» Сатана отвечает: «Договорились!» И Бог разрешает Сатане делать с Иовом все что заблагорассудится. Вы знаете, что происходит дальше. Бедолага Иов лишается семьи. Он теряет все. А люди, которых по какой-то причине называют «утешителями» Иова, приходят к нему и говорят: «Ты, должно быть, был очень плохим мальчиком, раз заслужил такое».
Иову крепко досталось, и наконец он возроптал. Но Бог не восклицает: «Иов, ты был великолепен!» (А он действительно был великолепен.) И даже не пытается как-то оправдаться. Он просто говорит: «Велик ли ты, как Я? Смог ли бы ты поймать на крючок Левиафана? Я смог. Попробуй и ты». И Иов отвечает: «Кто я такой? Кто такой человек, чтобы Ты созерцал его? Я посыпаю голову пеплом. Мне стыдно, что я усомнился в Тебе». Вот образец истинной религиозной покорности.
У греков совершенно противоположный подход. Прометей задается вопросом: «Почему лишь боги там, наверху, должны владеть огнем?» И решает подарить великую преобразующую силу огня людям. За это старина Зевс пригвоздил его к скале и отправил к нему небольшую делегацию с посланием: «Извинись, и Громовержец освободит тебя». В пьесе Эсхила (которая почти в точности соответствует Книге Иова) Прометей на это отвечает: «Скажите ему, что я презираю его. Пусть делает что хочет». Здесь происходит утверждение общечеловеческих ценностей на фоне чудовищной ситуации.
Мы унаследовали обе эти религии – греческую и древнееврейскую. Неудивительно, что мы все ненормальные! По понедельникам, вторникам, средам, четвергам, пятницам и субботам мы проводим время с Прометеем, по воскресеньям полчаса – с Иовом, а в следующий понедельник мы оказываемся на кушетке у психиатра. Почему все так? Потому что у нас есть две совершенно противоположные точки зрения. Первая – европейское уважение к человеческому, а вторая – левантийское, ближневосточное уважение к божественному. И, не признавая, что божественное есть в человеке, мы разграничиваем эти убеждения.
Расскажите об этом противоречии индусу, и он спросит: «А в чем проблема? Это два аспекта единой сущности, которой является ваша жизнь,– это „слон и юноша“».
Разве не все религии одинаковы, если копнуть поглубже?
В этом суть сравнительной мифологии. Один видит так, другой – иначе, но оба говорят о хлебе насущном. Миф – это универсальный язык, который в разных обществах приобретает локальные формы. У них много схожего, но они отражают разные уклады жизни, и потому у них есть критические различия.
Возьмем, к примеру, иудаизм и индуизм. Это религии рождения. Следовательно, это в основном этнические религии: кто-то рождается евреем, а значит, иудеем, кто-то – индийцем, а значит, индуистом. Христианство, буддизм и ислам, с другой стороны, являются религиозными учениями, основанными на вере. Их постулат – слово credo («я верю»). Рождение здесь не играет никакой роли, и потому эти учения не связаны с расой так, как этнические религии. Между ними – существенное психологическое и историческое различие.
Христианство возникло из иудаизма, а буддизм – из индуизма, но христианство и буддизм – это религии, основанные на вере. Следовательно, буддизм мог распространиться из Индии в Китай, Тибет, Корею и Японию – его стали исповедовать люди, которые не были индийцами. Точно так же в христианство обратились те, кто не были евреями. Оба этих учения содержат в себе то, что можно назвать этической и метафизической квинтэссенцией более ранней религии. Я бы сказал, что христианство – это экспортный иудаизм, а буддизм – экспортный индуизм. Они могут развиваться на основе догматов их материнских религий, от которых они произошли. В христианстве тот же Бог, что и в иудаизме, – божество Ветхого Завета является и христианским божеством. Точно так же божества индуизма являются божествами буддизма.
Однако каждая из этих мировых религий – буддизм, христианство и ислам – по-своему исключительна: есть ревностные приверженцы той или иной веры, а есть те, кто не принимает ее. Поэтому я бы сказал, что в современном мире эти учения тоже немного устарели.
Распространение буддизма происходило более мирно и менее агрессивно по сравнению с распространением христианства и ислама. Чем объясняется эта разница?