Каково отношение мифологии к природе?
Мифы произрастают из тех же основ, что и деревья в лесу. Они исходят из виджнянамаякоши – тела мудрости Вселенной, – которое находится в нас.
Тогда получается, что природа заботится о нас?
Природа абсолютно безразлична к отдельным людям, а миф отражает естественный порядок вещей. Мы занимаем моральную позицию по отношению к тому или иному явлению, наделяя его определенными правами. Но природное явление – это головоломка, подброшенная нам великим потоком бытия. И мифы скорее описывают этот поток бытия, а не конкретное явление.
Вселенная безразлична?
Абсолютно безразлична! В XVIII веке в Лиссабоне произошло страшное землетрясение. Вольтер считал, что уничтожение цивилизованного сообщества стихийным бедствием было доводом против Бога. Природе на все это наплевать. Выживание в естественных условиях похоже на выживание во время шторма: нужно правильно ориентироваться. Природа не виновата, что вы этого не умеете.
Значит, миф, как и природа, иррационален – он вне разума?
Да, но природа не так хаотична. К нам поступает уже измененная, определенная и организованная энергия. Нельзя называть природу абсурдной просто потому, что она не вписывается в декартовы координаты и ее не свести к системе четких и понятных теорий. Естественный порядок изумителен, хотя зачастую он ускользает от узких категорий нашего разума.
Идеология – это не мифология. Идеология исходит из нашей головы и навязывает природе намерения рационального разума. Эти намерения носят экономический, политический и практический характер. Однако, в этом смысле природа не практична. Красота не практична. Воля человека не практична. Все это спонтанно, происходит изнутри, и именно на этом спонтанном уровне рождается миф.
Думаю, здесь уместно упомянуть термин Карла Юнга «архетипы коллективного бессознательного». Архетипы мифа – это проявления природы человека в согласии с природой Вселенной. Добавьте к этому теории, вытекающие из наших ограниченных знаний о мире, и мы получим систему рационального мышления. Во сне рациональный разум начинает осознавать побуждения природы, одним из органов которой он является. Навязать волю одного органа целому организму можно лишь с помощью насилия. Именно этим занимается полицейское государство.
Но когда вы прикасаетесь к природе, центр силы смещается. Природа говорит сама за себя, и это главное. Этому противопоставляется насилие общества, основанного на убеждении в том, что природа зла, глупа, недостаточно хороша – и человеку нужно исправить или изменить ее.
Я впервые осознал всю опасность этой точки зрения, когда прочитал о том, что в России сделали с Николаем Вавиловым[67], одним из передовых ботаников нашего столетия. Его теория о том, что характеристики биологических образцов определяет генетическая наследственность, противоречила поддерживаемой Сталиным теории Д.Т. Лысенко о том, что биологическую наследственность определяет окружающая среда. На ряде заседаний Российской академии наук Лысенко осуждал Вавилова как приверженца реакционной менделистско-морганистской генетики. В 1940 году его арестовали и сослали в Сибирь, где он и скончался. Один из крупнейших ученых XX века был уничтожен из-за того, что его открытия меняли общепринятый в местном сообществе взгляд на природу!
Библия также противоречит природе. Согласно Книге Бытия, природа греховна. Таким образом, происходит десакрализация мира природы и естественного человека, провозглашенная в Ветхом Завете, продолженная в христианстве и «прогрессивно» продвигаемая в марксизме. Узаконенное насилие над естеством продолжается около трех тысяч лет. И все же полную победу над природой одержать не удается. Она постоянно оказывает сопротивление.
Вы говорите о резонансе между коммунизмом и библейскими традициями?
Политические идеологии игнорируют метафизику. Они не делают того, что я считаю главной функцией мифологии, – не открывают людям глаза на мистическое измерение, на аспект таинства. Коммунизм обладает всеми признаками функционирующей мифологии, кроме одного: он абсолютно лишен мистического смысла. Коммунизм агрессивно не приемлет таинства. Я бы сказал, что это стерилизованная разновидность библейской мифологии. Она предусматривает торжество одного-единственного общества на всей Земле. Люди вне этого общества даже не считаются за людей – их совершенно безнаказанно ликвидируют, и никто не чувствует за это никакой вины.
У коммунистов есть книга, которую они почитают как Библию[68]. Например, между Советской Россией и Красным Китаем разгорелась идеологическая полемика из-за того, кто правильно толкует это «священное писание», – своего рода схоластический спор со ссылкой на неопровержимый текст. В коммунизме есть свои забальзамированные «святые» – истинные толкователи этого учения. Портреты Мао и Сталина стали своего рода иконами, эти мифологизированные человеческие фигуры обеспечили связь индивидов с обществом.
Также в коммунизме есть понятие о «хороших» и «плохих»: мы – хорошие, остальные – плохие, вот и все. Между силами добра и зла зреет конфликт. Он достигает кульминации в день революции (или в день Яхве, или в день Второго пришествия). В этот великий день зло будет уничтожено и в мире не останется ничего, кроме добра. Борьба закончится, и история прекратится.
Это прекрасный образец строго догматичного мифа. Здесь нет места для вариаций. Чистки в Советской России можно сравнить с разгулом инквизиции. Коммунисты применяли пытки и ополчились против всех других религий – они начали своего рода священную войну. Антибожественная кампания велась против христианства, буддизма и даже сибирского шаманизма.
Коммунизм в мельчайших деталях рассказывает своим последователям, что им делать и во что верить. В нем есть все, кроме аспекта таинства. Я рассматриваю эту идеологию как чисто реакционную систему, полностью исключающую индивидуальный опыт. Подумайте о том, что происходило и прямо сейчас происходит в Тибете! Но читаете ли вы статьи о творящемся там геноциде в местных газетах?
Коммунизм больше соответствует иудео-христианским мифам, чем буддизму?
Коммунизм – это не буддизм. Он не может быть буддизмом. Хотя буддизм может сочетаться с чем угодно.
Основная идея буддизма – это сознание Будды в феноменологии жизни и окружающего мира. Вступая на чужую территорию, буддизм никогда не отвергал местных богов.
Например, японцев сочетает браком священник-синтоист. А церемонию кремации проводят буддийские монахи. Буддисты признают существование двух аспектов – этнического и элементарного. Один ведет человека в жизнь, другой выводит из нее. В Индии буддизм также распространился без проблем. Он начал сливаться с индуизмом примерно в V–VI веках н. э., примерно через тысячу лет после своего зарождения (563–483 годы до н. э. – даты жизни Будды). Поэтому мне кажется, что буддист мог бы спокойно жить в коммунистическом мире. Но допустили бы это коммунисты? В этом и заключается проблема.
У меня есть пара фотографий. На одной из них изображен Потала, великий дворец, в котором жил далай-лама. Его прекрасная архитектура символизирует гору мира – место, где соединяются небо и земля, где встречаются вечность и время. На другой – цементный завод в Тибете. Взглянув на эти фотографии, вы сможете ощутить разницу между двумя обществами, двумя стилями, двумя состояниями ума – архитектурой, которая приводит в духовный восторг, и абсолютно практичной, функциональной постройкой. Что ж, Тибет находился в состоянии невероятного духовного подъема и потому сильно отставал в экономическом развитии.
Несколько лет назад я начал помогать молодому тибетскому ламе Рато Кьонгле писать автобиографию[69]. Это удивительная история! Он был одним из тех, кто принимал у далай-ламы экзамен на получение степени геше[70]. Он присутствовал на лекции далай-ламы по буддизму, которую тот читал после экзамена в Норбулингке, летнем дворце, расположенном примерно в полутора километрах от города Лхасы. Вернувшись из Норбулингка в Лхасу, мой друг узнал, что коммунистический военный лагерь пригласил далай-ламу на театральную постановку и оставил снаружи телохранителя, который должен был сопроводить его туда.
Жители Лхасы пришли в сильное волнение, они вышли на улицы и перекрыли пространство между Норбулингком и коммунистическим лагерем. Далай-лама начал готовить побег вместе с моим другом и двумя старцами. История о том, как несчастные тибетцы пытались выбраться и не попасть под обстрел, просто потрясает. Эти люди все же оказались в Индии, но оттуда они уже не могли ничем помочь своему народу.
Наконец мы опубликовали книгу под названием «Моя жизнь и жизни». Редактор из издательства Doubleday вырезал из нее львиную долю текста, осталось лишь начало, ужасающая история столкновения с коммунистами и рассказ о побеге.
Группа юристов из Швейцарии опубликовала отчет в двух томах о тибетских событиях 1959 года, и я тут же приобрел эти книги. Сейчас их уже не купить. В моем труде «Восточная мифология» (том 2 «Масок бога») есть леденящая кровь глава «Буддизм и новое счастье», посвященная уничтожению тибетцев.
Буддистами невозможно не восхищаться: они не жалуются и считают все произошедшее мировым процессом, процессом Будды. Я знаком с ламой Рато Кьонглой уже много лет и никогда не слышал, чтобы он осуждал китайцев. Этот человек своим примером показал мне, что такое религия. Это настоящая любовь. Это неисчерпаемое великодушие. В этом заключается мудрость и добродетель бодхисаттвы Авалокитешвары и философа Чжуан-цзы. Так же ведет себя далай-лама – он ни разу не сказал ни одного дурного слова. Эти люди воспринимают происходящее позитивно. И это поразительно!