Как известно, в командной работе невозможно быть индивидуумом, а жизнь культуры – это жизнь команды. Не знаю, что произошло, но, когда я был мальчиком (люди моего возраста всегда так говорят), все действительно было по-другому. В детстве я не видел или не замечал стремления к чисто индивидуальным достижениям, к тому, чтобы максимально преуспеть и потом спокойно отправиться на тот свет. Мне кажется, что это не характерно для американской нации. Это порождение современной культуры. Наша культура находится в ужасном состоянии.
Мы живем в тревожное время.
Так было всегда. Все началось не с атомной бомбы.
Прочитайте Ветхий Завет, особенно Книгу Судей или Книгу Иисуса Навина, чтобы понять, как жилось в маленьких городах во 2-м тысячелетии до н. э. Вот на горизонте появляется облако пыли: это враждебное племя бедуинов или песчаная буря? Так или иначе, на следующее утро в городе не остается ни одной живой души.
Над людьми всегда нависала угроза смерти. Мы настолько привыкли жить под защитой государства, что угроза смерти воспринимается нами как нечто исключительное. Но на протяжении всей истории это было привычным обстоятельством – и для человека, и для животного. Рядом со стадом, мирно идущим на водопой, обязательно рыщет лев.
Это часть жизни, но мы слишком сильно боимся беды, которая может прийти (а может и не прийти). Что будет, если ничего плохого не случится? А если случится? Когда люди знают, что умрут через несколько месяцев или даже недель, они становятся осознанными и начинают более полно переживать то, что происходит здесь и сейчас. Постоянно тревожась о грядущем бедствии, можно пропустить все радости настоящего.
Будущее мифа
Какая мифология существует у нас сегодня?
Я затрудняюсь ответить на этот вопрос, потому что не считаю, что на сегодняшний день у нас имеется универсальная функционирующая мифология. Ее нет, потому что у современных людей слишком разные цели, возможности и происхождение, чтобы на них мог воздействовать один и тот же набор символов.
Чем это объясняется?
Культурный кризис – а мы, безусловно, переживаем период великого кризиса – в первую очередь вызван недавним сближением и столкновением культурных форм и идеалов, которые сто лет назад совершенно не соприкасались. Это важнейшая проблема современности. Наш мир настолько неоднороден, что лишь очень немногие люди ведут схожий образ жизни. Такой плюрализм не позволяет создать единый миф.
Каждая мифология – а под мифологией я подразумеваю любую религию – возникала в рамках определенного общественного порядка. И сегодня эти социальные уклады пришли в столкновение друг с другом. Только посмотрите, что сейчас творится на Ближнем Востоке! Есть три основные монотеистические религии, создающие хаос, потому что последователи каждого из этих учений считают, что правда на их стороне, и не понимают, как открыться и признать, что все остальные – тоже люди.
Мифы почти не перемещаются во времени и в пространстве. Они формируются в определенной среде, а сегодня все закрытые сообщества столкнулись и распались. Миф воздействует на людей примерно так же, как картина: на вас либо снисходит озарение, либо кто-то должен объяснить вам сюжет. И если требуется объяснение, то миф не выполняет свою функцию.
Чем чревато отсутствие активной, живой мифологии?
Мы знаем, что произошло с примитивными племенами, не устоявшими перед цивилизацией белого человека. Когда старые мифы умирают и привычные табу исчезают, зависящие от них общества тут же распадаются. Сегодня то же самое происходит с нами.
Мифологические сюжеты иллюстрируют духовную жизнь; они превращаются в метафору трансцендентного, участником которой становится человек. Но все это больше не работает.
Меняясь, общество теряет свои символы, и люди вынуждены создавать новые образы, отражающие текущую ситуацию. Но мифологические образы, иллюстрирующие условия современной жизни, еще не появились. Все меняется слишком быстро.
На моих глазах произошло столько событий! Мы пересели с паровозов на самолеты, строим ракеты и покоряем космос. Когда я учился в Европе, Линдберг перелетел Атлантику, а сейчас мы летаем на Луну!
Из-за молниеносных перемен превращать реальные условия в мифы стало непросто. Поэтому нам кажется, будто мы лишились корней. Вот почему индуистские гуру приезжают на Запад и зарабатывают целые состояния, советуя людям «обратиться внутрь себя». Это не просто модное веяние, жители США массово увлекаются медитацией. Наша мифология уничтожена. Смыслом жизни наших современников становятся не христианские ценности, а фондовый рынок и результаты бейсбольных матчей. Чему мы радуемся? Планета Земля погрязла в материализме. Идеалы, за которые стоит бороться, исчезли. Миром правят экономика и политика, чуждые духовности.
Разве мы не можем просто взять и создать новую мифологию, отвечающую современным потребностям?
Нет, мы должны дождаться, когда сформируется новый миф. Невозможно предсказать появление мифологии, поскольку это не идеология. Она генерируется не мозгом, а созидательными центрами, которые находятся в самых недрах нашей души. Но мы можем предположить, каким должен стать новый миф.
Миф отражает жизнь отдельного человека и социума, географические особенности и связь с высшими силами. Одну мифологию от другой отличают особенности территории и общества, которое на ней проживает.
Чтобы появилась мифология, соответствующая современному человеку, должны произойти две вещи. Во-первых, нужно принять все, что стало известно о естественном мире. Недавно я услышал о некоторых открытиях физиков и астрономов – это просто невероятно, это какое-то волшебство! Именно на этой почве вырастает миф. Нетрудно превратить все это в мистическое вдохновение.
И во-вторых, нужно осознать, что ваше общество – это не та или иная группа, не социальный класс и не раса, а вся планета.
Но вы же сами говорили, что мифология привязана к определенной местности.
Именно так. Но сейчас мы можем за один день долететь из Нью-Йорка до Токио, а значит, больше нельзя утверждать, что человеческое сознание не в силах охватить столь обширную территорию. Новая мифология должна распространиться по всей Земле. В этом нет никаких сомнений. Что представляет собой современный социум? Это планета с глобальной экономикой и политикой, объединяющая ранее не соприкасавшиеся культуры в тесную сеть.
Если мы хотим выжить, нам нужно прийти к глобализации. Такой исход событий кажется маловероятным, но он вполне возможен, если нас к этому вынудят экономические потребности. Единое общество становится экономическим фактом – это действительно факт, по крайней мере для массового сознания.
Мы уже сделали первые шаги к этому. Мы импортируем продукцию из Тибета – такого просто не могло быть пятьдесят лет назад! Приехав учиться в Европу, я впервые увидел индусов – в Соединенных Штатах их не было. А сейчас в наших школах учатся и индусы, и китайцы, и вьетнамцы. Из-за этого сложилась очень любопытная академическая ситуация. Исторические исследования прекратились; вертикальная история социальных групп полностью исчезла – это больше никому не интересно. Зато антропологические исследования приобрели широкую популярность. Я заметил это примерно в середине своей преподавательской карьеры. У меня появились студенты, которые побывали в Африке, в Непале и даже объездили весь мир. Раньше я мог лишь притвориться, что кое-что знаю об этих местах. Современным людям нужно всего лишь открыться своим братьям и сестрам, живущим в разных уголках планеты. Нужно поладить с теми, кто находится по другую сторону баррикад, чья психология отличается от вашей. Нужно не навязывать свое видение и понимать, что к любому человеку применим принцип «ты есть то».
Но вместо этого люди отступают назад. Каждый чувствует привязанность к своей группе, но никто не привязан к планете. Мы должны создать мифологию великого космоса, мифологию единого общества, а не мифологию «именно мы – праведные», потому что это не так.
Можно сказать, что мы уже носим под сердцем эту идею. Просто время перемен еще не пришло.
Существовали ли глобальные мифологии в древности?
Нет. В Древнем мире не было глобальной мифологии. Все учения существовали в пределах определенной территории. Зачастую там поднимались одни и те же темы, но жители древних цивилизаций не считали себя членами глобального общества.
А сейчас это возможно?
Думаю, что возможно. Меня очень интересует этот вопрос.
Мы получаем невероятное количество информации. Со всех сторон нам поступают сведения о том, что происходит в мире: появляются археологические открытия, новая литература, переводы с языков, о которых мы никогда раньше не слышали, люди начинают заново изучать грамматику мертвых языков и переводить древние тексты. Это сказочный период!
Но как нам все это усвоить? Знания сыплются на нас как из рога изобилия. Многое из того, о чем мы понятия не имели пятьдесят лет назад, становится вполне привычным: оказывается, когда-то жили те или иные древние народы с теми или иными убеждениями. Чтобы все это усвоить, нужно время.
Но ничего не изменится до тех пор, пока мы не поймем, что наше общество – это население всей Земли, а не та или иная социальная группа.
Значит, появление глобальной мифологии неизбежно?
Глобализация очень важна, потому что мифология любой современной культуры развивается в определенном горизонте – в пределах накопленного опыта всех представителей этой культуры. Выходя за границы привычного, мы получаем новый опыт, и мифология приобретает другой оттенок, ее природа меняется.
Сейчас горизонтом, в котором мы существуем, стала вся планета.
Перед нами стоит лишь один важный вопрос: сохранится ли новое великое наследие человечества, или оно исчезнет, как древние цивилизации. Поддерживает ли это наследие исключительно западный менталитет, западную духовность? Или оно будет усвоено сознанием глобального человека и не канет в Лету, когда перед нами откроется новы