й мир? Вступаем ли мы в фазу отсутствия границ – в истинную постсельскохозяйственную фазу человеческого общества? Неужели «цивилизация аэропортов», которая, так сказать, возводит свои замки по всему миру, ослабнет, как когда-то ослабла Британская империя? Или у всего этого есть будущее? Могут ли воспринять это другие культурные миры? Хотят ли они этого? Используют ли они плоды западной цивилизации как оружие для ее уничтожения, как пророчил Шпенглер, или они искренне хотят что-то перенять?
Когда будет сделан следующий шаг? Возможно ли, что этот этап пройдет и отдельные культуры уползут, как улитки, в свои раковины? Или мы действительно стоим на пороге совершенно новой эры?
Создание единого общества и выход за рамки национальной идентичности – трудная задача.
С точки зрения истории мы переживаем период упадка национального и племенного сознания. Современной жизни присуще лишь глобальное сознание. Тем не менее сейчас люди активно рассуждают о лояльности к местным сообществам, членами которых они являются. Но такое мышление устарело.
Перед нами стоит непростой выбор: признать единый глобальный социум или снова закрыться в своей группе. Мы прекрасно понимаем, о чем идет речь. Это расовые, классовые, религиозные, экономические сообщества, и все они переплетаются друг с другом. В нашей стране мы называем их группами давления.
Любой, кто говорит, что мы – это мы, а они – это они, опасается всех, кто попадает в категорию «они». Это до сих пор присуще некоторым религиям. Людям очень трудно осознать новую истину, которая заключается в том, что наше общество – это человеческая раса. Наша родная деревня – это наша планета. Все мы находимся на борту космического корабля под названием «Земля».
Получается, сегодня существует противоречие между стремлением к универсальности и разделением на племенные, сектантские группы.
Стремление к большей универсальности – это тенденция нашего века, а сектантство – это удел тех, кто боится того, что ждет впереди. Как вы думаете, сколько людей несут ответственность за состояние современного мира – за его политическую жизнь? Ведь их всех можно было бы уместить в одной комнате, а они ведут себя так, как будто достичь взаимопонимания совершенно невозможно! Все они умны, но слишком сильно привязаны к системе архаичных желаний и страхов. Мир пребывает в хаосе из-за их неспособности занять нейтральную позицию в споре.
Вы считаете, что человеческий дух находится на перепутье?
Я думаю, что человеческий дух развивается. Я крайне негативно отношусь к поведению политиков, но это не имеет ничего общего с человеческим духом. В мире царит хаос не из-за просвещенности современных людей, а из-за бездарности кучки своекорыстных власть имущих.
Но что, если мы пойдем по неверному пути?
Признаюсь честно, мою точку зрения мало кто разделяет. По моему мнению, все, что происходит, – это нормально. Я очень оптимистичен. Большинство моих интеллектуальных друзей смотрят на все это свысока. Но не я. Война? Ну и пусть – да будет так.
Ну и пусть? Да будет так?
Что ж, хорошие люди, убивающие людей на поле боя, – это результат трайбализма. Но я не хочу сказать, что всего этого не должно случиться. Шопенгауэр в книге «Мир воли и идеи» замечает, что жизнь – это то, чего не должно было быть. Думаю, многие рассуждают так же: они не приемлют холокост и другие зверства или цунами, смывающие целые города.
Вы с явным беспокойством говорите о недостаточной озабоченности влиянием западной религии на культуру коренных народов и о том, что мир носит под сердцем идею глобального единства, а потом заявляете, что принимаете все происходящее. Я не ослышался?
Я говорил, что западная религия, изолировавшая себя и навязывавшая всему остальному миру христианство, также внесла вклад в создание единой планеты. Кстати, дьявол в конце концов служит добру, даже если он олицетворяет зло. Помню, как кто-то спросил Рамакришну: «Почему в мире так много зла?» И он ответил: «Потому что это усложняет сюжет».
Я хочу донести до вас главную мысль: в мире есть две мифологии. Первая, которой придерживается большинство людей на протяжении тысячелетий, учит нас жить в гармонии с природой. А вторая предполагает существование доброго и злого бога. Эта идея зародилась в зороастризме. Добрый бог создал добрый мир, а злой бог наполнил его злом (привел нас к грехопадению). Наш мир представляет собой смесь добра и зла. А значит, жить в гармонии с порочной природой не следует. Следует эту природу исправить.
Так вот, я рассматриваю историю как часть природы; в ней происходит то, что должно происходить. Человеческая раса следует законам, которые удобны не для всех, но все сложилось как сложилось. Лично я всему говорю «Да будет так!» и не считаю, что мир нужно исправлять.
Тогда получается, что люди, осмеливающиеся менять общество, также являются частью мира, который, по вашему мнению, не нуждается в исправлении.
Что ж, посмотрите, какой бардак они устроили, пытаясь что-то исправить. Сама попытка исправить мир усложняет проблему. И такие люди – часть этой проблемы. Но и это в порядке вещей. Кто-то говорит: «Да, все происходит так, как происходит». Вы спрашиваете, оптимист ли я? Я оптимист. Все ужасно – и я думаю, что это замечательно.
Даже если наступит конец света?
Лично я уверен в живучести жизни. Думаю, что средства для разрешения текущей напряженности обязательно отыщутся. Этой напряженности едва ли больше столетия, и то, что выход найдется, не вызывает у меня никаких сомнений. У нас нет мифологии для людей, признающих человечность человека, стоящего по другую сторону теннисной сетки. Она появится, обязательно появится, но не сейчас. Нам стоит усвоить этот урок и дождаться появления верования, подходящего для всего мира, потому что если мы не сможем сосуществовать вместе, то превратим Землю в руины.
Однако настоящее не может не вызывать пессимизма. Я пессимистичен по отношению к сегодняшнему, завтрашнему или послезавтрашнему дню, но оптимистичен по отношению к тому, что будет лет через пятьдесят.
Значит, ваша реакция на происходящее – ничего не делать?
Я просто пишу книги. Мне кажется, мои высказывания наводят на мысль о гармоничном сосуществовании народов. И именно в мифах мы находим симфонию торжества человечества. Я знаю, что мои труды уже оказали на людей некоторое влияние.
Невозможно превратиться в Атланта и держать на своих плечах небесный свод. Вам дана посильная работа, так сделайте ее хорошо. Если вы считаете, что миру нужны политические реформы, идите в политику. Лично я не думаю, что это лучший способ добиться перемен, и это подтверждает множество примеров. Зачастую человек вживается в навязанную ему роль, а затем чувствует мощное побуждение что-то сделать.
Что бы вы посоветовали обычным людям, вовлеченным в этот процесс?
Современная экономика связывает всех нас воедино. Как следствие, возникает взаимозависимость, и любая внутригрупповая мифология не просто устаревает, но становится опасной. Понятие единого глобального сообщества еще не сформировалось. На мой взгляд, главная проблема современной мифологии заключается не в том, что нам пока неизвестно, каким будет новый миф. В новом мифе вся планета будет считаться нашим обществом. Но если вы хотите понять, какова ваша личная мифология, спросите себя, к какой группе вы принадлежите. Я бы не понимал, кто я такой, если бы не знал, что я – человек. У меня этого не отнять. Я не собака и не орел. Если же вы определяете себя лишь как индейца навахо, ваше восприятие ограничено.
Меня поражает то, что можно приехать в далекую страну, с легкостью подружиться с кем-то, кого вы ни разу в жизни не видели, и наслаждаться приятным общением. Людей разъединяют политические и экономические интересы. Последняя война была развязана из-за финансовых проблем. Кроме того, нам нужно выбросить из головы мысль о том, что наше вероучение превосходит все другие доктрины. Невозможно учтиво признать, что вы поклоняетесь Богу по-своему, а другие – по-своему.
Если, занимаясь политикой или другой деятельностью, человек научится считать себя членом мирового сообщества, не попирая законных интересов своей исконной общины, он поможет миру двигаться вперед.
И следующим важным шагом должно стать признание этой планеты Святой землей.
Глава 7. Курс расширился. Кэмпбелл о Кэмпбелле
Человек, изучающий миф
Вы – автор многих книг. Вы когда-нибудь задумывались об автобиографии – хотели рассказать читателям о том, как уроки, извлеченные из мифов, повлияли на вашу жизнь?
Я всего лишь советую людям, пытающимся найти свой путь, заниматься тем, что делает их блаженно счастливыми. Я не даю инструкций. Лично я нашел то, что делает меня блаженно счастливым, следую этому пути и наслаждаюсь жизнью, вот и все. Что касается автобиографии, каждый раз, вспоминая тот или иной период жизни, я испытываю жгучую ностальгию.
Вы всю свою жизнь следовали по одному и тому же пути – изучали миф?
Да, но курс расширился. Я увлекся мифологией где-то в 1910 году, мне было пять или шесть лет. Каждый год Буффало Билл устраивал в «Мэдисон-сквер-гарден» шоу «Дикий Запад» с участием индейцев, прибывших прямиком с равнин. Они выходили на сцену и ставили вигвамы. Когда в зале гас свет, индейцы устраивали танцы, а затем подъезжал дилижанс и они стреляли в него – как это было здорово! Именно тогда я открыл для себя индейцев.
У меня были младшие брат и сестра. Однажды бабушка повела нас на прогулку. Она катила коляску с сестрой по Риверсайд-драйв, а мы с братом шли рядом (кажется, мне было лет пять). Проходившая мимо дама остановилась и сказала: «Какие славные мальчуганы!» Я ответил: «Во мне течет кровь индейцев!» Дама изумилась. «А во мне течет собачья кровь», – заявил мой брат. (Я понятия не имел, что Чарли любит собак!) Так вот, новость о том, что Санта-Клауса не существует, ничуть меня не расстроила. В отличие от осознания того, что я никогда не смогу стать настоящим индейцем.