- И в чём твоя вина?
Впервые слышу подобное откровение от Пашки. Сколько его помню, а это, дай Бог памяти, пару десятков лет точно, виноватым его сделать было сложно. Практически нереально, так как Павлик из каждой ситуации находил выход, выставляя себя только в лучшем свете. И тут такое – неужели и вправду, влюбился в Дарину?
- Не знаю, - кричит мне в ухо. – Но чувствую, - добавляет уже спокойнее. – И бросить её не могу одну разгребать проблемы. Какой-то замкнутый круг.
- С тобой понятно, а она что?
- Игнорирует, - ворчит Паша. – Как узнала, что я оплатил операцию, прибежала ко мне в кабинет. Ты бы видел, как у нее глаза горели, - даже на расстоянии чувствую, что мой друг улыбается.
- А потом?
- На этом наше общение закончилось. Кстати, Темыч, - он делает очередную паузу. – Ты бы не мог супругу свою попросить, чтобы она у Дарины аккуратно узнала, что та думает обо мне?
Вот тебе раз – такое слышать от Павла мне еще не доводилось. Неужели настолько зацепила, и он не может справиться с одной строптивой прокуроршей? Согласен, характер у нее не подарок, но так и Пашка не из робкого десятка.
- С каких это пор ты робеешь перед бабами? – усмехаюсь в трубку. – Еще и меня пытаешься втянуть. Кстати, меня тут Катя попросила, - тяжело вздыхаю и запинаюсь. Боюсь вслух озвучить свою просьбу. Точно пошлет, еще и обидится.
- Даже не начинай, иначе обижусь, - озвучивает мои недавние сомнения, такое чувство, что читая мои мысли на расстоянии. – Я из самых лучших побуждений Дарине помог. И не надо мне никакой долг отдавать, пусть Катя так ей и передаст.
- Ты нас в свои дела не впутывай, - перебиваю Пашку, так как чувствую, что закипает. – А лучше поедь сам к Дарине и поговори с ней. Напомнить, как мне кто-то, - делаю акцент на последнем слове, - когда-то, - снова акцентирую, - предлагал надавить на Катерину и поселить у себя в доме. Вот и ты попробуй.
- Я бы с удовольствием, - смеется Паша. – Вопрос, как это реализовать? У тебя хоть было, на что надавить, а мне что прикажешь делать?
- А у тебя есть долг.
- Подло, Темыч, - ворчит Пашка. – Но если аккуратно…
- Вот и подумай на досуге. Ладно, дорогой, свой долг перед супругой я выполнил, пошел за бонусом.
- Как у вас, кстати?
Дальнейший разговор проходит более оживленно, без тяжелых вздохов и ворчаний. Прощаемся, после чего двигаю в спальню и рапортую, что желание свой любимой жены я с честью и достоинством выполнил.
POV Катя
Слава Богу, болезнь прошла, и чувствую себя великолепно. Отдохнула, набралась сил и энергии и теперь готова к новым свершениям. А также уделять внимание своему любимому супругу – а то как бы не сбежал раньше времени, заявив, что я не выполняю свой супружеский долг.
Соскучилась сильно за своим строптивым и слишком эмоциональным грубияном. Хотя, если разобраться, не такой уж он и грубиян. Да, местами вспыльчив и несдержан, да, порой ведет себя слишком самоуверенно, но все равно я его люблю. Очень сильно – до дрожи в коленях, замирания сердца и готовности продать душу самому дьяволу, лишь бы у Артема все было в порядке.
Сразу же после болезни у меня начинаются критические дни. Как же не вовремя, чёрт бы их побрал. Еще и раньше срока – видимо, перемена климата и нервное напряжение сыграли свою роль.
Мне всегда завидовали подружки – в эти самые дни у меня никогда не болит живот, и я чувствую себя отлично. Поэтому сейчас я удобно расположилась на кровати и пишу новую статью. Время подходит в шести часам, и мне нужно выпить противозачаточную таблетку. Рука тянется к тумбочке, достаю блистер, и в этот момент в спальню заходит Артем. Смотрит, как я выдавливаю таблетку, запиваю водой, после чего посылаю любимому мужу улыбку.
- Всё в порядке? – интересуюсь, так как мне не нравится его хмурое выражение лица.
- Я думаю, нам надо поговорить, - он проходит на середину комнаты и останавливается напротив кровати.
- О чём? – мне приходится задрать голову вверх. – Пару дней потерпи, закончатся мои женские дни, и я вся твоя.
Посылаю улыбку, чтобы хоть как-то развеселить Артема. Но он стоит, как каменная статуя без единой эмоции на лице.
- Может, пора закончить с противозачаточными? – аккуратно спрашивается, наблюдая, как я закатываю глаза.
Опять он за своё. Ведь просила же подождать – неужели так сложно потерпеть пару лет. Мы только начали свою супружескую жизнь, у нас еще всё впереди. К тому же, я пока морально не готова к материнству, но говорить об этом Артему не стоит. Иначе вспылит. А я не знаю, как правильно донести до него свою мысль.
- Давай не будем, - перевожу взгляд на монитор и понимаю, что мои руки дрожат. А серьезного разговора не избежать, поэтому надо попытаться как-то справиться с эмоциями.
- А давай, все-таки будем, - чуть громче произносит. – Почему ты постоянно уходишь от этой темы? Что плохого в том, что я хочу ребенка. Это, по-моему, нормальное желание не только каждого мужчины, но и женщины. Или ты не хочешь?
- Хочу, - произношу тихо, так как знаю – мой муж держится из последних сил. И взорвется, если я сейчас ляпну что-нибудь лишнее.
- Тогда в чём дело? – не унимается, продолжая на меня давить.
И что ему ответить? Правду говорить нельзя, потому что он обидится. А врать уже не хочется. Поэтому выбираю самый, с моей точки зрения, нейтральный ответ.
- А что плохого в том, что я хочу пожить немного для себя? – поднимаю глаза вверх. – С тобой вдвоем. Мы и так мало времени проводим вместе. А когда появится ребенок, его, этого самого времени, вообще ни на что не будет хватать. Неужели трудно подождать?
- Сколько? – Артем произносит довольно спокойно, но я-то знаю, что он бесится.
Потому что не по его. Точнее, не так, как он себе запланировал. Как же у него всё просто.
- Не знаю, - честно отвечаю, снова опуская глаза в монитор.
Мой муж молчит какое-то время, после чего разворачивается и выходит из спальни. А у меня по лицу катится одинокая слезинка – и как ему рассказать о своих страхах?
Артем не разговаривает со мной до самого вечера. Даже не поднимает взгляда из-за компьютера, когда я захожу к нему в кабинет, чтобы позвать на ужин.
- Я не голоден, - ворчит себе под нос, но даже не смотрит на меня, чего раньше за ним замечено не было.
- Может, хватит на меня дуться? Давай мы чуть позже об этом поговорим, - делаю паузу. – Обещаю, - добавляю негромко.
- Ага, - мой любимый муж усмехается, но все равно не поднимает глаз и не поворачивает головы в мою сторону.
Да что за бес в него вселился! Лучше бы наорал, вспылил или вышел из себя. Так, по крайней мере, мне привычнее, и я уже знаю точно, как его успокаивать. А здесь… прямо ледяную стену воздвиг между нами. Вот умеет же испортить настроение и устроить трагедию на ровном месте. Теперь вот ломай голову, как ее, эту стену молчания, пробить, чтобы не дай Бог не обидеть моего любимого мужчину еще больше.
- Что «ага»? – не выдерживаю, подхожу к столу и наглым образом вклиниваюсь между Артемом и монитором.
Мой муж отъезжает немного в кресле назад и, наконец-то, впивается в меня взглядом. Складывает руки на груди, и я понимаю по его внешнему виду и выражен ю лица, что к откровенному разговору он не готов.
- Кать, что ты сейчас от меня хочешь? – вздыхает тяжело, не сводя взгляда, но при этом не выражая никаких эмоций.
- Хочу, чтобы ты не дулся на меня по пустякам, - делаю паузу, - после каждого раза, когда наши мнения расходятся. Надо же учиться приходить к какому-то компромиссу, а не просто разбегаться по углам и не общаться.
- Полностью согласен с тобой, - кивает головой. – Я учусь искать компромиссы. Может, не всегда получается правильно, но я стараюсь. И никогда не отлыниваю от ответственности, - он пристально смотрит мне в глаза. – Но в данном случае я не понимаю, каким образом искать компромисс. Наши взгляды не разошлись - ты просто не хочешь мне ничего объяснять, а это, согласись, разные вещи. Поэтому я пока не знаю, как решить данную проблему. Не подскажешь? – и на лице моего любимого мужчины появляется подобие улыбки.
А это значит, что он уже немного оттаял, и готов меня простить. Он вообще не может долго сердиться, а когда я, вдобавок ко всему, еще попрошу прощения и улыбнусь, то тает как снег на солнышке.
- Дорогой, - встаю со стола и подхожу к Артему. Заставляю его убрать руки и усаживаюсь сверху а он сразу же пристраивает свои пальцы мне на талию, задирая маечку. – Не хочу с тобой ссориться, - прикасаюсь губами к его губам, а он сильнее сжимает пальцами мою талию. – Мы и так слишком мало времени проводим вместе, а тут еще ты решил устроить мне бойкот.
- Ладно, - Артем прижимает меня к себе и зарывается носом в мои распущенные волосы, вдыхая их аромат. – Что-то я погорячился. Но, - отстраняется и заглядывает мне в глаза, - обещай, что мы вернемся к этому разговору. Ты соберешься с умными мыслями и озвучишь мне свою позицию, чтобы, - Вишневский дотрагивается кончиком пальца до моего носа, - мы пришли к компромиссу.
- Обещаю, - улыбаюсь в ответ с надеждой, что к этому разговору мы вернёмся еще не скоро. Придется направить энергию мужа в нужное русло, чтобы не донимал меня вопросами, на которые я пока не готова дать правдивые ответы.
Два дня Артем продолжает играть в молчанку. Краткие ответы, мельком брошенные взгляды и полный игнор моего присутствия. И как, скажите на милость, с ним налаживать контакт? Ведет себя, как обиженный мальчик, у которого забрали любимую игрушку. И за что мне такое наказание?
Мой муж постоянно уходит к себе в кабинет, и застать его без телефона, чтобы откровенно поговорить, очень сложно. Правда, каждую ночь проводит со мной, точнее спит рядом, даже не притрагиваясь. Краткое “Доброй ночи”, и я лицезрею его спину.