– Замечательно, Оскар. Ты все сделал сам. Какой у меня самостоятельный сын растет.
И мама крепко обняла меня, так что я едва мог разглядеть еду у себя на тарелке, поэтому мне пришлось отстраниться. Потом она налила себе чашку чаю и села за стол рядом со мной.
– Ты так сильно разозлился на папу? – спросила она.
– Это была плохая шутка, – пробурчал я, жуя. – Он, наверное, думал, что это здорово, но это не так.
– Пожалуй… – неопределенно протянула мама и склонила голову набок.
Вздохнув, я отправил последнюю вилку в рот. И в дождь, и в снег, всплыли в моей голове слова Йеппе. И тут у меня возникла идея. Я ведь тоже могу доказать своим родителям, что я очень ответственный. Что я не только умею рано вскакивать по утрам, но и вообще могу быть очень аккуратным и самостоятельным мальчиком. Если мне удастся продемонстрировать это папе с мамой, то, считай, полдела уже сделано. И еще я буду гулять с поводком, как это делал Йеппе. И тогда такому аккуратному, ответственному мальчишке, каким я стану, обязательно, просто непременно купят собаку! Только нужно немного запастись терпением.
Я счистил с тарелки остатки еды и поставил ее в посудомоечную машину. Потом вспомнил еще об одной вещи и отправился в прихожую. Моя куртка лежала брошенная на полу. Рядом валялись ботинки. Я повесил куртку на вешалку и аккуратно поставил ботинки на полочке в прихожей. Мама вышла из кухни, держа в руках чашку с чаем, и, увидав мои манипуляции, даже рот от удивления открыла.
– Ох, Оскар! – воскликнула она, удивленно подняв брови.
– Что? – спросил я.
– Нет, ничего, – ответила мама и улыбнулась.
Потом вернулся домой папа. Он попросил у меня прощения за щенка в смартфоне, но я сказал, что это ерунда, ничего страшного. Когда я отправился спать, то слышал, как мама с папой негромко разговаривали в гостиной. Я лежал в постели и, перелистывая старый комикс про Фантома, пытался понять, о чем они говорят, но у меня ничего не вышло. Спустя короткое время родители сами пришли ко мне комнату. Мама осталась стоять на пороге, а папа вошел внутрь и присел на краешек постели.
– Ты все еще дуешься на меня, Оскар? – спросил он. – Прости. Шутка и вправду вышла глупой.
– Да брось ты, все о'кей, я же сказал, – улыбнулся я.
– Хорошо, – кивнул папа. – Видишь ли, нам нужно рассказать тебе одну вещь.
– Вот как? – откликнулся я и уставился на картинку, на которой Фантом, одетый в пальто и шляпу, поднимался на борт самолета.
Сердце часто-часто забилось в груди, и я ничего не мог с этим поделать. Кажется, папа действительно хочет сообщить мне нечто важное. Но хорошая это новость или плохая? Что, если вопреки всему родители разрешат мне завести собаку? Или сейчас выяснится, что у папы аллергия на животных, хотя он никогда раньше об этом не упоминал? Обо всем этом и даже кое о чем еще я успел подумать, пока папа ерзал на кровати и чесал свою бороду. Кажется, он немного сомневался в том, что собирался сейчас сказать. Почему папа вдруг стал выглядеть таким серьезным? Кто-то заболел? Или родители решили развестись? Я внезапно почувствовал тревогу.
– Видишь ли, Оскар, – начал папа, – дело в том… дело в том, что у тебя будет братик. Или сестренка.
– Что? – удивился я.
– Да, – кивнул папа. – Если все пойдет хорошо, у нас будет малыш. Видишь ли, наша мама беременна.
Я во все глаза уставился на маму. Она стояла, прислонившись спиной к дверному косяку, и улыбалась. Я внимательно посмотрел на ее живот, но он выглядел таким же, как и всегда.
– Ясно, – удивленно произнес я.
Я не знал, что должен был сказать. Честно говоря, это было последнее, что я ожидал услышать.
– Да… И поэтому сейчас не совсем подходящий момент для того, чтобы заводить собаку. Не зря говорят, щенок – он как дитя. На него потребуется куча времени, а как раз его-то у нас и не будет.
Я опустил голову и снова уставился в комикс. Фантом, как обычно, взял с собой Дьявола, и теперь стюардесса говорила ему, что в самолет с собаками нельзя. «Это не собака. Это волк», – холодно ответил Фантом.
Мысли в голове носились туда-сюда, как на американских горках. Я сначала не понимал, что чувствую, а потом понял. Несправедливо! Все это было ужасно несправедливо. Я поднял голову и внимательно посмотрел на папу.
– Значит, у вас будет ребенок, – медленно проговорил я. – А у меня не будет никого, даже собаки. Разве это справедливо? У вас-то, по крайней мере, уже был один малыш и время, чтобы наиграться с ним.
Я отшвырнул комикс и улегся лицом к стенке.
Сердце гулко колотилось в груди. Значит, в животе у мамы растет маленький? Но она же совсем не толстая, во всяком случае, на беременную точно не похожа.
– Вот что, Оскар, – улыбнулся папа и похлопал меня по спине. – Ты ведь знаешь, откуда берутся дети, правда?
Я распахнул глаза и в ужасе уставился на обои на стене. Что еще он хочет мне рассказать? Что бы это ни было, сейчас я точно не хочу выслушивать никаких лекций.
– Да, да, знаю, – скороговоркой пробормотал я и укрылся одеялом с головой. – Уходите. Я хочу спать.
– Хорошо, Оскар. – Папа похлопал меня по спине. – Мы поговорим об этом позже. Но зато теперь ты все знаешь. Спокойной ночи, старик.
Родители ушли, а я остался лежать. Спать мне совершенно расхотелось.
Записка из печенья счастья
Я лежал в постели и размышлял. Значит, совсем скоро я стану старшим братом. Просто голова идет кругом от таких мыслей. Я прислушался и почувствовал внутри себя странное тепло. В нашей семье будет маленький ребенок! Как странно… Интересно, конечно, но в то же время немного… раздражает, словно мою мечту о собаке засунули куда-то в угол и забыли о ней. Я попробовал вспомнить папины слова и тотчас же услышал их в своем воображении: «И поэтому сейчас не совсем подходящий момент для того, чтобы заводить собаку. Не зря говорят, щенок – он как дитя. На него потребуется куча времени, а как раз его-то у нас и не будет».
Еще раз все обдумав, я понял, что эти слова звучали как извинение. Родители словно прикрывались этим ребенком, чтобы сказать «нет» собаке. Как бы то ни было, это очень глупо с их стороны. Я знаю множество семей, где есть и младенцы, и собаки. По крайней мере, одна собака уж точно. Например, у Веги в моем классе – у нее есть и собака, и младший братишка. Я повернулся на другой бок. Быть может, мама с папой сказали так, потому что им не хватает уверенности. Они ведь еще не знают, каким ответственным я могу быть. Я улыбнулся. Родители еще увидят, на что я способен.
Я тихонько встал с кровати и достал шкатулку, в которой раньше лежал рождественский подарок. К шкатулке прилагалось два ключика, которые я прятал в двух разных местах. Я разыскал один ключик и отпер крышку. Сверху в шкатулке лежала пластиковая штука с четырьмя отделениями для монет и прочей мелочи. В одном отделении был кожаный шнурок с подвеской в виде металлического дракончика, который я получил в подарок от Бие, когда мы стали с ней парой. Я очень редко надевал его, потому что боялся испортить или потерять.
Пластиковая штука с отделениями поднималась, и под ней лежали бумажные купюры. Я далеко не самый лучший в мире специалист по сбережению карманных денег, но, быстренько подсчитав, понял, что сотни две здесь было – это точно. Я понятия не имел, сколько может стоить собака. Наверное, гораздо больше, чем мне удалось сэкономить. Но я решил, что, по крайней мере, на поводок здесь точно должно хватить.
Под купюрами я неожиданно обнаружил маленькую узкую полоску бумаги. Сердце замерло в груди, когда я понял, что это такое. Это была записка из печенья счастья, которое я получил от Бие. Это длинная история, которая началась, когда мы с Бие только познакомились. Это произошло в ресторанчике ее родителей, и в тот раз я получил от нее в подарок печенье счастья, в которое обычно вкладывают записки с предсказаниями. Но в моем печенье записка оказалась совершенно особенная. «Произнеси свое самое сокровенное желание, и оно исполнится» – вот что там было написано. В тот раз я все напутал и произнес совсем не то, что хотел. После этого со мной стали происходить совершенно необычные вещи. И мне пришлось искать точно такую же записку, чтобы попытаться все исправить. Все получилось не так, как я хотел, но зато мы с Бие стали друзьями. В конце концов мы все-таки нашли нужную записку, но потом я совсем о ней забыл, и теперь она лежала передо мной, маня своим обещанием: «Произнеси свое самое сокровенное желание, и оно исполнится».
В голове забегали мысли: «Я хочу собаку. Я хочу такую же собаку, как Бильбо. Или как Амелия. Я хочу какую угодно собаку». Или лучше расширить желание: «Я хочу иметь… домашнего питомца»? Чтобы уж наверняка…
Я сложил бумажку. После всех неурядиц, выпавших на мою долю в прошлый раз, я понял, что сперва должен хорошенько подумать, прежде чем что-то загадывать. Ведь этой записки хватит только на одно желание. Поэтому я засунул бумажку обратно в шкатулку, запер крышку и спрятал ключик. Деньги я положил во внутренний карман школьной сумки. Завтра после школы я отправлюсь в зоомагазин и куплю поводок. Это будет первым пунктом в моем плане. Записку с предсказанием я лучше сберегу на тот случай, если уж совсем все станет безнадежно.
Когда я на цыпочках направился обратно к постели, до моего слуха внезапно донесся странный звук. Я выглянул за дверь. На кухне перед холодильником стояла мама. Она достала с полки кусок сыра и, отрезав два толстых ломтика, свернула их рулетиками и принялась есть.
– Мама, – удивленно произнес я.
– Ой! – вскрикнула она и даже подпрыгнула от неожиданности. – Как же ты меня напугал, Оскар! Я думала, ты спишь.
– Нет, – ответил я. – Я никак не могу заснуть.
Тогда мама отправилась со мной в мою комнату и, уложив меня в кровать, подоткнула со всех сторон одеяло, как она часто делала, когда я был маленьким. А потом как можно плотнее задернула шторы, чтобы в комнату не проникал свет от уличных фонарей.