– Чек? – спросила она.
Однако я уже был у дверей.
Когда я вышел из зоомагазина, на улице вовсю светило солнце. Мимо, поднимая тучи пыли, проехала подметально-уборочная машина, очищавшая проезжую часть от зимнего песка и гравия. Пахло весной. Пакетик в моей руке приятно шуршал. И мое сердце пело.
Я поспешил домой, сделал себе бутерброд и, пока жевал, достал поводок и отцепил от него ценник. Затем вышел из квартиры и, запихнув поводок в карман куртки, сбежал по лестнице. Рядом со входом в парк, где располагалась игровая площадка, я остановился и нащупал в кармане поводок.
Странно, но я почему-то нервничал. Сердце быстро-быстро забилось в груди. Я растерянно огляделся.
И что мне теперь делать? Идти, волоча за собой по земле пустой поводок? Неожиданно вся моя затея показалась мне несусветной глупостью.
Неподалеку на большой лужайке стоял мужчина в синем спортивном костюме и держал в руке палку. У его ног в нетерпении подпрыгивала овчарка. Едва мужчина бросил палку, как собака со счастливым лаем бросилась за ней, а ее хозяин хлопал себя по коленкам и кричал:
– Ко мне, Моррис. Апорт! Молодец, старина!
В одной руке он держал свернутый собачий поводок.
Я достал из кармана золотистый поводок и точно так же медленно обмотал его вокруг запястья, пока в моей ладони не оказался один лишь карабин. Смотрелось здорово. Словно я вышел на прогулку со своей собакой и разрешил ей немного побегать на свободе, а сам держу поводок в руке. Но стоит мне крикнуть: «К ноге», и она примчится ко мне быстрее ветра и уставится на меня влюбленными глазами. Вот какого пса я хотел бы иметь и вот каким хозяином я хотел бы стать – добрым и любящим играть со своей собакой, но в то же время строгим и внимательным. Я ведь такой – умею ладить с собаками!
Я довольно потянулся и зашагал по алле парка с золотистым поводком в руке. Мой невидимый пес трусил рядом, уткнувшись носом в землю. Порой я представлял себе, как он или она отбегает в сторону и вынюхивает что-нибудь интересное: потерянную детскую варежку на газоне или пустой одноразовый стаканчик. Но стоило мне шепнуть: «К хозяину», как пес был снова рядом. Молли? Мадди? Балу? Гуляя я придумывал все новые и новые имена и пробовал произнести их про себя. Лоффе? Стелла? Никита?
Так мы дошли до пруда. На его дальнем конце спокойно плавали утки и не замечали, что я стою на берегу рядом с невидимым псом. Я вспомнил, как утки кинулись врассыпную, когда к ним бросился Бильбо.
Рядом с одной из скамеек лежал облепленный землей прутик. Я подобрал его и в шутку размахнулся, словно собираясь кинуть.
– Ко мне, Никита. Молодец, Никита, – тихонько сказал я.
Утки повернули головы и внимательно посмотрели на меня. Одна из них, большая, сине-зеленая, с холодными черными глазами, сердито закрякала кря-кря-кря. Словно все происходящее ее ужасно раздражало.
Тогда я размахнулся и зашвырнул палку в воду, но не слишком далеко, чтобы не попасть ни в кого из уток – я бы никогда не стал делать ничего подобного. Но мне очень хотелось посмотреть, что будет, если палка плюхнется в воду.
– Вперед, Никита! – заорал я и зашвырнул в пруд еще одну палку.
Утки закрякали и сердито поплыли прочь.
– Апорт! – в восторге завопил я, совсем как тот парень в спортивном костюме. Наверное, это значит взять.
– О боже! – воскликнул внезапно чей-то голос за спиной.
Я обернулся и увидел двух девчонок лет пятнадцати, которые испуганно таращились в воду.
– Куда делась твоя собака? Она что, прыгнула в пруд? – спросила одна из них.
– Я слышала плеск, – добавила другая.
– Она что, не умеет плавать? – спросила первая девчонка и показала рукой на палку, которая покачивалась на глади пруда.
– Кстати, собакам нельзя плавать в этом пруду, – сказала вторая.
– Эй, очнись, – шикнула первая на подругу. – Его собака может утонуть. – И она кивнула на поводок в моей руке:
– Как ее зовут?
– Ни… Никита, – помедлив, ответил я, – но…
– Никита! Никита!
Девчонки забегали вокруг пруда, громко и истерично крича. К нам подбежал бегун в обтягивающей черной одежде и неоново-желтом жилете.
– Что случилось? – спросил он, отдуваясь.
– Его собака сейчас утонет! – закричали девчонки хором.
– Да нет же, – попытался я влезть между ними. – Она… она скоро появится. Вот увидите!
И я как можно беспечнее помахал поводком.
– О боже, – произнес бегун. – Твоя собака… она что, больна?
– Нет, но… Вам вовсе не обязательно…
Что я мог сказать? Я почувствовал, что краснею. Но девчонки и парень, должно быть, решили, что я просто в шоке. Бегун быстро скинул кроссовки и решительно шагнул в воду.
– Она где-то там, – сказала одна из подружек, показывая на палку, плававшую на воде.
С аллеи парка свернула девушка с детской коляской и присоединилась к кричащей и машущей руками группе. Я же медленно попятился назад, сжимая в руке поводок. Оглянувшись через плечо, я увидел на другом конце аллеи две фигурки. Это были Бие и Хьюго. Он шли, о чем-то болтая и все еще не замечая шумихи вокруг пруда, но совсем скоро они услышат крик, посмотрят сюда и увидят меня!
Я резко повернулся, пересек аллею и помчался вверх по заросшему лесом склону. Я не останавливался, пока не оказался далеко между деревьями, откуда мне ничего не было видно и где никто не мог заметить меня. До меня доносились только плеск воды в пруду и девчачьи крики:
– Ники-и-и-та! Ники-и-и-та!
Собаколюб
Я довольно долго просидел в кустах. Пришлось подождать, пока все уйдут. Спустя короткое время мне надоело сидеть на корточках. Я нашел камень и, пристроившись на нем, прислушался к тому, что творилось внизу, но отсюда было плохо слышно. Внезапно затрезвонил мобильный. Испугавшись, что слишком долгий звонок выдаст меня, я как можно быстрее вытащил телефон из кармана и ответил.
– Привет, Оскар, – прозвучал на другом конце бабушкин голос.
– Привет, – прошептал я в ответ, съежившись на камне, чтобы меня никто не видел.
– Алло! Это ты? – спросила бабушка.
– Да-а, – прошептал я чуть громче.
– Но у тебя странный голос, Оскар. Ты простудился? – разволновалась бабушка.
– Нет. Я просто… запыхался, когда бежал, – нашелся я.
– Упал? – испугалась бабушка. – Так ты ушибся? Что с тобой, Оскар?
– Нет, нет. Я НЕ упал. Все хорошо. Что ты хотела?
– Но ты точно не упал?
– Нет! – Я закашлялся и попробовал говорить нормальным голосом, но все равно как можно тише. – Зачем ты звонишь, бабушка?
– Я только хотела спросить, в котором часу ты придешь. Ведь ты сегодня ужинаешь у меня, помнишь? Я собираюсь приготовить рыбные палочки и картофельное пюре.
Волна облегчения прокатилась по моему телу, и я вздохнул полной грудью. Бабушкино картофельное пюре – это нечто совершенно потрясающее! Как раз то, что мне сейчас нужно.
– Я скоро приду… очень скоро, – ответил я.
– Отлично, – обрадовалась бабушка. – Тогда я поставлю варить картошку. Я тебя жду, Оскар!
Я выждал еще немного и, не слыша больше взволнованных голосов внизу, осторожно, словно вор, выбрался из рощицы и помчался к выходу из парка. Оглянувшись по сторонам, я выскочил на тротуар и побежал дальше между домами. Миновав первый квартал, я снизил скорость и, еще раз оглядевшись, направился обычным шагом к дому бабушки. Едва я оказался в прихожей, как до меня донесся восхитительный запах жареных рыбных палочек. Я скинул было ботинки, но тут же вспомнил, что собираюсь стать аккуратным Оскаром, и поставил обувь на полочку рядом с бабушкиными розовыми кроссовками и палками для ходьбы.
– Привет, мой славный малыш! – Бабушка обняла меня.
Надеюсь, теперь понятно, откуда у мамы эти вечные малыши.
– От тебя пахнет свежим воздухом, – сказала бабушка и, улыбнувшись, что-то вытащила из моих волос. Это оказался сухой лист из кустарника.
– Э-э… – протянул я. – Мы гуляли в роще, в парке.
– Вы с Хьюго? – спросила бабушка.
– Э-э… – снова протянул я и вдруг вспомнил, как Хьюго с Бие шли по аллее парка, о чем-то увлеченно болтая и не замечая ничего вокруг. В животе снова засвербило.
Потом мы сели есть. Бабушка явно была настроена поболтать, для чего даже надела свой слуховой аппарат. Она рассказала мне, какими удобными оказались ее новые кроссовки и что после тренировок у нее от палок болят руки, но это даже хорошо, и что ее подруга Анна-Лена после поездки в Португалию тоже решила купить палки для ходьбы.
– И вот погляди, что у меня есть, – радостно сообщила бабушка и достала что-то из-за пояса штанов. – Педометр! – Бабуля поцеловала крошечный дисплей и с гордостью объявила, что сегодня она сделала больше семи тысяч шагов. Не плохо, а?
– Просто замечательно, – кивнул я, вспомнив папиного глупого щенка из смартфона.
Должно быть, я вздохнул или еще чем-то выдал свое плохое настроение, потому что бабушка внезапно опустила вилку и внимательно посмотрела на меня:
– Вот я старая, все болтаю да болтаю и даже не спросила, как дела у тебя. Ты ведь хочешь мне что-то рассказать, верно?
Я поковырялся в картофельном пюре.
– Когда ты была маленькая, у тебя было какое-нибудь домашнее животное? – задал я вопрос.
– Еще бы, – ответила бабушка. – Мы же жили на ферме, когда я была ребенком. У нас были и куры, и овцы. И кошки.
– М-м… – задумчиво промычал я. – Должно быть, тебе было с ними весело.
Бабушка склонила голову набок:
– А почему ты об этом спросил?
Я немного поколебался, ковыряя вилкой в пюре, но потом рассказал ей все. Как я мечтаю о домашнем питомце, но мама с папой не разрешают мне его иметь, что они вообще не воспринимают меня всерьез. Я ничего не рассказал о малыше. Знает ли об этом бабушка, или для нее это тоже секрет? Я сказал только, что мама с папой плевать хотели на то, чего хочу я.
– Неужели? – спросила бабушка.
– Ну… Все в моем классе… ну, почти все имеют какое-нибудь домашнее животное. Я тоже хочу. Хотя бы маленькое…