— Прости, друг, но спокойная жизнь для меня дороже твоих идей, — тяжело вздохнул Веридий, обратился в летучую мышь и полетел прочь из Вестфалена, туда, где еще с утра, до появления Батури, его не ждали, а теперь примут с распростертыми объятиями.
Глава 10. Пещера трех Безумцев
Не было карла умелее, нежели Синдри. Никто не мог сравниться с ним ни в оружейном мастерстве, ни в кузнецком. Далеко вокруг разнеслась слава его: долетела до самих небес, где восседали Верховные, дотянулась до недр, где обитали Глубинные. И собрались боги и решили, что негоже, чтобы великий талант гибель познал. Верховные одарили свартальва гроздьями бессмертного винограда, а Глубинные — венками долголетия.
Не связал Синдри судьбу свою с недрами, не принял венки божественные. Но взял из рук Ёдина виноградины сочные, да не для себя одного, но и для братьев своих: Хемдаля и Брока. Взамен за доброту выковал Синдри кольцо золотое и наделил его тайными свойствами, о которых рассказал лишь Ёдину Великому, чтобы не прельщать врагов бога молний.
Разгневались Глубинные, отравили винограда гроздья. И стали навеки карлы безумными, а мастерство их сделалось темным…
Сандро взглянул на усыпанное спящими звездами небо. Неожиданно озарив ночь ярким светом, вспыхнула сине-красная молния и тут же угасла, оставляя перед глазами белые линии. Земля содрогнулась от грохота. Гром гулко прокатился по-над скалами и затих, притаился, как хищник, выследивший добычу. Одну звезду за другой затянули хмурые иссиня-черные тучи. Белые спящие огоньки угасли, но в следующее мгновение вновь украсили ночное небо и, закружившись в изящном танце, медленно поползли к земле. Сандро протянул раскрытую ладонь. На черную перчатку опустилась сотканная из пушистых кристалликов снежинка и, не растаяв, спорхнула, улеглась среди сотен белых подружек.
В Хельхейм пришла зима.
С каждым мигом снегопад становился все сильнее. Изящные танцовщицы-снежинки крепли, росли и уже спустя четверть часа утратили свою легкость, сменились крупными, седыми, как пепел с пожарища, хлопьями. Разыгрался ветер, прорвал воздушную плотину, сковавшую ущелье, и с ревом, со свистом заметался, как дикий зверь в клетке, меж высоких скальных берегов. Встревоженные им барышни-снежинки засуетились и, позабыв о плясках, с паникой помчались вниз. Взбудораженные рассвирепевшей вьюгой седые пики скал загромыхали, затряслись, сбросили с себя снеговые шубы: с тонким, пронзительным гудением к земле поползла лавина и рухнула, погребая основание гор и чудом, будто при помощи магии, не задевая двух путников.
Сандро беззвучно, кривя и без того уродливое лицо, шептал заклинания. Одной рукой он держал полыхающий аметистовым светом змеиный крест, другой — кутался в волчий тулуп, безуспешно защищаясь от ветра и холода; прятался за широким воротом, пытаясь спастись от роя жалящих снежинок, яростно бьющих в глаза. Рядом с ним семенил имитатор в обличии волка и молочно-белой грудью, сливаясь со снегом, на его фоне становясь невидимкой, торил себе путь через сугробы.
Так прошло несколько часов. Все это время некромант магией пробивал дорогу, всю силу расходуя на колдовство. Но, устав, решил закончить борьбу со стихией:
— Альберт, проверь, есть ли поблизости пещера: нужно укрыться.
— Уже скоро, держитесь…
В невыносимом стихийном буйстве друиду приходилось проще других: материальные преграды не были для него проблемой, ни ветра, ни вьюги он не замечал. Некоторое время спустя Трисмегист указал в сторону и сказал:
— Пришли. Вам туда.
Некромант свернул и с какой-то настороженностью взглянул на наставника, вновь принявшего видимый облик. После бегства из Бленхайма магические силы Трисмегиста заметно возросли, теперь он не скупился: расточительно расходовал энергию. Скоро, Сандро в этом уже не сомневался, друид сможет колдовать, пользоваться не только магией разума, но и другими школами волшебства. Вот только кем тогда станет Альберт? Немёртвием? Таким, как Титания? Некромант прекрасно знал нежить и понимал, что такое перевоплощение превратит Трисмегиста в безумца, жаждущего крови и смерти. Такова специфика немёртвий…
Пещера выросла незаметно. Ее не удавалось разглядеть до тех пор, пока она не оказалась перед носом. Вход был засыпан снегом, и лишь на верхушке сугроба чернело пятно провала. Чародей сотворил огненный шар, которым без труда растопил преграду и, недолго думая, вошел внутрь.
Длинный ход уводил далеко в глубь горы, где властвовала настолько беспроглядная мгла, что даже зрением некроманта Сандро не сумел уловить ее границы. В пещере было сыро. С потолка свисали закорючки сталактитов. Из пола возвышались пики сталагмитов, по форме напоминающие искореженных фоморов. Юноша хмыкнул, подумав о том, что мать наместника Хельгарда, вероятно, выжила из ума, если назвала сына Фомором… Отбросив несвоевременную мысль, Сандро еще раз настороженно огляделся. Он чувствовал опасность, словно сам, по собственной воле, лез в пасть исполинскому монстру.
— Не нравится мне здесь, — недовольным тоном пробурчал некромант. — Может, поищем другую пещеру?
— Других нет, — заверил Трисмегист. — Можешь мне поверить, раньше я часто бывал в этих местах.
— Что ж, тогда не будем задерживать и отойдем подальше — вход скоро заметет…
Некоторое время путь лежал прямо, позади разливался бледный, скупой, как лунная дорожка, свет уходящего дня. Но за первым же поворотом вход в лоно горы потерялся из виду и слабые лучи, бьющие в спину, погасли. Чародей наколдовал небольшой огненный шар и озарил им дорогу. Испугавшись неровного сияния, тени, отбрасываемые сталактитами, заплясали в мистическом танце, заводили хороводы вокруг некроманта и имитатора. Сандро подозрительно заозирался по сторонам. Ощущение того, что он очутился во рту монстра, заиграло новыми красками: ребристый, как мелкая рябь на озере, потолок показался нёбом, шершавый пол — языком, а натёчные каменные наросты — кривыми, выросшими в неправильном порядке зубами. Некромант пытался усмирить разбушевавшуюся фантазию, унять бьющую дрожь, но атмосфера не позволяла.
— Что тебя тревожит? — спросил Трисмегист.
— Не знаю… — Вдруг спиной ощутив чужой взгляд, Сандро обернулся, но никого не увидел. — Эта пещера, фоморы ее задери, она, как живая… Будто сами стены смотрят на меня. Но ведь эти горы необитаемы…
— Откуда такая уверенность?
— Об этом говорят все книги.
— Не верь всему, что пишут, — философски рассудил Трисмегист. Казалось, он даст разъяснения непонятным ощущениям ученика, развеет их, но в противовес ожиданиям больше не проронил ни слова.
Туннель петлял, извивался змеей, но не разветвлялся — при желании можно было без лишних блужданий вернуться обратно. Сандро шел настороженно, в любую минуту ожидая нападения. Пристально всматривался вперед, где во тьме виднелись все те же сталактиты и сталагмиты, испещренные трещинами стены и больше ничего: никаких признаков ни жизни, ни опасности.
— Нет причин для волнения… — уронил друид. — Чему быть, того не миновать.
— Что это значит, Альберт?
— Для будущих странствий тебе понадобится помощь, — спокойно ответил Трисмегист. — Ты найдешь ее здесь.
— Может, скажешь все начисто…
Неожиданно земля ушла у некроманта из-под ног. Странная сила обхватила поясницу и грудь и потянула к потолку. Сандро в ужасе взглянул вверх и увидел над головой черную дыру, а уже в следующее мгновение оказался в узком, наполненном беспроглядной тьмой, туннеле.
Чужая сила связала ноги, прижал руки к телу, а один жгут, похожий на щупальце осьминога, уже сошелся на шее и начал медленно сдавливать горло. Сандро попытался магией умертвить неведомое существо, но от монстра не исходило никакой жизненной энергии. Посчитав, что оно — нежить, некромант прочел заклинение упокоения, но и это не дало результата. А щупальца все крепче сжимали голени, туловище и… шею. Сандро стал задыхаться.
— Расслабься, — прозвучал в голове голос Альберт, но некромант не стал следовать столь глупому совету и не перестал бороться.
Он читал одно заклинание за другим, пользовался всеми известными видами волшбы. Уже вспомнил все ведомые ему магические формулы, но ни один гримуар не помог.
— Расслабься! — потребовал Трисмегист.
Сандро глубоко вздохнул, затаил дыхание и перестал трепыхаться. Закрыл глаза и сконцентрировался на мыслях о том, что будет делать, когда окажется в животе твари — сможет ли выбраться оттуда? Удивительно, но хватка на шее ослабла. Сандро никак не мог понять: то ли отстраненность дает такой эффект, то ли Альберт был прав, и существо немилосердно только к тем жертвам, которые пытаются вырваться.
Вскоре некромант привык к щупальцам, обхватившим тело, и ему начало казаться, что он просто падает — падает вверх. Это было странное ощущение. Оно даже понравилось Сандро. А позже скорость замедлилась, и неведомый монстр выплюнул свою жертву. Некроманта швырнуло об каменный пол. От удара перед глазами заплясали светящиеся точки, но юноша довольно быстро пришел в себя: мертвая половина сущности давала немалые силы. Он поспешно поднялся, рванулся вперед, чтобы убежать от опасного места, но сверху на него обрушились мешок и Дайрес.
— Проклятье! — отползая, выругался Сандро.
— Было весело! — Имитатор быстро поднялся, закинул за спину мешок и подошел ближе к чародею.
— К фоморам такое веселье, — вставая и отряхиваясь, недовольно пробурчал некромант и огляделся.
Вокруг было темно — обостренное зрение опять не спасало. Сандро, вдруг почувствовав себя слепым, беспомощным котенком, зажег в левой руке небольшой светящийся шар и заставил аметистовые глаза кобры загореться ярким огнем. Тьма рассеялась, и теперь юноша увидел, что он находится в широком туннеле с неправдоподобно ровными, сочетавшими в себе базальт и редкие вставки из блестящего лабрадора, стенами. Сандро не удержался и провел рукой по идеально гладкой, словно вышедшей из-под руки ваятеля, поверхности.