А эта пташечка все летает да летает перед ней. И вот она за пташечкой потопала как зачарованная. Идет, идет, а пташечка впереди все летит, летит… Солнце зашло. И лишь тогда она как бы очухалась. Огляделась по сторонам и сообразила, что за пять километров от деревни ушла! А домой вернулась оттуда уже ночью…
Вот он какой, колдун наш! Страшно! Ей-богу, я сама неделю голодать буду, а его покормлю…»
Современное сообщение – тоже о страшных колдовских чарах – сделанное журналистом С. Демкиным на страницах «Комсомольской правды» от 13 февраля 1998 года: «Однажды мой друг, полковник милиции в отставке, долго работавший в МУРе, поведал мне любопытную историю. В одном из московских НИИ скоропостижно скончался начальник ведущего отдела, отличавшийся склочным характером и неуважением к своим коллегам. В очередной раз он сделал какое-то резкое замечание подчиненному. Тот промолчал, но посмотрел на обидчика так, что тот вдруг упал головой на стол и захрипел. Приехавшие врачи «скорой помощи» констатировали смерть, но не могли понять ее причину: этот человек был абсолютно здоров. Патологоанатом, делавший вскрытие, приватно сказал моему другу, что у него создалось впечатление, будто сердце покойного словно кто-то взял и остановил, как маятник у часов. У следователя сразу возникло подозрение, что этим «кем-то» был обиженный подчиненный, взгляд которого производил такое неприятное впечатление, что даже у видавшего виды оперативника поползли по спине мурашки».
Колдовской кошмар в тюрьме
История, которую вы сейчас прочитаете, записана со слов очень серьезного, не склонного к пустому фантазированию человека, кадрового офицера, капитана С., просившего не называть его имя и фамилию.
Несколько лет назад брат капитана, проживавший тогда в городе Гусеве Калиниградской области, стал невольным участником одной очень странной истории. Человек семейный и гражданский, он был осужден за какую-то малую провинность на пятнадцать суток. Однако вернулся домой из тюрьмы не через пятнадцать суток, а более чем через тридцать дней. Причем родные забирали его из тюремного госпиталя. Врачи не сразу решились отпустить его: нервная система больного, шокированная сильнейшей депрессией, была еще очень слабой после перенесенного им мощного пси-хического удара.
Странные события развернулись в тюремной камере среди таких же осужденных, каким в то время был брат капитана С. В камере среди прочих ее обитателей находился некто молчаливый, упрямый, с тяжелым сверлящим взглядом – «жук». Началось все с демонстрации его удивительных «фокусов». У «жука» была привычка перед демонстрацией своих способностей спрашивать разрешения всех присутствовавших на показ «фокусов». Обычно получив его, он начинал молчаливо и сосредоточенно действовать.
Однажды утром, перед тем как милиционер выводил всех осужденных из камеры на работу, «жук» спросил, хочет ли кто курить. Вопрос был встречен насмешкой:
– Ты что, угостить можешь?
В ответ последовало короткое и твердое:
– Могу.
Ему не поверили, но подтвердили, что курить хотят все. Хотя замкнутое состояние всегда было свойственно «жуку», но сейчас особенно стало заметно, как глубоко погрузился он в свои мысли. Тем временем милиционер, как обычно, вывел заключенных во двор, построил их и повел на работу. Необычным оказалось другое. По пути он остановил всех у киоска «Табачные изделия», купил пачку сигарет и молча угостил каждого. Так же молча заключенные покурили.
Не курил лишь «жук». Как он заставил милиционера купить осужденным сигареты, осталось тайной…
Следующий случай произошел в солнечный воскресный день. Обращаясь к сокамерникам, «жук» спросил, не желают ли они позагорать на лужайке, что виднелась за тюремным окном. Против воздушной ванны никто не возражал. Как и в прошлый раз, «жук» погрузился в свои мысли. Через некоторое время пришел дежурный милиционер, молча открыл дверь камеры и так же молча отвел всех заключенных на лужайку. Через час, когда все полежали на траве и позагорали, милиционер приказал им возвратиться на место – в их камеру.
Когда «жук» в третий раз предложил свои услуги, то сокамерники согласились не раздумывая, поскольку его предложение выглядело очень заманчивым. «Жук» предложил посмотреть непосредственно здесь, в тюремной камере, на обнажённую женщину! В этот раз, сидя в своем углу, он надолго и глубоко погрузился в свои мысли.
Внезапно дверь камеры распахнулась. На ее пороге появился милиционер, который привел с собой женщину, несколькими секундами ранее выпущенную им из женской камеры. Он молча впустил эту женщину к мужчинам и удалился. На двери камеры щелкнул замок.
А женщина, не замечая сидящих вдоль стен мужчин, начала медленно и невозмутимо раздеваться.
И именно в этот момент брату капитана С. удалось каким-то образом стряхнуть с себя странное оцепенение, охватившее все его естество парой минут ранее. До сей поры некая неведомая сила, какое-то наваждение заставляли его молча и отрешенно сидеть, глядя на происходящее. Дурман чужого воздействия появлялся у него и раньше: во время перекура, а также во время отдыха на лужайке. Однако лишь теперь удалось брату капитана преодолеть эту гнетущую силу!
Все мужчины в камере сидели словно в полузабытьи. В полусонном состоянии находилась и раздевающаяся женщина. Один только «жук» сидел в своем углу с ярко горящими глазами. Это его воля владела сознанием остальных!
«Жук», глянув на брата капитана, сразу понял, что тот освободился от его контроля. Он тихо и угрожающе прошипел:
– Не мешай мне!
Брат капитана ответил тихо и твердо:
– Перестань издеваться над людьми.
Глаза «жука» гневно сверкнули. Он стал осыпать брата капитана разными угрозами, а потом опять потребовал не мешать ему. Однако брат капитана продолжал стоять на своем:
– Прекрати издеваться над людьми! Видимо, их спор отнял много сил и внимания у «жука». Его контроль над окружающими ослаб, и люди один за другим начали приходить в себя.
И вновь ситуация «колдовского» психического – только ли психического? – контакта неведомо с кем… Едва начался контакт, как телефонная трубка пришла в движение. Вырвавшись из руки девушки, она стала порхать в воздухе, как птица.
Диким голосом закричала женщина, обнаружившая себя полураздетой среди мужчин. На ее крик прибежал милиционер. Не понимая, откуда взялась в мужской камере полуголая, обезумевшая от страха женщина, он быстро в полном недоумении вывел ее из камеры в коридор. Водворил на свое место в другую камеру – женскую.
Пока длился спор «жука» и брата капитана, «жук» всячески, повторяю, угрожал своему оппоненту, обещал даже убить его, а глаза «жука» при этом так и метали в брата капитана молнии.
Того охватило беспокойство. Эти злые, насквозь пронизывающие взгляды возбудили страх в сильном и крепком мужчине. «Вдруг придушит, когда ляжем спать? – с ужасом размышлял он. – От этого дьявола всего можно ожидать!»
Брат капитана вызвал милиционера и уговорил того перевести его в другую камеру. Милиционер оказался покладистым парнем, согласился с просьбой – тем более что одна из камер на этаже пустовала.
Брат капитана перебрался в пустовавшую камеру. В тот же вечер дикие безумные мысли внезапно овладели всем его сознанием. «Для чего ты живешь? – вопрошал заунывно неведомо чей голос в его мозгах. – Тебе нужно покончить с собой! Избавиться от собственной ненужности, бесцельности своего существования!» Далее хороводом завертелось в голове: «Повеситься? Не на чем. Вскрыть вены! Нечем… Ага. Нашел! Надо размозжить голову о выступ стены!»
Двигаясь словно в гипнотическом трансе, брат капитана принялся бешено биться головой о выступ стены. Кровь хлынула ручьем.
Неизвестно, чем бы все кончилось, если бы не пришел проверить заключенных милиционер, совершавший обязательный вечерний обход в тюрьме. Распахнув дверь камеры, из-за которой раздавались звуки глухих ударов, он увидел перед собой окровавленного заключенного с сумасшедшим огнем в глазах…
Брата капитана немедленно доставили в тюремный госпиталь. Раны на голове зажили довольно быстро. А вот зато психическая деятельность наладилась не так скоро. Врачи установили у своего пациента сильнейшую депрессию. Они выписали его из тюремной больницы, лишь поддавшись настоятельным просьбам жены. Попутно они понадеялись, что домашняя обстановка будет быстрее способствовать выздоровлению этого «психа». Однако врачебное наблюдение за больным продолжалось еще очень долго.
Тем временем срок задержания «жука» подошел к концу, и; «жук» вышел из тюрьмы. Едва оказавшись на воле, он бесследно исчез из города Гусева…
Вот, оказывается, на что бывает способен сильный «черный колдун», если его хорошенько разозлить. Разозленный почти до бешенства, горящий жаждой мщения, «жук» оплел на расстоянии, возможно немалом, своей незримой колдовской паутиной брата капитана, перебравшегося от греха подальше в одну из соседних камер. Отуманенный дурманом чужого психического воздействия, брат капитана едва не свел счеты с жизнью.
А ведь именно этого и добивался обозленный «жук»! Его дьявольский колдовской гений принудил брата капитана совершить попытку самоубийства. Попытка едва не удалась. Жизнь околдованного «жуком» человека была спасена по воле случая. Милиционер, совершавший обычный вечерний обход тюремных помещений, спас своим появлением брата капитана от верной смерти…
Оживший покойник
Колдуны бывают «черные» и «белые». Первые несут зло людям, а вторые – добро.
О случае, когда самым неожиданным образом проявило себя «белое колдовство», рассказал в одной из своих книг американский врач Г. Райт. В течение ряда лет он занимался исследованиями основ «первобытной медицины», применяемой знахарями в Африке и Южной Америке.
Рассказывает Г. Райт:
«Обряд «воскрешение из мертвых» – это, пожалуй, самый мистический и самый непознанный из обрядов, практикуемых жрецами вуду. С помощью изрядного количества десятифранковых бумажек удалось уговорить местного знахаря Нгамбе показать мне одну из