Основных проблем в ближайшем времени виделось ровно две — как-то по возможности избежать, а если не получится, то не проиграть русско-японскую войну, раз, и не дать ввязать себя в общеевропейские дрязги, особенно это касалось Балканского региона, это два. Ну и союз с Англией, случившийся в реальной истории в начале следующего века, это тоже что-то из разряда завязывания узла правой рукой через левое плечо. Австро-Венгрию, гадившую России при любом подвернувшемся случае, следовало держать на расстоянии, а с Германией в принципе никаких особенных расхождений у нас не было, холодный нейтралитет с ней был бы наилучшим выходом для межгосударственных отношений.
17 июля 1896 года, Нижний Новгород
Летом этого года российские власти запланировали грандиозную выставку достижений, так сказать, капиталистического хозяйства в кармане империи, в Нижнем Новгороде. Под территорию выставки отвели огромную площадь между путями Нижегородской железной дороги и имением графа Шувалова. К открытию запустили электрический трамвай, первый в России, возивший любопытных посетителей от вокзала, а также целых два фуникулера, поднимавших гостей с так называемого Нижнего базара в верхнюю часть города.
Государь-император вся Руси Александр 3й прибыл в Нижний Новгород ранним утром 17 июля на поезде, отправившемся с Ярославского вокзала столицы. Его встречала большая делегация во главе с губернатором Алексеем Одинцовым.
— Здравия желаю, ваше величество, — отчеканил губернатор сошедшему с подножки поезда Александру, — рад видеть вас в добром здравии!
— Доброе утро, Алексей Алексеевич, — проявил царь знание персоналий, — а это вот что такое? — показал он свежепостроенный павильон, который еще пах штукатуркой и краской.
— Это… — замялся губернатор, — это так называемый царский павильон, построен специально к вашему приезду, ваше величество.
— А не слишком ли это накладно, — поморщился царь, — для одного моего приезда воздвигать отдельное помещение?
Губернатор ничего не сумел ответить на этот вопрос, а только переминался с ноги на ногу, тогда Александр продолжил.
— Ну хорошо, покажите мне, что там в этом вашем павильоне.
— В вашем павильоне, ваше величество, — прорезался голос у нижегородского головы, — в вашем — пожалуйте сюда…
И он вошли через двери, открывавшиеся прямо на перрон — тут после прихожей налево значились покои императорской семьи, а направо помещения для прислуги. Все это было покрашено и украшено вензелями и росписями, на потолке имели место матерчатые плафоны с изображением ангелов и архангелов.
— Мило, — сказал Александр, обозрев помещения, — правда, Мария?
Супруга тоже посмотрела на все это великолепие и ограничилась кивком головы, вслух же ничего не произнеся.
— Вот что, милейший… — обратился царь к губернатору, — благодарю, конечно, за теплый прием, но в дальнейшем никаких особенных приготовлений к моим приездам делать не надо, договорились?
Губернатор тоже кивнул молча, сглатывая слюну.
— А это помещение отдайте… ну кому бы его отдать, Мари? — решил посоветоваться он с супругой.
— Под часовню пусть пойдет, — после небольшого раздумья сказала она, — Георгия Победоносца, например.
— Вот, — развернулся царь к губернатору, — под часовню и перепрофилируйте, а сейчас едем, куда там надо ехать по расписанию…
И вся процессия вышла на привокзальную площадь, где уже собрался простой люд, желающий поприветствовать самодержца российского. Простой люд сдерживала цепочка полицейских, не дававших ему прорваться напрямую к августейшему телу. Александр поднял руки над головой, сложил их в замок и поклонился народу сначала налево, потом направо, а уж в самом конце и по центру. Народ взревел и сделал попытку прорваться, которая, впрочем, была пресечена доблестной нижегородской полицией.
Вся процессия погрузилась на пролетки и двинулась налево в направлении Нижегородской ярмарки.
— А это что такое? — спросил Александр у губернатора, указывая на арку, под которую проехали пролетки буквально через минуту посте старта.
— Это триумфальная арка в вашу честь, ваше величество, — сообщил тот.
— Во-первых, можете обращаться ко мне не так уж официально, — поморщился царь, — можно просто Александр Александрович, а во-вторых… ну зачем все это, скажите на милость?
На губернаторе не было живого лица, ничего на этот вопрос он ответить не смог.
— Знаете, в каких случаях воздвигаются триумфальные арки? — спросил царь и, не дождавшись ответа, разъяснил сам, — строятся они в честь памятных исторических событий, обычно в честь важных побед в каких-либо военных кампаниях. Примерами триумфальных арк в мировой истории являются три арки в Риме, Тита, Септимия Севера и Константина, а также арка на площади Звезды в Париже, Нарвские ворота в Петербурге и Бранденбургские ворота в Берлине. Все это возведено в честь славных побед римлян, французов, немцев и русских. А вот эта арка зачем здесь?
Губернатор только глотал слюну, но вслух ничего сказать не сумел.
— Понятно… — не стал обострять ситуацию царь, — но раз уж построили, ломать не надо… но в дальнейшем воздержитесь от излишних трат из городского бюджета. А куда, собственно, мы едем?
Тут уж губернатор Одинцов сумел справиться со своими волнениями и начал отвечать точно и четко.
— Возможны два варианта, ваше… то есть Александр Александрович — первый это краткий обзор Нижегородской ярмарки, а затем заселение в гостиницу и краткий отдых перед посещением Всемирной выставки. А второй — наоборот, сначала гостиница, потоми все остальное.
— Как ты смотришь на это, Мари? — обратился государь к жене.
— Думаю, что сначала надо дела сделать, а потом отдыхать, — ответила она.
— Решено, — рубанул ребром ладони по воздуху Александр, — показывайте нам вашу Ярмарку.
— Да мы уже въезжаем на ее территорию, — обрадовался губернатор тому, что беседа, наконец, вошла в наторенное русло, — вот это главная аллея, улица Александра Невского, в конце ее стоит одноименный храм авторства Монферрана, слева Главный Ярмарочный дом и все остальные павильоны, а справа так называемые Гребневские пески, остров на реке, где располагаются хранилища товаров, собственно и продаваемых на Ярмарке.
— Я слышал, что население вашего города во время проведения Ярмарки увеличивается в несколько раз, — царь уже вышел из пролетки и с большим интересом разглядывал людскую толчею вокруг зданий ярмарки.
— Совершенно верно, ваше… то есть Александр Александрович, — тут же отвечал Одинцов, — увеличивается, и даже не в разы, а я бы сказал, что на порядок… зимой в городе числится порядка десяти тысяч жителей, а в летние месяцы более ста тысяч. Кстати, наиболее уважаемые члены ярмарочного сообщества ждут встречи с вами…
— И где они собрались? — уточнил царь.
— Так в Главном доме, на втором этаже — там есть специальный зал для приемов, называется гербовым… — уточнил губернатор.
— Надо уважить уважаемых членов сообщества, — серьезно ответил Александр, — ведите нас, Вергилий, — вспомнил он зачем-то трагедию Данте.
— А почему у вас тут так мерзко пахнет? — неожиданно спросила у Одинцова императрица.
— Так…так… — аж вспотел от волнения тот, но быстро справился, — ярмарка же, здесь разные вещи продают, бывает, что и дурнопахнущие… один римский император на этот счет правильно заметил, что деньги не пахнут.
— Да вы знаток римской истории, — пошутил царь, и все присутствующие рассмеялись, чувствуя, что атмосфера значительно разрядилась.
Глава 7
А в гербовом зале их уже ждала большая кампания уважаемых и знаменитых в узких кругах людей. Тут был и Николай Бугров, мукомольный король России, и Матвей Башкиров, конкурент Бугрова и гласный городской Думы, и Сергей Рукавишников, монополист по торговле солью и владелец крупнейшего банка, и Федор Блинов, успешный промышленник и владелец многих доходных домов городе. В целях разбавить это собрание нероссийскими представителями были приглашены также по одному китайскому, индийскому и персидскому купцу, они торговали на Ярмарке не первый десяток лет.
— Исполать тебе, батюшка государь-император, — синхронно склонились в пояс перед царем все, включая иностранцев.
— Разгибайтесь уже, — недовольно проговорил им Александр, — хватит спины гнуть.
И когда они вернулись в вертикальное положение, царь продолжил:
— Рассказывайте, добрые люди, как живете-можете? С какими проблемами сталкиваетесь, может быть, помочь чем-то надо нашему уважаемому купечеству…
— Ээээ… — не сразу смог сформулировать что-либо внятное купец Бугров, негласно выдвинутый обществом в лидеры, — так-то у нас все хорошо, государь, но если вглядываться глубже, то некоторые проблемы таки имеются, — выдавил он из себя.
— Поделитесь, — запросто ответил ему Александр, усаживаясь за стол, где стоял пузатый самовар и многочисленные столовые приборы, — я вас внимательно слушаю.
Купцы, глядя на верховного владыку, также уселись на свободные места, налили себе чаю из самовара и приготовились слушать.
— Надежа-государь, — проговорил, наконец, Бугров, но император поморщился и попросил без титулов, тогда тот продолжил без титулов, — Александр Александрович, все как будто неплохо на земле русской, не считая отдельных мелочей. Слуги государевы очень уж много дерут за возможность работать, это раз. А два это то, что наши затраты на благотворительность облагаются теми же налогами, что и остальная наша деятельность. Мы же не на свой карман работаем, а на российский…
— Ну так уж огульно-то не надо, — усмехнулся Александр, — в свой карман, наверно, тоже что-то попадает.
— Исправляюсь, государь, — быстро сориентировался Бугров, — свой карман, конечно, имеет место, как же без этого, но и государству мы отстегиваем немало. Наш подсчет показывает, что в случае обнуления налогов средств на благотворительность, эти расходы у крпных промышленников могут вырасти в разы…