Самое важное в Рэльдо было не то, кто он такой, а то, что он прекрасно знал, кто он такой. Он знал, в каком мире живет, и привык принимать все как очевидное.
А сейчас он проголодался, и поскольку было мало шансов, что еда сама придет к нему, он решил, что должен отправиться к ней сам. Он бросился в мутный красный поток, струящийся между бледными узкими стенами, и позволил нести себя, пока тот не стал иссякать. Когда же поток замедлил свое движение и стал растекаться по сети узких каналов, он поплыл сам и, наконец, выполз из воды и растянулся на мягкой земле. Его склад находился совсем близко, и одна мысль об этом пробудила аппетит.
Но только он добрался до склада и начал питаться, как его настигла вибрация.
— Рэльдо, это звонит Пенко. Вы где?
— Я питаюсь, и не хотел бы, чтобы меня тревожили.
— Извините, но это невозможно. У нас гости. Захватчики.
— Захватчики? Какого вида?
— Совершенно незнакомые, — сказал Пенко. — Мы никогда не сталкивались с такими прежде.
— Они — эндос?
— Не говорите глупости. Если бы они были эндос, у нас не возникло бы никаких проблем. Эндос нам не конкуренты.
— Ну, да. И насколько они большие? Больше, чем наши миры?
— Я думаю, меньше. К сожалению, у нас нет точной информации.
— Ну, и что вы хотите, чтобы я сделал?
— Передайте сообщение и займите свой наблюдательный пост. Мы должны узнать о них побольше.
— Вы не знаете, они опасны?
— И опять-таки, нет никакой точной информации, но мне кажется, что в этом нет никаких сомнений. Они должны быть очень талантливыми, иначе не добрались бы до нас из космоса. Это, во-первых.
— Звучит весьма логично, — признал Рэльдо.
— А если они талантливые, то они опасны. Наши миры не такие талантливые.
— Тоже верно. Хорошо, Пенко, я передам сообщение и сделаю все, как вы говорите. Сразу же, как только поем.
— Так ешьте быстрее. Это же важно!
— Как и моя еда. Вы же не хотите, чтобы я умер от голода во время наблюдений.
Пенко отпустил кислое замечание в том духе, что на это мало шансов у такой жирной свиньи, как Рэльдо, но Рэльдо его больше не слушал. Он снова питался. И размышлял.
Как сказал Пенко, конкурирующие эндос вообще не являлись проблемой. Они еще не встречали конкурентов, обладающих хоть сколько-нибудь серьезным разумом, а когда дело доходило до раскрытия карт, разум оказывался единственным, на что можно рассчитывать. Нет, реальная опасность крылась в том, что они давно предвидели и с чем теперь, наконец, столкнулись — враги из космоса. Оставался единственный вопрос, насколько умны и насколько враждебны эти враги. Вероятно, они, по меньшей мере, настолько же умны, как Рэльдо и его друзья. И они тоже наверняка контролировали свою среду обитания в той степени, в какой не способны никакие эндос.
Рэльдо не собирался торопиться, но мысль об опасности заставляла его есть быстрее, чем обычно, и он лишь надеялся, что расстройство желудка не заставит его раздуться больше нормы. Размышляя об этом, он уже двигался от склада к мягкой земле и дальше, снова в грязный поток. На этот раз он позволил отнести себя к перекрестку с другим потоком, где и свернул на него. Пока он плыл, то стал вызывать остальных — сперва Кверо, затем Зерко и Йерло. И он знал, что теперь они тоже спешат к своим наблюдательным пунктам.
Заключительная часть пути проходила по довольно сухой территории, по узким коридорам, протянущимся запутанным маршрутом вверх и вниз по холмам. Такой переход сбил бы с толку любого, и даже Рэльдо был вынужден остановиться и отдохнуть перед последним коридором.
Но отдыхал он не долго. Земля под ним задрожала, и он понимал, что это значит. Его мир пришел в движение. И он должен увидеть, что происходит.
Он добрался до экрана и устроился в обычном удобном месте для отдыха. Изображение на экране менялось, иногда очень медленно, иногда быстро. Но довольно длительное время не появлялось ничего незнакомого ему. Пространство выглядело, как и всегда, достаточно интересно, по нему ежесекундно пробегали буйства и взрывы красок, но они были не опасными.
А затем, наконец, появилось что-то новенькое. То, что он никогда не видел прежде в космосе. Изображение было маленьким, далеким, не увеличивалось, и быстро исчезло из поля зрения. И не появилось опять.
Затем земля под ним яростно задрожала. Рэльдо не нужно было раздумывать над тем, что происходит. Его мир заметил странный новый мир и бросился бежать.
Он стал вызывать Пенко, чтобы сообщить ему об увиденном. И с тоской осознал, что прошло уже много времени. Он снова проголодался.
Однако, он знал, что на этот раз не может покинуть свой пост. Так что лежал и страдал. Он чувствовал, что с каждой секундой становится меньше. Я сжимаюсь, уныло сказал он себе, я теряю силы. Его ненависть к захватчикам из космоса, которых он обвинял в своих мучениях, все росла и росла.
Группа людей из корабля, выбравшая место для лагеря, были сытыми и всем довольными. Земля здесь казалась относительно безопасной, и тонкие металлические листы, которыми они, как обычно, покрыли ее, служили надежной защитой. На лесной поляне быстро воздвигли с полдюжины построек из металла и пластика, обеспечившие рабочие места, более удобные, чем на корабле, но помещения в них еще были никем не заняты. Люди поселятся тут лишь после того, как вся область вокруг будет полностью дезактивирована.
Главный инженер Маккензи, маленький жилистый человек, не любивший вынужденное безделье, нетерпеливо сказал:
— Мне и моим людям здесь пока что нечего делать. Сейчас здесь работа биологов, и я хочу, чтобы они поскорее занялись ею.
— Ну, здесь не много работы для таких ученых мужей, — пожал плечами капитан Гонзалес. — Эти люди учились — и преподавали — в лучших университетах. А вы что думаете, Чао?
Чао, высокий, светловолосый человек с румяным лицом, сам раньше был преподавателем, прежде чем занял нынешний пост, и сохранил профессорские манеры. Непроницаемо спокойный, он серьезно произнес:
— Пожалуйста, не стоит недооценивать проблему, капитан. Теоретически, верно, самым простым методом было бы начать охоту на местных обитателей. И, рано или поздно, это привело бы к успеху. Но, к сожалению, это может произойти поздно, а не рано. Насколько я понимаю, Совет распорядился сделать эту планету пригодной для жилья как можно быстрее.
— Да, нужно спешить, — сказал капитан. — И я думаю, вы правы насчет охоты. Если мы начнем гоняться за животными по всей планете, этому не будет конца, особенно когда они поймут, что мы опасны.
— Ну, это меня тревожит меньше всего, — сказал Чао. — Трудность здесь в том, что чем больше мы станем убивать, тем меньше разновидностей живых существ останется, и все труднее станет выслеживать этих немногих оставшихся. А пока хоть одно животное остается в живых, планету вряд ли можно считать безопасной для нас.
— Что же вы предлагаете, Чао? — спросил капитан. — Яды?
— Нет, никакой отравы. Даже самые глупые твари вскоре научатся ее избегать. Я предлагаю, капитан, уничтожить всю здешнюю жизнь одним ударом. Раз мы должны начать здесь биологическую войну, то и вести ее следует биологическими средствами.
— Не нравится мне это, капитан, — покачал головой Маккензи. — Любое биологическое оружие, которое мы используем, может обернуться против нас.
— На это мало шансов, — удивленно улыбнулся Чао. — Здесь обитают теплокровные животные, как и мы, но температура их тел всего лишь не выше тридцати градусов. Любой микроорганизм или паразит, приспособленный к такой среде, не выживет в нас. И состав крови здешних обитателей совершенно отличен от нашего. Она основана на соединениях кобальта-урана, и любые микроорганизмы, опасные для них, будут безопасны для нас.
— Все это кажется разумным, — по-прежнему подозрительно сказал Маккензи. — Но все равно, мне это не нравится.
— Мне тоже, — нахмурился капитан Гонзалес. — Но если это — единственный способ, то мы вынуждены воспользоваться им. Ну как, Чао, у вас в запасе есть микроорганизмы, которые могли бы добиться здесь успеха.
— У меня таких с полдюжины, и хотя бы один должен подойти.
— И как вы используете его?
— Заманим в ловушку видов двадцать мелких животных. По крайней мере, несколько из них вроде бы используются в пищу более крупными, которых мы хотим истребить. Мы заразим мелких тварей нужными паразитами и отпустим. Думаю, получится рассчитать так, чтобы распространить болезнь быстро и эффективно.
— Но все-таки я не желаю рисковать. Я хочу, чтобы вы провели полные исследования, прежде чем приведете свой план в действие.
— Любые исследования, которые я провожу, всегда полные. Пары дней будет достаточно.
— Тем временем, Маккензи, — продолжал капитан, — может, пока что вы дезактивируете те области, которые эти животные сделали непригодными для жилья?
— Не стоит этого делать, капитан. Пока что у нас достаточно много места для больших поселений. Другие области, где счетчик Гейгера показывает слишком высокий уровень радиации, постепенно дезактивируются сами. Дожди вымывают из почвы уран.
— Но дожди идут не так уж и часто, — проворчал капитан Гонзалес.
— Они пойдут чаще, если мы предотвратим новое загрязнение. Мы только должны держать животных по отдельности, пока не покончим с ними со всеми. И если кто-нибудь из них здесь сдохнет, необходимо обнаружить тело и перевести к общему месту погребения. А со временем, — добавил Чао, — мы уменьшим возможность нового загрязнения, быстро уничтожив их. Быстрота, — добавил он профессорским тоном, — очень существенна для нас.
Гонзалеса раздражали академические манеры Чао. В них так и слышалась снисходительность, словно взрослый объяснял ребенку простейшие вещи.
— Не стоит продолжать убеждать меня, — буркнул он. — Лучше готовьте свой вирус или бациллу, не знаю, что там у вас.
— Ни то и ни другое. Это простейшие паразиты.
— Неважно. Поскорее готовьте их. Чем быстрее начнется эта бойня, тем лучше.