— Мне ничего не известно об их анатомии, — сказал Маккензи, — но вы не правы относительно того, что они не общаются. они общаются даже больше, чем мы. По радио.
— Этот человек просто безумен, — самодовольно сказал Чао.
— По радио? У них нет ни рук, ни иных внешних органов, способных создавать сложные аппараты.
— По внутреннему радио, — пояснил Маккензи. — Мой высокоученый друг, слезьте, наконец, с вашей профессорской лошади, пока она не сбросила вас, выслушайте кое-что для разнообразия, и тогда поймете. Как вы знаете, они радиоактивны. А радиоактивность, как вы тоже можете знать, это лучи разной волновой длины.
— Давайте не тратить напрасно время, рассказывая об азбуке радиоактивности, — холодно сказал Чао. — Приступайте к сути.
— Сейчас. Я подумал, что было бы интересно проанализировать электромагнитный спектр леса, который окружает корабль. Большинство животных и растений в лесу тоже радиоактивны, хотя и в несколько меньшей степени, и, если слушать на правильных длинах волн, то можно поймать целое столпотворение сигналов.
— Эта правильная длина волны, случайно, не гамма-лучи?
— В большинстве случаев, — признал Маккензи. — Однако, я зарегистрировал несколько случаев, когда гамма-лучи модулировались волнами видимого и ультрафиолетового спектра.
Брови Чао полезли вверх.
— Вы уверены? — спросил капитан Гонзалес.
Настала очередь Маккензи выглядеть самодовольным.
— Наверняка, — сказал он. — Кроме того, эти модуляции не остаются неизменными. Они то исчезают на много часов, то опять возвращаются. У них множество волновых форм, что может соответствовать лишь количеству слов в языке. И есть еще один момент, который может заинтересовать вас.
— Не томите, — сказал Гонзалес. — Выкладывайте.
— Ладно, я буду краток, — со скрытым раздражением сказал Маккензи. — У этих модуляций много источников. В их поисках я обнаружил, что они не стоят на месте, как было бы, если бы источниками были растения. И они идут не снизу от земли, как было бы, будь источниками мелкие зверушки.
— А если они лазают по деревьям? — спросил Чао.
— И они не поднимаются высоко в воздух, как было бы, будь источниками древолазы или птицы, — отрезал Маккензи. — Они находятся постоянно на высоте шести футов. Их источники — эти животные, одно из которых вы сейчас вскрываете.
Раздражение Чао достигло такой степени, что он вульгарно присвистнул, что вовсе не подобало профессору.
— Я знаю, о чем говорю, — вспыхнул Маккензи. — Радиосигналы испускают эти животные. И если бы вы более тщательно проводили ваше проклятое вскрытие, то уже сообщили бы мне, каким органом оно это делает.
— Я могу вам категорически заявить, что оно не делает этого никаким органом. Кроме того, я не нашел у него ни единого органа, каким можно осуществить что-либо подобное, — заявил Чао.
— Ну, Чао, вас слишком легко запутать, — сказал капитан Гонзалес. — Конечно же, источником несущей волны является распад урана. А животное, посылающее такие сигналы, может в какой-то степени управлять им, разделяя и комбинируя изотопы урана и, таким образом, ускоряя или замедляя ядерный распад.
— А как оно модулирует волну?
— Конечно же, химическими реакциями. Вам ведь знакома биолюминисценция? Из-за простой химической реакции живое существо испускает свет, обычно, из внешних органов. Ну, а в нашем случае волны испускаются внутренними органами, и при этом используется химическая энергия, чтобы модулировать несущую частоту.
Чао потрясенно уставился на него.
— Ей-Богу, — насмешливо сказал Маккензи, — вам приходится растолковывать азбучные истины. Это даже я знаю, а ведь я инженер, а не биолог.
— Никто не может помнить массу элементарных вещей, которые преподают в начальной школе, — запальчиво сказал Чао, явно пытаясь защищаться. — Но все равно, капитан, я не понимаю… Я не могу найти никакого органа… Секундочку! — его лицо внезапно прояснилось.
— Что-то не так, — сказал Маккензи. — Кажется, у него появилась идея.
— Конечно, у меня появилась идея. Паразиты, которых я нашел!
— Паразиты? — спросил капитан Гонзалес. — Вы думаете, это они посылают сигналы?
— Но все прочее я уже изучил. Неизученными остались лишь эти паразиты. Пришло время заняться ими вплотную.
— Займитесь ими, Чао, — сказал Гонзалес. — Займитесь ими.
Они все еще находились поблизости, Маккензи нервно расхаживал взад-вперед, когда микроскальпель Чао разрезал тонкую клетку. Биолог поместил ее на стеклышко и стал рассматривать в микроскоп.
— Да будь я проклят…
— Нисколько в этом не сомневаюсь, — проворчал Маккензи. — Однако, меня интересует не кем вы будете, а что вы там увидели.
— Нервную систему! Я понятия не имею, как оно модулирует волны, но нет никакого сомнения, что у него настоящая нервная система… или мозг, рассеянный по всей клетке, если хотите, можете назвать это и так. Вот, посмотрите пока что, а я приготовлю змееподобную штуку…
Капитан все еще наблюдал в микроскоп, когда из леса донесся странный звук. Он напоминал странный ритмический грохот, который становился все громче.
— Происходит что-то необычное, — сказал капитан, отрываясь от микроскопа. — Нужно посмотреть, что это. — И он вышел наружу.
Земля задрожала, в общем гуле различались теперь отдельные звуки — низкий рев крупных животных, охваченных яростью, пронзительные крики мелких, спасающихся бегством, треск ломающихся растений.
— На нас напали! — закричал капитан. — Все быстрее на корабль!
Он еще не успел закончить, как все побежали. Чао и Маккензи стартовали последними, но, едва они увидели, что происходит, то прибавили скорости. Из леса, прямо на них неслась стремительная волна медведеподобных существ, а за первой волной надвигалась вторая, третья… Существ, казалось, подгоняла паника, но двигались они с точностью боевых машин. Чао, не только выбросивший свой микроскальпель, и, которому сильно мешал освинцованный костюм, увидел, что Маккензи его обогнал, и понял, что никак не успеет вовремя добраться до корабля. Тогда он метнулся за дерево и растянулся на земле сразу за его стволом буквально перед самым носом летящих на него передовых животных. Тварь, мчавшаяся на человека, остановилась, словно разочарованная, а затем развернулась и помчалась за своими товарищами. Чао, лежа в своем костюме, задыхался и потел.
Кто-то из людей выхватил оружие и стал стрелять, но капитан Гонзалес велел прекратить.
— Вам не перестрелять их всех! — крикнул он и толкнул подчиненного к кораблю.
Одно из существ, получивших пулю, пошатнулось и упало, но остальные продолжали бежать, не обращая внимания на упавшего.
Когда рев животных замер вдалеке, Чао встал и вышел из-за дерева. Остальные выбрались из корабля и подошли к нему.
— Они глупые, не так ли? — мрачно спросил Маккензи. — Да они чуть не убили нас всех.
Капитан Гонзалес оценивал повреждения. Все кругом было разворочено.
— Погибло два человека, — спокойно сказал он, — и ранено семь. К тому же, разрушен лагерь.
— Они уничтожили экземпляры, которые я изучал, — обвиняющим тоном добавил Чао, словно это стало большим бедствием, чем убийство и разрушение.
Все на мгновение уставились друг на друга. Гонзалес пожал плечами.
— С этого момента необходимо принимать меры предосторожности. Мы ведь понятия не имеем, какую форму примет следующее нападение. Вообще, происходит что-то странное.
К ним подошел один из команды.
— Капитан, — взволнованно заговорил он, — помните, Клей попал в одну из зверюг? Она не может двигаться, но все еще жива.
— Живая или мертвая, она опасна. Убейте ее.
— Минутку, капитан, — нетерпеливо сказал Чао. — Живой экземпляр нам полезнее мертвого. Давайте спасем его и поместим в клетку. В свинцовую клетку.
— Зачем? И как это сделать?
— Сначала я отвечу на ваш второй вопрос, капитан. Я могу усыпить животное пульверизатором с анастезирующим средством, — сказал Чао. — Уверяю вас, с этим не возникнет никаких сложностей. Что же касается вопроса «зачем?»… Ну, мне очень не хочется этого делать. Но я вынужден согласиться с Маккензи. По многим причинам. Во-первых…
— Пропустим это, — сказал Гонзалес. — Вам нужна эта зверюга для изучения. Хорошо, забирайте ее. Но будьте осторожны. Это здоровая скотина, а нам не нужно, чтобы с вами произошел несчастный случай. Вы нам необходимы в рабочей форме.
— Спасибо, капитан.
— Ничего личного. В настоящий момент вы важны для нас, только и всего.
— Небольшая ошибочка, капитан, — вмешался Маккензи. — Насчет важного на этой стадии игры. В первую очередь мы должны исследовать радиоактивные излучения от той твари. А радиация — мой конек.
Чао стал готовить анестезирующий пульверизатор, а Маккензи — собирать волновой анализатор. Немного спустя животное усыпили и затащили в прозрачную клетку из армированного сталью пластика, помещенную в стакан из освинцованного стекла. Пока оно еще лежало без сознания, Маккензи вошел в клетку и принялся устанавливать в разных местах волновые приемники так, чтобы животное, кода очнется, не заметило их и не сломало.
— Смотрите! — внезапно завопил Гонзалес.
Маккензи резко обернулся. Большие глаза существа были открыты. Оно все еще лежало на полу клетки в том же положении, как его оставили, но теперь безучастно уставилось на него. Маккензи стал отступать к двери, и голова животного внезапно повернулась, чтобы держать его в поле зрения. Затем задергались ноги, огромное животное, по-прежнему с пустыми глазами, стало подниматься, пошатнулось и ударилось о стенку клетки. Затем оно упало и опять замерло неподвижно.
Маккензи захлопнул за собой дверцу и тщательно запер ее. Потом вытер рукой вспотевший лоб и обвиняюще посмотрел на Чао.
— Я думал, вы действительно усыпили его!
— Я так и сделал. Смотрите, оно все еще без сознания.
— Но оно же попыталось встать. Не могут же его мускулы двигаться сами по себе.
— Возможно… — неуверенно начал Чао. — Возможно, те паразиты… у них есть нервная система… Нет, эт