Следует сказать, что жена Яна Гринлифа Двенадцатого королева Антуанетта казалась немного гордой, но ее нельзя было назвать высокомерной. Она заботилась о нищих и позволяла им подолгу жить в королевском доме. Королева Антуанетта была дочерью такого же бедного короля, как и ее супруг, поэтому сама закатывала кабачки, кормила кур и гусей, а иногда даже доила королевскую козу Дуську.
Зато принцесса Николь проказничала, как только могла. Она, как и все единственные дети в семье, выросла настоящим баловнем. Виноваты в этом были не столько король и королева, сколько нянька, придворная дама по имени Изабелла. Она с детских лет баловала Николь и очень испортила, ее. Защищая принцессу, Изабелла говорила:
– Королевской дочери позволено больше, чем другим детям!
Нет ничего удивительного в том, что принцесса Николь в свои одиннадцать лет воровала на кухне варенье, валялась на кровати в ботинках и вовсю дразнила соседских гусей.
Сама королева-мать не считалась с этим и при случае шлепала озорницу полотенцем. Король тоже не раз собирался выпороть дочь, но руки до этого так и не доходили. Николь все время убегала, а король-мельник потом говорил, что забыл ее наказать. Он души не чаял в своей дочери и прощал ей все шалости. Челядь тоже любила принцессу, и редко кто жаловался на нее родителям. Даже строгий старик Мартин жаловался только горничной Изабелле. Но потом и он махнул рукой, поняв, что напрасно старается: все равно Изабелла не накажет принцессу.
Принцесса ходила в деревенскую школу и часто возвращалась, побитая ребятишками. Но Николь никогда не роптала на драчунов, держалась скромно и не подавала виду, что она не ровня бедным детям. Николь делилась с ними лакомствами и приглашала их в королевский дом поиграть.
Принцесса Николь любила лазать в чужие сады за яблоками или за клубникой, хотя в королевском саду и огороде всего было вдоволь. Подданные терпели проказы королевской дочери, так как он владел мельницей, на которой все жители мололи зерно для хлеба.
Королева пыталась припугнуть принцессу – мол, когда-нибудь девочку заберет злой гном, но Николь не верила матери. Она хорошо знала из сказок, что гномы не забирают принцесс в таком возрасте: девочкам вполне достаточно маминой хворостинки. Королева надеялась, что озорство дочери пройдет – Николь окончит школу и повзрослеет. Но Антуанетта не дождалась этого – она заболела и скоропостижно скончалась. Ее душу ухватил тот самый нерадивый гном по имени Гаргануд и притащил от нечего делать в Очень Великое Герцогство Гномов. Но поскольку королева Антуанетта при жизни была благочестивой, набожной и доброй женщиной, в герцогстве ее душе делать было нечего, потому что добрым душам место в раю, а не в каком-то там герцогстве. Опять вышел страшный скандал, и главный гном Икторн в сердцах накрутил бестолковому Гаргануду уши, как провинившемуся школьнику. Вдобавок Икторн пообещал, что если подобное повторится впредь, то наследному принцу уж точно будет отказано в наследстве.
Бедный гном Гаргануд опять вылетел из герцогства, уселся на валун и затаил злобу на семейство Грин лифов. Он решил просидеть хоть три года, но придумать, как отомстить Яну Гринлифу Двенадцатому и его дочке.
Глава втораяКОЗНИ ТОЛСТОГО ЛАВОЧНИКА
Король и принцесса Николь очень горевали, похоронив супругу и мать. Казалось, что смерть матери подействует на девочку в лучшую сторону. Но случилось наоборот. Николь стала проказничать еще больше.
Особенно доставалось от шалуньи деревенскому лавочнику. Однажды Николь пришла к нему в лавку и втихаря насыпала в коробочку с нюхательным табаком перцу. Ну и чихал лавочник, скажу я вам! Его было слышно даже в соседней стране.
Тут уж и гувернантка Изабелла признала, что дочери короля не к лицу проказничать, но ничего поделать не могла – Николь по-прежнему была любимицей у своего отца.
Да и невозможно было не любить ее! Большеротая и глазастая, она умиляла короля, и тот в ней души не чаял. Возможно, он хотел, чтобы Николь родилась мальчишкой, но природе не прикажешь.
Чтобы девочка меньше проказничала, ее стали держать в доме, потому что на улице Николь вела себя надменно, ни с одной старушкой не здоровалась, а полицейским показывала язык.
Однажды Николь гостила у своей тетки Зонненхоппер в соседней деревне и по причине дождя целый день просидела у раскрытого чемодана с одеждой. Отец Николь был обеспеченным человеком и мог позволить себе купить лишнюю пару платьев для любимой дочурки. Себе-то он отказывал во многом. За окном лил обыкновенный теплый дождь, который, словно чародей, вызывает из-под земли упругие шапки боровиков и подосиновиков. Но вечером дождик прекратился, а на западе появилось солнышко.
– Ура! – закричала девочка. – Я пойду погуляю!
Здесь самое время объяснить причину восторга Николь, когда она увидела солнце на закате. Ведь папаша Гринлиф теперь редко выпускал девочку из дома. Дело было еще в том, что с самого рождения Николь преследовал злой рок, просто какое-то фатальное невезение! Ничто не спасало принцессу Николь от мелких и крупных неприятностей. Она могла, к примеру, сломать зуб, угощаясь тортом на детском празднике, ежегодно устраиваемом местным попечительским советом школы. Правда, зуб был молочный, и вскоре на его месте вырос новый. Но вид залитой кровью дочери изрядно напугал отца – короля-мельника. Еще на нее мог свалиться забравшийся на дерево кот, да так, что вызывали «скорую помощь» и несколько часов боролись за жизнь принцессы, как, впрочем, и за жизнь кота.
Иными словами, папаша Ян Гринлиф Двенадцатый, который вообще-то придерживался весьма либеральных взглядов, был вынужден контролировать каждый шаг дочери исключительно в целях ее и общественной безопасности. И в то время, как сверстницы Николь бегали по улице, лазили по чердакам нежилых домов, бедняжка Николь была вынуждена коротать время перед телевизором или зеркалом, предусмотрительно встроенным в стену. Несколько раз случалось, что Николь не выдерживала такого заточения и, обманув гувернантку Изабеллу, удирала из дома через окно. Познакомившись с ватагой мальчишек, она вооружалась рогаткой и, как они, принималась шалить. После нескольких таких побегов Ян Гринлиф Двенадцатый решил, что лучше всего будет отослать дочку к тетке, тем более что тетушка Зонненхоппер давно спрашивала разрешения на то, чтобы племянница погостила у нее. Скрепя сердце король дал свое согласие, взяв с тетушки клятвенное обещание трижды в день звонить ему и сообщать, что с дочкой все в порядке.
Отправляясь к тетушке, Николь решила взять с собой только самое необходимое. Помимо платьев, купальничка и дюжины пар обуви на дне чемодана покоилась самая настоящая рогатка, то, без чего не может обойтись ни один приличный мальчишка. В общем, если вспомнить, что Николь целый день провела дома, вы не будете спрашивать, чему так радовалась Николь, когда увидела, что дождь кончился.
Принцесса запихнула свою замечательную рогатку за поясок, отворила окно, встала на подоконник и – бац! – прыгнула прямо в траву. Хорошо, что дом был одноэтажный. Принцесса расцарапала щеку и слегка вывихнула ручку, но не стала жаловаться тетке Зонненхоппер. Ведь та обязательно позвонит в Зальцендорф, а девочка не хотела расстраивать из-за пустяков своего отца.
Тетка в этом время пошла пить чай к одной престарелой графине, а дома оставался старый глухой дворецкий, который ничего не услышал.
Тем временем лавочник, имея зуб на принцессу Николь за испорченный табак, решил попросить знакомую ведьму, колдунью с клюквенного болота по имени Степурочка, заколдовать несносную девчонку.
Когда в лавку пришла Степурочка и стала выбирать карамель, цикорий и сахар, лавочник так и сказал:
– Принцесса Николь невыносима! Мне кажется, сударыня, ее надо проучить: превратить в индейку, поросенка или, в крайнем случае, в зяблика. Только тогда она утихомирится и перестанет издеваться над людьми.
– Что это взбрело тебе голову? – проскрипела колдунья. – Король ко мне очень хорошо относится. Я ведь живу на его болоте. Покойная матушка-королева частенько присылала мне гостинцы – то шоколадку, то леденец на палочке, а иногда и настоящий торт. Все это передавала мне принцесса Николь. Преврати я ее в цветочный горшок или в воробьиху, кто тогда принесет мне подарки?
– Что вы! – заюлил лавочник. – Я совсем не хочу ссорить вас с королем. Мне тоже не жаль для вас табаку, кофе или цикория. Но принцессу все-таки следовало наказать за ее непомерную гордость. Принцесса, почтеннейшая госпожа Степурочка, кичится, что может носить туфли в будни и летом. Хорошо бы нам проучить девчонку, раз сам отец мирится с ее шалостями. Вы, уважаемая госпожа-чародейка, могли бы наколдовать ей на лицо веснушки. Чтобы она была рябая, как аптекарский сын Вольдемар. Это сразу бы сбило с нее спесь. Мне кажется, милейшая госпожа, карать за дурные поступки – ваша обязанность.
– Вам, господин лавочник, легко говорить, – пробурчала колдунья. – Наколдовать веснушки – не простое дело, клянусь языком ужа. Оно под силу только молодым колдуньям, а я уже старенькая. Принцесса, в сущности, добрая девочка. Когда, как положено в сказке, какой-нибудь старикашка начнет дрожать от холода, она обязательно угостит его мороженым.
– Но ведь они потом простужаются! – воскликнул лавочник. – Ведь именно она так накормила странствующих нищих ледяным мороженым, что те едва не умерли от ангины.
– Нет, я ничего не буду делать, господин лавочник, – пробормотала старая колдунья и пошла к себе на клюквенное болото. Разумеется, не пешком, как это делают обычные люди. Она зашла в соседний лесок, где у нее была припрятана настоящая колдовская метла, достала ее из-под вороха сухих листьев, смазала маслом из маленькой масленки трущиеся места, уселась на нее верхом, включила ключ зажигания и – вжик! – поднялась ровно на тридцать метров над землей. Включив третью передачу, Степурочка понеслась в сторону своего родного болота.